Амбиции Такеды Харуны

Глава 9 Западная часть провинции Мусаси Из-за снегов, лежащих в горах, и в основном из-за тяжести холодного воздуха, который стремился вниз, близ горы было особенно холодно. Лес был тих, если не считать звуков, которые исходили из охотничьих домов у подножья горы. Дома были сделаны из древесины, но даже неопытный глаз мог определить, что они были построены давно. Один из охотничьих домов, который находился в центре, отличался от остальных: он был крупнее и массивнее других. Остальные дома словно окружали его по бокам. К ним не вела дорога, если не считать протоптанных тропинок, хотя они стояли на высотах, но из-за деревьев их было трудно разглядеть. Рядом с массивным домом трое мужчин добивали дёргавшегося оленя. Пока они были заняты с телом мёртвого оленя, дверь большого дома открылась. — Ну, закончили уже? — Вот, на сегодня можно приготовить эту часть. Пока говорящий передавал другому мясо убитого зверя, остальные занимались потрохами бедного животного. — Тода, спрячьте остальное хорошенько под снегом. Не хватало нам ещё голодать… — Как скажешь, Ген. Как только дверь за Геном закрылась, Тода смачно плюнул ему в след. — Тода, ты пока отдохни. Мы сами закончим. Сегодня Тоде улыбнулась удача, и он застрелил из лука оленя. Многие были признательны ему, но только не высокомерный Ген. Война на землях Мусаси опустошила её, и чтобы не умереть, прежние крестьяне начали собираться в разбойничьи группы. Правление клана Уэсуги было слабым, и они даже не пытались карать преступников. Быть разбойником при Уэсуги было лучше, пока половину провинции Мусаси не захватил клан Ходзе. Встреченных разбойников они просто убивали, словно бешеных собак. Ходзе даже не поскупились золотом, награждая стукачей. Когда-то Тода был правой рукой главаря Толстяка, который сколотил банду на западе Мусаси. Ген же служил другому разбойнику. В настоящее время, оставшиеся в живых пытались держаться вместе. Кинув взгляд, на красный от крови снег, Тода вошёл внутрь. Он ощутил, как холодный ветер просачивался через щели. Этот дом имел большой зал, где остальные разбойники сидели, ожидая, когда будет подана еда. При мысли о кухне, Тода невольно подумал о Мисе, которая, наверное, готовила для этой оравы мясо оленя. Миса обладала приятной внешностью и была юна. Она выглядела такой хрупкой среди разбойничьего люда, но никто даже не думал прикоснуться к ней: все боялись её старшего брата, который по совместительству был новым главарём. В это смутное время не все ронины могли найти себе хозяина. Чтобы не умереть от голода, многие из них присоединялись к разбойникам. К примеру, тот же Ген, тоже, когда-то был самураем. Тода не точно, лишь по слухам знал, что брат Мисы был не последним самураем и служил в своё время одному из вассалов Уэсуги. Но вскоре что-то пошло не так и Уэсуги уничтожили весь клан своего вассала. Кланом Уэсуги правил Уэсуги Норимаса. Он занимался чем угодно, но только не военными делами и управлением своих земель. Если бы не Нагано Норимаса, который верой и правдой служил своему господину, то Уэсуги давно кормили бы червей. Пока Тода придавался размышлениям, Миса начала накладывать на стол. — Ого, сегодня у нас праздник! Оглядывая довольные лица, Тода невесело усмехнулся. От прежней разбойничьей группы в живых остались немногие. Чтобы не потерять силу им пришлось принимать в ряды обычных крестьян, которые ни разу не держали меч и не проливали кровь. Разжевывая свежее мясо, бывшие крестьяне, сразу же зашумели. Звуки чавканья и разговоров с набитыми ртами — всё перемешалось. — Тода, передай нам немного риса. Рядом с ним уселись его старые знакомые, которые помогали ему на охоте. Доедая свою миску, Тода отметил, что в отличие от новеньких, опытные разбойники