Задачка на одну сотую

Если перефразировать старый анекдот, то адмирал должен быть суров лысиной, громок голосом и обилен животом. Но, поскольку ещё не вошёл в тот возраст, когда пряжку ремня видишь только в отражении в зеркале, ибо «трудовая мозоль» мешает, то в этот список попадал только по громкости голоса. И каково было первое разочарование, когда понял, что соревноваться не могу, по громкости голоса, с нашими боевыми девами. Да и не могу взять в толк, зачем перед выстрелом нужно кричать во всю мощь связок? Противника нужно удивлять точностью залпа, а не децибелами голоса. Или это боевой ритуал у них? По себе помню, что в бытность «мазутой», мы часто ругались в автопарке, накануне учений, типа, так от сглаза спасались. И что самое интересное, помогало. Поругаемся чуть ли не до драки, зато потом, на учениях, всё проходит, как по конспекту. Не идеально, но в целом, весьма приемлемо. И отцы-командиры довольны и проверяющие тоже, морды лица не кривят. Вот и здесь, составив план - конспект совместных учений, обнаружил, что каждая из боевых дев со своей «фенечкой». Линкоры связки рвут, крейсера что-то мелодично напевают, авианосцы бубнят под нос какие-то стихи, эсминцы скороговорками свои действия отмечают. Вот только сегодня что-то пошло не так. Ибо не должна была Принц Ойген получить торпеду в борт, причём от союзных сил эскорта. И теперь крейсер в доке, ей предстоит ремонт, а эсминец Хибики, которая допустила эту промашку, глотала слёзы, сидя на диване в адмиральском кабинете. А я уже битый час склонялся над картой и записями очевидцев, пытаясь понять, как такое вообще могло произойти. Нет, травмы и потери на учениях — вещь настолько обыденная, что многие на неё просто не обращают внимания. Но здесь, такой случай произошёл впервые. До сих пор подобного не было. - Итак, давайте ещё раз для полной ясности. Хибики, вы вышли в назначенный сектор для сброса торпед. Угол, скорость — всё было заранее настроено. - Да. - Сброс происходил секунда в секунду, под нужным углом. Акацуки это подтвердила. - Да! - Тогда я снова что-то не понимаю. Либо тут роковое совпадение. В любом случае, до завершения расследования остаётесь на базе. Можете идти. - Хорошо... Глядя на красное от слёз лицо и сгорбленную спину, поневоле теряешься. Для эсминца это шок. И понимаешь её чувства и объективности нельзя терять. Чтобы такого впредь не повторилось, нужно выяснить причину. Кнопка селектора мягко утопилась под пальцем, а динамик ожил голосом секретаря. - Выделить крейсеру Принц Ойген единицу быстрого ремонта, из запасов флота. И подготовьте записи гидроакустического поста, я хочу ещё раз всё прослушать. - Принято, адмирал. Что-то не сходится. Не мог крейсер выйти под залп эсминца, разница в скорости ощутима. Это и обговаривалось — условное поражение условного противника, роль которого играли мотоботы, управляемые по радио с корректировщика. А не торпеда по союзному крейсеру. И почему крейсер не заложила циркуляцию, чтобы уклониться? Совершить противоторпедный манёвр, как это прописано в наставлении по боевому обучению? - Адмирал, записи готовы. Вы прослушаете их в командном центре или вам подготовить носитель? - Ничего не надо делать, я прослушаю всё на месте. Наушники, тумблер, бабина с лентой и секунды ожидания с журналом в руках, куда внесены все отметки. Вот, ноль сорок три, начало атаки. Крейсер вошёл в сектор два-ноль, выбрав оптимальный угол и курс для открытия огня по противнику. Эсминец Хибики идёт параллельным курсом, чуть впереди, готовясь к сбросу торпед. Да, это было рискованно — сброс торпед по ходу следования союзной эскадры, но этот момент тщательно проговаривался на предварительном брифинге. И все всё заранее отрабатывали. Ноль пятьдесят один. Хибики вышла в сектор четыре-один, до сброса торпед пять секунд. Угол и скорость заданы. Залп... Скорость торпед — шестьдесят два узла. Скорость крейсера на момент контакта - двадцать восемь узлов. Дистанция... Стоп, а это что? В момент выхода торпед в зону поражения, какой-то провал, буквально секунда, но эту секунду гидроакустика не поймала. Контакт... Нет, ещё раз. Отчётливо слышны шумы, торпеды — не зубочистки, даже с кислородным двигателем не бесшумные. Вот снова выход в зону поражения и... секундный провал в фиксации контакта и крейсер уже не успевает