Бракованный омега

— Меня зовут Фрэнк. Я уже достаточно взрослый альфа, думаю, это сразу понятно. Прожив 34 года в полном одиночестве, я только сейчас смог найти того самого, с которым решил провести всю свою жизнь. — Так, с этим понятно. Теперь перейдем к проблеме, — женщина-бета, работающая психологом, поправила очки на носу, смотря на Фрэнка с вниманием. — Мой омега совсем молоденький. Ему всего 19 лет, его зовут Джи. Джерард, точнее. Он достался мне еще «мальчиком» — девственником, что странно для 19-летнего симпатичного омеги. Это было весной этого года, шесть месяцев назад. Никогда бы не подумал, что девственность может быть такой огромной проблемой... Стройный красноволосый парень миловидной внешности подошел к Фрэнку, сидящему на лавочке в парке под цветущим деревом и читающему какую-то, видимо, очень интересную книгу. — Молодой человек? — негромко позвал он альфу, глупо улыбаясь. — Простите, что отвлекаю. Вы не видели тут мою кошку? Она рыжая с большим белым пятном на носу и ярко-зелеными глазами. Вы точно не смогли бы спутать ее ни с кем. В тот момент, когда альфа оторвался от книги и поднял взгляд на парня, у него закружилась голова. Перед ним стоял омега, которого он видел во снах в течение трех лет. Как Фрэнк мог после такой встречи отпустить эту прелесть от себя? Поэтому он и отправился искать кошку Джерарда вместе с ним, но, как оказалось позже, у омеги не было никакой кошки, он просто не мог придумать, как познакомиться с альфой, который заинтересовал его. — У вас проблемы с половой жизнью? Если омега Вас не подпускает к себе — это не повод для беспокойства. Фрэнк покачал головой, поднимая взгляд на женщину. — Лучше бы были проблемы с этим. Наша первая ночь была через три месяца после встречи. Мы поняли, что подходим друг другу, да еще и течка у Джи началась. Все было просто отлично, болевых ощущений минимум, все прекрасно. Проблема заключается в том, что четыре месяца назад мы переспали без предохранения и Джи... Джи плакал, ему было очень больно, но, вроде бы, все прошло как надо... — Фрэнк… — скулил Джерард, будучи не в силах сдерживать слезы. — Мне больно, очень-очень больно. Пожалуйста, я хочу прекратить это, я не хочу больше… Эта ночь была для омеги мукой. Пусть Фрэнк и старался делать все максимально осторожно, сцепка была болезненной. Весь час Джи дергался от судорог и боли, лежа в теплых объятиях своего альфы. Он хотел ребенка, очень сильно хотел, но даже не мог представить, что зачатие происходит так больно. — Он хотел этого акта? Вы не применяли силу к нему? Может, омега не был готов к ребенку в 19? — Нет, мы все обсудили. Четыре месяца назад я начал разговор об этом, и он сам сказал, что был бы только счастлив выносить ребенка от меня. Джи был рад, он хотел ребенка, он был желанным... Это был вечер воскресения. Пара решила посмотреть какой-нибудь добрый фильм про волшебство, Джи любил фильмы, за просмотров которых не приходится напрягаться. Тогда они сидели на диване, прижавшись друг к другу. — Джи, что ты думаешь о детях? — Фрэнк решил начать разговор мягким, спокойным голосом, чтобы случайно не обидеть своего возлюбленного, он ведь действительно еще слишком молод. — Думаю, это самое прекрасное, что может случиться с влюбленными людьми, — прошептал в ответ Джерард, поднимая взгляд на Фрэнка. — У меня течка через пару недель. Фрэнк улыбнулся, притягивая Джи к себе и нежно целуя в висок. — Мы достаточно обеспечены для того, чтобы иметь ребенка. Я был бы счастлив, если бы у меня был ребенок от тебя, — альфа провел ладонью по щеке смущенного омеги, — ты должен хорошо подумать, готов ли ты. — Я уже давно думаю об этом и действительно хочу выносить ребенка от тебя, Фрэнк. Мой организм уже сформирован, я совершеннолетний, все в полном порядке, честно. — Вы сказали, что девственность была проблемой. В каком смысле? — В прямом. Я сказал, что Джи был девственником в 19 лет. Он рассказал мне, что принимал препараты в подростковом возрасте, даже внутривенные, чтобы задержать течку и уничтожить запах, приманивающий альф. Он боялся быть изнасилованным. А потом... Через две недели после незащищенного акта... Он сделал тест, и он... не был беременным. Мы пробовали еще несколько раз, все та же боль, слезы, крики, разрывающее чувство внутри от узла, но каждый раз ничего. Это было ударом для нас обоих, Джи думает, что сотворил что-то со своим организмом, принимая те препараты, и... кажется, он не может иметь детей. Фрэнк вернулся с работы, заходя в дом. Он был в отличном настроении, ведь его повысили, а это значит, что они, наконец, смогут купить новую, более дорогую стиральную машину. — Малыш, я дома! — Крикнул он с порога, собираясь сообщить любимому хорошую новость, в отличии от Джи. Он вышел из гостиной, обнимая себя