***
В одном из домов, в богатом районе жила семья — семья Пак, которая была известна во всём городе, потому что имела неплохое состояние. Глава семьи — альфа по имени Чанёль был крупным бизнесменом, что унаследовал ресторанное дело отца и неплохо его развивал, хранитель очага-омега Бекхён был утончённой натурой, что занималась модой и создавала прекрасные наряды для известных звёзд, но работа омеги отошла на второй план, ибо у пары появились очаровательные близняшки омега и альфа. Бекхён полностью ушёл в воспитание детей, да и Чанёль не отставал от любимого мужа, совмещая быт и работу. Альфа души не чаял в своём любимом омеге и родных детишках. Их совместная жизнь началась полтора года назад, но за этот короткий промежуток времени в их семье уже родились дети, даже сразу двое. Как только в их новоиспечённой семье появились прекрасные детишки, хлопот прибавилось в два раза, но Пак старался помогать своему любимому по мере своих возможностей. Правда, от помощи по дому у альфы прибавилось куча дел на работе, и мужчина стал сильно выматываться из-за постоянных проблем в офисе и периодических просьб мужа. Время текло своим чередом и вот, пролетел год. Самый сложный год в жизни альфы, что ужасно вымотался из-за постоянных разъездов по работе, бессонных ночей из-за близнецов и проблем в отношениях с мужем. Всё своё раздражение альфа успешно срывал на муже, который искренне не понимал, что происходит и куда делся его прежний муж, что так старательно помогал ему по дому и с детьми. Спустя всего год после рождения детей Чанёль завыл от безысходности и дикой усталости. Альфа всё чаще и чаще стал вспоминать свою холостяцкую жизнь до свадьбы, до Бекхёна. Как кутил с друзьями-альфами с ночи до утра и свободно встречался с симпатичными омежками. Эти мысли заставляли Чанёля грустно вздыхать и с отчаянием идти в детскую, и менять подгузники. Самым главным, отталкивающим фактором для Чанёля стало полное отсутствие внимания от любимого мужа. Бекхён целыми днями занимался то детьми, то своей новой Рождественской коллекцией одежды. Их общение ограничивалось лишь смутным „Доброе утро“, „Как прошёл день?“, „Спокойной ночи, любимый“. Про интимную близость вообще говорить нечего, их контакт был лишь во время смазанного поцелуя в щёку, когда альфа покидал квартиру. Чанёль сам виноват. Ведь он совершенно перестал интересоваться жизнью мужа, сбросив на него все хлопоты и дела, занимаясь лишь своей работой и развлечениями в клубах. Их тем для общения значительно поубавилось по сравнению с временами их студенческой жизни, когда они были безумно влюблены и свободны, как молодые орлы. Сейчас же их отношения превращаются в горстку пепелища, и во всем виноват именно Чанёль, который перестал видеть в своём муже самого лучшего омегу, а в своих прелестных детях самых родных человечков на всей планете Земля. Рождество подкралось совершенно незаметно, и по традиции в сочельник семья Пак устроила званый ужин, на котором присутствовали близкие друзья, родственники и коллеги по работе. Торжество было просто прекрасным, Бекхён постарался на славу. Весь дом был украшен со вкусом и довольно богато. Праздник был в самом разгаре, а главы семьи Пак все так же не было в доме. Бек волновался, что не могло скрыться от любопытных глаз всех гостей, но омега продолжал через силу улыбаться и одновременно следить за детьми, что непоседливо бегали по залу с детьми других семей. Почти под конец вечера в дом ввалился полупьяный альфа, которого с порога встретил разъярённый Бекхён. Кажется, именно этот поступок альфы был последней каплей в чаше терпения Бекхёна. Омега не отрывал от еле стоявшего на ногах мужа свой гневный взгляд. Всё внутри Бека кипело от переполнявшей его обиды. За два с половиной года, Бекхён увидел мужа совершенно с другой стороны, с той, что никогда бы не желал видеть. — Что? Будешь мне нотации читать? Валяй, — отмахиваясь от омеги рукой и проходя в гостиную, произнёс альфа. Чан так не хотел возиться со всем этим вечером и что-то делать, проще было свалить в первый попавшийся клуб и неплохо провести время. — Чанёль! Почему ты так себя