Beautiful nightmares

— Эм… Акаши? — голос Кагами, донесшийся из гостиной, прозвучал слишком неуверенно. — Да? В чем дело? — У нас новый клиент… кажется. Акаши в своей обычной торопливой манере вошел в гостиную, тут же застывая на пороге, сжимая в руке пачку бумаг, присланных крайне надоедливым кузеном Шинтаро. На диване абсолютно безмятежно спал "он самый". Куроко Тетсуя каким-то невообразимым образом оказался в квартире 221В по Бейкер Стрит. Он был одет в самую неподобающую для зимы одежду: обтягивающие штаны для йоги и черную рубашку, которую Акаши вскоре опознал как свою собственную. Сейджуро уже успел смириться с фактом того, что этот юный манипулятор оказался жив, а потому особой радости не чувствовал. Его сполна удовлетворяла их странная односторонняя переписка. То, что Куроко пришел к нему, настораживало. Что-то произошло — в этом не было никаких сомнений. Кагами стоял у дивана, почти упираясь в него ногами, и недоуменно чесал затылок. Появление в этой квартире Тетсуи его почти пугало. Как он сюда попал? Кто его пустил сюда? Потому что Акаши не выглядел так, будто сделал это. Управляющая? Вряд ли. В общем, Тайга задумался над подобной загадкой, в то время, как Сейджуро наконец-таки отклеился от пола и подошел к дивану, попутно кидая бумаги на рабочий стол в кучу всякого хлама. Акаши присел, недоверчиво проводя рукой по спутанным светлым волосам, и, кажется, даже слегка вздрогнул, когда Куроко нахмурился и повел плечами. Пушистые ресницы задрожали, и Тетсуя открыл глаза, мутные ото сна. Он смотрел прямо перед собой и, кажется, не сразу понял, что видит. Точнее, кого видит. Но потом его губы расчертила едва заметная улыбка. — Доброе утро, детектив. *** Кагами что-то клепал у себя на ноутбуке — наверняка, историю для блога, — изредка поглядывая куда-то вправо — слева от Акаши. Точнее, не "куда-то", а на сидящего на его, Сейджуро, рабочем столе Куроко. Но Акаши старался не смотреть на него. Тетсуя отвлекал, неотрывно смотря в его сторону. Если бы Сейджуро посмотрел в его глаза, то не смог бы отвести взгляда. Тайга явно поглядывал не в глаза Куроко, а куда-то ниже. — Я поступил достаточно опрометчиво, отдав тебе одну вещь на хранение, — произнес Тетсуя, наконец опуская свой взгляд, начиная ковыряться в бумагах Акаши, передвигая листы и перелистывая их тонкими пальцами. Сейджуро с сызнова нахлынувшим недовольством отметил, что не мог понять ровным счетом ничего, глядя на руки этого человека. Правша или левша? Чем занимается (кроме того, что удовлетворяет физические потребности других людей)? Пишет ли ручкой или предпочитает печатать на компьютере? Все это оставалось чертовой загадкой. Вот, например, если посмотреть на Кагами, то можно сразу понять, что он сегодня утром ел яичницу с беконом и паршиво побрился. А также то, что он вроде как нашел себе очередного бойфренда. Акаши надеялся, что им не окажется какой-нибудь излишне разговорчивый тип. Ну, или слишком тупой. В конце концов, Тайга имел противную моду таскать своих друзей в эту квартиру. А его друзья в то же время имели не менее противную моду лезть Акаши под руку. Сейджуро раздраженно мотнул головой и снова углубился в бумажки, присланные Мидоримой. — Я не намерен его отдавать, — ответил он наконец. — Ты же знаешь, что телефон нужен мне не для шантажа. Для личной защиты, — настаивал Куроко, хватая Акаши за руку, холодными пальцами поглаживая кожу. — Я знаю. И я понимаю. Вот бы еще мой дражайший двоюродный брат понимал это. Тетсуя хмыкнул и замолчал. Но ненадолго. Соскочив со стола, он начал расхаживать по комнате, разглядывал книги в шкафу, потом рассматривал вещи на полке камина, взял в руки муляж черепа и провел по нему пальцами. Потом он посмотрел на себя в зеркало, почти сразу же теряя интерес к своему собственному отражению и переводя взгляд на Акаши. — Ты же понимаешь, что на этом телефоне не только фотографии, да? — Естественно, иначе Шинтаро не охотился за ним столь рьяно. Куроко тяжело выдохнул и снова вернулся к столу, на этот раз уже не садясь на столешницу, а вставая рядом, опираясь на нее одной рукой. — В тебе есть что-то такое, что выводит меня из себя, — внезапно произнес он. Сейджуро наконец поднял на него глаза, поворачивая голову. Тут же под подбородок уперлась кисточка стека. — Ты выглядишь сексуально, но даже не осознаешь этого… и, к сожалению, совершенно не пользуешься этим. — Попрошу тебя убрать это от моего лица. В прошлый раз ты знатно прошелся по моим рукам. До сих пор ссадины остались. Куроко великодушно опустил стек, однако начал нетерпеливо похлестывать себя им по ноге. Тетсуя наклонился, оказываясь