С Новым годом, малая!

Я немного неуверенно осматриваюсь в чужой квартире, пытаясь хоть немного отвлечься от глупых мыслей о побеге домой и желания спрятаться где-нибудь в ванной от многочисленных гостей и до жути раздражающего меня хозяина квартиры. Кто меня за язык тянул, когда попросилась отмечать Новый год с компанией старшего брата? Уж до этого дня я думала, что самое страшное за столом – разговоры нашей милейшей соседки о её линяющей старой собаке. Сегодня же я вдруг резко осознала, что меня больше пугают непрекращающиеся пошлые шутки и странные взгляды подвыпивших одногруппников Стаса, устремлённые отнюдь не в глаза мои ясные… Или это уже паранойя? В любом случае я успокаиваю себя, что Стас меня защитит… по крайней мере, пока сам он не уединился где-то с симпатичной блондиночкой, которая весь вечер строит ему глазки… Какого чёрта я вообще здесь делаю? Терпеливо дожидаюсь боя курантов и думаю, как бы улизнуть спать в свободную комнату, а лучше позвонить отцу и попросить забрать меня домой. Замечаю, как сидящий справа от меня парень в очках ненавязчиво пододвигает ко мне бокал с шампанским, и едва заметно закатываю глаза, потянувшись к стакану с соком. - Малая, ты чего не ешь ничего? – пихает меня локтем в бок сосед слева – сам хозяин квартиры, между прочим. Я презрительно фыркаю на свойское «малая», и вместо того, чтобы буркнуть простенькое «не хочу» в ответ, зачем-то ввязываюсь в разговор. - Боюсь, вы и туда чего-нибудь алкогольного намешали, - ядовито замечаю, подпирая кулаком щёку. А глаза уже едва ли не слипаются от усталости. - Ага, все так и мечтают тебя споить, малая, - с усмешкой фыркает Никита, преувеличенно заботливо накладывая мне в тарелку мясной салат. Порции-то такие откуда? Он думает, я неделю не ела? – Статья за совращение на праздник – мечта просто. - Ну, некоторых это не смущает, - хмыкаю я, кивая на парня справа от себя. Никита выглядывает из-за моего плеча и недовольно хмурится, словно увидел перед собой какое-то ничтожное насекомое. - Э, очкастый, пшел отсюда, - командует шатен, и моего соседа справа словно ветром сдувает вместе с нетронутым бокалом шампанского. Никита довольно ухмыляется, а я бормочу что-то нечленораздельное, мало похожее на слова благодарности. Не знаю, зачем вообще заговорила об этом. Наверное, просто устала сидеть в молчании, вот и потянуло жаловаться главному красавчику университета, в котором учится мой старший брат. Всё это по мнению его одногруппниц, конечно, потому что сама бы я никогда не назвала Никиту особо красивым. Парень, как парень… Что я красавчиков не видела? У меня, вон, ими вся стена увешана… только что бумажные. А у этого всего-то глаза красивые – тёмные такие… ну, может, тело ещё ничего… Я быстро встряхиваю головой, невольно поймав себя на том, что уже пару минут нагло разглядываю сидящего передо мной парня, скользя взглядом от хитрого прищура глаз к не застёгнутой на две верхние пуговицы рубашке. - Малая, а я смотрю, ты сама та ещё маньячка, - смеётся Ник, наблюдая, как стыдливо краснеют мои щёки. – Может, зря я пацана шуганул? - У тебя просто кетчуп на воротнике, - с деланным равнодушием пожимаю плечами, на что получаю ещё более широкую ухмылку и быстро отворачиваюсь, весь последующий вечер пытаясь не встречаться с ним взглядом. А Нику, по-моему, и дела до меня особого нет. Уже через пару минут он вовсю зажимается с какой-то вульгарно разодетой девицей посреди комнаты… И мне не то чтобы дело до этого есть… просто… скучно мне, вот и всё. От нечего делать сама наливаю себе шампанское, но почему-то не пьянею, наоборот, спать тянет, и я едва ли не засыпаю за столом… причём в так щедро наложенном в мою тарелку салате. Когда часы, наконец, бьют двенадцать, все гости во главе с уже порядком подвыпившим хозяином квартиры хватают свои куртки и спешат на улицу – запускать фейерверки, которых ящика два купили, если не больше. Я же под шумок закрываюсь в свободной спальне, свернувшись клубочком на кресле и накрывшись тёплым пледом. Уже почти засыпаю, но вдруг слышу настойчивый стук, и дверь открывается, даже прежде, чем я успеваю сказать, что никого видеть не желаю. В комнату едва ли не вваливается Никита, сжимающий в руке бутылку с тем самым шампанским, от которого меня уже подташнивать начинает. - Малая, а ты чего здесь сидишь? – интересуется он, плюхаясь на край кровати. Достал уже вопросами! Чего, да чего! Делать ему больше нечего? – Там все ракеты запускают, а она дрыхнет! - Детское время кончилось, - говорю нравоучительно, передразнивая старшего брата, когда он пытается отобрать у меня ноутбук. - Ой, да какой из тебя ребёнок? – отмахивается Ник, делая пару больших глотков из бутылки. – Дети на мужиков не засматриваются! - Ой, да какой из тебя мужик? – парирую, плотнее кутаясь в тёплый плед. – Мужики дамам спать не мешают. - Вот сейчас у меня кто-то договорится, - со странно зловещей улыбочкой произносит парень, вставая с кровати. Вот прям испугалась, ага! Что он мне сделает… салатиком закормит? – Сама не пойдёшь – я тебя на улицу на руках вынесу. - Надорвёшься, - качаю головой, но в следующую секунду ощущаю, как меня с удивительной лёгкостью