Очаровательный жених

Тихим весенним вечером известный всему миру гений сценария, актерской игры и интернет-троллинга Марк Гатисс почивал на лаврах в уютном кресле, попивая чай и почесывая за ухом большого добродушного пса. - И все-таки жизнь прекрасна, дружок! - сказал он собаке. - Я на вершине своей карьеры, купаюсь в лучах славы и еще не стар. А впереди огромное количество гениальных сценариев, блестящих ролей и еще больше лучей славы. Пес не ответил, а лишь лениво вильнул хвостом в знак согласия. Подобные речи он слышал ежедневно. - И заметь, Бансен, как важно для достижения сияющих вершин иметь друга и помощника, который выполняет всю тяжелую работу и принимает на себя все журнальные и интернетные пощечины от профессиональных и доморощенных кинокритиков. Последние, кстати, намного зловреднее. А я выше этого, я творец! Эта суета никак не касается меня. Вдруг Марк почувствовал, как собачья шея под его рукой напряглась. Пес встал, принюхался и оглушительно залаял. Хвост его при этом вилял с бешеной скоростью, и хозяин понял, что это кто-то из своих. В комнату вошел друг и помощник, чьими стараниями мостилась золотыми кирпичиками дорога Гатисса к сияющим вершинам. Выглядел он откровенно плохо. Похоже, критики всех мастей таки перешли от журнальных пощечин к настоящим, ибо щеки Стивена Моффата пылали, а в глазах стояли слезы. - Я больше так не могу, - сказал он, падая в соседнее кресло. Бансен переместился к гостю и положил морду ему на колени. Собачий взор был наполнен состраданием, за которым отчетливо просматривалась надежда получить хрустящее лакомство, о котором Моффат никогда раньше не забывал. Но на этот раз из кармана извлечена была не ароматная косточка, а измятая пачка листов бумаги с напечатанным текстом. На каждом листе чей-то твердой рукой были сделаны рукописные замечания, а целые абзацы были вычеркнуты. Титульный лист был очень грязен, прямо посередине к нему прилип кусочек картофельной кожуры. Нервным движением Моффат бросил пачку Гатиссу на колени. - Что это? - спросил великий, брезгливо морщась. - Я вижу, что это сценарий... Не могу разобрать! Из какого помойного ведра ты его вытащил, Стивен? - Из своего, - выдохнул тот. - Синее, что на кухне. Ты его видел. - Господи, да меня никогда не интересовал цвет твоего помойного ведра. Не видел я его. - Да я не о ведре. Я о сценарии. Марк, ты его видел. Это сценарий рождественского эпизода Доктора Кто. Гатисс приподнялся с кресла и внимательно посмотрел на соратника. - Да, не все могут стойко переносить муки творчества, - пробормотал он. - Сколько талантливых людей уже сошло с ума!... Стивен! Зачем ты выбросил этот дивный сценарий в помойное ведро? Кстати, на нем пометки, не принадлежащие мне! Кто посмел прикоснуться к этому, образно говоря, зародышу кинематографического шедевра? "Женщины Доктора Кто"! Какая идея, какая интрига, какое название! Моффат молча протянул руку, взял титульный лист, отколупнул ногтем присохшую кожуру и вернул его Марку. Название было перечеркнуто красным маркером, а ниже было написано другое - "Мужья Ривер Сонг". - Что за бред? Какие мужья? Что, черт возьми, происходит, Стивен? - ОНИ не хотят, - тихо сказал Моффат, делая ударение на местоимение и нервически оглядываясь. - ОНИ говорят, что это безнравственно. ОНИ говорят, что мужчины слишком много о себе возомнили, считая, что женщины готовы пачками падать к их ногам, ничего не желая взамен. ОНИ говорят, что пора указать им свое место. Поэтому эпизод будет не о женщинах Доктора, как мы с тобой решили, а о мужьях Ривер. Не мужчинах, Марк, а именно мужьях, ибо брак - это самая большая ценность на этом свете. - Это я еще по третьему сезону "Шерлока" понял. Кстати, Стивен, скажи, а уж не таинственные ли ОНИ настояли на том, чтобы свадьба Джона и Мэри стала главной сюжетной линией сезона? - Да, это были они, - ответил