Vanilla Kiss

      Прохладный ветерок скользил по занавескам и, проникая в комнату, шевелил вьющиеся пряди почти черных волос. Укутанный одеялом, на простынях со следами вчерашней страсти, Аканиши лежал на кровати, бесцельно разглядывая потолок. Было совсем еще раннее утро, но это утро шло вразрез с планами Джина. Самого главного и важного предмета не хватало. Точнее человека, а конкретнее, Каменаши Казуи.       Когда Аканиши проснулся, он не обнаружил парня в своей кровати, не смог сгрести в охапку и не отпускать, пока тот не станет брыкаться и отбиваться кулаками. На смятых простынях был лишь он один. Побродив по квартире, Джин не обнаружил прощального послания. Это ранило. Очень ранило. Аканиши понимал, что Казуя – личность известная, и у него может быть куча дел, к тому же его первый концерт был на носу. Наверняка, он поехал на репетицию или съемки, утешал себя Аканиши. Однако по прошествии дня Джин так и не получил от него ни смс-ки, ни электронного письма. День прошёл в глупом и бессмысленном ожидании.       Аканиши, не одеваясь и даже не посетив душ, взял с ноутбука папку с интервью и, устроившись в постели, принялся читать: «1) Вы известны как «недоступный артист», однако вы согласились дать интервью нашему журналу. Вы решили раскрыться перед своими поклонниками?...»</i>       Джин отложил интервью и невольно улыбнулся. Это была их первая встреча. Тогда Джин впервые примерил на себе образ девушки. Тогда Каменаши впервые пленил его, тогда он впервые произвел на него такое впечатление, какое не производил никто из знаменитостей, у которых Аканиши когда-либо брал интервью. И тогда же случился их первый поцелуй. Джин приложил указательный палец к губам и вспомнил их первый поцелуй, вспомнил их вчерашние поцелуи. В груди защемило и почему-то стало так грустно-грустно. Почему-то Джину казалось, что Казуя не просто так ушел среди ночи, Аканиши боялся, что эта ночь была единственной. «У меня есть то, что нужно тебе, а у тебя есть то, чего хочу я. Всего лишь обоюдовыгодный обмен…» - вспомнил Джин слова Казуи.       - Всего лишь обмен… - с какой-то горькой иронией произнёс парень.       «А чего ты ждал? – услышал он внутренний голос. – Что он проснется рядом и подарит тебе сладкое утро? Что будет тебя любить вечность и всё бросит ради тебя? Так не бывает… К тому же это он тебе нужен был для интервью, а не ты ему. Это было интересное приключение, но больше ничего не будет… Забудь его».       Аканиши пытался отмахнуться от горьких мыслей, он не хотел слушать голос разума, хотя прекрасно понимал, что прокололся. Не нужно было объяснений, чтобы понять одну простую вещь – Аканиши скучал по этому парню, и шестое чувство подсказывало Джину, что они не скоро еще увидятся, если увидятся когда-нибудь вообще. «Неужели? (смеется)»</i> - продолжал читать Джин. – «Похоже, я, действительно, создал такой имидж. Но разве некая тайна не делает приключение интереснее? В какой-то мере я решил открыться своим слушателям. Я постарался передать свои чувства через свои песни. <i>2) Вы впервые устраиваете концертный тур. Что сподвигло вас принять такое решение? - Я решил выйти из-за ширмы и показать себя таким, какой я есть. Когда я только начинал выпускать свои первые альбомы, многие задавались вопросом, почему я не показывался публике, почему на обложках альбомов не печатают моих фотографий? Обо мне ходили разные слухи, большинство из которых – бред собачий. Я хочу, чтобы образ того Каменаши Казуи, который я создал за эти годы, слился воедино с тем, кем я являюсь на самом деле, и завершил полноценную картинку. 3) Вы не боитесь, что поклонники разочаруются, увидев Вас реального? - Вот уж вряд ли! (смеется) Я слишком прекрасен, чтобы мною не залюбовались!»       - Вот же наглец! – зашипел Джин. – Не слишком ли он возомнил о себе? «…<i>4) Ваш тур будет проходить в трёх городах: Токио, Осака и Сендай. Почему выбор пал именно на эти города? - Мы с менеджером долго обдумывали предстоящий тур, обсуждали с руководством, и пришли к выводу, что лучше организовать грандиозное шоу в Токио Доме, чтобы на концерт смогло попасть как можно больше людей. Однако не все смогут приехать в столицу, чтобы посмотреть моё выступление, поэтому было решено устроить по два концерта в других городах. Мы решили это спонтанно. Так что, жители Осака и Сендай, похоже, это знак свыше, нэ? Давайте повеселимся от души на концерте! 5) Уже известно, какая сувенирная продукция будет продаваться перед концертом? - Да, известно, но я пока ничего не скажу! 6) Ваш тур называется «Vanilla Kiss» - что означают эти слова в названии концертного тура? - «Vanilla Kiss» - это заглавная песня моего последнего альбома. «Ванильный поцелуй» - это что-то невесомое и нежное, едва уловимое и притягательное, однако это поцелуй, а значит пленительный, волнующий и чувственный. Песни, которые я исполню на концерте, были подобраны согласно этой концепции…»[1]       Джин отложил интервью в сторону и встал с постели. Он решил продолжить чтение чуть позже. Сейчас ему был необходим душ…       И Каменаши…       - Привет! – бодро поздоровался Накамару, заходя в офис.       Каменаши сидел на кожаном диване, спиной к двери и, подключив наушники к своей электрогитаре[2], что-то играл. Он даже не заметил, как в кабинете появился Мару. Парень мурлыкал себе под нос мелодию, водя медиатором по струнам, ласкал рукой гриф, зажимая лады. Юичи осторожно прошёл к столу и сел в кресло. Наблюдать за Каме в такие редкие минуты было одно удовольствие. Сегодня он не стал делать укладку, и волосы его чуть вились и топорщились по сторонам. Он сидел по-турецки, в джинсах, майке и кардигане. Казуя был одет точно так же, как и вчера. Юичи невольно начала грызть ревность: похоже, парень не ночевал дома сегодня ночью. Мару старался не думать о том, что произошло вчера между Каменаши и тем парнем. Они уже обо всем договорились. Отныне они просто друзья и не стоит ворошить эту тему.       Казуя подкрутил одну из струн, которая расслабилась и начала фальшивить, проверил остальные и снова принялся играть. «Интересно, что он играет сейчас?» - подумал Мару и, подперев подбородок рукой, откинулся в кресле, исподлобья наблюдая за парнем. «Так странно, что я помню до сих пор, Мне жаль, что наша нить оборвалась, И ты опять закончишь разговор, Там, где история когда-то началась. Летящие впустую слова лжи и боли, Те раны, что не затянулись до сих пор, Ведь было то решенье доброй воли, Мои слова теперь полнейший вздор. Когда в глазах стояло только пламя, Когда опали нежной сакуры цветки, Я жил с тобой, тебя не зная, Перед глазами была только ты. Я хочу… Удержать этот ванильный поцелуй, Будь, что будет, я не остановлюсь, Расскажи мне малышка, почему ты передумала? Почему ты этим поцелуем любовь разрушила? Но я в объятиях твоих не задержусь, Потерянный ванильный поцелуй…»,[3] - запел Каменаши.       Это была его самая любимая песня в последнем альбоме. Каме частенько пел ее, играя на гитаре. Эта песня была написана им очень давно, когда Казуя еще не был известным певцом и не заключил контракта с музыкальным агентством. Когда-то давно, пару лет назад, Накамару стал менеджером Каменаши. Каме был тогда замкнутым и язвительным парнем. Постоянно подкалывал своего менеджера, заигрывал с ним и ставил в неловкое положение своим поведением на публике. Как руководство не поперло его из агентства, до сих пор остается загадкой для всех.       Однажды Казуя пригласил Юичи к себе в дом. Тогда ещё это была малюсенькая квартирка на окраине Токио, одна-единственная комнатка и совмещенный с ванной туалет. Каменаши купил в ближайшем комбини ящик пива и притащил домой. Мару и Каме выпили по паре бутылок пива, и захмелевший Казуя взял гитару и исполнил эту песню.       - О ком она? – спросил Мару, когда Каме замолчал.       - Это старая история, - отмахнулся Казуя, но Юичи настоял на своём. – Я написал её после того, как моя бывшая покончила с собой, - грустно усмехнулся Каме. – Мы любили друг друга, даже съехались и стали снимать квартиру вместе. И поначалу всё было отлично, но потом что-то изменилось. Мы почему-то отдалились, вроде и те же, но уже не те. Как будто посторонние. Однажды она сказала, что нам нужно серьезно поговорить. Я подозревал, конечно, что что-то не так, но не стал придавать этому особого значения, - пожал он плечами. – Она сказала, что осенью ей нужно уехать, якобы на стажировку по работе, мол, повышение квалификации и всё такое. Я поверил ей, не было причин не верить. Но она предала меня. Сбежала к другому и не вернулась. Я узнал об этом уже после ее смерти. Меня отыскал тот парень, мол, она мне сказала, что вы родственники… Я был в шоке, конечно же. Сообщил обо всём ее родителям.       Накамару внимательно слушал, не перебивая.       - В последний день перед случившимся, я взял выходной на работе и приехал к ней. Она была очень удивлена, а я думал, что обрадовалась. Мы в тот день столько гадостей друг другу наговорили, - покачал он головой и сдавил переносицу. – А вечером она вскрыла вены. Из-за меня или нет, так никто и не узнал. А я после всего этого дерьма: полиции, её бывшего, допросов, моргов и прочего, решил для себя, что бабы – не мой конёк. Я больше ни с кем не встречался с тех пор, да и не хочу. В каком-то смысле я виню себя за это. Не хочу, чтобы кто-нибудь опять вскрылся из-за меня, - Казуя отвел глаза, в них блестели слёзы. – Я перестал различать любовь и ложь… Бабником стал, - усмехнулся он. – Она умерла чуть больше года назад, а я уже отымел полсотни парней, пожалуй… - то ли похвастался, то ли констатировал факт Каме.       Мару нахмурился.       - Вот такой я бяка! – резюмировал Каменаши. – Да ты не грусти! – улыбнулся он погруженному в какие-то свои мысли Юичи. – Давай лучше выпьем за то, чтобы глупых девок в мире стало поменьше! – он коснулся горлышка бутылки Юичи своей и отпил пива. – Канпай!       Каменаши доиграл последние аккорды и снял наушники. Заметив Юичи, сидящего в кресле, он невольно вздрогнул от неожиданности, а затем улыбнулся. А Мару улыбнулся своим мыслям. Каме перестал быть бабником пару месяцев назад, вспомнил Юичи тот день, когда они впервые поцеловались. С тех пор он не спал ни с кем, кроме Мару во всех смыслах этого слова. Однако песня всё еще жива и без труда заняла первое место орикона.       - Давно ты тут? – спросил Казуя, сложив руки на гитаре и положив на них голову.       «Он стал еще прекраснее, - отметил про себя Юичи. – Но что-то от того паренька до сих пор живет в нём».       - Минут пять, наверное… Я пришёл до того, как ты петь начал.       - Вот как… - задумчиво протянул Казуя.       - Хорошая песня, - улыбнулся Накамару.       - Нравится?       - Угу.       - Она старая такая… Даже странно, что я откопал её и решил дать ей возможность увидеть свет, - усмехнулся Казуя. – Ностальгия такая… - задумчиво протянул он.       - Пожалуй, - согласился Накамару. – А что у вас… с тем… парнем? – осторожно решил спросить Юичи, но Каме тут же напрягся.       - Я отдал ему интервью, - после долгой паузы отозвался Каменаши. – Мы с его редактором договорились о фотосессии для статьи на 27 сентября. Я еще не согласовывал с боссом…       - Думаю, проблем не будет с этим, - кивнул Мару. – Положись на меня. А как у вас, ну…       - В плане секса? – как всегда не в бровь, а в глаз.       - Ну, да… - покраснел менеджер.       - Мы провели сладкую ночку, а потом я ушёл, - потер шею Казуя. – Похоже, я снова стал Каменаши-бабник-высшего-разряда, нэ? – усмехнулся он и, отвернувшись от Мару, рассеянно стал водить пальцами по струнам. Он мог говорить всё, что угодно, но это грустное выражение лица, эти полные тоски глаза, говорили совсем о другом.       - Дурак ты высшего разряда! – отозвался Накамару.       - Э? – удивился Каме.       Юичи встал с кресла и подошёл к Казуе. Он обнял Каменаши со спины и положил подбородок ему на плечо.       - Не для того ли ты бросил меня, потому что хотел быть с Аканиши? – прошептал Мару, а Каме вздрогнул. – Так что не неси чуши! – строго велел менеджер. – И сегодня же, после репетиции едь к нему! Трахни как следует и скажи, что любишь его! – Накамару отстранился от парня и, похлопав его по плечу, вышел из офиса; Каменаши распахнутыми от удивления глазами смотрел ему вслед.       Джин закрыл глаза и сдавил переносицу. Глаза уже болели от долгой работы за компьютером. Осталось перепечатать и отредактировать всего лишь две страницы, однако Аканиши решил размяться и выпить кофе. Парень с тоской посмотрел на телефон: за день ему не пришло ни сообщения, ни одного пропущенного вызова.       - Балда ты, Аканиши! – отругал себя Джин и запустил руки в волосы. – И на что ты надеялся? Что он придет? Что приласкает, и всё повторится вновь? Какой же ты наивный.       Джин вернулся к столу и, взяв сигарету из пачки, вышел на балкон. На улице уже стемнело. Соседка выгуливала свою собачонку, и пёс иногда потявкивал. Джин прикурил и затянулся. Свежий ветер ударил в лицо, развевая волосы. «Что он сейчас делает, интересно?» - подумал Аканиши, глядя в черное, как уголь, небо, усеянное мелкими звездочками. К завтрашнему дню он закончит статью и получит свой гонорар. Всё по плану, и даже раньше получилось. Нужно договориться о фотосессии для журнала. Джин надеялся, что Тоёда поручит это ему, и тогда появится новый повод увидеться. Просто Аканиши не знал, что время и место фотосъемки уже определено.       Неожиданно раздался дверной звонок. Джин вздрогнул и резко обернулся. «Неужели?..» Он даже озвучить свою мысль боялся. Трясущимися пальцами он потушил сигарету о дно консервной жестянки и оставил там окурок. Аканиши, крадучись, перешагнул порог балконной двери и направился в коридор. Звонок повторился. Сердце прыгало в районе шеи, в ушах звенело, а колени подкашивались. «Боже, пусть это будет он!» - молил Джин. Он повернул дверной замок и медленно отворил дверь.       Однако…       На пороге стоял вовсе не Каменаши. Переминаясь с ноги на ногу, на пороге его квартиры оказалась Уеда Нанами.       - Привет, - робко поздоровалась она, заметив выражение разочарования и отвращения на лице Джина. Девушка сделала вид, что ничего не заметила, а Аканиши, изобразив дружелюбную улыбку, впустил ее в квартиру. – Я не помешала? – осторожно спросила она, проходя в квартиру и оставляя жакет и сумочку в коридоре на полке для обуви.       - Кофе будешь? – предложил Джин.       - Давай, - согласилась она и села на диван в гостиной. – Слушай, - вспомнила она. – Можешь отдать мне вещи, которые я тебе давала?       - А? – отозвался Аканиши, насыпая в чашки растворимый кофе. – Да, конечно. Они в спальне в пакете лежат.       «И чего её принесло? – раздраженно подумал Джин, заваривая кофе. – Лучше бы он пришёл», - вздохнул парень       Аканиши хотел снова ощутить руки Казуи на своём теле, его сладкие поцелуи, услышать его голос с хрипотцой, от звука которого пробегает дрожь по всему телу. Джин хотел попробовать ту игрушку на Каменаши, попробовать себя в роли ведущего. Но это был не Казуя, это была Нанами. И её ласки не шли ни в какое сравнение с прикосновениями Каменаши.       «Постой-ка… - Джин перестал размешивать кофе, на губах его заиграла коварная улыбка. – Если уж ты пришла ко мне, то на тебе и испробую. Раз этот извращенец не хочет идти к тебе сам, воспользуемся тем, что есть, - Джин глянул на появившуюся в гостиной Нанами с большим бумажным пакетов в руках. – Пожалуй, пора покончить с ней. Только мешаться будет. Меня она больше не интересует».       - Держи, - протянул Аканиши чашку кофе девушке.       Нанами с благодарностью приняла напиток и снова устроилась на диване.       - Сахар или молоко будешь? – любезно поинтересовался Джин.       - Сахар, две ложки, пожалуйста, - улыбнулась Уеда. Она не понимала, почему парень так резко стал любезным и доброжелательным, но ей это нравилось куда больше, чем раздраженный Джин.       Аканиши взял из шкафчика сахарницу и чайную ложку. «Ну что, милашка-Нанами? Попалась сама! – усмехнулся в душе Джин. – И сегодняшнюю ночь ты еще долго помнить будешь!».       