***
Я меланхолично разглаживаю складки на огненно-красном платье, которое сделал Цинна специально для моего интервью. Я пристально смотрю в зеркало, не понимая, что девушка в этом великолепном платье — это я сама. Огненная Китнисс. Победительница 74-х Голодных Игр. Я пытаюсь свыкнуться с этой мыслью, но ничего не получается. Я не могу представить саму себя, стоящую в короне перед все Панемом. Я выиграю. Я обязана выиграть. Увлекшись мыслями об Играх, я не замечаю, что за моей спиной появляется молодой человек. Он одет в тёмно-синий костюм, который сидит на нём неплохо. Светлые волосы небрежно взъерошены. Я не замечаю его вплоть до тех пор, пока он не касается ладонью моего плеча. Приняв его за Цинну, я немедля разворачиваюсь, улыбаюсь и говорю: — Цинна, платье замечатель… Катон?! — сказать, что я удивлена — ничего не сказать. Я в шоке. Несмотря на испуг, я стараюсь казаться безразличной. — И правда, платье хорошее. Тебе идет, — как ни в чем не бывало, говорит Катон. Он осматривает меня с головы до ног, и мне становиться страшно. Вдруг он решил покончить со мной до начала бойни. — Ты что-то хотел? — задаю я глупый вопрос. Конечно, он пришел не просто так, а с какой-то целью. — Я пришёл, чтобы…пожелать удачи, — он подходит вплотную шёпотом продолжает, — она тебе понадобится. Катон уже ушёл, а я все также тяжело дышу. Мне резко становится страшно. Катон открыто угрожал мне. Просто дыши. Вдох-выдох. Молодец. Вдох-выдох. Хорошая работа, Китинсс. Вдох-выдох. Это он должен тебя бояться, а не ты его. Мой выход на сцену. Я медленно поднимаюсь по ступенькам, придерживая подол платья. А в голове лишь мысли о том, как трибут из Дистрикта 2 будет меня убивать.***
Интервью прошло в относительно нормальной обстановке. Я поразила зал свои пламенем. Все шло относительно хорошо до тех пор, пока Пит не рассказал всем о своих чувствах. Это выбило меня из колеи сильнее, чем угрозы Катона. И, похоже, что не меня одну. Сразу после признания Пита я ухожу из комнаты ожидания. Сбегаю, боясь предпринять хоть что-то. Я не успокаиваюсь до того момента, пока не забегаю в какой-то тёмный коридор. Я впервые за долгий период времени абсолютно одна. Но моё одиночество длится не долго. Через несколько минут сюда практически залетает Катон. Он замечает меня, стоящую, прижавшись спиной к стене. Он за доли секунды оказывается рядом со мной. Катон встает очень близко, не давая возможности выбраться. Его руки оказываются по разные стороны от меня. Образуется кольцо, в центре которого стою я. — Какого черта? — единственное, что могу сказать я на выдохе. Хриплый голос выдают мой страх. Во рту пересохло, а моё состояние похоже на предобморочное. — Это я у тебя хотел спросить? Какого черта несёт твой женишок? — он зол. Он ужасно зол. — Это не твоё дело! — теперь я тоже злюсь. Только вот Катона это бесит ещё больше. По крайней мере, мне так кажется. - Нет, Китнисс, это как раз моё дело, — я не совсем понимаю, что он имеет ввиду, но этот факт раздражает ещё больше. Так как я не знаю, что ответить, я тупо рассматриваю его. Нахмуренный лоб, плотно сжаты почти бесцветные и без того тонкие губы. Острые скулы и ярко-голубые глаза. Некрупного размера, но все равно завораживающие. Он заметно смущается, когда я посмотрела ему в глаза. Я стараюсь незаметно улыбнуться его скрытой застенчивости. Но Катон все равно замечает мою улыбку. Он смущен, но все ещё пытается быть грозным. — Что ты лыбишься? — он строго смотрит на меня, а я продолжаю улыбаться. А далее происходит то, чего я совсем не ожидаю. Катон максимально близко наклоняется к моему лицу и улыбается. Только не так, как я минуту назад. Его улыбка хищная, коварная, но все равно привлекательная. Я пугаюсь собственных мыслей, а он тем временем, не теряя ни минуты, целует меня. Как-то неуверенно, что совсем не вяжется с его образом. Я собираюсь с силами и отталкиваю его. Катон шокировано смотрит на меня, а я на него. — Ты с ума сошёл? — я кричу на него. Катон опускает голову, проводит ладонью по волосам, а затем тихо, но уверенно отвечает: - Да, похоже, что да. Не дожидаясь ответной реплики, он быстро удаляется. Я шокировано усаживаюсь на пол, пытаясь привести мысли в порядок. Я не знаю, сколько времени проходит, перед тем, как я поднимаюсь и иду в сторону лифта, который поднимет меня в наши с Питом покои.***
— Дамы и господа, я представляю вам победительницу 74-х Голодных Игр — Китнисс Эвердин! — аплодисменты оглушают меня, но не пугают. С тех пор, как Капитолий вылечил моё ухо, все звуки кажутся резкими, что жутко раздражает. Но доктора говорят, что это пройдёт. Я завороженно смотрю на золотую корону, которая сейчас в руках у президента Сноу. Он медленно подходит ко мне, пожимает мою руку, поздравляет с победой. Хвалит мою брошь с сойкой-пересмешницей, которую мне подарила Мадж. А я лишь саркастично улыбаюсь. Встретившись глазами с президентом Сноу, я не пугаюсь. Наоборот, я смело смотрю в глаза ему, будто бросая вызов. Через несколько часов я уже еду домой. В роскошном вагоне нет никого, кроме меня. Хеймитч, что неудивительно, уже обосновался в вагоне-ресторане. Я подхожу к зеркалу, расположенному на стене. Я смотрю в глаза своему отражению, замечая в них что-то странное. Это очень похоже на языки красно-оранжевого пламени. Искра которого всегда находилась во мне. Но разжечь пламя смог только он.