Северный пес.

Предрождественская суета. Она выматывает всех. Все эти покупки подарков, украшений, елки или еще чего-то, но эта суета не распространяется на одно место. Именно оттуда идет магия Рождества. Именно с него все начинает. Именно оно предмет мечтаний всех детей. Северный полюс. Место обитания Санты, его волшебных оленей, миленьких эльфов, которые трудятся весь год и, конечно, это место, где волшебство парит в воздухе. Даже в воде ощущалось его легкое послевкусие. — Санта, он пришел. — Хоу-хоу! Отлично, пусть входит! Не держи гостя в дверях, — рассмеялся приятный дедушка с небольшой седой бородой и встал со своего большого кресла. В комнату вбежал большой пес, шерсть которого была похожа на свежевыпавший снег. Никто, кроме самого мистера Клауса не знал единственного секрета северного пса. — Джерард, ты можешь превращаться. — После очередного «хоу-хоу» сказал Санта. Уровень волшебства в комнате увеличился, и пес превратился в… парня. В высокого юношу, с короткими белоснежными волосами, вздернутым носом и милой, доброй улыбкой. Джерард был помощником Санты. Тайным и скрытым помощником. Он следил за эльфами, чтобы их жизни ничего не угрожало, к примеру, неисправный станок, тогда он сразу лаял, и работа прекращалась на время. Или помогал таскать тяжести, ведь, не все игрушки может поднять невысокий эльф. А иногда, если подумать, постоянно, они сами помогали ему. Нет, не все эльфы, а только один. Малыш Фрэнки. Вообще-то, он был такого же роста, как и все обитатели Эльфийского городка, но в свои годы, приближенно равные нашим 23, вел себя как ребенок. Его обожали все и поэтому ласково называли «Малыш Фрэнки» Ах да, чем Фрэнки помогал Джерарду. Дело в том, что этот парнишка, с шоколадными волосами, которые и пахли шоколадом, пухлыми губами, и с нежным карамельным цветом кожи всегда гладил пса, всегда таскал для него несколько имбирных печенек с конвейера или обрабатывал раны, если пес по неосторожности их получал. Но он не решался рассказывать об этом Санте. А Фрэнки, в свою очередь не знал, что его любимый пес, которого он ласково называл «Джи» на самом деле парень, да еще и не эльф, а просто человек. Джерард (в прошлом Джерард Артур Уэй) был одним из немногих, кто попал на Северный полюс на «Северном экспрессе». Домой возвращаться он не собирался и остался здесь, через некоторое время он стал младшим помощником младшего заместителя главного эльфа, а потом пошло-поехало. Все выше и выше поднимался он по лестнице, пока не достиг высшей точки — тайный помощник Санты. Но никто не мог отговорить его (а нужно ли это?) от похода в городок, в первые дни на своем высоком посту. Там как раз несколько семей обзавелись первенцами. Каждый дом, в каждое окно, где были новорожденные, заглянул Джер, но только перед одним остановился. Именно в этом скромном, но ярко украшенном домике, стены в котором были красного цвета, а в углу стояла вечнозеленая ель, родился малыш Фрэнк. Не будем раскрывать настоящего возраста Джерарда, пусть это останется между нами и им, но стоит сказать, что к моменту рождения Фрэнка, Джер был уже зрелым юношей. И вот, их пути пересеклись, и никто не хочет сходить с выбранной дорожки. Фрэнки любит пса с короткой белоснежной шерстью, с оливковыми глазами и шершавым языком, который иногда его облизывает. А Джерард, в свою очередь, любит этого мальчишку, который слизывает глазурь с печенья, кидает зефир в какао и посыпает молоко корицей. А еще он поет рождественские песни, когда готовит, спит с включенной гирляндой, любит есть в гостиной на полу и лепит снеговиков ночью. Малыш (как ласково про себя называл Фрэнка Джер) сильно отличался от других эльфов. Нет, он, как и все, ходил в чулках в красно-зеленую полоску; его жилетка и бриджики были красными, а колпак зеленым, но что-то отличало его от общей красно-зеленой массы. Может, шоколадный цвет волос? У всех других он был черным, как уголь в печах (исключения чета Клаусов и Джерард). Или может, карамельный оттенок кожи? Ведь, другие эльфы бледные. А возможно, цвет глаз, который терялся от цвета молодого ореха до цвета столетнего янтаря. Но ведь все его собратья