Родной...

Ты всегда был мне родным. Ты мог протестовать, не признавать этого, отрекаться, но ближе тебя у меня никого не было. Я не мог не приглядывать за тобой. Мне приходилось быть в минестерстве, а ты... Братик, ты был в притонах. Я пытался, правда пытался тебе помочь, но мою помощь ты не принимал, а что-то большее я был не в силах сделать, не в силах унижать твое достоинство. Если бы ты знал, как мне больно видеть тебя в бессознательном состоянии на какой-нибудь свалке. Видеть, как у тебя идет пена изо рта, когда ты жмешься в углу какого-то притона. Еще чуть-чуть и я бы не выдержал бы, не выдержал этого твоего поведения. Но в твоей жизни появился он. Он занял большую часть твоего времени и его не осталось на то, чтобы уходить в забвение. А потом... Потом он женился и его привязанность к тебе поослабла и ты вновь остался один. Точнее, так считал ты. И вновь я нашел тебя в притоне, вытирал то, что ты наблевал, с тебя, мыл и говорил с тобой, чтобы ты хоть как-то держался за реальность. Ты этого не помнишь, но тогда наши разговоры были единственным связуемым между тобой и реальным миром. Знаешь, я всегда волнуюсь за тебя. Можешь в любой ситуации надеяться на мою помощь. Только пожалуйста, это моя единственная просьба, пожалуйста, живи. Живи и делай что хочешь. Мой маленький-маленький братик.        Всегда твой брат Майкрофт.