уклониться, хотя, она должна была это сделать. Контакт... Не сходится. В этом месте, как белое пятно. Почему этот угол, гидроакустический пост не зафиксировал? И почему одна из торпед отклонилась? Ноль пятьдесят шесть плюс одна сотая... Нет, пока сам не увижу ещё раз, на месте, не пойму. - Мне нужен один крейсер с гидроакустическим постом и эсминец, в сектор четыре-один. И подготовить радиоуправляемый мотобот с корректировщиком. - Принято. Провал в одну секунду и отклонение от курса. Что это? К чёрту форму, фуражку, не на парад собираюсь. Достаточно простой форменки и бинокля. А возле доков меня уже ждали. Оно и понятно — ситуация не типичная, они и сами хотят в ней точней разобраться. - Тяжёлый крейсер Атаго, готова. - Эсминец Акацуки, готова. - Соратницы, вы в курсе о вчерашнем происшествии. И я хочу, с вашей помощью, провести эксперимент, дабы точно установить, почему произошёл контакт крейсера Принц Ойген, с торпедой, которую выпустила эсминец Хибики. Тяжёлый крейсер Атаго, ставлю задачу — следовать за мотоботом, выдерживая скорость в двадцать восемь узлов, и одновременно прослушивать сектор четыре-один, фиксируя контакты в момент пуска торпед эсминцем Акацуки. Полностью разбирать маршрут не будем, нам нужен только конечный отрезок. Всё понятно? - Да, вас поняла. Выдерживать скорость двадцать восемь узлов и гидроакустическим постом фиксировать возможные контакты сектора четыре-один, по носовой оконечности, после торпедного залпа эсминца Акацуки. - Именно. А теперь Акацуки — ваша задача, выйти в сектор четыре-один, следуя параллельным курсом, чуть впереди, на удалении тридцать метров. Вы должны произвести пуск торпед, под углом в тридцать девять градусов и со скоростью шестьдесят два узла. Ваши торпеды могут развить такую скорость? - Могут! - Отлично. Производите пуск торпед и ждёте, фиксируя время постановки на боевой взвод и выход на дистанцию эффективного поражения. И да — сбрасываете торпеды веерно, с широким уступом. - Вас поняла. - Отлично! Все по местам. Я займу место в мотоботе. Акацуки, вы точно взяли учебные торпеды? - Да, взяла «пустышки», ой, простите! Учебные, только учебные. - Ничего страшного, оговорки не критичны. Все по местам, запускайте корректировщика! Вот оно, момент истины. Сейчас выясним — было ли это роковым совпадением или наши девушки что-то имели друг против друга. Мотобот уверенно шлёпает по воде. Атаго, с самым серьёзным видом, следует в кильватере, не отпуская руку от уха — прижимает микрофон гидроакустика, вслушиваясь. Акацуки идёт чуть впереди, вижу в бинокль по её губам, как она отсчитывает секунды до залпа. - Залп! Угол - тридцать девять, скорость - шестьдесят два! - Принято! - Фиксирую контакт! - Принято! Атаго медленно ведёт торпеды, а я не отрываю глаз от бинокля. Сейчас... - Фиксация контакта! - Дистанция! Встали на боевой взвод! - Принято! - Фиксирую контакт! Ну и где же наши рыбки?.. - Эээ, контакт пропал! Нет, снова фиксирую контакт! - Цель поражена! Глухой удар и треск фибергласса — стальная игла торпеды, проломила борт мотобота, под не совсем прямым углом, и посудинка начала стремительно тонуть. Что и требовалось доказать. Но пока не ясно, почему торпеда отклонилась от своего курса? - Адмирал! - Всё в порядке. Я держался за дугу каркаса, поэтому, устоял. До берега не далеко, сам доплыву. Эх, где наша не пропадала! Обмотав ремень от бинокля вокруг ладони, «щучкой» прыгаю в воду и устремляюсь к берегу. Ха, захотел покрасоваться перед девушками. А водичка прохладная, зубы не сводит, но «гусиной» кожей сразу покрылся. Хм, а почему загребать тяжело, течение же в эту сторону? - Адмирал? Может, вам всё-таки помочь? - Моя дорогая Атаго, я вполне уверенно держусь на воде и идти ко дну не собираюсь. Вы точно помните разрыв в фиксации контакта? - Да! Почти секунда, а потом снова фиксация, но в этот момент, торпеда уже поразила мотобот. - Снова не сходится. Течение в проливе строго на вест? - Не совсем. В этом квадрате, течение пролива на вест, но на траверзе острова Арисака, как раз в виду квадрата четыре-один, оно встречается с подводным течением, угол на зюйд, зюйд-вест. Атаго, с видом школьницы-отличницы, изложила гидрографию, а я почувствовал себя двоечником. Ну что мне стоило проверить течения и наложить всё это на схему? И почему в самом начале об этом не было