подхватывают и с невообразимой наглостью закидывают на плечо. – Э, товарищ маньяк, вы не охренели, простите?! – восклицаю, попытавшись пнуть его ногой, но она, как назло, путается в пледе. - Предупреждал же, - невозмутимо отзывается Никита, направляясь к двери со мной на плече. Я выкрикиваю в его адрес всякие ругательства, извиваюсь в пледе, пытаясь зарядить ему коленкой куда-нибудь в челюсть, но слишком запоздало соображаю, что мы, в общем-то, никуда не двигаемся, как стали у двери, так и стоим. Я даже утихаю, прислушиваясь, не заснул ли он там. – Бляяя, не открывается, - тянет парень, и я в ужасе даже и не замечаю, как сползаю с его плеча, и Ник подхватывает меня в последний момент, чтобы поставить на пол. Я оказываюсь зажатой между ним и закрытой дверью и почти сразу понимаю всю невыгодность своего положения, на всякий случай ещё плотнее кутаясь в плед. - И что теперь? – решаюсь спросить, пытаясь оттолкнуть его подальше, но парень меня даже не замечает, продолжая дёргать дверную ручку. - Не знаю, заклинило, наверное, - отвечает он, обращая на меня внимание. – Такое иногда случается. - Я без тебя поняла, что заклинило, умник, блять! – не выдерживаю, тут же заливаясь краской. Я вообще крайне редко ругаюсь матом, но тут уж случай особый, грех не использовать богатый словарный запас. – Я спрашиваю – что делать теперь? - Э, ты мне не выражайся тут, - вместо ответа начинает читать нотации Никита, строго посмотрев мне в глаза. – Девочкам вообще не положено. - Девочкам и с алкоголиками какими-то непонятными сидеть взаперти не положено, так что же делать, если положение безвыходное? – ворчу, снова пытаясь отпихнуть его от себя. – Да отпусти ты меня! Мне ручка давит! - Это не ручка, - всё так же спокойно уведомляет Ник, и тут же ухмыляется в ответ на мой испуганный взгляд. – Шучу. На, выпей лучше, - с этими словами он протягивает мне неведомо откуда снова взятую бутылку с шампанским. Я молча беру ёмкость, делая пару глотков, и направляюсь к своему пригретому месту на кресле, но парень как-то тоже особо ненавязчиво заворачивает меня к кровати, укладываясь рядом. Ненавязчивость у них, у взрослых, наверное, вообще дело привычное, как и традиция бухать по праздникам… как и это омерзительное спокойствие в такой дурацкой ситуации. - На пол иди, маньяк, - бурчу, стряхивая его руку и отставляя бутылку на тумбочку. Спать тянет со страшной силой, а Никита такой тёплый, такой… удобный, что ли. - Ой, малая, уймись, - закатывает глаза парень, притягивая меня ближе. – Нам тут ещё долго тухнуть придётся, пока эти алкоголики вернутся. Ты на своём кресле не уснёшь нормально, а тут удобно… и я рядом, - говоря это, он натягивает мне плед повыше и обнимает обеими руками. Даже засыпая, я ощущаю как по телу проходится волна приятных мурашек и уже собираюсь сказать что-то по этому поводу, но почти сразу проваливаюсь в сон. Просыпаюсь в полутьме, когда за окном уже виднеются первые лучики рассвета, и даже не сразу понимаю, где нахожусь. Но когда всё-таки доходит, я едва ли не подскакиваю с места, дёрнув за руку спящего Никиту, который удерживает меня в лежачем положении… или уже не спящего? - Малая, куда намылилась? – ехидно интересуется он, чуть придавливая меня к кровати. А голос такой хитрый-хитрый… Бухал, что ли, пока я спала? - На пол, раз ты не хочешь, - отвечаю, вспоминая наш незаконченный разговор. - Так и ты не хочешь, - уверенно заявляет парень. Я и ахнуть не успеваю, как он резко перекатывается и подминает меня под себя. Все язвительные фразочки тут же вылетают из головы, и я просто лежу, уставившись на него расширившимися от изумления глазами, и думая, почему всё это меня не раздражает, а… Да что ж за чёрт?! - Тебя же статья за совращение пугает, - напоминаю тихонько, поёрзав под ним, но быстро решаю, что этого делать не стоит. - Кто сказал? – выдыхает мне почти в губы, с которых не сходит хитренькая улыбочка. - Маньяк, - успеваю шепнуть, прежде чем его губы накрывают мои. Никита вжимает меня в матрац своим телом, не позволяя пошевелиться, целуя уверенно, грубо, но в то же время как-то чувственно, осторожно… даже в чём-то нежно, задевая что-то внутри этой нежностью, расслабляя. Я как-то слишком быстро сдаюсь, особо и не пытаясь сопротивляться, и послушно приоткрываю рот, принимая его горячий язык, который тут же сплетается с моим, борется, ласкает… И я не могу объяснить, почему меня трясёт так немилосердно от этих ощущений, объясняя себе это лишь тем, что целуется он более умело, чем мои мальчишки-одноклассники. - С Новым годом, малая, - смеётся Ник, отстраняясь, чмокнув меня в нос. – Я за всех подарок подарил. - Эй, мне телефон вообще-то обещали! – наигранно возмущаюсь, стараясь за возмущением этим скрыть собственное смущение. - Не, погоди, я же лучше телефона, - продолжает эту игру парень, неожиданно отпуская меня. – Телефон тебе завтрак не приготовит. - Завтрак? – оживляюсь я, ощутив, как желудок едва ли не сводит от голода. - Жду на кухне, малая, подваливай, - распоряжается Никита и… с невозмутимым видом выходит из комнаты. - Эй, дверь же… - соображаю немного запоздало, усаживаясь на постели. – Маньяк ты недобитый!