Нанами, улыбаясь, наблюдала за Аканиши, пока он не подсел рядом на диван.       Репетиция закончилась поздно ночью. Пот струился ручьями по спине и по шее Казуи, а в мышцах чувствовалась ощутимая тяжесть. Каме поблагодарил хореографа за помощь и отправился в душ. Сегодня они снова репетировали хореографию для концерта. Совсем скоро, уже через 10 дней, начнется его тур. Впереди его ждет ещё много работы, но это Казуе даже нравилось. Работа хоть как-то отвлекала сейчас от грустных мыслей.       Каме встал под теплые струи воды и от души намылился. Расслабится и отдохнуть, вот что ему нужно было сейчас. А мысли невольно возвращались к вчерашней ночи. Каменаши сомневался в правильности своего решения. А что, если он совершил ошибку? Нужно ли было ему остаться тогда? Или хотя бы позвонить, оставить записку?       «Но ты же собирался его бросить и снова стать бабником?» - ехидно напомнил внутренний голос. Казуя отогнал его куда подальше. Может быть, Юичи был прав, и Каме стоило прийти к Аканиши? Ведь именно поэтому они и расстались с Мару. Осознанно или нет, Каменаши оттолкнул от себя Накамару, чтобы стать свободным. Стать свободным для отношений с кем-то другим? Каменаши откинул волосы назад и умыл лицо. «И почему все мудрые мысли приходят в голову только в душе?» - улыбнулся Каменаши и выключил воду.       Пожалуй, как бы Каме ни хотел, а встретиться с Джином в ближайшее время у него вряд ли получится. Завтра у него весь день будут репетиции и небольшое интервью в телевизионной программе, так что времени совсем не останется. 27 сентября у него фотосессия для First Class, но будет ли в тот день в редакции Аканиши, Каме не знал. Оставалось дожидаться послезавтра. Надо пережить этот день.       Аканиши не составило труда соблазнить Нанами. Не прошло и получаса с того момента, как Уеда пришла, а Джин уже раздевал ее у себя в спальне. «Как жаль, что это не Каменаши…» - сердце тоскливо сжалось. Аканиши был готов на всё, чтобы увидеться сейчас с Казуей, чтобы он ворвался в его квартиру, вышвырнул Нанами и занялся с ним горячим, страстным сексом! Член наливался кровью в штанах Джина, а девушка принимала это на свой счет и осыпала губы и шею Аканиши жаркими поцелуями.       «Наивная девочка!» - думал про себя парень, раздевая Уеду и обнажаясь сам. Он целовал Нанами, ласкал ее хрупкое тело, а память вытаскивала из закромов воспоминания прошлой ночи, добавляя в них больше красок, больше стонов. Джин ласкал её, а видел Каме. Стоило закрыть глаза, как пред Аканиши представал Казуя, прекрасный, как Аполлон. Его тело, его фарфоровая кожа, его темные волосы и эта классная стрижка, эти горячие, внимательные губы, эти глубокие, цвета молочного шоколада глаза.       Нанами таяла под ним, заходилась стонами, когда он ласкал её, но это был лишь отвлекающий маневр. Джин старался ублажить её настолько, чтобы она согласилась на всё, что угодно, лишь бы кончить, лишь ощутить в себе твердый член Аканиши. Он увлекал Нанами в череду головокружительных поцелуев, сжимая её грудь, поглаживая бедра.       - Попробуем? – предложил Джин Уеде, покручивая анальную пробку в руках.       Покраснев и прикусив губу, она кивнула. Это была победа Аканиши.       Повторяя всё то же, что проделывал с ним Каменаши, он прислушивался к реакции девушки, стараясь не сделать ей больно. Ведь позже Джин всё это повторит с Казуей, надерет ему как следует задницу, заставит стонать и кричать.       Каменаши зашёл в квартиру, разулся и включил свет. Он прислонил гитару к стене и прошёл на кухню. По пути домой он купил немного фруктов в конбини. Есть почему-то не хотелось. Хотелось что-нибудь освежающего и лёгкого. Казуя достал из пакета парочку мандаринов и, помыв, устроился за столом. Медленно очищая фрукт от кожуры, он возвращался мыслями к этому странному парню. Эти черные родинки у виска никак не шли из головы. Это стройное, возбужденное тело стояло перед глазами. Каменаши коснулся пальцами своих губ, будто Джин только что запечатлел на них свой поцелуй. Как же Каме этого хотел. Прикусив губу и невольно застонав, Казуя отложил недоеденный мандарин и, на ходу стягивая с себя кардиган, футболку, расстёгивая ремень и расстёгивая джинсы, он направился в спальню.       