непозволительно близко. — Я отказываюсь верить, что не интересую тебя. Я вообще не верю в асексуальных людей с подобной внешностью. Акаши от такого шепота пробрали мурашки, но ему было не до этого. Яркие глаза напротив интересовали его куда больше собственной кожи. Где-то сбоку прокашлялся Тайга, и Сейджуро резко обернулся на звук. Но вот Куроко все еще продолжал напряженно дышать куда-то в щеку, но потом и он сдался, снова устанавливая приемлемое расстояние между ними. — Вы вроде говорили про телефон, — пояснил Кагами свой внезапный приступ кашля. — И да, правда, — Акаши оживился, — твой телефон. Он вытащил из ящика стола черный смартфон и протянул его Куроко. Тот выглядел едва ли победоносно, скорее недоверчиво. Длинный слайд по экрану, тонкие пальцы четырежды опустились на клавиатуру, и послышался писк. — А теперь я, — Акаши полез в карман своих брюк и вытащил такой же смартфон, повторяя комбинацию. — Это была копия твоего телефона, на котором ты набрал один, ноль, пять, восемь. Я надеялся на что-то… пооригинальней. Телефон пискнул, а на экране высветилось "У Вас осталась одна попытка". Сейджуро цыкнул, а потом усмехнулся, протягивая аппарат в чужие руки. — Я же говорил, что этот телефон — моя жизнь. Я его ни с чем не перепутаю, — Куроко начал ковыряться в своем драгоценном смартфоне, а потом протянул его обратно, демонстрируя фотографию каких-то документов. — Вот. — Что там? — поинтересовался Кагами, в то время как Акаши взял телефон в руки и принялся рассматривать цифры, щуря глаза. — Я знаю одного человека из минобороны. А также его страстишки, — Тетсуя пожал плечами. — И самую главную — спесь — в том числе. Он был так чем-то горд, что даже показал мне документы, хвастал, какие они секретные. Ну а я улучил момент и сфотографировал их. Когда он лежал прикованный наручниками и с завязанными глазами. У Кагами дернулась бровь от представленного. Акаши тяжело опустился на свой стул и, выставив телефон перед собой, начал рассматривать набор цифр и букв. Ничего примечательного на первый взгляд, но какая-то закономерность все равно была. — Может быть, продемонстрируешь свои навыки дедукции? — Куроко положил ладони на напряженные плечи Сейджуро и повел по ним пальцами, а потом склонился к нему. — Порадуй меня. Время будто замерло. Мысли заметались в голове, Акаши перебирал сотни вариантов, сортируя их на возможные и маловероятные. Щеку опалило чужое дыхание. Буквы, цифры. Цифры, буквы. Кожи коснулись мягкие теплые губы Тетсуи. — Самолет. Кагами, сидящий напротив, поперхнулся чаем, который только что хлебнул из своей забавной чашки с рождественским оленем Рудольфом. — М? — Куроко обошел Акаши, снова становясь сбоку. — Места в самолете, — пояснил Сейджуро. — Буквы от "A" до "K", исключая "I", так как ее легко перепутать с единицей. В ряду есть тринадцать, значит, исключаем суеверные авиакомпании. Номер рейса 007, следовательно, еще несколько мимо. В авиапарке оставшихся компаний есть только один настолько большой боинг, что в нем есть буква "К". И он вылетает завтра из аэропорта Хитроу. Простите, что без особых подробностей, я работаю над этим делом только восемь секунд. Куроко широко распахнул глаза, удивленно глядя на Акаши. Тот хмыкнул. — Обойдемся без похвал. Тайга уже выражал свой восторг миллион раз, используя все возможности английского языка. Тетсуя опустил одну руку на стол, а вторую на спинку стула, наклоняясь к Акаши, вновь сокращая расстояние до непозволительно интимного, нарушая все возможные и невозможные границы личного пространства. — Ты прав, это действительно сексуально, — свистящим шепотом произнес Куроко. Его острое колено уперлось Сейджуро между ног. — Я бы имел тебя на этом столе до тех, пока ты дважды не попросил пощады. — Я ни у кого и никогда не просил пощады. — Дважды, Акаши, дважды. У Кагами снова случился неконтролируемый приступ кашля, но в этот раз Сейджуро не обратил на него внимания. Да, внутри что-то дрогнуло от присутствия Куроко в такой непосредственной близости. Как бывало в моменты глубокой задумчивости, весь мир отходил на второй план, оставался только единственный предмет, требующий повышенного внимания. Только в этот раз это была не очередная загадка, а вполне реальный человек, в правой руке которого, кстати, все еще был зажат стек. Акаши шумно перевел дыхание, вскидывая тонкие брови. Судя по тому, что Куроко не собирался никуда уходить, он тоже абстрагировался от всего постороннего. Либо Кагами проявил невероятную толерантность и куда-то спешно делся. Тетсуя облизнул пересохшие губы, проведя кончиком языка из одного уголка губ в другой. — К сожалению, у