Назад к воспоминаниям

"Доброе утро... Доброе... Кто вообще придумал это выражение. Утро никогда не бывает добрым, его обязательно что-то испортит, будь то подгоревший тост, горький кофе... гибель любимого человека." - Энни усмехнулась своим мыслям, помотала головой и поднялась наконец-то с кресла, в котором провела весь вчерашний вечер и ночь. Ноги ужасно затекли и отказывались слушаться брюнетку, но ей было все равно. Ничего не могло заглушить душевную боль, съедающую девушку изнутри. Казалось, будто она выплакала все слезы, потому что с восходом солнца она уже не плакала, а только смотрела в одну точку, изредка всхлипывая. На ватных ногах Сальваторе подошла к окну и распахнула его настежь. В комнату тут же ворвался свежий утренний воздух и Энни вдохнула его полной грудью так, что легкие начали гореть. Не закрывая окна, она прошла в ванную комнату и включила воду. Вдруг ее внимание привлекло лицо девушки, смотрящей на нее через зеркало. Брюнетка не могла узнать себя. Спутанные волосы, опухшие, красные глаза, подтеки туши на щеках. Отражение смотрело прямо на нее и как будто насмехалось, как бы говоря "Посмотри, во что ты превратилась! Смотреть противно". У Энни внутри начало все закипать, злость поглощала каждую клеточку ее тела. Сальваторе как-будто играла со своим отражением в гляделки, глаза в глаза, не отводя взгляда. Минуты шли, а никто из них не хотел уступать. И тут отражение зловеще улыбнулось и начало смеяться. Энни была ошарашена, она не могла более смотреть. Брюнетка отвела взгляд, понимая что проиграла и это разожгло в ее груди огонь ярости. Вампирша не задумываясь ни на минуту развернулась к своему отражению и ударила по нему кулаком, отчего зеркало тут же разлетелось на миллион мелких осколков, которые водопадом обрушились к ногам девушки. Со звоном осколков о напольную плитку пришло и осознание произошедшего, отчего Энни резко отскочила на несколько шагов назад и посмотрела на свои дрожащие руки. Внезапно в комнату вошел Деймон и на вампирской скорости подлетел к ванной комнате. Его взгляд перемещался от сестры к разбитому зеркалу и обратно. - Энни, - только и смог проговорить он. Девушка никак не отреагировала на его слова, лишь закрыла лицо руками и тихо заплакала, оседая на мраморную плитку. Старший Сальваторе тут же оказался рядом с ней и хотел было поднять сестру, но та резко отстранилась и посмотрела на брата. В ее глазах читалась ярость и Деймон поняв, что лучше оставить ее одну, тихо вышел, прикрыв за собой дверь. Успокоившись, вампирша поднялась с холодного пола, и медленно пройдя в ванную комнату, включила воду в душе. Сбросив брюки и футболку, которую она не снимала с самой ночи, и которая полностью пропиталась соленой жидкостью, встала под холодные струи воды. Ей хотелось просто стоять вот так, и никуда не выходить. Просто забыться... Просто умереть... Но разум говорил: "Ты должна быть сильной. Должна жить дальше." А как продолжать жить дальше, когда, того, кого ты любила все эти годы, больше нет? Можно ли жить без него? А разум все повторял: "Он бы этого хотел." Энни не знала, сколько простояла в душе, но хлопок входной двери, который она услышала благодаря вампирскому слуху, сообщил ей о том, что кто-то пришел в пансион. Энни вышла из душа, обернувшись полотенцем, и прошла в комнату. Утирая скатившуюся слезу, Сальваторе открыла шкаф, чтобы выбрать подходящее платье. Сегодня - день похорон Кола. Брюнетка закрыла глаза и выдохнула. Даже его имя больно произносить. На похоронах настояла Кэролайн. Когда она узнала, что Кол мертв, она сразу же примчалась к подруге, которая билась в истерике, пыталась вырваться из рук Дэймона, который сдерживал ее от того, чтобы сестра не превратила дом в руины. Энни ни с кем не говорила, но Кэролайн решила организовать все сама. Настояла на том, чтобы все прошло как у людей, с достоинством. Она даже не побоялась позвонить Клаусу, который был расстроен не меньше Сальваторе, и конечно же, в организации похорон он тоже помог. Энни и не стала сопротивляться, да и не могла. Сейчас Энни и не представляла, что говоря всю ночь в пустоту, надеясь на то, что Майклсон услышит ее, Кол действительно был с ней, точнее его призрак. Он слушал, все, что она говорила, и жалел, что не сказал ей, насколько сильно он любит ее, чувствовал себя подонком, вновь обманув ее. Но ничего уже не исправить. Он просто призрак. Даже дотронуться не может до самого дорогого и любимого человека, да он даже в первые минуты, еще не сумев осознать, что находится на той стороне, просто кричал, смотря в лицо Энни, просто выкрикивал ее имя, будто она услышит, будто его увидит. И он так хотел поговорить с ней, чтобы она услышала его голос, что подумал над тем, чтобы появится перед какой-нибудь ведьмой, которая найдет заклинание, для того чтобы Сальваторе увидела его. Но он сам начал понимать, что кажется сходит с ума. Поэтому он просто находится здесь...рядом с ней...за завесой больше делать нечего...