руками за плечи. Он выглядел потерянным, разбитым, а глаза его были опухшие и красные. Фрэнк сразу понял — омега плакал. Альфа подошел к нему, заключая в объятия и спрашивая, кто обидел его маленького омегу. — Фрэнк, это уже четвертый раз. Понимаешь? Мы пробуем уже четвертый раз! Я… я не беременный, — снова заходясь в истерическом плаче, Джи уткнулся в плечо своего альфы. — Вы уверены, что Ваш омега не принимает препараты, прерывающие беременность? Вы уверены, что он хочет этого ребенка? — Ага, и специально плачет каждую ночь в подушку, чтобы я поверил. У Джи никогда не было подобных препаратов. После встречи со мной он перестал принимать все, что он принимал, а никаких лекарств, тем более противозачаточных, у нас в доме нет. Он хотел расстаться со мной, при этом утверждая, что он бракованный, не может подарить мне ребенка... Удалось успокоить. Омега, приготовив вкусный ужин, был готов к тому, чтобы покинуть своего альфу. Придя с работы, Фрэнк был приятно удивлен, ведь обычно Джерард накрывал стол скромно, а сегодня будто на праздник. Он хотел поцеловать любимого, но Джи увернулся, сохраняя свой убитый вид. — Я обидел тебя? — Спросил Фрэнк, садясь рядом с Джи, но тот повертел головой. — Фрэнк, нам нужно расстаться. Эти слова до сих пор заставляют сердце альфы биться чаще. Его в тот момент словно ножом пырнули, ведь он любил Джерарда всем своим сердцем, он чувствовал, что это ЕГО омега. — Каждый альфа хочет порядочную омегу, семью, троих детишек, — начал Джи, опуская голову, — я не могу тебе этого дать. Я бракованный. Я не могу иметь детей. Я не могу сделать тебя счастливым, я только все порчу. Прости, я вижу, как тебе тяжело, ты не должен быть вместе с таким… отвратительным омегой. Фрэнк взял его за плечи, притягивая к себе, несмотря на то, что Джи отбивался. — Я люблю ТЕБЯ, а не твою матку, Джи. Я хочу быть с тобой, плевать на все остальное, я люблю тебя, ты — все, что мне нужно. — На нас все давят. Абсолютно все: друзья, родственники, мои коллеги. Вначале я говорил, что Джи еще рано даже задумываться о детях, а потом не выдержал, когда все начали бесстыдно обсуждать нашу половую жизнь, которая их никаким боком не касается. Сказал, что Джи не может иметь детей. Сделал огромную глупость, я знаю, потому что его бесплодие не было подтверждено. Семья Джи отказалась от него как от бракованного омеги, даже на порог его теперь не пускают. Он сильно плакал, проклинал себя, даже покончить с собой хотел. Мои друзья и родственники тычут меня носом в мою же жизнь, приговаривая, что Джи мне не нужен, что он бесплоден, что он никчемный и не стоит даже копейки. Называли его шлюхой, оскорбляли, говорили, что, наверное, он загулял с каким-то альфой, да и подхватил какую-нибудь болезнь. Но я-то знаю, кто мой любимый. Я-то знаю! — Зачем тебе вообще этот твой… Джи? Чего ты нянчишься с ним, как с каким-то золотым? Он же не стоит ничего. Зачем омега альфе? Чтобы рожать детей, отсасывать, готовить и убирать. Все, омега больше незачем. Дети на первом месте, Фрэнк. Если омега бесплодна — нужно ее за шкирку и на улицу. Фрэнк считал человека, говорящего ему это, лучшим другом. В итоге альфа выбил ему несколько зубов и плюнул в лицо, прорычав, что не позволит обижать своего омегу, каким бы тот не являлся. Фрэнк долго беседовал с этой женщиной, она единственная, кто смог выслушать его от начала и до конца. Когда альфа вышел на улицу, в его душе было легко. В нем появились силы, он понял, что они все смогут, ведь это их жизнь. В памяти Фрэнка пролетали слова Джерарда о том, что он бракованный, отвратительный, бесплодный, никчемный, пустой… Альфа тяжело вздохнул, заходя в цветочный магазин и выбирая самую красивую розу из всех, которые там только были. Он давно уже не дарил своему омеге цветы. Продавец напоследок сказала ему с доброй улыбкой: «Да пусть будет счастье в Вашей семье», и Фрэнк никогда не забудет эти слова. Альфа принял решение: раз уж все говорят избавиться от Джи, как от бесплодного омеги, то значит, нужно избавиться от этих «всех». Нет у него больше друзей и родственников. Все, кто хоть что-то значат для него в жизни, — это его любимый омега, и больше никто. Он подошел к их дому и постучал в дверь. Ему открыл Джи, который выглядел потрясающе сейчас. Синяки под глазами, которые были с утра, исчезли, на щеках появился румянец, а глаза светились радостью. — Что-то случилось? — Спросил Фрэнк, целуя Джи в губы и даря ему, смущенному, красивый цветок. — Да, нам пришла посылка! — Радостно ответил Джи, вдыхая аромат розы. — Вот как! И от кого же? — Фрэнк тоже улыбался, смотря на счастливого омегу, который достал из кармана тест на беременность и протянул его альфе. — От аиста… — прошептал он и кинулся в объятия возлюбленного, не сдерживая слез счастья.