вели себя тихо. Но стоило появиться атаману, как все сразу же умолкли. Масакаге убил немало людей и завоевал репутацию бесстрашного. Он обладал сильной волей и был искусным мечником. Не увидь Тода, как Масакаге самолично расправился с семью охранниками, никогда бы в это не поверил. Новый атаман словно пытался сделать из разбойников какое-то подобие воинов. После сражения кланов Уэсуги и Ходзе, разбойники по приказу Масакаге словно стервятники рылись над полем битвы. Они забрали с собой простые доспехи асигару, пока основные части армий зализывали раны в лагерях. Под его началом разбойники выходили живыми из таких заварушек, что вскоре о нём узнали лидеры других разбойничьих групп. Тода удивился, когда узнал, что его атаману было всего 17 лет. Рядом с ним витала атмосфера опасности. Никто не мог понять, что им двигало. Парень обладал тяжелым нравом и всегда шёл напролом. Неудивительно, что жители Мусаси прозвали его «Бешеный пес Масакаге». Однако ни у кого не хватало смелости назвать лидера этим прозвищем вслух. В это тяжелое время выжившие разбойники от других групп пытались прибиться под началом Масакаге. Но атаман не спешил увеличивать число своей банды. — Прошу вас, отведайте эти блюда… Ген все так же пытался подбиться в доверие к парню, но лидер держал определенную дистанцию перед всеми. — Аки ещё не прибыла? — Нет, господин… Отвечая, Ген принял позу слуги, чем вызвал смешки со стороны разбойников. Все знали, что и Ген был из самураев, но ступая на путь разбойника, многие забывали своё прошлое… В эти холодные дни им приходилось ютиться в этих домах. В горах были глубокие пещеры, которые разбойники обычно использовали в качестве лагеря. Оставив там собранные доспехи асигару, разбойники ждали потепления. Продавать доспехи было бессмысленно: стоили они очень дёшево и риск был неоправдан. Ведь если их поймают, то тут же казнят… Пожалуй, среди этого сброда Масакаге ценил только одного человека. Девушка по имени Аки примкнула к ним недавно, но уже смогла найти расположение лидера. Многие облизывались, смотря на нее, и молча завидовали атаману. Но в отличие от других, Тода знал наверняка, что Масакаге польстился не только на прелести девушки. Аки обладала пытливым умом и могла войти в доверие к любому. Земля Мусаси была плодородна, лишь на западе, рядом с Каи, прорастали горы. А в основном земля эта была обширной, покрытой просторами и равнинами, где крестьяне без труда могли выращивать рис. Но за последние десять лет, жители Мусаси не видели мирных дней. Еще Ходзе Соун не раз пытался завладеть им, но Мусаси ни ему, ни его сыну не покорилась. Но при нынешнем раскладе скоро Ходзе Удзиясу удастся осуществить замыслы своего деда. И в этом случае разбойников ждала незавидная участь. Задумываться о будущем непозволительная роскошь для разбойников, но Тода, как и атаман видел признаки грядущего… Размышлять о жизни было старой привычкой Тоды. Зимой ведь скука давила нещадно, но его думы были прерваны открывшейся дверью. Увиденное удивило не только Тода, но и остальных разбойников. Через дверь буквально влетело тело в самурайском кимоно. На рукавах кимоно были выведены знаки клана Уэсуги. Ткани кимоно были броскими и, судя по всему, новыми. Самурай был связан за руки и на его голову был одет мешок. Похищениями людей разбойники занимались редко. Слишком муторным было это дело, да и обычно целью всегда были состоятельные граждане, но никогда не самураи. Подобное самураи принимали очень серьезно, даже вернувшись невредимыми, самураи затаивали обиду. Они словно одержимые гонялись после за своими обидчиками… — Аки, что все это значит? — спросил атаман, как только за последней закрылась дверь. Он все так же сидел на своем месте, пристально наблюдая за всеми. Девушка