я же буду жить с тем, кто меня любит

— Луи, посмотри! Он так сильно похож на тебя! Гарри не было ещё и восемнадцати, когда у них с Луи появился малыш. Это произошло совершенно случайно, они не планировали становится родителями так скоро. Первое время семнадцатилетнему омеге и его мужу помогали родители, но как только парни смогли снять свою квартиру, они перестали помогать. К тому времени, Найлу уже было четыре года, а Луи устроился на работу. Жизнь, в принципе, у парней была счастливая. Ссоры были редкостью в этом доме. До тех пор пока супруги на поняли, что их сыну скоро стукнет пять, а он до сих пор не разговаривает. Гарри было свойственно закатывать истерики, он был слишком эмоциональная омега. — С ним что-то не так, Лу, с ним что-то не так, — по щекам омеги текли слёзы, которые он настойчиво стирал ладонью, пока другой рукой он прижимал сына к себе. Луи только пришёл с работы, он даже не успел толком раздеться, когда из комнаты вышел ревущий Гарри. У Найла были красные глазки и носик, он прятал своё личико в густые волосы папы, перебирая в маленьких пальчиках кудри. — Луи, ты же помнишь, что он пошёл поздно. Ему было почти два, когда он встал на ноги, а теперь он не говорит, — Гарри продолжал шептать дрожащим голос, вглядываясь в глаза мужа. Ссоры были редкостью в этом доме. До этих пор. Найл сидел в своей комнате, прижимая руки к ушам, чтобы не слышать ругань за стенкой. Ему уже двенадцать и, кажется, уже двенадцать лет своей жизни он прожил в этих криках. Папа Лу опять пришёл с работы немного выпивший, папа Гарри всего лишь сделал ему замечание, Найл всего лишь хотел поприветствовать папочку. Мальчик даже не помнит, когда в последний раз его второй папочка целовал его перед сном. Нет, конечно, бывают тихие дни, когда папы смотрят с ним мультики или ходят в парк, но папа Лу часто злится. — Какого хера ты трогаешь меня? Я не могу выпить пива с друзьями? Почему я всегда должен выслушивать твои грёбанные замечания? — Ты каждый день просто выпиваешь, сколько можно? Ты, наверное, забыл, что у тебя есть муж и сын! — Как я могу забыть тебя и твоего больного ребёнка?! Звук пощёчины на минуту вовлёк весь дом в тишину. Найл замер и убрал ладошки от головы. Мальчик знал, что он не такой. Он плохо разговаривает, но ведь папы его любят просто так? Он знал это, может они и ругаются, но они всё ровно любят его. Папа Лу подарил на двенадцатилетние Найлу машинку на пульте управления. Это же признак заботы, не так ли?! — Когда папа придёт? — Скоро, малыш, — папа Гарри неловко улыбнулся сыну, стоя возле плитки. Сегодня папочка весь день пытается не смотреть сыну в глаза. Ему было слишком стыдно за то, что его маленький мальчик вчера всё-таки увидел небольшую драку на кухне. Родители как всегда повздорили (из-за Найла) и папа Луи слегка ударил Гарри. Найлу тринадцать, он уже не первый раз видел как папы дерутся, но обычно папа Гарри отправлял его в комнату. — Пап, а папа любит меня? — Да, конечно, почему бы ему не любить? — Гарри усмехнулся. Где-то в глубине души, он задавал себе этот вопрос. Мальчик пожал плечами, обнимая папу со спины, когда услышал звук открывающейся двери. Никогда папочка не здоровался, когда приходил, и Найл уже привык не бежать к ему навстречу, кидаясь на шею. Папа Лу считает, что Найл уже большой мальчик для этого. Ни один мускул не дрогнул на теле его второго папы. Он просто стоял возле плиты, будто бы никто не пришёл. Найлу не нравится, когда его папы не взаимодействуют. Они раньше обнимались на диване, хотя редко, но обнимались. — Я хочу есть, Гарольд, — сказал тихо Луи, садясь за стол. Найл всё ещё обнимал папу, боясь повернуться. Нет, он, конечно, не боялся папу, но что-то внутри него просто не хотело смотреть на него. Но ведь не здороваться со своими отцом это не правильно. Папа Луи опять может сказать, что Найл невежа, что это из-за того, что папа Гарри его балует. Найл не хочет, чтобы он опять кричал из-за него на папу. — Привет, папочка, — Найл глубоко вздохнул и всё же повернулся к Луи. Папа сидел за столом и ждал свою тарелку, сидя в телефоне. Шатен приподнял голову и уставился на голубоглазого малыша. — Почему он опять в каком-то дерьме ходит? — Тон Луи был серьёзен, а голубые глаза впились в спину мужа. Найл опустил взгляд, разглядывая поношенную