голубоглазые, в их прелестных глазках отражается Луна и звезды. А может причина в его смехе? В таком заразном, чистом и бархатном? А все остальные лишь тихо хихикают. Но это причины, которые видны даже оленям, но если перейти к тем, которые видит и ощущает только Джерард? Он знает, что у Фрэнки нежная и бархатистая кожа, что когда он волнуется или нервничает, то чешет нос или зарывается рукой в длинные (почти до мочки уха) волосы, когда тот смущается, то заламывает длинные пальцы. Так же, Фрэнки пахнет корицей и карамелью, а его волосы отдают шоколадом. В его домике всегда чисто (это видно из окна, ведь Джерард никогда не был внутри), всегда все мерцает огоньками; в гостиной пахнет елью, а на кухне печеньем или молоком. А теперь, после небольшого предисловия, вернемся в кабинет Санты, где тот слушает отчет Джерарда. — Все как всегда прекрасно, сэр. Приготовления почти завершены: большая часть подарков упакована, олени накормлены и вымыты, миссис Клаус успокоена по поводу метели, проблемы с погодой тоже улажены. — Хоу-хоу! Превосходно, превосходно! — улыбался Клаус, — А как дела у эльфов? — Они тоже в полном порядке, — «кроме Фрэнки, который заболел» — Все в предвкушении. — Все просто прекрасно, мой мальчик! — рассмеялся волшебник. Джерард никогда не врал в своих докладах, и если что-то не так, сразу говорил и Клаус шел все исправлять, но такое бывало редко, ведь это Северный полюс, не забывайте. Он провел парня до двери, подождал, пока тот превратится обратно и открыл, чтобы выпустить пса. Вообще, эта идея с превращениями принадлежала Санте, но юный парень немного усовершенствовал ее. Изначально, Уэй должен был превращаться в эльфа, но тому идея показалась банальной, и он предложил собаку. Веселый старичок с бородой не собирался отказывать. Выполнив задания на сегодня, Джер побежал к единственному месту, где хотел оказаться в данный момент. Это был высокий холм, с высоты которого можно было любоваться полярным сиянием, или просто полежать и подумать. А думать есть о чем. «Малыш болен, но не могу же я просто придти к нему домой и отпоить горячим бульоном, ведь тот наверняка уплетает одни пышки! Не могу я раскрыть себя. И дело не в секретности или даже доверии Санты, нет, оно конечно важно, но Фрэнки дороже всего; я просто не могу предстать перед ним в обычном облике. Ведь я.лизал его лицо, играл с ним и прочее. Он просто не поверит, что пес, который был рядом с ним от самой минуты его рождения парень. И вот как мне быть?!..» Так, он провел пару часов. В раздумьях, в сомнениях, в диком желании помочь Фрэнку и диком нежелании открывать свою тайну. «И он точно что-то заподозрит, когда увидит меня. Я же узнал, что тот болен от отчета главного из эльфов, который был предоставлен Санте. Собака не может прочитать такие документы, не то, что получить к ним доступ! Но… погоди-ка… Я же собака, а они чувствуют, когда его хозяину плохо. Точно!» И сорвавшись с места, он понесся к домику Фрэнка. Парень жил один, ибо уже взрослый. А самому Фрэнки было очень плохо. Он умудрился простудиться и не мог помогать с подготовкой к празднику. Какая досада! Его знобило, поднялась температура, голос сильно сел, а еще болело горло, и он иногда шмыгал носом. Он сидел на кровати, укутанный в плед и пил горячий шоколад с печеньем, ибо эльфы не сильны в медицине. Болезнь пройдет сама через недельку, но как же нужно помучиться. Неожиданно, в дверь поскреблись. Юный эльф был очень удивлен, ибо никто не мог навестить его, все еще работают в это время. Малыш Фрэнки открыл дверь и с ним в комнатку влетел морозный воздух и белоснежный пес. — Джи! Что ты тут делаешь? И чего ты так часто дышишь? Бежал что ли? — юноша погладил собаке загривок и опять забрался на кровать. Это прогулка к двери забрала слишком много сил, которых и так почти не осталось. Пес стоял посередине комнаты и все рассматривал. Наблюдая, как Джи крутит головой и глубоко вдыхает аромат самого дома, Фрэнки улыбнулся. Насмотревшись комнатой, собака внимательно посмотрела на Фрэнка и на печенье в миске. Фыркнув, он стал стаскивать посудину, чтобы забрать и утащить на кухню. Потому что