Тине почти двадцать

Тину тошнит от американских сериалов. Тину тошнит нытье подростков о том, как им тяжело живется и что их никто не понимает. Тине почти двадцать – у Тины нет друзей (ни одного, вот честно, совсем никого), почти нет денег, а желание закрыть сессию она каждый вечер топит в бокале (множественное число) вина. Тину тошнит от университетских знакомых (нет, не друзей, потому что они не зовут никуда гулять), которые жалуются, что парни их не понимают и не дарят цветы. Тине почти двадцать – у Тины не было парня, первого поцелуя и, в общем-то, по меркам современности – она личность немного убогая. Она не знает, что такое романтика, цветы, внезапные подарки и последние сеансы кино. Тину тошнит от постоянных вопросов родственников о ее будущем, о работе или о планах на семью и все такое прочее-прочее-прочее, от чего хочется подавиться ядом и умереть. Тине почти двадцать – у нее нет никаких, абсолютно и совершенно точно, никаких планов на будущее. Тине иногда кажется, что у нее и будущего-то – совсем и нет. Тина чувствует себя немного пустой. Немного бессмысленной и бесполезной. Тине иногда кажется, что Вселенная создала ее шутки ради. Вселенная пожадничала и обделила Тину талантами и амбициями. Но Тина пытается не унывать и не распускать сопли. Она работает над собой, совершенствуется и пытается казаться умнее, чем есть на самом деле. Тина улыбается, смеется, показывает семье, что она довольна жизнью и ее все устраивает. Тина хорошая дочь, сестра и внучка. Тине почти двадцать – и, если честно, ее все заебало.