Часть 1
4 января 2016 г. в 02:24
«Ты была права. С самого начала. Это было похоже на длинную поездку в моем автомобиле на встречу фонарям и полуночной тишине. И, кажется, когда ты предвещала, что все это сгорит в огне или приведет нас в Рай, мы оба стали свидетелями, как то, что мы пытались построить, охватило пламя, и пепел поднялся в воздух. Он превратил в мрак все вокруг, но так и не смог затмить твою улыбку, которую украшала красная классическая помада. Быть может, ты не придала значения тому, что мы были на разных дорогах все время. Мы жили своей жизнью, встречались с другими людьми, но это не смогло заставить тебя забыть мои глаза, взгляд которых ты считала чем-то особенным. Я не смог перестать думать о тебе, смотря в зеркало заднего вида, где все встречалось отражение твоих губ…»
«Только теперь ты вспоминаешь наши ночные поездки и говоришь, что хочешь это повторить, ехать всю ночь, до края земли, на другой конец света. Ты говоришь, что всего этого никогда не было и не будет достаточно. Но ты сам признал, что меня было в твоей жизни слишком много, чтобы теперь воспевать, что ты все еще хочешь просыпаться со мной по утрам в гостиничных номерах…»
«Быть может, ты имеешь право утверждать, что это я снес нас с пути, и что такие, как я всегда возвращаются к тому, что сами ломают и рушат. Но никто не застрахован от этих ошибок и кому как не тебе, знать об этом лучше всех? Кладешь нотки мести на эти слова, говоря, что такие, как я приползают обратно к любви, которую отвергли сами, а такие, как ты уходят навсегда, когда с ними прощаются. Но меня все еще, спустя годы, мучают вопросы: простился ли я с тобой, отпустив твою руку? Открыла бы ты вновь ту дверь, что так предательски по отношению к нам закрыл я?»
«Какое теперь значение имеют твои молитвы к небу, если с каждым шагом, что ты делаешь, ты отдаляешься от меня на два? Спрашиваешь, сколько ночей я желала, чтобы ты остался? Сам знаешь ответ. Вот только я все еще не уверена, что та самая твоя бесконечность относится ко мне. И вместо того, чтобы считать по ночам те же звезды, мы считали свои ошибки и свет погас. В этом была своя разрушающая магия. И теперь твоя бесконечность находится за закрытой дверью, которую я бы открывать не стала… »
«Эти слова отбиваются в моей голове молотом… Ты бы хотела? Ты говоришь это с таким противоречием. Вернуть все, вернуть ночи, когда в два часа мы могли творить чудеса, о которых миллионы не догадывались бы. Так много твоих «Я бы хотела» и не осталось ни одного шанса, чтобы вернуть хоть одно из чудес, вернуться к началу. Бороться, чтобы вернуть свет и зажечь звезды. Ты не обязана обещать, что никогда не забудешь меня… Быть может, тогда ты должна пообещать себе обратное… Ты бы хотела? Могла бы? »
«Если хочешь знать правду, плакала ли я, когда ощутила, что наши жизни тратятся впустую, когда мы рядом друг с другом – я отвечу. Возможно, этих слез бы хватило, чтобы наполнить еще один океан, который я бы назвала твоим именем. Он был бы прекрасным, как ты, но самым холодным и горьким. Он бы заменял людям небо, к которому они обращаются, когда сгорают от боли. И нет, ты бы не хотел быть, как я. В свою очередь, готова поклясться, я бы действительно хотела быть как ты. Тогда я бы перестала помнить и чувствовать. Я бы не разговаривала с небом…»
«Мы оба знаем, что вместе мы больше потеряли, чем приобрели. И мне невыносимо вспоминать наш тонущий корабль, что грациозно пошел к темно-синему дну, когда поток разнес нас в разные стороны. Это была буря, созданная мною, шторм, что наполнил легкие и заставил тебя кричать, а меня медленно ускользать от тебя, пока ты до последнего не теряла надежды спасти нас обоих от потопа. Я пытался убегать столько раз, но каждый раз возвращался к одному и тому же. Последний раз, когда я вернулся, тебя уже не было. Но вечная марка осталась со мной…»
«Не думай, что только тебе жаль, что все хорошее уходит и разбивается где-то глубоко на дне. Но ты прекрасно знаешь, что не я выбирала уйти той ночью и, закрывая за мной дверь, вещи не стали проще, правда? Теперь припоминаю, как ты уже однажды говорил про целый мир у наших ног, но мы не смогли удержать вместе собственных рук, тогда и мир пал за нас. И я бы хотела сказать, что еще не слишком поздно просить об одной последней ночи, но я по-прежнему чувствую воду в своих легких. И если ты говоришь о своих ранах, то вспомни, как сам повернул нож в моем разбитом сердце и больше не спрашивай, почему я ушла…»
