Наследник Темного Лорда

Джинни сидела в кресле в гостиной, прижав колени к груди, и отрешенно глядела на картину, висевшую над камином. Гермиона догадывалась, что тюльпаны, изображенные на полотне, миссис Поттер в данную минуту совершенно не интересуют, хотя Гермиона не могла не признать, что цветы были нарисованы прекрасно. Картину Джинни на день рождения подарила Полумна, которая при выборе подарка то ли решила на миг не поддаваться присущим ей неординарным вкусам, то ли доверила это дело своему мужу. С тех пор как Гарри и Джинни поселились в доме номер 12 на площади Гриммо, здесь многое, или точнее – почти всё, изменилось. Из некогда мрачного и даже слегка пугающего жилища, дом, полностью сменив своё внутреннее убранство, превратился в уютное место с красивым интерьером преимущественно в золотистых и красных тонах. Поэтому картина с желтыми тюльпанами в широкой вычурной раме гармонично смотрелась в обновленной гостиной. Однако Гермиона, которая любила проводить время в компании Гарри и Джинни, старалась реже бывать у них в гостях, предпочитая приглашать к себе. Несмотря на старания Поттеров избавиться от всего в этом доме, что наталкивало на мысли о прошлом, Гермиона всё равно именно тут чаще, чем где-либо, ощущала, как к ней подкрадываются печальные воспоминания. Но она никогда не говорила, и знала, что ни в коем случае не скажет об этом Гарри. Она догадывалась, что дом так же будоражит его память, только в отличие от своей подруги Гарри не собирался ничего забывать. Гермиона примостилась на подлокотник кресла, где сидела Джинни, и положила ей ладонь на плечо. – Джинни, не стоит переживать. Всё будет хорошо, – заверила Гермиона и, помедлив, добавила: – в любом случае! Жена Гарри Поттера, углубившаяся в свои мысли, лишь рассеяно кивнула и накрыла ладонь Гермионы своей рукой. Подбадривать Гермиона умела лучше, чем успокаивать, поэтому она не знала, что ещё сказать. Но Джинни была благодарна уже и за то, что подруга согласилась зайти в гости – от одного только присутствия Гермионы становилось легче. – Знаешь, – начала Джинни, – я думала, что в третий раз будет легче… – Джинни совсем невесело усмехнулась. – А оказалось, что наоборот – волнуюсь намного больше, чем до этого… – Ты просто забыла, как было в прошлые разы, – улыбнулась Гермиона. Полтора часа назад Гарри с Джинни и Рон с Гермионой попрощались со своими детьми на платформе девять и три четверти, посадив их на поезд, держащий путь в Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс. Этот год был особенным для их семей – в Хогвартс впервые отправились Лили и Хьюго, а это значило, что в доме Поттеров и в доме Рона с Гермионой станет тихо, ведь все их дети уехали в школу. Гермиона старалась не поддаваться грусти по этому поводу, в конце концов, благодаря размерам семьи Уизли, и ей и Джинни частенько приходилось присматривать за многочисленными племянниками и племянницами, которым в Хогвартс еще было рано. А вот Джинни, которая резко побледнела, едва поезд отошел от платформы, была явно опечалена расставанием с сыновьями и дочерью. Гарри, как и Рон, попрощавшись с детьми, поспешили на работу, а Джинни и Гермиона на сегодня взяли выходной, о чем миссис Поттер уже пожалела. Джинни совершенно не прельщала перспектива одной возвращаться в опустевший дом и думать о том, как будет проходить Распределение у Лили и Хьюго. Волнение, отразившееся на лице Джинни, не скрылось от Гермионы, которая решила напроситься к подруге на чай, чтобы отвлечь её от грустных мыслей. – Возможно, – согласилась Джинни. – Наверно после того, как Альбуса Шляпа определила в Слизерин, и он сдружился с сыном Малфоя, мне вообще не стоит переживать по поводу Распределения у Лили. Ведь хуже уже быть не может… Гермиона и Джинни переглянулись и обе невольно прыснули от смеха. Они обе до сих пор хорошо помнили, какие были лица у Артура и Молли Уизли, когда они узнали, на каком факультете будет учиться их внук. Гарри и Рон тогда были шокированы не меньше, но Гермионе и Джинни удалось их образумить и убедить, что в этом событии нет ничего ужасающего. Впрочем, невзирая на то, что Джинни и Гермиона вполне лояльно приняли новость о том, что в их семье теперь есть слизеринец, но даже они были ошарашены, когда Альбус летом после своего первого курса пригласил в гости Скорпиуса Малфоя. – Джинни, ты преувеличиваешь, – весело заметила Гермиона. – К тому же даже на Слизерине Альбус счастлив. В Хогвартсе нет плохих факультетов. – Ты права, – вздохнув, кивнула Джинни. – Но едва я представлю, что и Лили попадет в Слизерин, мне становится не по себе. Поэтому сомневаюсь, что я сумею успокоиться, пока не получу письмо от Лили. – Ну, тогда у нас в запасе еще много времени, – произнесла Гермиона. – Хочешь, я принесу что-нибудь выпить? – Если тебя не затруднит. Я могу и сама сходить. – Нет, посиди, – велела Гермиона. – Что ты хочешь? Джинни остановила свой выбор на тыквенном соке и Гермиона, спустившись по лестнице, прошла на кухню. Хоть Гермиона и не чувствовала себя на площади Гриммо максимально уютно, но всё же бывала в гостях у Поттеров нередко и, зная где найти необходимые продукты, без труда могла в их доме заварить чай или приготовить обед. Наливая сок в стеклянные бокалы, Гермиона задумалась, и ей вдруг стало стыдно за свои мысли, которые показались ей эгоистичными. Она не беспокоилась о том, на какой факультет определят Хьюго, так как знала, что примет любое решение Шляпы, хоть Гермиона и не горела желанием видеть в своем доме кого-нибудь вроде Малфоев. Вместо тревог о сыне или грусти о том, что теперь все дети далеко, Гермиона размышляла о том, что через несколько недель ей исполнится сорок лет. Где-то в глубине души она страшилась этого дня и этой даты. Нужно было задуматься о том, что она успела совершить в жизни за это время. И сделала она немало, но ей почему-то в последние месяцы начало казаться, что всё только начинается и истинная миссия её ждет впереди. От этого ей становилось немного страшновато. Гермиона потянулась к бокалам и вдруг внутри, в районе сердца, что-то кольнуло так больно, что у неё перехватило дыхание. К счастью, боль прошла так же быстро, как и появилась. Миссис Уизли зябко повела плечами, у неё внезапно возникло неприятное ощущение – предчувствие какой-то беды. Волшебница упрямо тряхнула головой, отгоняя наваждение и взяв бокалы, направилась в гостиную.