он один...и есть одно утешение - просто смотреть на свою любимую Энни, слушать ее, говорить с ней, отвечать на ее вопросы, которые она задает в пустоту... Он будет с ней рядом...будет охранять и оберегать ее...будет присматривать за ней... если понадобится - будет делать это ВЕЧНОСТЬ... Спустя 20 минут Энни стояла у зеркала, собирая волосы в хвост. В гардеробе вампирша отыскала короткое черное платье с небольшим рукавом и туфли на невысоком каблуке, краситься она даже не стала. Энни еще раз взглянула в свое отражение. Перед ней стояла невысокая худая девушка, взгляд говорил лишь об одном - внутри пустота. - Ты очень красивая. - сказал призрак Майклсона, смотря на свою любимую. - Но кое-чего не хватает. - Кол посмотрел на тумбочку, где лежали сережки и кулон, который подарил он Энни. В эту секунду, будто услышав вампира, Сальваторе обратила взгляд на кулон и серьги, взяла их с тумбочки, и сперва надела подаренный Колом кулон . Брюнетка зацепляла застежку сережек, когда в комнату постучали. Посетитель не дождавшись ответа, открыл дверь. В зеркале Энни увидела Дэймона. Он стоял в костюме и белой рубашке, и, что не странно, брат надел галстук. Дэймон, закрывая осторожно дверь, прошел внутрь комнаты. - Я уже готова. - ответила девушка брату, справившись с застежкой. - Не торопись. - сказал Дэймон сестре, встав сзади нее, так что мог видеть себя в зеркале. Заметив, что брат собирается что-то спросить, но, кажется так и не решается, Энни взглянула на его отражение. - Хочешь спросить в порядке ли я? - А ты в порядке? - переспросил Сальваторе, на что девушка отрицательно покачала головой. - Сальваторе, а ты ожидал чего-то другого? - спросил Кол, обходя Дэймона. - Знаешь, мне кажется, будто я схожу с ума. - призналась вампирша. - Я... у меня такое чувство, что он здесь...рядом... я даже вчера говорила с ним...будто он услышит...и сейчас я ощущаю, что он здесь... Я спятила, да? - чуть не плача, спросила та брата. Дэймон не знал что ответить любимой сестренке, не знал как ее утешить, чем ей помочь, и он не станет говорить ей, что все обязательно будет хорошо, потому что это страдание она сможет вынести лишь через многие годы, забудет через лет 60, он вообще страдал 200 лет, думая, что Кэтрин мертва, и он знал, что жалеть сестру не дело - она этого не любит. - Энси, его больше нет, но думаю, даже находясь на той стороне, он скучает и продолжает любить тебя. - Сальваторе не знал, что еще сказать, - Но я точно знаю, что он рядом с тобой, - Дэймон прикоснулся ладонью к сердцу Энни. - вот здесь. - Я так по нему скучаю. - девушка не выдержала и расплакалась, а Дэймон прижал сестру к себе, гладя по макушке. - Я тоже по тебе скучаю... - тоже самое повторил и древний. Он так хотел прикоснуться к ней, но даже если он дотронется до Энни, она почувствует лишь легкий холодок. - И ты даже не представляешь как. ********************************************* Сегодня Сальваторе и Майклсоны объявили перемирие, но лишь ради Энни. Если бы не девушка, то Клаус разорвал бы всех по частям, и оставил бы кровавую дорожку из трупов. Но ради Энни он готов поднять белый флаг, готов усыпить в себе зверя. И все благодаря тому, что Кэролайн - хорошая подруга. Форбс узнала о смерти Майклсона от Бонни. Конечно, Елена - ее лучшая подруга, которую она знает с детства, и наверное, Кэролайн должна быть на ее стороне, но с другой стороны, Энни всегда ее спасала, помогала ей, и считала, что Елена станет для нее такой же хорошей подругой, как и Форбс, но кажется... Как только блондинка узнала, она отправилась к подруге в пансион Сальваторе, чтобы утешить и успокоить ее, но та смогла успокоиться лишь в руках старшего брата. Смотря на то, как Сальваторе утопает в слезах от горя, она решила, что нужно почтить память погибшего Кола Майклсона. И она сделала все, чтобы семья Кола и его любимая смогли достойно похоронить его. Музыкальное сопровождение: SYML - Where's My Love К кладбищу Мистик-Фоллс приближались Майклсоны и Сальваторе. Ребекка, одетая в черное гипюровое платье, шла, прижавшись к старшему брату Элайдже, то и дело всхлипывая, Элайджа держался, не давал себе расклеиться, в отличие от Никлауса, который выглядел жутко, он не мог поверить, что его брата больше нет. С Майклсонами шла Энни Сальваторе, которую придерживал за руку Дэймон, он боялся отпустить сестру хоть на минуту, брюнетка была в себе, молчала, она даже не могла проронить и слезу - все выплакала ночью, она просто шла туда, куда ее ведут; Стефан держался рядом с братом и сестрой, а Кэролайн, также одетая в легкое платье черного цвета, поверх которого был надет кардиган темно-синего цвета, шла позади всех, держа в руках небольшой букет из шести красных роз. Майклсоны, Сальваторе и Форбс прошли к месту, где находилась надгробная плита Кола. Она находилась у широкого раскидистого дерева. На надгробной плите большими буквами было написано:

Кол Майклсон. Ты всегда с нами... Брат и возлюбленный.