когда болеешь, лучше пить горячий чай с малиной, а не уплетать имбирное печенье. — Эй, ты что делаешь?! — завозмущался эльф своим севшим голосом. Джер гавкнул и покачал головой, как бы говоря «не мешай», — Джи, отдай печенье, — жалобно, чуть выпятив нижнюю губу, попросил Фрэнк, — Как мне спасаться от этой простуды, если не печеньем? — пес гавкнул, — Ну тогда предлагай идеи, мистер я-знаю-что-делать-когда-болеешь, — проворчал эльф. Джер радостно запрыгал и убежал на кухню, пошуршав там и обронив пару мисок, он нашел пакетик с чаем и принес его Фрэнку. — Чай? — выпучил глаза тот, — Не люблю чай. Люблю какао. «Я знаю» Еще одно «гав» и парень встает и идет заваривать чай, пока пес бегает по домику и на нюх ищет малину. Она должна быть, ведь пирог с малиной самый вкусный, а это значит, что Малыш его готовил. Через 15 минут, Фрэнк сидит на кровати, опять закутанный в плед и пьет чай с малиной. Джерард тихо сидит рядом с кроватью и махает хвостом. Он пришел (переборов все серые мысли), помог, напоил Фрэнки чаем, но почему он не хочет уходить? Фрэнки еще болен, ему плохо, это видно по его состоянию: шмыгает носом, дрожит, мучается от температуры. И Джер не может решить: идти к нему или развернуть и уйти? Эльф был удивлен и ошарашен приходом Джи. А может пес почувствовал, что ему плохо и пришел? Было бы просто прекрасно. Улыбка от этой мысли была спрятана в чашке. Температура чуть спала, но парнишку все еще знобит, зато малина пробила нос, и он может нормально дышать. Тяжело вздохнув, эльф понимает, лучше всего поспать, но как уснуть, когда укутавшись в три одеяла ему холодно? Поставив пустую кружку на столик, парень спрятался под одеялами, кинув последний взгляд на пса. Закусив губу, эльф посильней укутался. Джерард, который наблюдал за парнем, фыркнул и двинулся к нему. Он залез на кровать и пролез под все три одеяла. Сильней прижавшись к Фрэнки, он лизнул ему щеку и устроил мохнатую голову у того на груди. — Какой же ты у меня умный, Джи, — прошептал в самое ухо Фрэнк и стиснул собаку в объятьях. Шерсть была мягкой и пахла свежестью, горячее дыхание пса согревало юного эльфа, и он потихоньку стал засыпать. Джи тоже засыпал, и последней мыслью было: Что же я наделал?.. Когда Фрэнки проснулся, Джи уже и след простыл. Он убежал, как только начал подниматься рассвет. Ему нужен был совет. И совет не делового плана, а личного. Он не хотел указывать не имен, ни обстоятельств, просто послушать, что скажет зритель со стороны. И этим «зрителем со стороны» стала миссис Клаус. Это была немолодая, но и нестарая женщина, с белоснежными волосами собранными в пучок. Она всегда была одета в красное платье и зеленый фартук. Всегда улыбалась и угощала печеньем и какао. И только она могла дать дельный совет. Запыхавшиеся пес поскребся в дверь дома. Миссис Клаус открыла и впустила собаку. Подождав, пока тот превратиться, она повела его на кухню, где как раз вскипел чайник. — Рада, что, наконец, увидела тебя прежнего, Джерард, — с доброй улыбкой начала женщина. — А разве раньше я был другим? — поинтересовался парень и взял миленькую фарфоровую чашечку с рисунком омелы. — Ну, раньше ты был покрыт шерстью, ходил на четырех лапах и гавкал, — пояснила миссис Клаус. И только сейчас до Джера дошло, что только Санта видел его человеком. Только Санта Клаус был посвящен в его тайну. — Оу, извините? — неуверенно произнес в чашку парень. Женщина рассмеялась. — Не стоит. Я рада, что ты раскрылся мне. Хоть, я и раньше знала, что ты не совсем собака, я решила не торопить тебя и дать самому решиться, — «А вот с Фрэнком я не могу решиться» — подумал Джер, — Что же привело тебя ко мне, милый? — сложив руки на столе, спросила женщина. — Ну… — неуверенно начал он, — Я сделал кое-что, в чем сомневаюсь. И я… — Ты об этом жалеешь? — перебила его Клаус. — Что? Ну, нет, не жалею. — Тогда в чем дело? — приподняла брови дама. — Я не уверен в его правильности… — Ох, — выдохнула собеседница, — Как же все дети твоего возраста мучаются над этим «правильно-неправильно» Вам так тяжело самим понять, что правильно, а что нет. А все потому, что с детства вбиваются эти клише, — чуть