сказано? Я же адмирал не с неба упал? Или командующая Нагато думала, что я в курсе всех дел и всё знаю досконально? Минус мне в карму. Выговор с занесением в грудную клетку. Десять лет расстрелов по утрам, без права переписки. - Ну почему так?.. Болтаясь в воде, я застонал, стиснув зубы, а Атаго, и следом прибывшая Акацуки, впали в прострацию, от моих эмоций. - Адмирал, с вами всё хорошо? - Да, я в порядке. Возвращайтесь в доки, на берегу всё обсудим. Оставшиеся десятки метров до бетонной стенки причала, я преодолел молча. Только мысли в голове толкались. Поэтому, когда выбрался на причал и немного отряхнулся, скинув гимнастёрку форменки и начав её отжимать, результаты сложились воедино. Хибики точно задала угол и скорость. Принц Ойген выдерживала скорость и дистанцию. А провал в фиксации контакта — крайняя торпеда из залпа попадала на границу течений и слегка откланялась встречным потоком, который шёл на зюйд, зюйд-вест. И этот провал в секунду — поворот торпеды, гидроакустика не успевала зафиксировать смену угла. Получалась мёртвая зона. И курсовой автомат никак не отреагировал. Торпеду просто чуть довернуло, но угол она держала, просто не в том направлении. Цепь случайностей, повлекших за собой ЧП. Всё изучено, меры приняты, больше такого не повторится. Именно это было зафиксировано в деле. Как я не пытался объяснить самому себе, почему гидроакустика не смогла зафиксировать провал, у меня ничего не получилось. Слишком туго для сухопутного ума. Не по моим мозгам задачка. Совпадение, случившееся в этот час и в этом месте. Совпадение, которое чуть не стало приговором для двух не виновных. Хибики не виновата в том, что поразила торпедой Принц Ойген. А сама Принц Ойген не виновата в чём-либо, чтобы её торпедировать. И наши девушки не имеют претензий к друг другу. Хорошо, что всё завершилось именно так. И мне хватило ума хотя бы докопаться до деталей, а в остальном мне помогли. Очень сильно помогли. Атаго поди не нарадуется на новый гидролокатор, а Акацуки подтвердила статус настоящей леди, заодно получив новые торпеды. Хибики в этот раз была более эмоциональна. Особенно сильно она реагировала в те моменты, когда зачитывал детали дела. Принц Ойген краснела — она всё никак не могла поверить, что ради неё выделили целую единицу быстрого ремонта. А как иначе? Грош цена адмиралу, если он не следит за флотом. Так что, все довольны, всё завершилось благополучно. Если и проводить учения, то теперь только на спокойной воде, не в заливе у базы... Хорошо здесь, на берегу, у волнолома. Закат, свежий ветерок и покой. Могу, наконец, прийти в себя и отойти от этой гонки за тенями. Или плюнуть на всё и пойти в кафе, где собираются девы флота? Что-нибудь крепче яблочного сока там подают? Настроение в самый раз — устроить «забег в ширину», по случаю успешного завершения дела. Все живы, даже здоровы. Для этого надо подняться и встать... И буквально столкнуться с Принц Ойген, которая, краснея, отводит глаза и силится что-то сказать. - Вы меня искали? Секундное замешательство и... лёгкий поцелуй в щёку. И она убегает, с радостной улыбкой. - Спасибо вам, адмирал! - Мда... Наверно, заслужил. От фрау Бисмарк получал пощёчину, от Принц Ойген получил поцелуй. Только с Цеппелин никак не пересекались. Хотя должен отметить, что воплощение своё Цеппелин получила довольно точно, как и представлял. - Раз решил, то пусть будет так. В зале шумно. Тут собрались почти все. И не надо быть семи пятых во лбу, чтобы понять, в чём причина. Причина стоит в дверях, выглядывая свободное место, и чуть приподнимает адмиральскую фуражку, чтобы лучше всех узреть. Место во главе одного из столов, рядом с лёгкими крейсерами. Тэнрю... Если бы не её характер, она была бы отличным командиром. Это она в штатном расписании — лёгкий крейсер. А по факту — лидер эсминцев. И своими глазами видел, какое ей доставляет удовольствие возня с молодёжью. По крайней мере, Шестой Дивизион её искренне уважает. Под руку плавно кто-то подставил бокал, а в нём... Вроде что-то пузырится. Спасибо, что поухаживали за мной. Надо встать и произнести пафосную речь. Но не хочется. Лучше буду краток и прост. - За вас, мои дорогие. За ваши нынешние и будущие успехи! Ура! Весёлый гвалт и звон. Смех и разговоры. Адмирал добр душой и мягок сердцем. А суров он только формой одежды...