Папочка нас любит

      В комнате стояла полная тишина. Через месяц все будет совсем иначе. Жизнь парней,готовящихся стать молодыми отцами и тем самым укрепить свой союз и показать миру, какое чудо они создали своей любовью, должна кардинально измениться.Теперь не будет ночных посиделок с друзьями, вечеринок и клубов. Никакого алкоголя и прочих вредных привычек.       Как только Гарри узнал о беременности своей омежки, он тут же вылил все содержимое бутылок с алкогольными напитками и запретил Луи есть вредную пищу со словами, "Лу, ты вынашиваешь нашего малыша! Будь ответственнее, пожалуйста!".       Действительно, иногда Стайлс перегибал палку, но Луи это даже умиляло. Ему был приятен такой трепет и чрезмерная забота.       Омега открыл глаза и хныкнул. На часах 5 утра, а он проснулся, потому что, во-первых, неудобно спит и его спина затекла, во-вторых, его альфа положил свою руку, тяжёлую между прочим, прямо на чувствительную грудь, в третьих, ему безумно хочется пить и писать одновременно, но подняться он не может.       Из-за обиды и беспомощности Лу так сильно хотелось врезать своему Хаззу, за то, что мучается именно он. Именно у него все тело безумно болит, именно у него все лицо покрылось красными пятнами и прыщиками, именно у него на животе растяжки, именно у него опухшие ноги, именно он в конце концов поправился и теперь не влезает в свои любимые джинсы.       У младшего парня уже начали наворачиваются слёзы от обиды и слишком большой ответственности на его хрупких плечах, но как только альфа самым удобным способом положил свою руку под ноющую поясницу Луи и чуть приподнял, сразу стало гораздо легче. Омежка улыбнулся и все равно не сдержал слёз, но на этот раз умиления. — Вот видишь, солнышко.       Шепнул Лу, поглаживая округлый животик, который выглядывает из-под футболки. — Папочка нас так сильно любит и заботится. Он всегда знает когда мне плохо и всегда-всегда делает так, чтобы мне стало лучше, а значит и тебе. Ты же ещё даже не родился, а папочка уже любит тебя всем сердцем. Иногда мне кажется, что даже больше, чем меня.       Луи хихикнул и вытер влагу с глаз, медленно и круговыми движениями по часовой стрелке гладя животик и ощущая, что ребёнок в данный момент времени спит. — Знаешь...       Задумчиво шепнул Томмо малышу внутри себя. — Я думаю, что когда ты родишься, Гарри не будет отходить от тебя ни на шаг. Правда же он очень заботливый папочка?       Луи немного помолчал, наслаждаясь умиротворённой и спокойно атмосферой. — Он хочет, чтобы у тебя были мои глаза и нос... А я хочу чтобы у тебя были его волосы и губы. Клянусь, я никогда не видел ничего красивее волос и нежнее губ нашего папочки.        Омега повернул голову к своему альфе и улыбнулся ещё шире, рассматривая прекрасное лицо. Эти широкие скулы, которые так любит гладить пальчиками Томмо. Немного крупный, но идеальный нос, который Гарри поморщил, крепче обнимая и притягивая к себе младшего парня и кладя свободную руку на животик омеги рядом с ладонью, инстинктивно поглаживая. Луи растаял от такого и провёл пальцем по нижней губе альфы, вот-вот хотел было дотянуться и поцеловать, но вот живот помешал это сделать.       На самом деле Гарри уже минут 15 как не спит. Он слышал, что его омежка хныкает, поэтому подложил руку под поясницу и сейчас все прекрасно слышит, но все ещё не открывает глаза, чтобы услышать больше.       Альфу тронули слова его мальчика, он то уже думал, что надоел Лу со своей слишком сильной опекой. Он буквально не даёт сделать лишний шаг или перенапрячься. Луи уже давно абсолютно ничего не поднимает. Всю работу по дому делает альфа и совершенно не жалуется, но вот на беременного Лу иногда находят бзики.       Ещё 3 дня назад Томмо кричал на весь дом, что не инвалид и может сам занести пакеты с продуктами в дом, сам может пропылесосить и помыть пол, но уже через 5 минут после это серьёзной, как думал Луи, ссоры, альфа стоял на коленях у ног омежки и завязывал его шнурки на кедах "Vans" . Весь конфликт разрешился парком, сахарной ватой и милыми поцелуями.       