забрала с собой всего восемь человек, чтобы узнать последние новости в городе. Ей было велено вести себя тихо, не привлекая внимания. Аки сняла мешочек с головы самурая и ждала слово атамана. По негласному закону, Масакаге был вправе наказать девушку и её соучастников. Никто не знал чем мог кончиться этот день… У атамана были свои взгляды на жизнь, непохожие на другие. Однажды, они поймали двух крестьян, которые пытались выудить, где находился лагерь разбойников. Масакаге предложил им сразиться на смерть друг с другом, пообещав отпустить победителя живым. Но после отрубил голову победителю. Волосы у Аки были недлинными, еле доходили до плеч. Так как Тода находился ближе к ней в отличие от остальных, он без труда увидел капельки пота на лбу у девушки. — Я жду… Голос атамана был тих, но за ним отчетливо слышалась нетерпение. — В городе заметное движение, но народ не в курсе того, что происходит. Все полагают, что Ходзе решили активно действовать. Этого самурая я приметила в городе и стала наблюдать за ним. Он вассал Уэсуги, за него дадут хорошие деньги… До сего момента молчавший самурай подал голос: — Да сколько раз вам повторять, я не имею к Уэсуги никакого отношения! Получив пинок в живот, он сразу же заткнулся. — Да?! Тогда почему на тебе кимоно с гербом их клана? Ты без проблем перемещался по резиденции наместника. — Аки, как тебе удалось захватить его? Этот вопрос интересовал не только атамана, но и остальных. — С ним были трое слуг, но один, куда-то запропастился. Двое выглядели весьма опасными, и мы ждали удобного случая, который вскоре подвернулся. По дороге на них напали, какие-то люди, их было много. Эти трое бросились в рассыпную, и мы последовали за ним. — Да, все так и было. Один из этих гадов ранил меня. Один из подельников девушки показал окровавленную руку. — Мы убили тех, кто шел за ним, и забрали его с собой. Можно сказать, мы спасли вассалу Уэсуги жизнь, и теперь он должен нам отплатить. Тода за свою жизнь всегда пытался держаться подальше от самураев. Обычно все самураи были чем-то схожи: поведением, манерами речи или взглядами на жизнь. Но от самурая, которого они захватили, веяло чем-то иным. В подобной ситуации, самураи вели бы себя грубо, а то и нагло, требуя освобождения и крича угрозы. Но сидевший, перед ними самурай, смотрел на своих похитителей заинтересованно, будто его и вовсе не похищали… Пока Тода рассматривал его лицо, взгляд самурая блуждал по залу и внезапно остановился на нем. — Ты ведь атаман этих разбойников? Тода не сразу понял, что он обращался к нему. Пока он находил что ответить, Масакаге решил подойти поближе. — Придурок, вот наш атаман, — указала Аки на атамана. На лице самурая было видно изумление: Масакаге был еще юн, и тем более не походил на того, кто держал бы разбойников в ежовых рукавицах. В отличие от него, Тода был крупнее и его лицо украшал шрам от ножа. — Если ты не вассал Уэсуги, тогда кто? Масакаге не обратил внимания на прежние слова гостя. — Может, сначала развяжите, или вы так боитесь самурая без меча? — Аки, сделай как он просит. Никто не стал торопить его, собравшись с мыслями, он начал: — Вышло недоразумение, я вовсе не принадлежу клану Уэсуги. Я пришел к ним в резиденцию, чтобы обговорить кое-какие новости. А кимоно на мне, это подарок от клана Уэсуги. Если бы я его не надел, то они могли принять это в качестве недоброжелательного жеста… — Продолжай… — Послушай, я не могу раскрыть тебе всё… Самурай был не уверен в своих словах, Масакаге сразу же это отметил. — Видишь ли, я все равно узнаю всё. Но тебе выбирать, как это произойдет. По-плохому тебе не понравится, уж поверь мне. Атаман не грозил ему, а просто констатировал факт. Разбойники пытались избегать пытки, но когда дело требовало, они