ведешь? Почему тебе плевать на меня, на детей, на всех, кроме себя? — повышая голос, спросил омега. Его начинала настигать сильная злость, от слов нерадивого мужа. Чанёль ничего не ответил на поставленный вопрос и лишь опустил свои пьяные глаза в пол. Ему не хотелось сейчас срываться, но сдерживаться было невероятно сложно. Постоянные недоговорённости в их отношениях давали не хилую трещину и делали супругов совершенно чужими людьми. — Ты просто невозможен! Ты всё бросил на меня, все наши проблемы решал я, совершенно один! — Бекхён уже вовсю кричал на альфу, не боясь разбудить детей, ведь эмоции захлёстывали, словно волной и не давали успокоиться. — Да кто тебя просил влюбляться в меня и говорить около алтаря „Да“? Кто тебя просил рожать этих детей? Лучше бы ты никогда этого всего не делал, и всё бы было замечательно! — альфа взорвался, но увидев ошарашенное лицо мужа, понял, что сказал совершенно не то, что хотел или наоборот, именно это он хотел сказать всё долгое время. Бекхён замер после этих слов и в уголках его глаз скопились горячие слезинки. Он никак не ожидал, что оказывается, любимый и единственный муж несчастлив в этом браке, что он совершенно не любит омегу и ненавидит своих же детей. Омега никогда не мог подумать, что альфа жалеет о встрече с ним. — Бекхён, я не то хотел сказать…- из глаз омеги полились застоявшиеся слёзы. Альфа от увиденных слёз хотел было прижать мужа, но тот лишь поднял голову и одарил альфу разгневанным взглядом. — Не подходи ко мне, Пак Чанёль! — грубым голосом произнёс Бек, вытягивая руку вперёд, давая понять, что тот не должен подходить ближе. — Я не ожидал такого от тебя, — Бекхён поспешно покинул гостиную и закрылся в их общей спальне, не давая альфе не единого шанса на прощение. Чанёль опустил голову и упал на кожаный диван, выпуская из лёгких воздух. В мыслях творилась каша из-за выпитого алкоголя, а голова нещадно трещала. Чанёль ненавидел себя за эти глупые и необдуманные слова, но сейчас он ничего не сможет сделать и, альфа просто упал в бездну сна, что так сладостно манил горе алкоголика в свой плен. Есть такая легенда, что все желания под Рождество сбываются, какими они бы не были, но волшебство все же ждёт наших самых настоящих пожеланий и исполняет их, не заботясь о будущем. Чанёлю снился странный сон, сквозь который альфа кричал и активно жестикулировал. Среди ясного, звёздного неба неоткуда появилась грозовая туча, что разносила по всему городу раскаты грома. Это, по крайней мере, странно, что в самом разгаре зимы гремел гром и сверкали молнии, но как только ночь подошла к своему завершению, а на небо пролились первые лучи рассвета, весь гром и молнии исчезли так же быстро, как и появились. Утро расцветало всё больше с каждым часом и к девяти часам солнце уже вовсю освещало ещё спящий город. Чанёль проснулся от слепящих солнечных лучей, которые нагло бродили по сонному лицу Пака. Альфа лениво поднялся со спинки такого неудобного дивана и оглядел гостиную, что совершенно не была похоже на ту, к которой привык альфа. На полочках не было всевозможных журналов о моде, детских игрушек и большого кактуса, который так любил Бекхён. Пак судорожно осматривал комнату и понимал, что она потеряла свой уют и то родное тепло, что витали тут. Чанёль испугался, что омега рано утром собрал все свои вещи и вместе с детьми бросил нерадивого альфу, поэтому бросился в спальню. Не обнаружив в ней никого, Пак открыл шкаф и ужаснулся, увидев в нём такую непривычную пустоту и лишь небольшое количество его костюмов. Альфа перекручивал в голове все слова, что сказал Бекхёну и мысленно избивал себя за них. Но надежда продолжала тлеть в душе Пака, когда он побежал в детскую, дабы увидеть спящих ангелочков, но всё рухнуло, как только Пак открыл дверь, которая должна была вести в комнату детей, и увидел там голые стены и не одного намёка на ту комнату, что была вчера. Альфа стоял посредине комнаты и искренне не понимал, что произошло за эту ночь. Чанёль пытался собрать мысли в одну картину, но всё было тщетно, было лишь чувство, что он проснулся ото сна, где Бекхён его муж и у них