меня с собой нет всего моего арсенала, но мы что-нибудь придумаем, не так ли? Он двинул ногой вперед, надавливая коленом на пах, и Акаши не оставалось ничего, кроме как глубоко вздохнуть, стараясь держать себя в руках как можно дольше. Зачем? Наверное, если бы он сорвался, то разочаровался бы в себе. Нет, не так. Он бы разочаровал Тетсую. Этого совершенно не хотелось делать. Куроко отложил стек на стол и ухватился за пряжку ремня Акаши, выдергивая кожаный ремень из брюк. Сейджуро поднялся со стула, развернул его и отодвинул от стола, снова сел, стянул с себя рубашку и даже услужливо завел руки за спинку стула, сцепив их в замок. Тетсуя обошел Акаши и принялся стягивать чужие запястья ремнем. — Итак, — Куроко стащил со стола свой стек и начать медленно обходить Сейджуро, ведя по его телу кожаной кистью. — Проверим тебя на прочность. Первый хлесткий удар пришелся по торсу, обжигая кожу и заставляя кусать губы. Мышцы непроизвольно напряглись в ожидании следующего удара, который последовал тут же, оставив после себя новую алую полосу. Следующие удары посыпались серией. Стек с характерным звуком разрезал воздух. Акаши запрокинул голову, жмуря глаза. Удары прекратились. Куроко схватил его за подбородок, заставляя опустить голову, потом потянул на себя, дразняще проводя языком по искусанным губам, но не целуя, пусть Сейджуро и тянулся за этим. Тетсуя отпустил его, даже уперся в плечо ладонью, заставляя откинуться на спинку стула, отталкивая от себя. Метод кнута и пряника? Акаши никогда бы не подумал, что ему по вкусу боль, однако тело было иного мнения. Сейджуро не особо нравилось осознавать себя как мазохиста, но вид Куроко с его чертовым стеком в руке, в черных обтягивающих штанах и черной же рубашке, застегнутой на все пуговицы, завораживал. Тетсуя легко расправился с пуговицей и молнией на чужих брюках, стянул их вместе с боксерами почти до колен, для чего Акаши пришлось как-то приподнять свою задницу над стулом. Прохладная кисточка стека прошлась от основания возбужденного члена до головки, и Сейджуро запрокинул голову, чувствуя, как по коже побежали мурашки, а низ живота нестерпимо закрутило, почти обожгло. Вот тебе и асексуальный и аромантичный детектив, который ни разу даже не влюблялся. Куроко куда-то откинул свой стек и опустился на колени перед Акаши, обхватил крепкие бедра обеими руками и чуть подтянул к себе. Все еще чуть прохладные пальцы обхватили член, чуть сжали головку и тугим кольцом опустились вниз, к основанию. — Это… вроде как против твоего садистского сценария, — Сейджуро будто протолкнул эту фразу через свои частые вдохи-выдохи. В ответ на это заявление, Куроко обхватил губами налившуюся кровью головку и, не выпуская ее изо рта, обвел своим отчего-то горяченным языком. Акаши не сдержал шипения сквозь стиснутые зубы. У него вырвалось далеко не джентельменское: "Твою мать". Тетсуя выпустил член из своего блядского рта и зачем-то подул на головку, заставляя Сейджуро выгибать спину. Лучше бы стонал, чем так выгибался. Налюбовавшись на напряженные мышцы Акаши, Куроко снова взял в рот, начиная достаточно резво двигать светловолосой головой, попутно стараясь брать как можно глубже. Одной рукой он сжимал бедро Сейджуро, другой сначала помогал себе, надрачивая Акаши, а потом принялся массировать его мошонку. Куроко снова обхватил член рукой и прижал его к животу, начиная вылизывать ствол, проходясь языком по проступающим венам. Акаши выдохнул где-то на грани стона, но тут же закусил губу. Живот жгло, жгло и алые полосы от ударов, где-то даже проступала кровь. Но больше всего саднило руки, которые чесались от желания схватить Куроко за волосы, почти намотать мягкие пряди на кулак и задать свой темп. Но он был связан. Да и даже если бы выбрался из пут, это было бы слишком скучно. Безумно хотелось кончить. Настолько, что было практически больно. Однако… *** — Акаши-кун? Сейджуро открыл глаза и непонимающе уставился на Куроко, лежащего рядом. Тетсуя явно был не тем же, что он видел только что. На нем были непомерных размеров худи и домашние бриджи, длинная челка была кое-как заколота, чтобы не лезла в глаза. — Не знал, что сериалы тебе настолько нравятся. Или ты там палкой в меня тычешь? Акаши широко распахнул глаза и огляделся вокруг. Никакой захламленной, пыльной гостиной не было и в помине. Это была их с Куроко аккуратная, чистая спальня. Никаких компаньонов Кагами и их кружек с Рудольфами. Только изрядно домашний Тетсуя. Никаких ремней, стеков и стульев. Только мягкая низкая кровать и теплое одеяло. А также включенный телевизор, по которому крутили нового Шерлока Холмса.