Моффат, делая большой глоток остывшего чая из чашки Марка. - И я ничего не смог с этим сделать. И вовсе не потому что они продюсеры. А потому что они жена и теща. С продюсерами всегда можно договориться, ну или в крайнем случае уговорить. Их же - нет. - О, Боже! - воскликнул пораженный Марк. - Стиви, да ты подкаблучник! Ты - размазня и слюнтяй! - Да, - просто ответил Моффат и пригорюнился. - Бансен, принеси мне, пожалуйста, свежую газету. Молодец, мальчик! И пару шерстяных носков, становится прохладно, а я должен беречь свое здоровье. - Был бы у меня такой пес - я, может, и не женился бы никогда, - сказал Стивен, наблюдавший за этой сценой. - Был бы у тебя такой пес, ты женился бы гораздо раньше. Девушкам очень нравятся такие собаки, а ты ни в чем им не можешь отказать. - Собакам? - Девушкам! Но что сделано - то сделано. Итак, рождественский эпизод Доктора посвящен будет мужьям Ривер Сонг. - Да, Марк... - Ничего, пусть потешат свое самолюбие. Мужья - так мужья, Ривер - так Ривер... А, кстати, а ты никогда не думал насчет мужей Доктора? Это было бы современно и толерантно! - Возможно, в следующий раз Доктор регенерирует в чернокожего гея. Это будет вдвойне толерантно... И меня выгонят из дома. - Ничего, Стивен, у нас с тобой есть еще "Шерлок"! Тебе надо озаботиться написанием и этого рождественского эпизода. - Марк загадочно улыбнулся и стал подмигивать коллеге. - Где еще, как не в "Шерлоке", сможешь ты отыграться за все обиды, наносимые тебе фанатами, критиками и женщинами из клана продюсеров? К тому же у меня есть несколько дивных сцен, которые я написал специально для рождественского "Шерлока". Будет неправильно, если мы просто экранизируем один из рассказов Конан Дойла. Ведь любимый нами фандом так соскучился по нему! - По Конан Дойлу? - Господи, да нет, конечно. Кому интересно, что там творилось более века назад? По Мориарти! - Все забываю сказать тебе, Марк. Мне недавно звонил Эндрю Скотт и слезно просил прикончить уже Мориарти. Он считает, что этот персонаж мешает ему профессионально развиваться. Он говорит,что люди, встречая его на улицах, уже не могут вспомнить его настоящую фамилию. Он уверен, что в нем увидели бы Мориарти, даже если бы он переоделся в женское платье... - Какая замечательная идея! - Марк вытащил из середины злополучного сценария листок и стал быстро писать на обороте. - Это будет одной из самых дивных сцен в эпизоде, помяни мое слово! Стивен завороженно смотрел, как из-под руки друга появляются строчки. Творческая натура взяла верх над депрессией, и он снова готов был созидать. - А что до этих... - вдохновенно говорил Марк, не отрываясь от бумаги. - О, женщины! Половина человечества воюет с другой половиной. Невидимая армия ежедневно находится с ними рядом, заботится о них, делает им детей, униженная, втоптанная в грязь, отверженная, не имеющая права голоса в семейном бизнесе и домашнем бюджете, лишенная возможности провести вечерок с друзьями и стриптизершей или сходить на футбол без отпрысков. И эта армия готова подняться во имя великой идеи и исправить несправедливость, такую же древнюю, как само человечество. Эта война, которую мы, наконец, выиграем! Мы - сильный пол! Мужская дружба - вот самая большая ценность! Глаза Стивена Моффата вновь были полны слез, но на этот раз это были слезы благодарности. Он вытащил из кармана авторучку и тоже начал писать. Разочарованный Бансен, так и не дождавшись угощения, отправился на свою лежанку. Сценарий нового эпизода "Шерлока" рождался на глазах. Домой Стивен вернулся уже заполночь. Он снял ботинки еще на крыльце, и поднимался наверх в одних носках, чтобы не разбудить жену. Улегшись в постель, он с минуту прислушивался к мерному посапыванию продюсера, а затем свернулся клубочком и уснул, прижимая к груди объемную папку, озаглавленную "Очаровательный жених. Шерлок. Рождественский эпизод".