родились близнецы. Из глубоких раздумий альфу вывел глухой звон мобильника, что надоедливо трещал в кармане брюк. Мужчина поднял трубку, совершенно не зная, чей это номер. — Да? Кто это? — нерешительно спросил Чан. — Не надоело тебе ещё шутить, Чанёль? Где тебя черти носят? Нам сдавать проект по экономике, а тебя ещё нет! — возмущался до боли знакомый голосок. Альфа сразу оживился, и яркая улыбка расцвела на его лице. — Бекхён! Милый, ты где? Почему ты ушёл, что с нашими детьми? — принялся расспрашивать альфа, совершенно забыв о вчерашней ссоре. — Пак, ты, что перепил вчера? Откуда я ушёл? Какие дети? Так, давай тащи свою пьяную жопу в универ, тут разберёмся! — крикнул в трубку омега. Альфа замер, отдалённо слыша прерывистые гудки на том конце трубки и смотря в одну и ту же точку. Чан совершенно не понимал, о каком универе говорит его муж и почему тот ничего не сказал о детях. Одумавшись, альфа судорожно поднял телефон и, разблокировав его, посмотрел на число. — Боже, как такое возможно? — прокричал Пак, роняя телефон на бетонный пол, — почему я попал в своё прошлое? — взвыл альфа, падая на колени, совершенно не заботясь о чёрных брюках, что в один миг покрылись бетонной крошкой серого цвета.***
Бекхён нервно стучал своими длинными пальчиками по старому деревянному подоконнику и смотрел в окно. Именно сейчас он больше всего жалел о том, что решил подготовить проект с этой бестолочью Пак Чанёлем. Этот альфа выводил омегу даже своим присутствием, а что уж говорить про поведение: постоянно в ужасном похмелье, вечно воняющий омегами и просто идиот. Бекхён медленно, но верно приближался к точке кипения, ведь пара начнется через десять минут, а этого недоальфы всё ещё нет! За высматриванием этого переростка омега не замечает, как кто-то обнимает его из-за спины и нежно прижимает к своей груди и этот кто-то его парень Сехун. — Ты чего тут торчишь? — альфа нежно шепчет свой вопрос на ушко Бекхёну, который уже успел растаять и превратиться в лужицу от этого приятно голоса, что ласкал его слух, словно шёлк. — Этот идиот Пак ещё не пришёл, а мне вместе с ним нужно сдавать этот долбаный проект! — омега снова начал злиться, вспомнив про эту башню. — Ну, милый, не злись. Ты же знаешь, какой он обалдуй, если что, ты же и сам можешь всё рассказать. Ты же у меня такой умный! — альфа нежно поцеловал Бека за ушко, вдыхая такой сладкий запах карамели. Омега снова покрылся стаей мурашек и выпал из реальности от таких тёплых прикосновений любимого и совершенно не заметил приближающегося злого Пака, что с горящими глазами, буквально, бежал к воркующей парочки. Сехун резко отлетел в сторону от сильного толчка с другой стороны. Бекхён открыл глаза и повернулся в сторону лежащего Сехуна, который всем своим видом показывал, что готов разорвать этого несносного альфу, что так нагло прервал их. — Убрал руки от моего мужа! — невольно крикнул Пак, не переставая прожигать взглядом Сехуна. — Какой муж? Чанёль, ты совсем сдурел? Белочку словил? — начал визжать Бекхён, злясь на эту ошибку природы. Сехун поднялся с пола и прижал злого Бекхёна к себе, пытаясь этими объятиями его успокоить. Как только Бекхён выпустил пар, Сехун взглянул на взъерошенного Пака и подошёл к нему, смотря в его чёрные от злости, глаза. — Ещё одна вот такая твоя пьяная выходка и ты пожалеешь, что вообще взял в руки бутылку с алкоголем! — без единого намёка на улыбку произнёс Сехун, хватая Бека и уходя вместе с ним в аудиторию. Пак схватился за копну своих растрёпанных волос и облокотился на холодную стену. Неужели все это происходит именно с ним? Неужели все его слова, что вчера он крикнул Беку, за одну ночь превратились в жизнь? Чанёль стал судорожно вспоминать о том, что сказал вчера. Всё до словно. „Да кто тебя просил влюбляться в меня..