не боялись замарать руки. — Хорошо, я все расскажу. Можете даже убить меня после этого, но через месяц — другой, я буду отомщен. Слова самурая насторожили разбойников, среди них не все были сильны духом. — Прошу всех удалиться, со мной останется Аки, Ген и Тода. Ворча, остальные сразу выполнили приказ атамана. Масакаге ценил опыт Гена и Тоды, и поэтому решил их оставить. — Дело вот в чем: меня послали к Уэсуги чтобы я уговорил их напасть на Ходзе. Вы, наверное, не знаете, но сейчас клан Такеды и клан Имагавы, совместно решили напасть на клан Ходзе. Самурай за обе щеки уплетал рис со свежим мясом. — А ты кому служишь? Имагаве или Такеде? — Такеде, кстати зовите меня Канске. А тебя? Странным был этот самурай, так легко выдал информацию… Но присутствующие не смотрели на него с неприязнью. Самурай в свою очередь смотрел на них как на равных, в его взгляде не было превосходства. Может, поэтому атаман назвался: — Масакаге. — А ты не тот Масакаге, которого все прозвали Бешеным псом? Его вопрос лишь у Мисы вызвал улыбку, остальные ждали продолжения. — В общем, я вам не враг. Вы ведь и сами понимаете, что Ходзе не откажется от этой земли. Я недавно в этих краях, но уже наслышан об их отношениях к разбойникам. — Ты давай о деле говори. Значит, Уэсуги отказались? Масакаге сильно сжал кружку, ведь его предки проливали за них кровь. — Вот ублюдки! Аки позволила себе смачно ругнуться. По мнению Тоды, девушка любила сквернословить. — Почему же Нагано Норимаса не уговорил своего господина? Ведь эта возможность, которую им не стоит упускать, — Масакаге проговорил, ни к кому не обращаясь. — Ты о хитром полководце Уэсуги? На мой взгляд, он всё прекрасно понял. Убрав тарелку, Канске решил поделиться своими взглядами. Хотя напряжение не летало в воздухе, атаман мог поставить жирную точку в его жизни. Так что эта милая беседа еще не сулила самураю спасение. Вот и Ген ухмыляется, подумав о том же, что и Тода. — Напади Уэсуги с тыла, клан Ходзе будет уничтожен. А что потом? Где гарантия что Такеда и Имагава не нападут после на Уэсуги? Хитрый Нагано это учёл, им невыгодно полное уничтожение Ходзе, пока… Клан Нагано славился своими полководцами, и Нагано Норимаса, тезка правителя, не был исключением. Масакаге кивнул, признавая правоту Канске. — Ты провалил своё задание и хочешь возвратиться в Каи? — Такой был план, но если вы меня отпустите, я смогу помочь вам… Сидящий перед разбойниками самурай задумался. Пока он думал о своем, его глаза бегали, словно у сумасшедшего. — И как же ты можешь нам помочь? — Ну, я могу попросить лорда Такеды принять вас на службу… Четверо смотрели с недоумением на него, а Масакаге так и вовсе рассмеялся. Пожалуй, никто из разбойников не слышал его смех, кроме, конечно, его сестры. По мнению Тоды, смех у атамана был жутковатым. — Нас, разбойников?! В клан к самураям?! Да ты безумнее чем я! Канске как будто не слышал его. — Ну, конечно, просто так взять вас будет проблематично, но если мы сумеем напасть на Ходзе, то даже Харуна признает вашу заслугу… Не только Тоде, но и остальным не понравилась то, что происходило. Атаман и самурай смотрели с блеском в глазах, который можно было увидеть у людей, потерявших рассудок. Возможно, жизнь разбойника была не для Масакаге. — Атаман, мы все знаем, что ты происходишь из знатного рода. Но не позволяй обмануть себя! Голос Гена не смог образумить атамана. — Не волнуйтесь, напасть на армию Ходзе — это безумие… — Если это правда, что ты тоже самурай, то на пути разбойника ты долго не протянешь. Взгляни на себя, стоило мне обмолвиться о службе во влиятельном клане, как тебя это сразу же смутило. Ты понимаешь, рано или поздно самураи возьмутся за вас. Не важно, Уэсуги это или Ходзе, вас будут травить повсюду. — Но