громче сказала супруга Санты. Успокоившись, она продолжила, — я не могу за тебя решить, что так, а что нет. Ты считаешь поступок правильным? — ее голубые глаза пристально вглядывались в глаза Джерарда. — Ну… — мямлил тот. — Ты считаешь, что-то, что ты сделал, неправильно, Джерард? — Джер вспомнил, как было приятно засыпать с Фрэнком. Как приятно заботиться о нем, какой он милый, когда болеет и какой беспомощный без него. — Нет, не считаю. Это самое правильное, что я сделал за всю жизнь, — воодушевленно ответил, наконец, он. — Вот это я и хотела от тебя услышать. Никогда, мой дорогой, не сомневайся в правильности своих поступков. Неуверенность — худший враг, — серьезно сказала миссис Клаус. Из дома четы Клаусов парень (сейчас он снова стал псом) вышел в приподнятом настроении. Для себя он решил, что в его поступке действительно нет ничего такого страшного. Он хотел помочь, он помог как смог. А еще он для себя решил, что будет так помогать почаще. И с тех пор, он заходит к Фрэнки каждый день. Как только рабочий день подходит к концу и все идут по своим домикам, Джи радостно бежит в Малышу и прыгает вокруг него. Они идут к домику Фрэнка, где играют в снежки или лепят снеговика, а потом мокрые заходят внутрь. Фрэнки бегает в поиске сухих вещей, а потом вытирает шерсть Джера мягким полотенцем. Они что-то чудят на кухне, а после уплетают это на большой и мягкой кровати Фрэнка, который читает рождественские сказки или что-то напевает. Засыпают под одним одеялом: Фрэнк крепко прижимает пса к себе, а тот всегда перед сном лижет нос и щеку эльфа. Все поменялось в один из таких вечеров. Все было как всегда: снежки, обтирание полотенцем, какао. Но потом пошло что-то не так. Фрэнк захотел гоголь-моголя и пошел за ним, Джи остался сидеть на полу, касаясь спиной кровати. Он ненадолго прикрыл глаза и ушел в себя. Очнулся только после вопроса Фрэнки: — Джи, не хочешь молока или печенья? — Да, давай. — Может послыш… — эльф появился в гостиной с кружкой гоголь-моголя и та сразу разбилась, столкнувшись с полом, — Какого черта?! Джерард поднял на него глаза. Что-то явно было не так. Он опустил глаза вниз, на свои руки и посмотрел еще раз на Фрэнка. На руки. — Черт! — Ты кто такой? И где мой пес? — Фрэнки был напуган, растерян, но старался скрыть все за гневом. — Черт. Нет, не так. Все не должно быть так. Черт, черт, черт, — как заклинание повторял белобрысый парень, закрывая лицо руками. — Хэй, ты меня не расслышал? — вид немного растерянного парня, пусть и незнакомого, немного остудил молодого эльфа. — Фрэнки, черт, как же… черт, — незнакомец встал, — Я не знаю, что должен сказать… — Сначала скажи кто ты и где собака, — сложив руки на груди, потребовал юноша. Он выглядел так мило, что Джерарду захотелось сжать того в объятьях и тискать до смерти, но, нет, момент не тот. Да и вряд ли такое возможно. — Я и есть та собака, Фрэнки. Я — Джи, — опустив голову, на выдохе сказал белобрысый. — Эта шутка такая? Ты не можешь быть псом. Ты парень, да и не житель Северного Полюса в придачу! Кто ты такой?! — паника. Именно паника зарождалась в груди. Кто этот парень? Что он сделал с Джи? Вдруг, он сейчас голодный неизвестно где. — Я — Джерард, тайный помощник Санты. Прибыл сюда, много лет назад, на «Северном экспрессе». Я — тот пес, с белой шерстью. — Ты не можешь быть моим любимым псом! Да вы даже не похожи! — «любимым псом» и так и стучало в голове. — Но это правда я! То есть он, черт, я запутался, — Джер поднялся на ноги. Он был на пол головы выше Фрэнки, — что мне сделать, чтобы ты мне поверил? — Верни. Мою. Собаку, — эльфы существа безобидные, но, давайте вспомним, что Фрэнк немного отличается от них, поэтому не будем делать поспешных выводов. — Как я могу вернуть ее, если это я? Боже, ты всегда таким был, — устало выдохнул Джерард и опустился на краешек кровати. — Что? Ты о чем? — миндалевые глаза округлились и Фрэнк непроизвольно сделал шаг к незнакомцу. — Да про все! Ты даже в детстве был таким упрямым. Никого не слушал, всегда все делал по своему, — бурчал Джер, опустив голову и сложив руки на груди. Он не хотел смотреть на