“ звучало в голове альфы громким эхом. Альфа стал вспоминать, когда первый раз подошел к Бекхёну и заговорил с ним. — Это же сегодня! Нет, нет, нет! — взвыл альфа, спускаясь по холодной стене, — Выходит, что он никогда не влюбится в меня! — Чанёль ударил мощным кулаком по паркетному полу и опустил голову, пытаясь сообразить, что ему делать дальше и, как влюбить в себя Бекхёна, вновь. Чанёль шёл по таким знакомым коридорам своего университета и всё так же не мог поверить в то, что с ним случилось за это утро. Альфа в конце концов не мог смириться, что его муж любит совершенно другого альфу. Дарит ему свои нежные поцелуи и, возможно он станет именно ему мужем, и Чанёль навсегда останется без него. Пак совсем не заметил, как ноги его сами привели в спортзал, где по звукам, кто-то чеканил мяч об пол. Пак зашёл в большое помещение и увидел знакомую фигуру всё того же Сехуна, что старательно бросал мяч в кольцо. В этот момент Пак вспомнил этого парнишку. Ведь именно он играл с ним в одной баскетбольной команде, правда, Чан с ним никогда близко не общался, все потому что этот наглый альфа подбивал клинья к Бекхёну. Пройдя в зал, альфа сел на лавочку и стал наблюдать за этим парнем. В голове он мысленно сопоставлял все моменты с Бекхёном, которые он не делал, и следовательно Бекхён никогда нормально не общался с ним, а вот Сехун не терял время и, видимо успел влюбить в себя омегу. — Зачем ты пришёл? — произнёс Сехун, не поворачиваясь к Паку. — Это же не твой спортзал! — крикнул Чан и поднялся с лавочки. Альфа медленно стал подходить к Сехуну. Се косым взглядом следил за движениями Пака. Они оба были похоже на львов, что встретились на одной территории, охотясь за одной милой зеброй, по имени Бён Бекхён. — Я не знаю, что ты хочешь от Бекхёна, но советую тебе даже не мечтать о нём! — поворачиваясь к своему противнику, произносит Сехун, сверкая злостным взглядом. — Он любит меня, и, я скоро сделаю ему предложение! — подойдя к Паку очень близко, произносит Сехун, отдавая тяжёлый баскетбольный мяч ему в руки с огромной силой. Альфа покинул спортзал, оставив Чанёль в полном недоумении и заставив прокручивать в своей голове только один вопрос: „Как свадьба?“ Чанёль лениво плёлся в свою аудиторию. Теперь в его голове отчётливо слышалось громким эхом «Да кто тебя просил говорить около алтаря „Да“?» Только сейчас Чанёль осознал, что Бекхён точно не скажет ему „Да“ около алтаря, даже не посмотрит на него влюблёнными глазами и уж тем более не подарит всю свою любовь только Чанёлю. Он заслужил. Заслужил такое наказание, ведь он не ценил своего любимого мальчика, что подарил ему семью, детей, уют в доме и тепло.Вдруг в нос Чанёля ударил резкий запах такой любимой карамели и он увидел Бекхёна, который стоял возле того же окна и читал книжку. В тот миг Чан, наконец, понял одну вещь — истинность. Её никто не может забрать. Ведь Бекхён пах любимой карамелью Пака, а тот пах любимым горьким шоколадом Бёна. Всё просто, как дважды два, притяжение истинных сильнее любого заклятия. Но сможет ли Бек полюбить его лишь за запах? — Бекхён! — Пак крикнул парню, чтобы тот обратил на него внимание, но омега был в наушниках и ничего не слышал. Когда альфа подошёл к нему совсем близко, Бек дёрнулся от испуга и, вытащив один наушник, недоуменно посмотрел на альфу. — Эм-м-м…, — альфа нервно потёр затылок и усмехнулся, — Прости меня, Бек, я не знаю, что на меня нашло, я не хотел…- Бекхён смущенно улыбнулся и убрал выпавшую прядку за ушко. — Ничего, Пак. Мог не извиняться, все знают, что тебе плохо по утрам, — прикрыв свою ухмылку за ладошкой, Бек снова уставился в книгу. Чанель, стал соображать о чём ещё поговорить с парнем, чтобы тот заинтересовался им, но на ум ничего не приходило, пока Чан не опустил глаза на заглавие книги. — Ты любишь Джейн Остин? — спросил альфа с нескрываемым восхищением. — Да, а ты что читаешь её произведения? — закрыв книгу, спросил Бек. Он удивился тому, что Пак вдруг раскрывает свою любовь к книгам. — Конечно, и это моя любимая книга, — указывая на книжку в руках омеги, произносит Чан. — Удивительно! — взмахнул руками омега, продолжая расспрашивать у альфы его впечатления от прочтения. Оба даже не заметили, как началась пара. Они всё так же стояли возле окна и болтали о книгах, развлечениях и даже о еде. Чанель вдруг снова почувствовал то приятное чувство, что разливалось тёплой волной по всему телу и дарило спокойствие. Он снова начала видеть в Бекки самого прекрасного омегу на свете. — Может, сходим в кино на этих выходных? — предложил альфа. Ему, правда, хотелось провести время с Бекхёном, говорить с ним, интересоваться его жизнью, спрашивать про его увлечения. Ему вдруг открылся совершенно новый Бекхён, Бекхён которого он забыл спустя долгие годы супружеской жизни и заядлой работы. Бекхён, который скрывался за бесконечными делами по дому и работой в ателье. — С радостью! — ярко улыбнулся Бекхён, — ладно мне пора бежать, до встречи, Чанёль! — крикнул омега, убегая в сторону выхода, не забыв пожать руку альфы на прощание.***