Уэсуги… — Скоро наместником провинции Мусаси будет Нагано Норимаса, уж он то не станет медлить, — самурай не дал закончить Аки. Ненадолго повисла тишина, все признавали горькую правоту слов самурая. Все же, Канске сумел смутить душу разбойников. — Нас слишком мало, чтобы принять твоё предложение. — Вы можете убить меня и продолжить ваше существование в качестве разбойников. Но если решитесь, то уверяю, вы не пожалеете. — Откуда нам знать, говоришь ты правду или нет? — Аки неуверенно смотрела на самурая. — Легко: пошлите в провинцию Сагами своих людей, и они доложат о слухах. — Что ж, и как, по-твоему, мы сможем повлиять на армию, превосходящую нас во всём? — Я все уже придумал, у вас ведь есть доспехи асигару? — Откуда ты узнал? — Глаза Масакаге опасливо сверкнули. — По дороге услышал от твоих же людей, пока сюда добирались. Нам понадобиться эти доспехи и ещё ваше золото. После этих слов Канске и Масакаге рассмеялись одновременно. Тода уже представлял, как голова самурая слетает с плеч, атаман не особо жаловал наглых. Но видно мир сошел сума, так как самурай все еще был жив. — Ты удивил меня дважды, безумный самурай Канске. В жизни не слышал столь наглых речей. Просишь у меня людей, награбленное и злата… — Ты не руби с плеча, дослушай мой план и только потом дай свой ответ. Тода с ребятами хотели уйти, но атаман их остановил. Все поняли, что Масакаге проявил знак доверия к им. Но это, так же говорило и о том, что если всё же, этот языкастый самурай сможет уговорить атамана, то они были повязаны в этом… Самурай Канске начал не спеша. Он так красочно всё описывал, что разбойники без труда смогли представить сказанное. В жизни Тоде приходилось встречаться с разными людьми. Но лишь двое поразили его до глубины души: первым был Масакаге, а вторым — Канске. Его план был столь безумным, что мог сработать. Глядя на лицо атамана, Тода понял, что тот тоже удивлен не меньше. — Твой план заключается в дерзкой хитрости. Но будь я проклят, если он не сработает! Тоде было известно от сестры атамана, что когда-то Масакаге изучал военную науку. Если кто и мог оценить план Канске, то это Масакаге. Его разбойники не раз поражались задумкам атамана. — Скажи же, когда ты успел все это придумать? — Да это, как бы, не моя идея. План же созрел, когда я угощался вашими блюдами. — Ты должен поклясться, что если нам удастся это дело, что после не откажешься от своих слов. Самурай предлагал возможность, которая могла изменить всю их жизнь. И если все пойдет не так, то разбойники могли спастись бегством. Все же, этому самураю стоило пожертвовать немало денег своему Богу-покровителю. Вряд ли нашелся бы другой такой разбойник, которому хватило бы духу на что-то столь безумное. Смотря на этих безумцев, Тода подумал, что народ не зря прозвал атамана Бешеным псом… Ходзе Удзиясу Мой отец Ходзе Удзицуна многому меня научил. Он окончил строительство Кавагоэ, крепости, которая служила защитой крупному городу Эдо. Завоевав Эдо, мой отец скончался, оставив мне престол клана Ходзе. От деда у нас остались секретные свитки, мысли которые мой дед записал и передал своим потомкам. В те времена, когда Ходзе захватили провинцию Сагами, они встретились с опасными соседями. Сагами была полна плодородной земли, а в горах Идзу добывали золото. Завоевав Сагами, мой дед не поскупился создать шпионскую сеть. Провинция Каи, что лежала на северо-западе Сагами, была гористой, и в этих горах тоже было полно злата. Но клан Такеды был далеко не прост… Пока Такеда объединял Каи, мой дед изучил их методы ведения войны. Каждый клан имел свои сильные и слабые стороны. Всадники Такеды были многочисленны и опытны. Если нрав людей Каи было строгим, а наказания жесткими, то люди провинций Суруга были изнеженными. Имагава