Шрамы

Эрена всегда интересовало, почему капрал не давал притронуться к своей коже. Нет, взять за руку еще куда бы не шло, провести по щеке и вниз по шее – тоже, но только начнешь запускать руки под рубашку даже во время секса, когда для этого как, казалось бы, лучшее время, можно заработать перелом руки. В еще одну бессонную ночь, когда Леви снова вспылил из-за настойчивости Эрена, шатен бессмысленно пялился в потолок подвала, пытаясь не переживать. Но как бы зеленоглазый не старался, чувство вины давало о себе знать с каждой минутой все больше, оно давило на грудь тяжелым грузом и вскоре Йегер поднялся. За пару минут он натянул на себя форму и покинул подвал, на носочках передвигаясь по замку. Он тихо поднялся на этаж к своему назойливому капралу, и застыл перед дверью. В горле моментально пересохло, а подрагивающая рука все же потянулась к ручке. Он не представлял что скажет, но явно стоит сделать это сейчас, а не доводить ситуацию до критичной точки. Только дверь отворилась, Эрен понял, что что-то не так. Леви не было ни в кровати, ни в кресле, ни вообще в комнате. Полутитан, недолго думая, отправился на поиски, перебирая в голове все варианты развития событий, самым ужасным, не считая нападения титанов, что в априори невозможно, ему казалось то, что брюнет мог находиться у Ирвина. Своего неудавшегося бывшего парня. От этой мысли у Эрена свело скулы. Он обшарил каждый закоулок замка, даже ворвался в комнату к Ханджи, которая сквозь сон выпалила ему проваливаться отсюда и поискать капрала в душевой. Такое заявление ошарашило Йегера, но все же он направился по указанному пути, тихо входя в душевые. С конца рядов мерцал свет и доносился звук разбивающихся о плитку капель, шатен направился туда, почти не разнося звук по пространству. Наверное, благодаря этому, парню удалось так подкрасться к мужчине. Брюнет стоял к нему спиной, подставив лицо под теплые капли. Зеленые глаза рассматривали сильное тело, покрытое разной бледности шрамами от зубов, когтей, и мечей. Словно чувствуя, Леви едва поворачивает голову и тянется рукой к крану, перекрывая воду. Теперь уже скрывать нечего. – Скажешь когда насмотришься, – сумбурно произнес брюнет, с трудом натягивая штаны на влажное тело. – Леви, – спустя несколько минут произносит он. Сероглазый останавливается, набрасывая рубашку на себя. – Почему ты не разрешал трогать себя? Этот вопрос ставит капрала в тупик, он цокает языком и, повышая тон, говорит: – А ты не видишь? Или совсем мозги отбило? От «смекалистости» парня у Аккермана уже трясутся руки, и он с трудом застегивает две пуговицы на рубашке, когда его ладони перехватывает Йегер, приобнимая со спины. – Это уродливо. Каждый шрам, – Леви опустил голову, расслабляя руки. – Никогда не говори мне, что ты некрасив, – раздраженно сказал парень, – каждый шрам это и ты. Твоя история. Доказательство того, что ты силен духом и не погиб при первом же ранении. Доказательство того, что ты не сломлен, – зеленоглазый оттянул рубашку, оголяя плечо мужчины, – и я люблю, и буду любить все твои шрамы, – Эрен оставил короткий поцелуй на бледно-розовом шраме, заставляя того вздрогнуть. – Ты все-таки неисправим, – улыбаясь одними кончиками губ, произносит капрал, разворачиваясь дабы прижать его к стенке и впиться в его губы.