Уже целую неделю Чанёль пытается найти выход из всей этой абсурдной ситуации, но увы, Бекхён не подпускает его ближе, даже на сантиметр, да и ещё этот надоедливый Сехун, что каждый раз находится рядом с омегой и не дает нормально поговорить с Беком.Но у Чанёля есть пару часов, чтобы насладиться общением с Бекхёном, пока они сидят на парах. Сехун, слава богу, учиться по другой специальности и вообще, в другом крыле университета, а вот с Чаном их направления почти одинаковы, только у Бекхёна есть ещё черчение и шитьё, а ведение бизнеса, экономика и математика — вместе с Чанёлем. Их темы для разговора никогда не иссякают, наоборот, их с каждым днём все больше и больше это так нравиться Чану. Один раз они вдвоём даже обедали сидя за одним столом и в момент, когда альфа испачкал щёку в курином соусе, омега заботливо вытер соус с его лица и мило улыбнулся ему. В этом жесте было столько нежности, по которой так истосковался Чанёль, что пределу его радости не было. Он был готов весь перепачкаться этим соусом, лишь бы омега ещё раз коснулся его, но по закону жанра в столовой появился Сехун и увёл Бека под белые рученьки. Чанёль каждый раз себя останавливал, чтобы не набить морду этому горе-любовнику, ведь Бек не станет к нему от этого лучше относиться, наоборот, возможно прекратит общение, а Пак только-только почувствовал, что омега не безразличен к нему. Не правда ли смешно, недавно альфа мечтал о свободной жизни, где нет семьи и мужа, чтобы ходить по клубам и развлекаться с омегами, а теперь вот, снова добивается своего мужа, забыв обо всех прелестях холостяцкой жизни. Зачем ему нужна эта свобода, если нет рядом Бекхёна? Для альфы вся жизнь перестала казаться яркой без этого омеги, без их семьи и без их дома. Их прежняя квартира перестала быть тёплой, а превратилась в холодную бетонную коробку, в которой не слышно задорного смеха пузатых малышей и звонкого голоса Бекхёна. Каждый день приходя в это пустое помещение Чанёль начинает плакать, словно маленький мальчик, всё потому, что он потерял тех, кто был ему семьёй, он потерял самое важное в своей жизни и совершенно не ценил то, что дал ему Всевышний. Почему же люди такие глупые? Почему они не видят то, что на самом деле дорого? Долгожданный выходной. Чанёль ждал их, ведь Бекхён обещал пойти с ним в кино. Чанёль всё утро сиял как начищенный чайник и блистал своей улыбкой, и пытался выбрать, в чём пойти на свидание с любимым. Альфа был не похож на альфу, он больше походил на омегу, который не знал, что надеть на первое свидание и ныл о том, что „мне нечего надеть“. Но найдя в своём шкафу более сносный свитер и джинсы, Чан отправив СМСку омеге, выбежал из дома, прихватив с собой куртку. На улице уже был ноябрь, что славился первым зимнем снегом, как сейчас, но вряд ли Чан заметил его, ведь он мчался к своему омеге, зная его адрес наизусть. Чанёль никогда не забудет квартиру, в окно которой стучался поздно вечером и вызволял свою принцессу из „замка“, чтобы просто погулять по парку. Альфа даже не замечал, что светофор горит „красным“ он смело перебегал дорогу, не боясь ничего, ведь желание поскорее увидеть Бекхёна наполняло его не дюжей смелостью. Пак сбавляет ход только тогда, когда видит около знакомого подъезда тонкий силуэт Бекхёна — Долго ждёшь? — спросил запыхавшийся Чанёль, подлетая к омеге. — Нет, недавно вышел, — улыбнулся Бек, заглядывая в шоколадный омут глаз Чанёля. В этот миг, что-то оборвалось внутри обоих, он увидели в глазах друг друга что-то поистине родное