Фрэнка. Нет, конечно, хотел. Он мог смотреть на него вечность, но если он сейчас на него посмотрит, то сразу сдаться и подтвердить все, что тот попросит. — Я…что…откуда ты это знаешь? — эльф явно был удивлен. Ну, еще бы! Кто-то, кто называет себя псом, говорит вам вещи настолько личные и давние, что самому не вериться. — Хах, — усмехнулся Джер, — я был рядом с первого дня, как ты родился, Малыш. Я знаю про тебя все. Ведь я был рядом, — уже тише сказал тот. — Ох… Черт. Когда ты был псом, все было проще, — юноша не мог пошевелиться. Его слова заставили Джерарда поднять голову. — А что изменилось? Только мой внешний вид, — он подлетел к парню и сжал его плечи, — Все остальное осталось как прежде, — жарко подытожил Джи. — Ничего подобного! — воскликнул Фрэнк, убрал руки с плеч, и для верности отошел на пару шагов, — Все кардинально изменилось. Когда я обнимал собаку, это было нормально. Или засыпал с ней. Или когда мы играли в снежки, это тоже нормально! — эльф часто задышал. — Но… — Джерард стал заламывать длинные пальцы, — меня тоже можно обнимать и играть в снежки, — «и засыпать в обнимку» — мысленно добавил он, но вслух не произнес, — Ты раздуваешь проблему из ничего… — Тебе-то легко говорить. Ты-то знал меня всю жизнь, а я тебя только несколько минут! — Ты знал меня всю жизнь, Фрэнк. Я же всегда играл с тобой, помогал тебе, успокаивал. — Но ты был собакой! — Да какая, к черту, разница?! — прокричал Джер и тут же осекся, — прости, — зарывшись рукой в белые волосы, он вздохнул. Одинокая слеза скатилась по щеке, но он быстро вытер ее, — извини, что так получилось, — резко вскочив с кровати, он направился к двери. Взялся за ручку. Еще раз вздохнул, — Фрэнки, я, правда не хотел такого исхода, — напоследок повернувшись на парня, он сжал руку на дверной ручке сильней и готов был уже открыть дверь, но его остановил голос Фрэнка. — Такое возможно? — тихо спросил тот. — Что? — и снова он поворачивается к нему. — Был пес, а стал парнем. Это ведь сказка. Бред, — он нервно хихикнул. — Это Северный полюс. Тут, вон, олени летают или снеговики разговаривают, а ты такой ерунде удивляешься, — с легкой улыбкой отозвался Джер и посмотрел эльфу в глаза, наконец-то. Парнишка не удержал удивленного вдоха, когда посмотрел в эти глаза. В глаза такого родного болотного оттенка. Ведь, он всегда любил смотреть в разные глаза пса. Среди бело-красно-зеленого колорита, глаза то золотистого, то болотного, то оливкового оттенка не могли не радовать. И вот сейчас, опять этот болотный цвет радужки с маленькими желтыми крапинками. — Если я сплю, разбудите меня, ибо все становиться слишком странно, — Фрэнки, наконец, стал рассматривать гостя. Он был в обычной рубашке в черно-красную клетку, черные джинсы и с босыми ногами. Несколько верхних пуговиц были расстегнуты, и можно было разглядеть выпирающие ключицы, которые обтягивала бледная, молочного оттенка кожа. — Я, я могу доказать свою правоту, — и после этих слов, воздух стал немного тяжелей, но это было на секунду. И вот, перед Фрэнком снова сидит его пес. С белоснежной шерстью, болотным оттенком глаз и прижатыми ушами. — Не может быть, — медленно, эльф опустился на колени перед псом и запустил пятерню ему в шесть на загривке. Мгновение, и его пальцы перебирают мягкие прядки волос Джерарда, который сидел на полу по-турецки. — Еще как может быть, Фрэнки, — от действий парня, Джи прикрыл глаза. Как же он давно мечтал об этом! — Во имя Рождества, — воскликнул Фрэнки и повалил своего бывшего пса на пол, — ты реально мой пес! — и засмеялся. Так легко, что бабочки в животе начинали трепетать, — это же вау! Ты реально можешь превращаться в собаку! И ты… ты человек! Человек-пес! Боги! — парнишка не переставал смеяться и при этом, он тыкал в Джера пальцем в щеку, в нос. Проводил по бровям и опять запускал пальцы в волосы. Джер просто плавился от этого. Он понял, что все наладилось. Фрэнк любит его (он любит пса, но Джер это и есть пес, так что не суть). Они не отпустят друг друга. Ведь, страшное позади. Самое страшно позади. Никогда, мой дорогой, не сомневайся в правильности своих поступков. Неуверенность — худший враг.