славился своим богатством, но в качестве врага я не хотела его видеть. Коварный враг мог нанести непомерный урон моему клану. Сейчас моя сестра, Ходзе Цунанари, держала оборону крепости Кавагоэ. — Удзиясу, как долго будет продолжаться всё это? Голос Цуны вывел меня из задумчивости. На самом деле парня в доспехах, который все это время молча ждал, звали Цунасиге. Он был женат на моей сестре, к слову у меня было много братьев и сестер. Цуна был из мелкого рода, но за выдающиеся таланты был приближен к нашему клану. Его отец, когда-то был убит Такедой, Цуна желал отомстить за это… После того, как шпионы доложили о смещении власти в клане Такеды, я стала ожидать что-то подобное. В данный момент, войска Харуны расположились на отдых, перейдя северные границы Сагами. А Есимото, в свою очередь, перешла своими силами через южную часть. Их целью была моя столица, город Одавара. Напади я на войска Имагавы, как тут же Такеда сделает свой ход и ударит в тыл. Ситуация повторилась бы, если я напала бы на Такеду. Мой лагерь находился близко от города Одавары. — Цуна, по-твоему, почему они не выдвигаются со своих лагерей и не нападут с двух сторон на нас? — Возможно, они бы так и поступили, если бы не река. Широкая река преграждала путь войску Такеды. Начни они переправу, как я могу нанести им тяжелый урон во время этого. Если Имагава начнёт наступление, то Такеда не сможет успеть вовремя и войска Имагавы будут разбиты. Стратегическая позиция была на моей стороне, позволяя разбить их по отдельности. — Я спрашивала не об этом. Тебе не кажется, что они чего-то ждут? — Не исключено, но я не могу представить, что это могло бы быть. Воевать зимой, и тем более стоять лагерями вот так, это непозволительная роскошь. В день у меня уходило больше десяти тысяч золотых и то только на еду моих воинов. Полагаю, у врагов дело было так же… — Может быть, они ждут, когда на нас нападут другие кланы? — Кто же: Уэсуги ли Асикага? Клан Асикага находился в восточной части моих земель. Они смотрели с опаской на мои победы, но этот клан был слаб. А Уэсуги могли насолить мне, если бы у них не шла внутренняя война. Я активно поддерживал золотом противников правление Уэсуги Норимасы. К тому же, Уэсуги боялись своих прежних вассалов, клана Нагао, который отделился от них. Мои шпионы докладывали о каждом шаге полководцев Уэсуги. В мой шатёр, запыхавшись, зашел вестник. Ко мне дозволялось заходить вестникам, если у тех были срочные новости. Поклонившись, он произнес: — Нагано Норимаса собрал войска и вышел к нам в тыл. Сейчас его лагерь стоит в северной части Мусаси. Меня с детства учили стойко принимать любые вести. Не важно, радостные или гибельные. — Цуна, поздравляю. Нам теперь не придется гадать, пытаясь постичь их замыслы. Пристально посмотрев на самурая, Цуна спросил того: — Наша армия знает об этом? — Пока нет… — Хорошо, иди и отдохни с дороги. Если что, то скажешь, что я позволил. Еда давалась воинам строго по расписанию, каждый в моей армии знал своё место. Прав был мой дед, когда говорил, что армия побеждает своей организованностью. — Что думаешь? Цуна знал, что, даже спрашивая других, я всегда делала по-своему… — Думаю, пока эти известия не дошли до Такеды и Имагавы, ты должна сама рассказать о появление воинов Уэсуги… Это было разумно, если воины услышали бы от других эти новости, то нам не миновать паники. — Дальше… — Надо напасть на Нагано Норимасу, оставлять его в тылу опасно. — А что если Имагава начнет подходить к городу? — Гарнизон города продержится, осада зимой трудна. А Такеда будет занята переправой. — Ты останешься здесь. Твоя задача беспокоить армию Такеды внезапными нападениями. Раздели своих летучих воинов и пусть они нанесут урон по провизиям врагов.

