Happy New Year, bitches

Этот новый год обещает быть топовым хотя бы потому, что вместо привычного плана действий "пойти в клуб и нажраться в дрова", из года в год выполняемого на отлично, какой-то еблан предлагает в уютной обстановке собраться на квартире, разлить бутылку шампанского и наготовить целый тазик ебучего салата, который простоит нетронутым в холодильнике месяц, потому что никто из них ничего, кроме рамёна, приготовить не в состоянии. Ну, новый год же, чуваки, семейный праздник, давайте, будет классно. - Я думал, старческим маразмом страдает только нуна и те, кому за тридцать, - ржет Донхёк и тут же затыкается, вписываясь ехидной рожей в летящую со стороны Икчже подушку. - Мне двадцать восемь, пиздюк малолетний, - оскорбляется с дивана Икчже, потому что два года - это вообще-то дохера. И у Икчже уже готов целый список дерьма, которое он не успел еще сотворить, но постарается наверстать до того, как настанет круглая дата. Икчже хочет в клуб в новогоднюю ночь если не сильнее всех, то на уровне Донхёка уж точно. Ему хочется чувствовать, как алкоголь по венам в общей потной массе гоняет безумное веселье, Икчже хочет насквозь пропахнуть сигаретным дымом и глотать утром таблетки от похмелья, а не просиживать штанцы на занудном собрании анонимных (и не очень) алкоголиков вокруг облезлой искусственной елки, от которой пользы меньше, чем от 10 вон, случайно найденных в кармане. Хёсан говорит: - А прикольная тема, я как раз хотел снять со сковородки упаковочную пленку. И это первая длинная фраза за весь день - у Хёсана севший голос и стойкий запах перегара за километр. Икчже мысленно добавляет к его карме минус один и обещает обеспечить спальню в прихожей, как минимум, на всю следующую неделю. В том, что квартиру загадят именно его, Икчже даже не сомневается, и это, пожалуй, еще одно очко в пользу клуба. - А чем это будет отличаться от обычных попоек? - резонно замечает Сынчже, но вопрос повисает в воздухе без ответа, и Хончоль, забираясь с ногами на стул, призывно басит о списке покупок и жратве. Господи, да кому эта еда нужна будет, если вы, ебланы, налакаетесь еще в первые полчаса, - грустно думает Икчже, заранее прикидывая в голове фразы на английском для твиттера. Сынчжэ незаметно закатывает глаза и возвращается к листу бумаги с эскизом чьей-то будущей татуировки. Он тут, вроде как, один из младших, но адекватности хватит на троих.

***

Ближе к шести, когда на Cеул опускаются туманные сумерки и вдоль дорог загораются километровые уличные гирлянды, Хончоль, счастливый и заснеженный, вваливается в прихожую с искусственной ёлкой, оставляя на светлом паркете мокрые следы. - Мне кажется, я такую где-то видел, - задумчиво чешет щеку Сынчже. Хончоль ему в ответ игриво бровит, недвусмысленно намекая, что ничего страшного не случится, если в торговом центре недосчитаются одного дерева. Поразительный талант пиздить средь бела дня все, что плохо лежит.

***

На столе почти пустая бутылка полусухого для разгона и куча бумажных обрезков. - Даже этот утырок бывает милым, - Икчже пихает Хёсана под бок, умиляясь старательно вырезающему снежинки на окна Донхёку. Через минуту Хёсан одобрительно свистит, и Икчже прикладывает ладонь ко лбу, изображая вселенский фэйспалм. - Беру слова назад, - говорит он, когда Суприм с довольным видом лепит на окно бумажную задницу Никки Минаж.

***

Все проходит довольно мирно и даже лампово ровно до тех пор, пока в девять не звонит входная дверь. Донхёк уходит открывать, и Хончоль расплывается в дебильной улыбке: - Бля, ребят, предупредить забыл. На пороге с пакетами стоит Шиён, флегматично стряхивая снег с грязно-розового пальто. - А я думал, мы чисто мужской компашкой. Хончоль, зачем телку свою привел? Шиён пихает Донхёку в руки пакет с бухлом и молча привычно салютует средний палец, проходя мимо в комнату. Нет, на самом деле Донхёк не то чтобы против, Шиён в их тусовку вошел стремительно и очень прочно обосновался, не желая выпиливаться ни под каким предлогом. Даже если не все поначалу были рады твоему присутствию (кроме Икчже, оно и понятно, кто у нас тут самая любимая нуна?). Даже если тебя каждый раз обвиняют в отсутствии члена. Если так посмотреть, Шиён вообще неплохой малый, он совсем не выглядит на свой возраст, рядом с ним без проблем можно откинуть все эти формальности и общаться на равных, а общих тем для разговоров у них с Донхёком более чем. Донхёк на самом деле просто завидует, по-доброму, конечно, но все же. Шиён с Хончолем вроде как пара, не такая, правда, от слащавости которой хочется заблевать всю комнату радугой, и вообще эти двое не сильно похожи на влюбленных голубков, когда Шиён заезжает пяткой Хончолю по носу, переваливаясь через бортик дивана за бокалом с бухлом, но. Даже когда Хончоль басит, что Шиён «еблан косорукий, очки запотели, или что, я не пойму?», Донхёк все еще ловит в этих словах какую-то несвойственную Хончолю нежность. - Флиртовать будете ночью, в отдельной комнате, - Донхёк запускает в Хончоля подушкой (в этой квартире ее функции ограничиваются только избиением неугодных), - а сейчас открой шампанское. - Сам открой, - Хончоль перекидывает подушку обратно и сгибается пополам от ржача, когда она с глухим стуком впечатывается Донхёку в живот. - Щас доиграешься, бро, щас сверху на тебя лягу, - Донхёк даже приподнимается для убедительности. Хончоль испуганно икает, на ощупь отыскивая бутылку шампанского под столом.

***

- Мои все в клуб съебали, а чо я там не видел? - Шиён протирает футболкой Хончоля новенькие очки. - Напомните мне, почему я не в джаст мьюзик? - Икчже картинно заламывает руки, возводя глаза к потолку. - Ты просто педик, так что расслабься и жуй салат.

***

- А давайте носки по квартире развесим? Ну, как в фильмах про рождество. - Донхёк, у нас нет праздничных носков, забудь. - А если обычные? - Ты уверен, что хочешь умереть от интоксикации еще до наступления нового года? - Окей, сделаем вид, что ничего не было.

***

К одиннадцати ночи в живых остается только пакет Шиёна и грустная бутылка текилы. - Знаешь, почему ей грустно? – мямлит Икчже, удобнее укладываясь Хёсану на колени. Хёсан наблюдает из-под полуприкрытых век сверху вниз, лениво перебирая вытравленные краской, чужие волосы. - Пройдет еще, возможно, час, и ее не станет на этом свете. Она знает о своем конце и грустит, все когда-нибудь заканчивается, так же, как бутылка бухла на новогоднем столе, - с умным видом заключает Икчже, укладывая текилу себе под бок. Хёсан молча кивает в ответ, незаметно вытягивая банку пива из-под диванных подушек.

***

- А где мой поцелуй под омелой? - Шиён, отъебись, где я тебе омелу найду? - Открой на планшете картинку, пусть Донхёк подержит. - Вы при мне потрахайтесь еще. - Вторая спальня свободна, презервативы в тумбочке, - Икчже пьяненько хихикает, хлопает Хончоля по плечо и гордо удаляется с Хёсаном под ручку, по пути собирая все косяки.