Nightcalls

      Прошло около четырёх дней с моего последнего выхода на поверхность. Я сидел на диване в своём убежище и слушал шипение радиоприёмника. Радио было настроено на полицейскую волну.       Разбитый в хлам будильник без циферблата, (который я откопал на помойке) ровно отсчитывал уходящие секунды. Неожиданно для меня, он зазвонил. Я поспешил выключить его, и выглянул в окно.       Уже более месяца я бомжевал в землянке, заботливо выкопанной у пляжа Майями. На улице, вернее на пляже было светло. Ветер лениво гнал песок вдоль берега. Сквозь разбитое окно до меня доносился шум морского прибоя. Я допил кофе, встал и вышел.       Город встретил меня рёвом клаксонов и рокотом автомобильных двигателей. В ближайшем биотуалете я переоделся в свою повседневную одежду — черный похоронный костюм и белые ботинки. Мимо меня пронеслись две полицейские машины, и я нервно поёжился. Это был 1984 год — 50 тысяч долларов похищенные два года назад у ABM (America's The Biggest Bank) были потрачены не полностью. У меня оставалось ещё парочка тысяч в тайнике на 23 -ей улице.       Война не пощадила здесь ничего. Даже спустя пять лет после боёв целые кварталы Майями были разбиты в хлам. Сейчас, я приближался к тому, что когда-то было домом моей матери. Пустые, разрушенные дома одиноко смотрели на меня, словно голодные собаки. Асфальта не было — лишь, кое — где виднелись остатки теплотрассы. Из земли торчали торчали трубы.       Наконец - то. Я дошёл. Стою на первом этаже, посреди развалившихся стен.       Иду на кухню - там, меня встречает чёрно — белая фотокарточка отца и коротковолновое ламповое радио.       Жили мы бедно. Мать была наркоманкой, сделала аборт, но я выжил. Отец, уделял мне всё его свободное время. Мы играли с ним в футбол, в баскетбол. Когда ему удавалось достать билеты два билета в театр мы ликовали.       Отец был трусом. Подкаблучником. Он боялся пойти против воли матери, и как послушная, дрессированная собачка бегал за ней, исполняя любые её прихоти. Меня били. Получали сдачи, и снова били. Хотели сломить меня, победить… Спускаюсь в подпол. Открываю массивный, позеленевший от времени замок. Давно я здесь не был.       Замок медленно со скрипом поворачивается и люк поднимается. Передо мною — первый уровень. Диван, холодильник, советский телевизор, на котором написано 'RUBIN'. Здесь можно прожить несколько дней. Дальше — интереснее.       Дверь на второй уровень распахнута. Резко вырываю Глок из кармана пиджака. Включаю лазерный прицел и просвечиваю комнату. Только что тут кто-то был. Нашариваю рукой тумблер и включаю. освещение. Два блока модуля «Эльбрус» буквально перевёрнуты вверх ногами. Стойка со «Спектрумами» отключена от эльбрусовского АЛУ. Почивший ныне IBM — PC одиноко стоит на столе. Дискет нету.       Медленно осматриваюсь. Нигде не видно никаких ловушек. Не нашли сейф. Это хорошо… На лестнице послышались шаги. Спрятав оружие в карман, сажусь в кресло. Человек спустился. Вот показалось его лицо. Дефолт -Прокси тебе мой зачем потребовался? -О привет Ричард! А что ты здесь делаешь? -Дефолт делает изумлённое лицо. -Этой мой дом, если Я не ошибаюсь. Мы с тобой не партнеры уже как два года. Соскучился? -Мне нужны расшифровки. — Брякнул он. В воздухе повисло молчание. -Может тебе ещё и исходный код JB — 147? -Засмеялся Я, и направил на Дефолта ствол. -Ричард, не совершай ошибок… За тобой следят серьёзные люди. Давай погово … Два выстрела грянули на втором уровне. Оглушительный гром резанул по ушам. Дефолт перекатился назад, и спрятался за холодильник. Слышу, шуршит чем-то. Из — за холодильника выглядывает ствол СВТ — 40. Выстрел. Второй, третий. Всё. Заклинило. Вылезаю из — за эльбруса. Дефолт стонет. «Я не вожусь с крысами и предателями, Дефект» Последняя пуля вошла точно в переносицу. Я засмеялся. Красиво.