***

Дороги в Сагами были превосходными. Мы тратили огромные средства на их поддержание. Так что, марш прошел успешно. Мне было известно, что Норимаса взял с собой не так много людей. Что бы выиграть в скорости, я взяла с собой опытных воинов, оставив лишних вместе с Цуной. Все-таки Нагано Норимаса решился выйти против меня. Чтобы они не узнали о моем появлении, мои шпионы тщательно следили за местными людьми. Вокруг лагеря заранее стояли мои люди, задерживая подозреваемых. Его лагерь находился на холме. Быстро соорудив смотровую башню, я велела посчитать огни от костров. В лагере противника было оживленно, а костров вышло больше. Похоже, Нагано Норимаса хотел обмануть меня, соорудив маленький лагерь, а внутри расположив больше людей. Мои шпионы разглядывали его лагерь издалека, чтобы враг не заметил моё присутствие. Я уже планировала ночной штурм так, что бы они пришли в замешательство. Обычно, многие полководцы пытались избегать ночных сражений. В темноте было трудно отличать своих от чужих. Чтобы нападение прошло успешно, я заранее давала инструкции своим командирам. Каждый из них должен был заучить лагерь врага и знать, где и когда нападать. В качестве сигналов, мы пользовались барабанами. Каждый удар и ритм имел своё значение. Чтобы воины освоили все это, мне пришлось немало потрудиться, наказывая и поощряя своих воинов. Нападение началось согласно плану, когда темнота была такой, что давала мне преимущество. Но первая атака началась странно. Во время штурма, воины врага действовали вяло. А некоторые часовые так и вовсе были недвижимы. Вместо того, что бы дать отпор, враг хотел спастись бегством. Но лагерь был окружен, я хотела поймать Нагано Наримасу и избавиться от него раз и навсегда. — На стенах куклы! — Соломенные воины! Услышав голоса своих людей, мне всё стало ясно. В лагере в основном был мелкий сброд, в центральном шатре не оказалась никакого Норимасы. — Кто главный среди вас? В шатре были несколько людей, они тоже были одеты в простые, дешевые доспехи. Я заметила, что среди них были и девушки. Тишина затянулась. — Если ты не сделаешь шаг вперед, то клянусь, вас всех убьют жестоким способом. Взгляды присутствующих направились на одного человека, и ему пришлось выйти вперед. — Ты придумал все это? Как тебя зовут? — Канске. Голос его вышел хриплым, и выглядел он неуверенно. Над шатром весел знак Нагано Норимасы. — Главнокомандующий, мы задержали врагов… — Скажи остальным, что бы их пока не трогали. Рядом с назвавшимся Канске стояли странные люди. Один был крупнее и со шрамом на лице. Если не считать людей в его свите, то остальные выглядели молодо. — Канске, кому ты служишь? Только без вранья, я всё равно позже выясню правду, и если окажется что ты солгал, то пеняй на себя. — Такеде Харуне… — Это она приказала тебе всё это? — Нет. — Рассказывай где Нагано Норимаса. В общем, подробно, не упуская деталей. Выполняя молю волю, слуга Такеды все рассказал. Выходило, что он действовал по своей инициативе. Ему удалось склонить на эту затею разбойников. А Нагано Норимаса по его словам выжидал случая. — Признаться, я не ожидала такого. Доспехи и солому вы нашли без труда. Но откуда вам удалось собрать столько людей? — Масакаге одолжил мне золота… Атаман разбойников без труда уговорил другие группы примкнуть к этому. В отличие от Канске, он смотрел на меня враждебно. — Похвально, но вы нарушили мои планы. Я дам вам последний шанс остаться в живых. Будете служить мне? Думайте недолго… Одно из изречений знатоков войн гласило, что приманивай талантливых людей врага. Если призадуматься, многие мои верные люди, когда-то служили другим лордам. Бешеный пес, Масакаге Нам пришлось постараться и заплатить плотникам за строительство лагеря. Так же, золото шло на закупки