Sunlight

За окном неспешно потухало летнее солнце, тягуче и лениво опускаясь за перистую линию горизонта. Его угасающие лучи широкими полосами янтарного света пронзали алеющие небеса, устремляясь прочь и теряясь, рассеиваясь, остывая вдали. На телефонных проводах, чуть ли не за самым окном, сидели неугомонные ласточки, без устали начищая свои перышки и с озорством щебеча друг другу лишь им известные слова. Они выглядели такими потешными, делящимися последними новостями, попеременно взъерошиваясь и хлопая миниатюрными крылышками. Где-то через пару дворов на детской площадке резвилась ребятня. Их голоса разлетались по округе, теряясь во множестве узких улочек и укромных закутках, миниатюрных двориках и неприметных переходах. Дневная жара спала, и теперь на улице было просто тепло. Скоро сумерки должны были лечь на окрестности своим мягким покрывалом летнего вечера, постепенно разжигая в пурпурных небесах первые звезды, излучающие таинственную прохладу далеких неизведанных мест. Гаснущее солнце ни в какую не хотело сдаваться. Оно яростно цеплялось за крыши домов, вплеталось в ветви колышущихся сакур, хваталось за оконные рамы, безнадежно заглядывало в распахнутые на улицу комнаты. Вот и сейчас, так упорно и упрямо оно мажет слепящим лучом светло-желтую стену, постепенно сползая всё дальше и дальше, неумолимо укорачиваясь и хватаясь за поверхность из последних сил. Но в итоге, всё же, сдается, померкнув, растворившись, рассыпавшись в воздухе сотнями незримых оранжевых искр, словно феникс, готовый возродиться в утренней лазури последующего дня. И тут же мир кругом наполняет звенящая тишина, сквозь которую периодически прорываются звуки внешнего мира, точно также готовящегося замереть, остановиться, померкнуть в грядущей тьме ночи. В комнате двое. Лежат на кровати, недвижно застыв в умиротворенной позе объятий. Они едва зримо дышат, лишь этим единственным звуком наполняя пустоту остывающей комнаты. Он неуловим, как и легкая улыбка чуть поджатых в счастливом выражении губ, украшающая бледное, усеянное потешными веснушками, лицо, прислоненное к чужому плечу. И по его выражению видно, что его обладатель более чем доволен, бесконечно доверяющий, расслабленный и тихий, обнимающий парня, что также мирно спит по соседству. Тот выглядит менее искренним, будто за столь долгое время его лицо привыкло не снимать с себя эту зачерствевшую маску, но также спокойно, и будто бы он ни в чем не нуждается. Будто бы все, что ему нужно в жизни, у него уже есть, здесь, нежится под боком, сопя, согревая и проникая под кожу теплом. Мгновение – и оно пробуждается, слегка дергаясь и потягиваясь, выпрямляясь по струнке, и вновь расслабляется, лишь придвигаясь поближе, закидывая руки более смело, охватывая всё, до чего они могут достать. Одну из них удается перехватить, бережно сжимая в своей теплой ладони, разворачиваясь к столь бесценным веснушкам, и склоняясь ниже, прижимая носом непослушный хохолок к голове. В легкие затекает сладковатый аромат мягких волос, накатываясь дремой на веки, и вот уже сон вновь готов проглотить с головой, погружая в хрустальный мир нереальных иллюзий. На сердце так тихо, так оглушительно тихо и спокойно, что непроизвольно хочется плакать, но сейчас не время для слез, из-за чего лишь губы вновь подергивает отголосок бескрайнего счастья, окончательно накрывающего с головой…