Нет выбора

— Ты кого-то знаешь, кто здесь похоронен? — Одного малыша. — Малыша? Он что, маленьким умер? — Очень маленьким. — Как это случилось? — Упал. — Упал? Куда упал? — На пол. — Упал на пол… Чёрт, я падаю на пол по два раза в день, и до сих пор жив. — Ты только так думаешь.

***

Кругом темно и мрачно. Жутковатая атмосфера… Ни одной живой души рядом. Лишь тишина и страх. Но это уже стало нормальным, ведь проведи ты в таком месте двадцать лет, тоже привыкнешь. Маленький светловолосый мальчик совсем не понимает, как так случилось. Что за чертовщина происходит? Почему он не может выйти из этого места? Почему на его зов никто не откликается, а люди, проходящие рядом, его не видят? И если бы этим местом был какой-нибудь уютный парк, небольшая безобидная улочка или милая забегаловка, то всё было бы в порядке. Но он в заточении среди мёртвых. Кругом одни камни, под которыми гниют остатки человеческой плоти. Пусть все предыдущие вопросы имели никчёмную надежду на ответ, но оставался ещё один, не поддающийся никакой логической разгадке. Почему это блондинистое голубоглазое чудо двадцать лет остаётся в одном облике? С виду ему можно дать лет шесть, не больше. Тут взрослый сойдёт с ума. Страшно предположить, что происходит в голове у ребёнка. Безусловно, он очень напуган. Был напуган. Сейчас малыш уже немного привык, но полностью избавиться от страха так и не удаётся. Снова вечер, на улицы города опустилась темнота. Найл прогуливался мимо надгробий, здороваясь с каждым мёртвым, что лежал под землёй. В ответ на приветствие малыш слышал лишь тишину. — Здравствуй, Джени. Привет, Сэм, дружище, как настроение? — эхо от детского голоса распространилось по всему кладбищу. Мальчик выучил имя каждого, кто здесь похоронен. Немного пританцовывая, голубоглазый дошёл до лавочки, находящейся рядом с маленьким прудом. Найл посмотрел на своё отражение в чистой воде. Ничего не изменилось: всё те же зеркальные голубые глаза, розоватые щёчки, светлые волосы, беспорядочно торчащие в разные стороны. Хоран печально вздохнул и сел на лавку. В мыслях не укладывалась, как так может быть? Папа ему всегда говорил, что чудес не бывает, а тут такое… — Привет, Найл, — раздалось позади блондина. — З-здравствуйте, — заикаясь, произнёс мальчик. Он уже двадцать лет ни с кем не разговаривал. Голубоглазый развернулся, чтобы увидеть незнакомца. Тёмные джинсы, белая майка, расстёгнутая чёрная кожаная куртка со странными нашивками. Выглядело устрашающе. — Ты напуган. Что ж, я могу пообещать, что не причиню тебе вреда. Взамен на это ты просто побеседуешь со мной. Идёт? — произнёс парень. — Идёт, — Найлу было очень интересно узнать, откуда этот человек знает его имя, почему он видит его, а остальные нет. — Меня зовут Зейн. Я хочу ответить на твои вопросы. Знаю, ты запутался. Можешь спрашивать что угодно, — он не внушал доверия, но ребёнок слишком сильно хотел узнать правду. — Прям всё-всё? — недоверчиво поинтересовался мальчик, на что получил утвердительный кивок, — ладно. Почему ты здесь так поздно? — Потому что здесь ты. — А откуда ты знаешь меня? — Я слежу за тобой двадцать шесть лет. С момента твоего рождения, — удивлению Найла не было предела. — Почему люди не видят меня, а ты видишь? — Ты мёртв. Люди не могут видеть мёртвых. — Я что? — это звучало как минимум странно, — не надо так шутить. — Не веришь? По этой же причине ты не взрослеешь. Душа человека после смерти остаётся в том же облике, в котором он погиб. — Мне не смешно. Перестань, — в глазах мальчика застыли слёзы. Как? Каким образом это могло произойти? В голове ребёнка творилась полная неразбериха. Ещё немного, и истерики не избежать. — У тебя есть другое объяснение всего, что с тобой происходит? Думаю, нет. — Нет. Ты врёшь! Люди не видят призраков. Ты же видишь меня? Значит, я жив! — А кто тебе сказал, что я человек? Знаешь, кто такие Демоны? — Нет, — постепенно страх вырывался наружу. Это можно было заметить по дрожащим рукам мальчика. По розовым щёчкам уже текли слёзы. — Демоны — это твои страхи. Демоны питаются твоими слабостями, постепенно вытягивая из тебя жизнь, пока ты, разумеется, не умер. Звучит устрашающе, верно? Ты можешь подорваться и убежать от меня, забыв про моё обещание. А можешь выслушать весьма заманчивое предложение. Выбирай. — Говори. Только сначала скажи, как я умер? — Упал с табуретки на пол, пока твой отец выпивал в очередном баре. Скажи мне, мой юный друг, хотел бы ты стать таким же, как я? Не спеши делать выводы. Знаешь, в моём мире полно плюсов. — Что ещё за плюсы? — упал. Просто упал. В мыслях не укладывалось. Он падал столько раз, но всё было в порядке. — Я делаю всё, что хочу. У меня есть всё, что я пожелаю. И мне не нужно для этого трудиться. — Но… в чём подвох? — верно, Найл, всё не может быть так просто. — Взамен на сладкую жизнь я убиваю. Убиваю простых смертных. Но перед этим заставляю их совершать грехи. Проще говоря, делаю всё для того, чтобы как можно скорее они отправились в Ад. И, знаешь, особо и руки марать не приходится. Простой щелчок пальцами, и жертва валяется у моих ног. — Ни за что. Я никогда не причиню людям вред! — Думаешь? Ты хочешь вечность провести на этом старом кладбище, разговаривая с землёй? Дело твоё, но это глупо. Только представь: ты никогда отсюда не выберешься. Никто тебя не видит, ты мёртв, соответственно, проведёшь здесь не год, не десять лет и даже не сто. Вечность. Вечность в одиночестве. Подумай хорошенько. Бедный Найл. У него просто нет выбора. — Я не знаю… — в растерянности пробормотал ребёнок. — Ну, как хочешь. Удачи сгнить от скуки, — Зейн загадочно улыбнулся, поднялся с лавочки и отправился в неизвестном направлении. В голове блондина творилось чёрт знает что. Он не хочет вечность провести здесь. В одиночестве. Безысходность. — Стой! Зейн, я… я согласен! — прокричал мальчик. Парень знал, что Найл согласится. Светлая душа мальчика погаснет. С этих пор нет милого голубоглазого ребёнка. Зейн изменит его. Изменит до неузнаваемости и превратит в жестокое чудовище.