соломы и для привлечения разбойников. Канске всё хорошо придумал, соломенные воины были поставлены на стенах. Мы так же взялись за хитрость с кострами. Все это должно было озадачить врага. Но мы не были готовы к ночному штурму и окружению лагеря. Наши посланные люди шпионить за дорогами, не вернулись к нам. Из-за этого мы поняли, что враг был близко. Во время нападения, враг начал активно штурмовать со всех сторон. Смерть была неуловима и нависла над нашими головами. Видимо, я принял предложения Канске, веря в то, что хотел… Пока наши люди бегали в суматохе, мы собрались в шатре Канске. Там же были его слуги. В шатре мы держались достойно, если не считать, что Канске начал тихо петь: — Я жив, покуда, я верю в чудо, Но должен буду я умереть! Подпевая лишь эти строки под странным ритмом, он выглядел бодрым. Так, как я стоял по правую сторону и был близко, никто кроме меня этого не услышал. Пока Канске объяснял все вражескому командующему, я думал напасть на неё. Умереть, пытаясь достать голову командующего, что может быть лучше? Жалел ли я о том, что польстился словам Канске? Нет! Участие в подобной военной операции уже само собой могло обессмертить мое имя… Наши люди так же пытались создать панику в землях врага, рассказывая о мнимом нападении Уэсуги. Нагано Норимаса был кровным врагом дома Ходзе, так что неудивительно, что сама Удзиясу попалась на приманку. Еще до этого, Канске известил Такеду о задуманном. В это время они, наверное, были заняты перемещением. Удзиясу попала в скверную ситуацию, скорее могли Уэсуги принять вмешательство в этой войне. Я не знаю, что еще придумал наш безумец, но он ответил иначе: — Если ты оставишь нас в живых, то я могу помочь тебе завершить эту войну без потерь. Лорд Ходзе сразу же заинтересовалась. — Продолжай… — Целью Имагавы и Такеды не являются ваши земли. Боясь вашего нападения, они были вынуждены напасть на тебя. Ты, наверное, и сама это знаешь, у них хватает проблем и без тебя. Я могу даже предположить, захват города Одавары не являлся их целью… — Они хотели убить меня в бою… Девушка в шикарных доспехах была неглупа. Если Удзиясу останется в живых, война может затянуться. Теперь мне стало понятно, почему эти могучие кланы решили напасть зимой: чтобы другие кланы не смогли собраться и воспользоваться моментом, пока основные силы были далеко от дома. Многие дороги становились непроходимыми. — И откуда такая уверенность? — Уничтожение твоего клана создаст нового противника в лице Уэсуги, который захочет большего. Его успех укрепит статус Норимасы и внутренние распри закончатся. Пока девушка думала над его словами, выждав паузу Канске продолжил: — К тому же, я недавно послал своего человека к Нагано Норимасе и известил его обо всем, что творится здесь. Думаю, скоро он нападет на крепость Кавагоэ. Глаза Удзиясу метали молнии, а сама она крепко ухватилась за рукоять меча. Мы знали, что никого Канске не посылал. За это время я постиг его натуру, он часто нагло врал. В моменты опасности его мозг начинал работать активно, не удивлюсь, что эти его мысли родились недавно. Хотя даже я должен признать, под его словами всегда была доля истины… Совладав собой, девушка задумалась. Не надо быть гением, что бы понять — она хотела убить Канске. Убивать своих будущих врагов было разумным поступком. Кто может сказать, что он может сотворить, если дать ему волю. Однако, ситуация требовала иного. — Я возьму вас с собой, и посмотрим, как тебе это удастся. Но знай, если ты решишь и на этот раз обмануть меня, твои подельники умрут мучительной смертью… И на этот раз, его болтливый язык смог продлить нам жизнь. Прав был покойный отец: удача улыбается храбрым. Держась за такого неординарного человека, я достигну высот и отомщу клану Уэсуги…