«Вопреки неудачам и войне, я все равно не смогу изменить одного мнения о тебе, которое осознал слишком поздно – мир с тобой был похож на страну чудес. И позже она превратилась в руину из криков, вспышек и чужих шепотов, которые свели с ума обоих. Неудивительно, что вдруг в нем стало невозможно находиться двоим, не так ли? И не причина в том, что я искал чего-то важного и не нашел с тобой, я просто не смог отдаваться иллюзиям, что все прекрасное с тобой будет длиться вечно. Ты верила в это, и этой веры было слишком мало, чтобы сберечь вечное солнце в стране, где могли выжить только наши иллюзии…»
«А ведь ты прав, если вспомнить все наши разговоры, лучшие из них случались, когда часы переходили за полночь. Сейчас это вправду заставило меня тепло улыбнуться. Ведь даже трата времени с тобой была чем-то удивительным, о чем я так и не мечтала в самых диких мечтах. Ты знаешь, что я помню. И я знаю, что тебе порой хочется возвращаться к тем местам, где только ночь была свидетелем наших секретов. Где твои глаза могли сводить меня с ума и никого больше рядом… Но мне жаль осознавать, что все, что нас вяжет теперь – царапины, что мы действительно заработали на одном поле битвы…»
«Я помню, как пытался спасти тебя от охотников и грязных криков, что обрушались на тебя каждый раз, когда мы держались за руки на глазах у миллионов лиц, которые могли лишь ненавистно стрелять глазами. Но и этого было недостаточно, чтобы убежать. Ты знала места, где нас не найдут, но в итоге предпочла запереться в комнате сама, и наблюдать как проливной дождь врывается в твои окна, заглушая мой голос. Старые пятна не всегда отстирываются, но после дождя всегда выходит солнце. И я не могу сказать, что не счастлив от того, что ты снова дышишь, а темное небо, наконец, развеялось над тобой. Для тебя было важным очиститься, я же принял все свои ошибки и молил простить за то, что однажды отобрал твой воздух. И если наши цветы, что мы растили вместе, умерли от жажды, их стоит перестать хранить и попытаться дать жизнь другим…»
«Мне стоит признать, что то время, пока мы вместе шли по одной дороге, я пыталась изменить тебя, сделать тем, кем ты быть для меня не мог. Согласна, ты не создан для облика рыцаря в сияющих доспехах, и ты не мог дарить мне свои руки, каждый раз, когда я хотела, чтобы они обнимали. Ты не был предназначен, чтобы хранить мое сердце в своих руках. Для тебя любовь была моментом. Я же хотела стать для тебя вечностью. Но невозможно найти более подходящего человека для полуночных поездок с опущенными окнами, для шалостей в отелях, для вдохновения, чем ты. Мы не были созданы друг для друга, но вместе мы создали незабываемые моменты. Временами они отдают болью слева, но продолжают считаться идеальными, потому что в них были не идеальные мы. Это была последняя песня нашей истории. Ты напомнил мне обо всем и на какой-то миг оживил мои старые раны. Я не виню тебя за это, я благодарна. Но напоследок хочу спросить тебя о том, о чем когда-то спрашивала себя. Все ли наши трудности уже позади?»
«Это завершающая песня и она проносится мурашками по моей коже, заставляя чувствовать меня твои переживания, словно собственные. Может, потому что как твои песни являются частью тебя, так ты до сих пор являешься частью меня, что я изо дня в день стараюсь превратить в не больше, чем просто память. Но все это имеет отдельную жизнь, вечную жизнь, как мои двадцать швов в той больничной палате. Она играет тихо, и бумажные самолетики разлетаются над моей головой. Они создают узоры, напоминают о том следе, что ты оставила во мне, не оставшись сама. Может, нас со временем объединило бы больше, чем разбитый хрусталь несбывшихся надежд, но разойдясь, мы выбрали противоположенные пути. Ты выбрала кричать о своих шрамах, я предпочел переживать их болящее заживление в пустом гостиничном номере на последнем этаже в тишине. Я возвращаюсь туда, чтобы понять болят ли они до сих пор, и попадаюсь в собственную ловушку каждый раз. Теперь в комнате темно и мелодия вот-вот оборвется. Я невольно вспоминаю, что, несмотря на шрамы, я счастлив там, где нахожусь. Потому что все еще чувствую тебя и знаю, что счастлива ты. И если где-нибудь сейчас ты спрашиваешь все ли трудности уже позади, я скажу тебе то, что должен. Все уже благополучно. И это хорошо».