Хазз никогда не злился на омегу за его выходки, как думал Лу. Его даже умиляло как этот ёжик краснеет и размахивает руками и этот круглый большой живот, который являлся причиной его умиления в большей степени, делает омежку таким неуклюжим и таким...таким его.       Гарри гордился тем, что Луи беременный от него. Именно поэтому альфа постоянно обнимал омегу на улице, особенно там, где было много народу. Он всегда держал руку на животе, чтобы, не дай Бог, кто-нибудь не ударил его малыша, не сделал ему больно. Стайлс моментально порвал бы в клочья того ублюдка, ведь никто не смеет обижать его сокровище и маленькое чудо внутри него.       Сейчас Гарри перебирает в голове все те моменты, которые случились с ними за все время беременности омежки. Столько всего произошло... Даже не верится. Но самое главное, что сейчас все хорошо, а альфа еле сдерживает улыбку, потому что его Луи начал тихо плакать и рассказывать о том, какой хороший у их малыша папочка.       Томмо гладит живот и улыбается, вытирая слёзы и очень тихо всхлипывая. Гарри даже нравится, когда его омега плачет от счастья. — А однажды папочка спас собаку и её щенят. Она начала рожать прямо на шоссе, а папочка остановился и начал принимать роды. Да-да, представляешь, он помог появиться на свет четырём щенятам, он мой герой. Ещё папочка обязательно поможет появиться на свет тебе, солнышко. Точнее... Я не знаю... Мы как-то не говорили об этом... Но я так сильно этого хочу, если честно... Мне будет спокойнее, если он будет рядом, держать меня за руку и дышать вместе со мной.       Луи улыбнулся, гладя руку альфы на своём животе, представляя роды и то, как Гарри будет рядом поддерживать его. — А потом он увидит тебя, малыш. Я так хочу увидеть этот взгляд. Я... я думаю, что папочка заплачет от счастья.       Омега хихикнул и повернул голову снова к своему альфе, который на этот раз провалил миссию притворяться спящим.       По щекам Гарри текли слёзы счастья. Он широко улыбался и открыл глаза, смотря на омегу со всей любовью, переполнявшую его грудь. Луи сначала был в замешательстве и немного в шоке, ведь его альфа сейчас плачет, но потом Лу улыбнулся и обнял будущего папочку, целуя щёки и шею. — Малыш, я обязательно буду на родах, я хочу сам видеть, как наш ребёнок появляется на свет. Господи, наш, Лу, наш... Хочу держать его на руках, такого маленького, такого крошечного. Я буду самым счастливым альфой на свете! Нет, Луи, я уже. Я уже самый счастливый альфа на свете.       Гарри не мог контролировать эмоции, которые нахлынули на него мощной волной. За все время беременности он так переживал за своего омегу и ребёночка. — Я так счастлив, малыш       Не перестаёт шептать альфа, гладя то живот, то личико своей прекрасной омеги. — Клянусь, Луи, я никогда не мог подумать, что в моей жизни все сложится так превосходно. Я... я так боялся, что найду не ту омегу для себя, что буду совершенно несчастлив. Но вот это совсем не так. Ты идеален для меня, Лу, а я для тебя.       Стайлс широко улыбнулся, смотря во влажные глаза своего любимого, обнимая его, целуя в личико, а затем опускаясь к животу, особенно нежно целуя его. — Мой маленький Лу. Ты сделал меня таким счастливым. Спасибо. Спасибо тебе за все. Моя жизнь восхитительна, потому что я нахожусь рядом с тобой, а совсем скоро ты подаришь нам нашего малыша и тогда моему счастью не будет предела. Ты моя жизнь, Бу, ты мое все. Я так люблю тебя.       Альфа приподнялся выше и оставил нежный поцелуй на губах возлюбленного, большими пальцами вытирая слёзы того. Гарри прекрасно знал, что это слёзы радости, поэтому улыбался, убирая их и смотря с лаской в самые родные глаза в мире.       Омежка так растрогался, что не смог ничего ответить, обнимая своего альфу в ответ и всхлипывая с улыбкой на лице. — Я же говорил, что папочка нас любит.