и неразрушимое, что-то такое необъяснимое, что невозможно было даже передать. Какая-то искра промелькнула между ними. — Ну что? Пошли? — спросил Бекхён, первым опуская глаза. — Да, конечно! На сеанс они успели вовремя и даже, у них было время походить по торговому комплексу, обсуждая предстоящий праздник Рождества. — Я обожаю Рождество! — произнёс омега, ярко улыбаясь, — на Рождество случаются самые волшебные волшебства, — последнюю фразу оба сказали в один голос. Чанёль знал это. Он всегда называл Бекхёна за эти слова ребёнком, который до сих пор верит в волшебство. — Откуда ты знаешь…- повернувшись к альфе, спросил Бек, удивившись тому, что альфа дословно повторил за ним. — Я знаю многое, Бекхён…- тихо сказал альфа, поймав на себе недоуменный взгляд омеги. – Ой, Бек, нам пора, фильм вот-вот начнется, — сообразив, что сказать, Пак потащил омегу за руку в сторону залов кинотеатра. Фильм и, правда, начался, как раз к приходу пары. Бекхён не отрываясь от экрана, наблюдал за всеми действиями актёров, а Пак смотрел на Бекхёна. Он запоминал каждую его эмоцию, что появлялась на лице, и не мог налюбоваться. Странно, что за всё время, будучи в браке, Чан не сводил Бека в кино. Даже их первое свидание было мало похоже на свидание, они попали под сильный ливень и просто отсиживались в закусочной, согреваясь, горячим кофе и не менее горячими объятиями. Альфе пришла мысль, что возможно, кто-то даёт ему шанс всё исправить. Исправить отношения с Бекхёном, поменять мнение о нём и полюбить ещё сильнее. Чанёль уже ничего не хотел понимать, он просто был счастлив, что сидит рядом с любимым и любуется им столько, сколько он хочет. Правда, жаль, что фильм идёт всего какие-то полтора часа, Чанёль бы оставался в зале всю ночь рядом с Беком, так близко, так непозволительно близко. Они вышли из зала и Бекхён потянулся, дабы разогнуть затекшую спину. Омега во время так называемых „потягушечек“ зевнул, словно ребёнок и устало потёр глазки. — Ты так устал? — улыбаясь этой милой картине, спросил Чан. — Немного совсем, — закончив зевать, произнёс омега. — Ты мне смотри не усни по дороге! Домой я тебя не потащу! — сделав грозный вид произнёс Пак, не скрывая вылезающую улыбку. — Да никто тебя и просит меня нести! — показав альфе язык, Бекхён походкой от бедра, обошел альфу и прошёл к выходу. В автобусе они ещё долго болтали без умолку. Чан рассказывал, что-то невообразимо смешное, а Бек умирал от коликов в животе. У них был собственный мир, собственные шутки, которые никто никогда не сможет понять. Они сошли на нужной остановке и направились в сторону бекхёновского дома. Чанёль так хотел оттянуть момент расставания, но в голову ничего не приходило. — Ну вот, мы пришли, — с толикой грустью сообщил омега, изучая грустное лицо альфы. — Пришли…- со вздохом сказал Пак. В его голове была лишь одна мысль- поцеловать омегу, но он безумно боялся, боялся реакции парня. Но Пак Чанёль не будет Пак Чанёлем, если не испытает судьбу. — Будь, что будет! — произнёс альфа, и обхватив большими ладонями бархатные щёки омеги притянул его к себе и страстно поцеловал, вкладывая в этот поцелуй всю свою любовь, всего Пак Чанёля. Планета вдруг остановилась вместе со временем. Чанёль снова чувствовал тепло этих сладких губ. Он ощущал то приятное покалывание в районе груди, которого так не хватало всё это время. Бекхён старательно вырывался из хваткого захвата, но все его попытки увенчались провалом, как только омега поддался течению этого тепла, что волной разливалось по телу, Бек резко перестал чувствовать тепло чанёлевских губ. Открыв глаза, Бекхён увидел перед собой злого Сехуна, что смотрел на Чанёля звериным взглядом. Кажется, именно сейчас Чан забудет о своём маленьком обещании не трогать Сехуна ради доверия Бекки. Оба сцепились словно хищники, между собой. Удар за ударом и у обоих появилась кровь. Смутные крики Бекхёна никого не останавливали, лишь злость и ярость управляла альфами. — Он мой! — рыкнул Сехун, ударяя Чана о кирпичную стену спиной. Чанёль от услышанных слов взорвался, как вулкан и, отпихнув противника ногой набросился на него с новой силой, нанося удары. Чанёль, наверное, убил бы Сехуна, если бы не тонкие ручки на его шеи и эти глаза, что были до краёв наполнены слезами. Они были такие же, как в тот вечер, когда Чан сказал те гадости в глаза своего любимого и единственного мужа. Чанёль откинул тело Сехуна и скрылся в этой белой вьюге, что кружила мелкие частицы первого снега.***