- Не думал, что мне посчастливиться увидеть свои похороны. - ухмыльнулся своим словам Кол. Первым к памятнику подошел Элайджа Майклсон, держа в руках одну розу, которую он взял у Кэролайн. Он подошел к надгробью и посмотрел на надпись. - Странно это наблюдать... - снова сказал сам себе Майклсон. - Верно, Элайджа? Глубоко вздохнув, Элайджа присел на карточки и положил ярко-красную розу на небольшую горку земли, под почвой которой была закопана чаша с пеплом первородного. - Покойся с миром, брат. - шепотом сказал Майклсон. - Я буду всегда рядом с ней и никогда не брошу. - повторил он обещание, когда-то данное младшему брату. Элайджа вернулся не к брату и сестре, он обошел памятник похороненного брата, и просто встал спиной к присутствовавшим, засунув руки в карманы. - Я знаю, Элайджа. - кивнул Кол брату. Он был благодарен Элайдже, знал, что об Энни есть кому позаботиться. И если его любимая будет счастлива с его старшим братом, то он будет спокоен... Она заслуживает лучшего. А Элайджа любил ее. Всегда. Следующим был Клаус, который подошел к надгробью брата, ничего не говоря, и просто положил розу. Впервые за такое долгое время Кол увидел, как брат плачет. С глаз гибрида скатилась лишь одна слеза, но этого было достаточно, чтобы понять, что Никлаусу было не наплевать на младшего брата. Если бы Клаусу было все равно - он бы сюда не пришел. И Кол постарался улыбнуться, но получилось как-то не очень. После Ника, к памятнику, чтобы почтить память брата, подошла Ребекка; глаза древней были на мокром месте, слезы так и текли градом, и та не могла остановиться, не могла не плакать... Утирая слезу, Ребекка присела к надгробью, прижав к груди небольшую деревянную фоторамку. Майклсон просто сидела и просто плакала... Наконец, ей хватило сил, чтобы остановить этот поток слез, и блондинка прислонила к холодному камню рамку с фотографией, отчего снова заплакала, прикрыв рот рукой, чтобы не кричать от боли. Да и самого Кола она тронула до глубины души. Кэролайн, которая стояла позади Дэймона, кинула взгляд на фотографию, на которой были изображены счастливые Кол, Энни и Ребекка - Кол и Сальваторе стояли в обнимку, а Ребекка пристроилась рядом с братом, прислонившись рукой к плечу первородного. Да, похоже они действительно были настоящей семьей друг для друга. Вот подошла и очередь Энни, которая смотрела на памятник, и не могла пошевелиться. Она просто не могла подойти... Снова будет больно... Лишь Стефан, который все это время стоял в сторонке, взял у Форбс розу и подошел к сестре, прикоснулся к ее руке, и что-то прошептал, поцеловав в висок. Энни посмотрела на брата, и тот кивнув, протянул ей цветок и подтолкнул ее проститься с любимым. Все ближе и ближе подходя к надгробью, слезы прорывались наружу. Утопая в слезах, Сальваторе медленно опустилась на корточки, и коснулась ладонью надписи на памятнике, затем провела пальцами по фотографии. Кол заметил, как дрожали руки девушки, и как слезы полились рекой, от осознания того, что это прощание. - Ты не представляешь, как я тебя люблю... - прошептал Кол, коснувшись ладонью щеки Энни, и на секунду заметил, что Сальваторе задержала дыхание и чуть повернула голову в его сторону, она была в недоумении. Неужели она почувствовала? И в следующую секунду, она сама дотронулась до того места, которого только что коснулся Майклсон. - Ты почувствовала меня?... - улыбнулся Майклсон, заметив улыбку брюнетки. - Ты почувствовала... - уже утвердительно сказал Майклсон. - Как бы я хотела, чтобы ты сейчас был здесь... - сквозь слезы прошептала Сальваторе, кладя у надгробья розу. Глубоко вдохнув, девушка подняла глаза к небу, чтобы успокоиться и остановить слезы. Вдохнув утренний воздух, она опустила взгляд на Элайджу, который не сводил глаз с брюнетки. Элайджа мимолетно улыбнулся, тоже самое в ответ сделала и Энни. Сальваторе встала и вернулась к брату. Конечно же, братья и Кэролайн тоже не остались в стороне, и почтили память Кола, по очереди подойдя к памятнику и положив цветы. - Ты обязательно будешь счастлива. И я всегда буду рядом. - ответил древний, оставляя на некоторое время любимую, и исчез, возвратившись на ту сторону завесы.