Аканиши, обильно смазав член смазкой, приставил его к анусу девушки. Она дрожала в предвкушении. Погладив Нанами по спине, проведя рукой по пояснице и спустившись к ягодицам, Джин немного грубовато сжал их. Постепенно, сантиметр за сантиметр он входил внутрь, пока тугие стенки сфинктера не обхватили его целиком. «Вот в чём весь кайф!» - догадался Джин. Он никогда еще не занимался ни с кем анальным сексом, по крайней мере в активе. Аканиши даже не подозревал, насколько это классно.       Нанами прогнулась в спине и протяжно застонала. Джин закрыл глаза и сосредоточился. В его мыслях, в его воображении он был внутри Каменаши и чувствовал его тепло. Аканиши начал двигаться медленно, с каждой минутой ускоряя темп. Джин представлял, что это Каме изгибается под ним, что это он стонет под Аканиши. Парню чудилось, что Каменаши зовет его по имени, что из его приоткрытого рта на подушку стекает слюна, что он просит быть грубее, просит двигаться быстрее, и Аканиши не может ему отказать. Забывая, где он и с кем он, Джин ускорил темп, а вскоре бурно кончил. Оргазм разлился сладкой волной по телу, мелкими иголочками покалывало кожу, жар растекся по пояснице и спустился к коленям.       Выйдя из тела Нанами, Джин стянул презерватив и, затянув его в узел, бросил на пол. Сил совсем не осталось. Он завалился на бок, тяжело дыша и совершенно не волнуясь о состоянии своей партнерши. Если это не Казуя рядом с ним, ему наплевать.       Каменаши медленно открыл глаза, грудь вздымалась вверх от частого и тяжёлого дыхания. Ещё твердый член пульсировал и сочился спермой. Казуя рассеянно водил пальцами по груди, а достигнув одного из сосков, легонько покрутил между пальцами. В ушах стоял шум, а организм, испытавший экстаз и вконец расслабившийся, требовал сна.       - Увидимся… Совсем скоро мы с тобой увидимся, - глаза Каменаши закрылись, а на губах застыла полуулыбка. Казуя погрузился в сон.       Джин уснул почти сразу, а Нанами ещё долго ворочалась в постели. Её не покидало смутное чувство того, что её использовали. Лежа под одеялом и разглядывая силуэт Аканиши в темноте, Уеда думала о том, что она значит для этого парня. Аканиши никогда не дарил ей нежности, не звал на свидания и не делал приятных сюрпризов. Однако странно говорить об этом, ведь они встречаются примерно неделю, да и встречаются ли? Скорее спят друг с другом. «И почему он решил попробовать анальный секс? – размышляла Нанами. – Мне, конечно, понравилось, но чувствовать себя подружкой-для-секса я не хочу!» Она надула губки и придвинулась поближе к Аканиши.       Тот перевернулся на спину и нахмурил лоб. «Снится что-то ему», - подумала Нанами, она протянула руку, чтобы убрать прядки волос со лба парня и замерла.       - Касу… - бормотал он, Уеда насторожилась и прислушалась. – Казу… - повторил Джин и перевернулся на бок, лицом к девушке. – Хм… - улыбнулся он. – Хочу ещё… - сладко протянул он.       Уеда опешила и приподнялась в постели. Ей показалось или он сейчас звал кого-то? Казу? Кто это мог быть? Нанами нахмурилась, перебирая в голове список имен своих знакомых.       «Ты пытаешься найти это имя среди своих знакомых? – рассмеялся внутренний голос. – Дура, что ли?» Нанами встряхнула головой и снова прислушалась.       - Ка-а-ме… - протянул Джин и зачмокал губами во сне.       «Каме… Казу… Кто бы это мог быть?»       - Каменаши Казуя… - догадалась она и почувствовала, будто ее по голове огрели пыльным мешком.       «Вот откуда взялось раздражение на его лице, когда я пришла, - поняла Уеда. – Он ждал Его. Вот почему он предложил анальный секс, ведь парни по-другому и не трахаются! Какого чёрта?!»       Аканиши затих, свернувшись калачиком под одеялом, а Нанами, зло глянув на парня, встала с постели. Больше не было смысла оставаться здесь. Всё встало на свои места. Едва сдерживая слёзы, она покинула квартиру.