На следующий день Чанёль не пришёл в институт. Он не мог смотреть в глаза Бекхёну, которому снова причинил боль. Сильную боль и ранил его в самое сердце. Такому чудовищу нельзя находиться рядом с таким прекрасным и нежным существом, как Бекхён. Чан просто не заслуживает такого счастья. Именно сейчас альфа осознал, что лучше бы никогда не появлялся в жизни этого маленького омежки, ведь его жизнь без Чанёля гораздо лучше, что не скажешь о жизни Пака. Без Бекхёна он — никто и звать его никак. Бекхён был смыслом этого глупого существования, смыслом, что держал альфу на плаву и делал его по истине счастливым. Через пару дней Бекхён написал Паку СМС с текстом о скорой свадьбе с Сехуном и грустным смайликом. Только Чанёль не понимал, почему омега грустит, ведь этот день будет самым счастливым в его жизни, ведь он выходит за Сехуна и будет говорить ему „Да“. Чанёль не выходил из квартиры и совсем забыл, что такое свежий воздух, он уверенно собрался умирать в этой пустынной квартире, даже не пытаясь вернуть любимого. С того дня прошло чуть больше месяца, а для Чанёля это время казалось бесконечно долгим и нереально тягучим. Он перестал быть похожим на нормального человека: кожа стала бледной с проблесками синевы, глаза впали вместе со щеками, а сам он до невозможности исхудал. Ночь перемешалась с днем, и вся жизнь альфы превратилась в полный бардак. Даже приближение прекрасного праздника, как Рождество не придавало настроению, лишь ещё большее разочарование, ведь именно в ночь Рождества он навсегда потерял самое важное в своей никчёмной жизни. В очередное утро, перед самым Рождеством, когда серые тучи наглухо затянули мятно-голубое небо, на телефон Пака пришло сообщение, но альфа не желал его читать. Он не хотел видеть, что это Бекхён. Он не хотел читать строчки о том, что омега беспокоится о нём, ведь он даже не достоин этого беспокойства. Через час Пака всё-таки разъело любопытство и он взял телефон, дабы посмотреть, что за СМС пришло. От кого: Бекхён „Сегодня я стану замужнем омегой, сердце которого невероятно сильно беспокоится о тебе, прошу, приди и скажи, что с тобой всё хорошо“ Сердце неприятно кольнуло, и Чанёль рухнул на всё такой же неудобный диван, и по его впалой щеке медленно скатилась одинокая слезинка. Сегодня альфа навсегда отпустит того, от кого сердце бешено бьется, кровь бьёт по вискам, а губы дрожат от желания поцеловать эти сладкие на вкус уста. Сегодня, в преддверие Рождества, Пак навсегда останется один, зарекаясь никогда и никого не пускать в своё сердце, всё потому что оно принадлежало Бекхёну.***
Огромный банкетный зал, украшенный белыми лилиями, встречает Чанёля. Альфа не удивился именно такому выбору цветов, ведь омега безумно любил белые лилии. Оглядев белый зал, альфа увидел Сехуна, который что-то увлечённо обсуждал с пожилым мужчиной. Воспользовавшись этим, Пак кинулся на поиски комнаты жениха. Сильный запах карамели привёл альфу к большой двери, за которой по видимости сидел Бекхён. Осторожно отворив двери, Пак вошёл в просторное помещение, что было пропитано карамельным запахом. — Чанёль? Боже, я так беспокоился, — омега подорвался со своего кресла, что стояло напротив зеркала, и подбежал к альфе, что с таким восхищением смотрел на своего красивого мужа, хотя нет, он ему не муж и никогда им не станет. — Ты прекрасно выглядишь, Бекхён, — тихо произнёс альфа, разворачиваясь обратно к двери и собираясь уходить. — Прошу не уходи так скоро, побудь на церемонии, мне так тебя не хватало! — хватая руку альфы и несильно сжимая. — Я буду лишним…- омега прикладывает свой тоненький палец к пухлым губам альфы, говоря ему, чтобы тот больше ничего не говорил. — Прошу тебя.