Feel Good Inc

В мире продажных мразей и блядей нужно четко понимать: либо ты подстраиваешься, либо уходишь. Мердок подстроился, Туди потянулся за ним, Рассел тоже. А Нудл улетела прочь на летающем сюрреалистическом острове с ветряной мельницей в роли паруса, выцарапывая среди черных туч клочки голубого неба. «Каждой мрази по бляди», — злобно отмечает Туди, наблюдая за тем, как телом Мердока насыщаются по очереди все аристократические шлюхи этого города. И микрофон сжимает в перебинтованных пальцах сильно, до боли в выпирающих костяшках. Мердок мразь, абсолютная и не поддающаяся исправлению. Бросил Нудл, поставил Туди перед выбором, в котором у него заведомо был лишь один вариант ответа. Нудл не хотела, чтобы он играл в группе. Но у него же ничего нет, кроме музыки. Ни жизни нет нормальной, ни внешности человеческой, никого у него нет, кроме Мердока, Рассела и Нудл. Теперь и Нудл тоже нет. Ее летающий остров бороздит небеса, и она, проплывая мимо, наигрывает на гитаре ту же мелодию, что издает гитара Мердока. Песню, которой подпевает Туди, выжимая из себя слово за словом. В конце концов он не выдерживает и начинает кричать песню в рупор. Пытаясь докричаться до замкнувшегося в себе Рассела, бьющего по барабанам и тарелкам с видом отчаянным и подавленным, и особенно до Мердока. Мердока, умудряющегося почти трахаться во время исполнения песен. До и после-то, понятное дело. Туди проходит мимо, и они с Мердоком встречаются взглядами. Тот смотрит на него победно, насмешливо, издевательски, словно хочет сказать: «Смотри, как классно я придумал — Feel Good Inc. Как будто никто не догадается, что за этим названием скрывается притон для блядей и мразей всевозможных видов. Сорт-то у них у всех высший. Смотри, как текут эти шлюхи с меня, как они готовы скинуть свои платья, порвать драгоценные ожерелья и отсосать мне прямо сейчас, пока я терзаю струны гитары. Смотри же. Ну, кричи в свой рупор, сжимая его пальцами так, словно представляешь, что это мое горло. Ты же скучаешь по ней, по своей маленькой Нудл. Смотри, вот она летит мимо. А ты здесь, со мной, орешь песню в рупор и стонешь, как раненный в самое сердце зверь. Ты же выбрал меня. Не ее. Музыку выбрал. Хорошо тебе в нашей Корпорации?» Туди проходит мимо, подходит к стеклу, смотрит на остров, скрывающийся в облаках, смотрит с высоты на серый город далеко внизу, представляет, как сейчас пробивает своим телом стекло и летит вниз, но вместо этого лишь скользит пальцами по стеклу, оставляя полосы, и идет обратно на сцену. Идет к Расселу. Идет к микрофону, побежденно волоча рупор за собой. Идет к Мердоку, который смотрит на него как на свою очередную шлюху и щурится пошло, взглядом обещая вознаградить после концерта свою послушную синеволосую собачонку. Каждой мрази по бляди, и Мердок самая настоящая мразь. «А вот я, видимо, блядь», — подводит итог Туди и запевает следующую песню.