Bury Me Alive

Ты любишь его, Ты терзаешь своё тело, Для того, чтобы Осознать это до конца, Чтобы почувствовать себя живой. Девушка сидела в ванной, поджимая под собственное тельце ноги, проведя линии лезвие, опрокидывая голову кверху, облокачиваясь ею об белоснежную двери. Секунда — и кафель окрашивается в красный оттенок крови. Поток мыслей захватил её разум и девчонка, выдыхает, закусывая собственную губу, усмехаясь. Опустив руку на кафель, зеленоглазая стала рассматривать, как из раны течет кровь, по запястью, оказываясь, в конечном итоге, на полу. Наконец, придя в себя, малышка хватается не покалеченной рукой за полотенце, обматывая им другую руку, сдерживая слёзы. Какого черта, собственно, она так терзает себя? Доводит до сумасшествия, уничтожая себя внутреннюю? Зачем она делает это? Почему не подпускает к себе никого? Соответственно, какого черта режет себя? Ответ на все эти вопросы слишком прост: «Любовь». Чертова любовь, которая уничтожает, в общем-то, каждого подростка. — Ванесса, всё хорошо? — тревожный голос подруги выводит из воспоминаний шатенку, и та, поджимает губы, положительно кивая. — Точно? Ты выглядишь.. Как-то не.. — кареглазая не договорила, так как, в помещение врывается растрепанно-сонный парень. Он тяжко и прерывисто дышал. Даже сквозь толстовку можно было заметить, как его грудь то подымается, то опускается от переизбытка усталости. Ванесса опустила голову, сдерживая свою пляску сердца. Впрочем, типичная история. Девушка влюблена в собственного одноклассника, который считает её просто знакомой, одноклассницей. Не больше. Ну, так считала сама Ванесса. Зеленоглазый осматривает целое помещение, останавливая взор на Ванессе, немного улыбнувшись уголками губ, направляясь в сторону парт, где, собственно, сидела малышка. Присев сзади неё, он стал рассматривать её ровную спину, удивляясь тому, как она вообще может держать такую ровную осанку. В это время, шатенка теребила под партой ладонями, скрещивая свои длинные пальцы, нервно покусывая губы, вчитываясь в домашнюю работу. Твою же мать. Напряжение только нарастает между этими двумя, которое, кстати, могут почувствовать только они. — Миссис Монтгомери, можно выйти? — первой не выдерживает, конечно же, Ванесса. Она подняла руку, и получив утвердительный кивок, по-быстрому смоталась из кабинета, направляясь в сторону туалета, сжимая в ладони лезвие. Кто-же мог знать о том, что Джордж вышел за ней, следя, переживая, чтобы она ничего не сотворила? Верно. Никто. Точнее говоря, Ванесса совершенно такого не ожидала. Она даже и допустить такой мысли не могла. Оказавшись в туалете, она облокотилась об стенку, сдерживая внутри себя комок несчастья и боли. Но внезапно, в помещение врывается парень, обеспокоенно посмотрев на девушку. — Какого черта ты творишь? Парень, кажется, был действительно напуган, что даже шатенка немного растерялась этому, опустив голову рассматривая собственные мартинсы. — Всё хорошо. — спокойно чеканит девушка, пожав плечами. Просто прекрасно, ага. Так он и поверил ей. Подойдя поближе к ней, Джордж прикоснулся её запястья, проводя вдоль линии порезов, закусывая губу от неприятного ощущения внутри. — Ты мне очень нравишься, Ванесса. Давно, кстати. Вот какого черта ты не замечала этого?! Я показывал это, как только мог. Но ты ведь настолько не замечала этого, что просто брала и резала себя по ночам. Мне неприятно это. Мне больно. Ты ведь не живешь сейчас. Ты ведь.. Не живая.. Вздох. Выдох. Всё хорошо, Ванесса, просто дыши. Дыши, черт возьми. Бери в легкие воздуха и дыши. И возможно, скажи что — нибудь. Но, девушка, видимо, не слышит своих мыслей и лишь терзает собственные, уже припухшие губы от покусывание, тяжко и прерывисто дыша. В ладони лезвие, которое впивается в подушечки пальцев, окрашивая их в бардовый цвет. Она предельно серьезно всматривается в зеленые глаза парня, сдерживая поток истерики, скрывая её за тихим, еле уловимым, шепотом: — Бери меня живой.