«Я просто хотел сказать тебе спасибо за то, что разрешила мне зажечь с тобой китайские фонарики и смотреть, как они улетают, и их свет медленно сливается со светом звезд. Спасибо, что разрешила провести это Рождество с тобой, и, быть может, это было лучшее Рождество в моей жизни. Легче написать все это здесь, поэтому я еще хочу сказать, что люблю тебя. Хороших праздников, Кори.»
Часть 1
31 декабря 2015 г. в 21:12
Каждый раз, когда солнце вновь появлялось на горизонте и сменяло своими яркими лучами серебряные звезды, он любил смотреть за тем, как оживает город. Яркие огни постепенно исчезают, вывески больше не выделяются своими едкими цветами среди темноты, в морозном воздухе появляется терпкий аромат имбирно-пряничного кофе, постепенно открываются лавки с рождественской карамелью и маленькими пряничными человечками, разрисованные лица которых всегда собирали возле себя детей и их родителей. Ему нравилось наблюдать, как молочники и почтальоны медленно рассекают улицы, кутаясь как можно сильнее в свои длинные пальто, дабы не замерзнуть окончательно, как они ворчат по дороге к домам, но улыбаются всем людям, которые на удивление приветливы в это время года.
Его город был не из тех, где на каждом шагу дешевые мотели или свалки мусора; ему каким-то невероятным образом удавалось сохранять это волшебно-чарующую сказку зимних праздников и удерживать мистический дух Рождества и Нового года как можно дольше, чтобы каждый житель города, даже самый занятый, смог увидеть за окном своего дома тот снег и тот мягкий свет фонарей, который бы согрел их душу. Это город, очарование которого сковывается мягкими вершинами заснеженных гор, в его воздухе постоянно витает запах горячего сладкого кофе и свежей выпечки; маленькие магазинчики забиты старьем и бесценным антиквариатом, памятными сувенирами, вбирающими в себя всю многогранность этого места, и безделушками, которые в конечном итоге потеряются в вашем чемодане.
Он любил смотреть за темноволосой женщиной, каждый день открывающей свой небольшой магазинчик, в котором он всегда покупал новогодние игрушки; мужчина заходил туда от нечего делать, чтобы лишний раз увидеть ее и убедиться в том, что у нее все хорошо, а ей говорил, что ему слишком нравится здесь. Несмотря на то, что это тоже было правдой, он недоговаривал слишком многое, до безумия важное и то, что уже давно сводило его с ума. Ему нравилось смотреть за тем, как она каждое утро осматривалась по сторонам, вспоминала, все ли она взяла с собой, поправляла слегка взъерошенные черные волосы с голубыми прядями, а затем стряхивала снег с елового венка на двери.
Она всегда была приветлива с почтальоном, приносившем ей свежую газету и маленький пакетик с марками, которые женщина коллекционировала; обмениваясь с ним парой слов, желая доброго дня и благодаря за маленькие подарки, которые кому-то другому бы показались полной чушью, она была счастлива, и именно эти улыбки мужчина постоянно собирал в своей памяти, бережно упаковывал их и оставлял там до времен, когда только они могли бы спасти от тоски и одиночества. Он был из тех людей, которые надеются на новогоднее чудо, строят планы на последнюю ночь в году и искренне верят в то, что все, о чем они мечтают, исполнится именно тогда. Мысли, как всем нам известно, материальны, но осуществляется все это лишь когда мы забываем или отчаиваемся.
И в этот день он, бездумно помешивая ложкой в кружке с остывшим чаем, наблюдал за тем, как редкие хлопья снега медленно ложились на уже заметенную дорожку к его дому. Фонари освещали небольшие дома с красными крышами, закрытые деревянные лавки, на которых все еще сверкали новогодние гирлянды, и открытые уютные кафе; мужчина, очарованный очередным волшебством этого праздника, искал среди спешащих домой людей ту самую, которой он восхищался последние несколько лет. За все это время ее улыбки, смех и ярко-голубые глаза стали неотъемлемой частью праздника, сказки и его жизни в целом.
Он высматривал хрупкую фигуру, облаченную в длинное черное пальто и укутанную в длинный мягкий серый шарф, довольно долгое время, пока не заметил, что настенные часы показывают без двадцати двенадцать. Где-то внутри медленно растекалось липкое чувство страха, что с ней могло случиться что-то, но он сразу отметал все свои предположения, пытаясь сконцентрироваться на какой-то новогодней программе. Вокруг него мерцали огни новогодних гирлянд, которыми был увешан весь дом, с кухни все еще пахло имбирно-пряными сиропом и свежей выпечкой, которую он купил рядом с ее магазином, стеклянные игрушки на елке переливались разноцветными искрами, а чуть ниже лежала одна единственная коробка в красивой подарочной бумаге, перевязанная атласной лентой.
В конце концов не выдержав, он взял с вешалки теплую куртку и шарф, захватил ключи и небольшую записку, которая хранилась на кухонном столе с Рождества. Выйдя на крыльцо, он оглядел небольшие сугробы возле дома и заснеженную дорожку, а затем по привычке поправил еловый венок; в доме, который был для него самой главной точкой в этом городе, не горел свет, но были видны яркие картинки, живо сменяющиеся на экране телевизора. Вздохнув с явным облегчением, он медленно направился вниз по улице, оглядывая каждый закоулок и дома, в окнах которых виднелись новогодние украшения и счастливые лица людей. Он досконально знал личную историю каждого, был свидетелем взлетов и падений всех своих соседей, ведь каждый человек в этом городе являлся частью какой-то особенной семьи. Быть может, именно эта связь поддерживала волшебство и сказку в городке, выточенном из гор.
На несколько секунд его взгляд останавливается на порванной части шарфа, испачканной в чем-то темно-красном и лежащей на обочине дороги, но мужчина, обойдя ее стороной, отметает все мысли, ведь «она дома, в тепле и безопасности», а на все остальное он готов закрыть глаза. Когда ты влюблен, ты постепенно перестаешь замечать все вокруг, но неожиданно для тебя приобретают невероятную красоту и волшебство серебряные звезды, вершины гор, укутанные в легкие облака, и кроны заснеженных деревьев; все они вдруг становятся неотъемлемой частью твоего существования. Ты, сам того не желая, становишься унылым подобием романтика, путаешься в словах и начинаешь краснеть, когда та самая стоит напротив; ты желаешь видеть ее каждую секунду своей жизни, знать, где она и с кем, тепло ли она одета и приняла ли она витамины, которые были так отвратительны на вкус.
Мужчина проходит мимо ее магазина, задерживается там на несколько секунд, смотря сквозь стекло на все вещицы, стоящие на прилавках. Улыбнувшись своим мыслям и воспоминаниям, связанным с этим местом, он двинулся обратно, на ходу перечитывая все то, что было написано на листочке под сильнейшим давлением чувств. Вновь достигнув ее двери, мужчина оглядывается по сторонам, заглядывает в ее окно, где все еще включен телевизор и мерцает гирлянда, а затем аккуратно просовывает записку в дверную щель. Через несколько минут он уже сидит на своем диване, слушая речь какого-то важного человека в их стране, но все его мысли обращены к своему письму и той, которая, скорее всего, сейчас сидит и читает его. Он еще не догадывается, что тот самый обрывок шарфа, лежащий на обочине дороги, ровно как и темно-красные пятна, принадлежат той самой, а телевизор она забыла выключить благодаря своей привычной рассеянности.