- последнее, что произносит Бек, уводя альфу за собой в банкетный зал, для заключения брака с Сехуном. Заиграла приятная мелодия и все гости устремили своё внимание в сторону арки, из которой должен выходить омега. Чанёль стоял позади всех гостей, чтобы быть менее заметным, хотя с его ростом это вряд ли. Альфа прожигал взглядом эту несчастную арку и в глубине души надеялся, что омега передумал заключать этот брак, но в арке мелькнул знакомый силуэт и альфа опустил голову, отчаянно вздохнув, успокаивая себя тем, что так будет лучше для Бекхёна. Омега был прекрасен, как в день их свадьбы и Чанёль непроизвольно вспомнил, с какой сияющей улыбкой Бекхён произносил это заветное „Да“ и внутри всё перевернулось от накативших эмоций. Глаза снова нашли Бекхёна, руку которого держал Сехун. — Сехун, вы согласны заключить этот брак с Бекхёном? — Да, — радостно произнёс альфа, крепче сжимая тонкую ладошку. — А вы Бекхён? — Я…, — Бекхён собирался ответить, как церемонию прервал громкий крик. — Подождите! Прежде чем ты ответишь, я хочу кое-что сказать! — появившись из толпы, произносит Чанёль, смотря на растерянного Бекхёна. — Я совершил главную ошибку в своей жизни и это ошибка в том, что не ценил тебя, мой Бекхён. Я жил, считая, что ты всегда останешься со мной и никогда меня не покинешь, продолжишь всё так же дарить мне свой нежный взгляд полный любви, но сейчас я понял, как сильно ошибся.-Альфа прервался от нахлынувших на глаза слёз. Перед ним стоит человек, которого он любит всем своим сердцем, но который отдал своё сердце другому. — Я не сумел сделать тебя счастливым, я не смог понять что ты и наши дети — самое дорогое, что только могло у меня быть, я упрямо продолжал цепляться за какую-то свободу, но моя свобода-это ты, Бекхён. Мне не нужны все богатства этого мира, я хочу лишь вернуть нашу с тобой жизнь и начать всё заново, жалко что это невозможно, но я безмерно благодарен этому глупому волшебному волшебству, ведь оно позволило мне снова влюбиться в тебя, мой Бекхённи.- Горячая слезинка скатилась по щеке, обжигая холодную кожу Волшебство хитрое дело. Оно подслушивает все наши "хочу…"и превращает их в жизнь. Оно же не виновато, что вы всегда произносите необдуманные желания. Разве волшебство может быть плохим или хорошим? Нет, оно всегда должно чему-то учить или что-то давать полезное. И вы знаете, кажется, это Рождественское волшебство всё-таки чему-то научило Пак Чанёля, ведь он осознал главные ценности нашей жизни. Поэтому, наверное, Всевышний сжалился над ним и вновь свершил то самое волшебство, поднимая гром и молнии в этом маленьком городке, нагоняя сильный ветер, который сносил всё со своего пути и, наконец возвращая всех в тот злосчастный вечер. — Чанёль! Почему ты так себя ведешь? Почему тебе плевать на меня, на детей, на всех, кроме себя? — спрашивал разозлённый омега. Альфа сидел в своём кресле и не понимал, что вдруг произошло. Оглядев комнату, он увидел знакомую гостиную, все игрушки, что пестрили своей яркостью на фоне бежевых стен, зелёный кактус и стопку огромных журналов. В его голове пронеслось лишь единственно „неужели я вернулся?“ — Чанёль? С тобой всё хорошо? — теребя плечо мужа, спросил Бекхён. Альфа замер от такого родного голоса. Он не верил своим ушам. За всё это долгое время этот голос звучит с такой любовью, что альфа млеет от него. — Боже Бекхён, мой Бекхён! — бросаясь на шею ошарашенному мужу, вопит Чанёль, — прости меня, прошу, прости. Я исправлюсь, я буду самым лучшим мужем, — альфа расцеловывал лицо омеги, — только прошу не оставляй меня, прошу, будь со мной! — альфа прижался к ногам мужа, падая перед ним на колени. — Эй, ты чего? Я тут, я рядом. Куда я могу от тебя уйти? Я же люблю тебя, глупый, — Бекхён тоже садится на колени перед мужем и смотрит в его глаза, которые были наполнены слезами. Бекхён тянется к его пухлым губам и целует так трепетно, как никогда не целовал. Он говорит этим поцелуем, как сильно любит этого несносного, но такого родного и любимого альфу. — Ты самое дорогое, что у меня есть, мой Бекхённи! — прервав поцелуй, произносит альфа в самые губы Бекхёна, получая на это короткую улыбку и всё тот же, наполненной любовью, поцелуй.