майку со следами шоколада на ткани. Папа Гарри разрешал носить ему дома то, что ему нравится. Найл думал, что майка и обычные пижамные штаны достаточно удобны. — Я ещё раз спрашиваю, что за дерьмо?! Мало того, что ты мне родил плаксивую омегу, так теперь он ещё носит вещи, которым место на помойке. Голос Луи не переходил на крик, но даже такой размеренный тон был намного хуже. Найл чувствовал комок в горле и он из-за всех сил старался не заплакать. Почему папочка не заступается за него?! Почему он молчит?! Мальчик перебирал пальчиками грязную майку. — Ребёнок сказал тебе привет, — строгим голосом произнёс Гарри. Он вложил в это предложение столько яда, что Луи на пару секунд оторопел. Еду подавать на стол Гарри так же не собирался. Луи перевёл глаза на Найла, громко выдыхая через рот. Одна единственная слеза скатилась по красной щеке малыша и уже скрылась за майкой. — Привет, — голос папы Луи стал тише. — Видимо, еды я сегодня не дождусь. Шатен встал из-за стола и удалился с кухни. Как раз в тот момент, когда Найл уже не сдерживал слёз. Он тихо глотал слёзы, пытаясь тише дышать. Его уши и щёки горели, его ресницы слиплись, а губы были плотно сжаты. — Когда он блять научится убирать за собой свои грёбанные игрушки? — Раздался крик из гостиной, и Найл громко шмыгнул носом и протяжно всхлипнул. Папа Гарри не поворачивался. Но Найл так хочет, чтобы папочка его обнял, ему нужно срочно зареветь, он не может держать всё в себе. Мальчик тихо опустился на пол, закрывая глаза ладошками. Плечи Гарри подрагивали, когда он мешал суп (который давно уже сварился). Его глаза были зажмуренные, а губа закушена, когда он услышал как его муж собирает игрушки, кидая всё на свои места. Всё было не так уж и плохо. Вчера папы весь день улыбались друг другу, папа Лу даже чмокнул папочку в губы, играя с волосами. Луи даже поцеловал Найла в макушку. — Малыш, ты может нарезать ещё хлеба? — Спокойно спросил Луи, улыбаясь. Гарри тихо встал из-за стола и с улыбкой прошёл к кухонной тумбе, вставая за спиной папы Лу. Луи похлопал мужа по заднице, а потом с ухмылкой повернулся к сыну. — Как дела в школе? — Хорошо, — с улыбкой ответил мальчик. Его папа не злится, Найлу не должно быть неуютно, но почему-то он всё ещё стыдился того, что ему очень трудно выговорить букву «р». Папа Гарри подал хлеб на стол, проходя мимо Найла, гладя его по голове. Найл улыбается очень часто в последнее время, даже позавчера, когда папа Луи не одобрил его идею просмотра мультиков допоздна и слегка заругал. Найлу скоро четырнадцать и он правда рад этому. — Найл, какого чёрта? — Папа Луи оторвался от губ Гарри, который сидел на тумбе. — Неужели ты не должен быть уже в своей блядской постели? Луи поднимает свою футболку с пола, подтягивая штаны. Найлу стыдно, на самом деле. Его папы так редко целовались, а сейчас он всё испортил. — Я хотел вод-ды, я хотел… — Сейчас я дам тебе попить, дорогой, — Гарри спрыгнул с тумбы, укладывая волосы на голове. Через минуту стакан с водой оказался у Найла в руках, и он мигом осушил его, чтобы быстрее убежать в свою комнату. Папа Лу произнёс плохие слова, это значит, что он недоволен. — Не матерись, пожалуйста, при нём, — прошептал омега. — Он уже взрослый, ему несколько месяцев назад исполнилось четырнадцать, неужели ты думаешь, что он не материться сам? В его возрасте я обсуждал секс, чёрт бы тебя побрал. — Луи, милый, ты же знаешь, что он слегка отстаёт в развитии? Совсем скоро всё будет нормально, он совершенно нормальный, — сказал Гарри, обнимая мужа за шею. — Когда скоро? — Зашипел Луи. — Ты говоришь мне это уже какой год. Ты вообще уверен, что от меня мог появиться слегка отсталый ребёнок? — Что? Что ты сказал? Подожди, на что ты сейчас намекнул?! — Мужчина сбросил свои руки с плеч Луи. — Он от тебя, больше не от кого, если ты об этом. Никогда не смей такое говорить. Он не отсталый, он просто… — Спать быстро пошёл, какого хрена ты тут до сих пор стоишь? — Прервал мужа Луи, замечая, что малыш до сих пор мнётся со стаканом в руках. Гарри взял с рук ребёнка стакан и, поцеловав в лоб, отправил спать. — Всё, что тебе надо это поцеловать его перед сном, а не орать на своего сына, — безнадёжно прошептал Гарри, поворачиваясь к супругу спиной. — Я собираюсь сегодня спать с Найлом. — Какой ребёнок в этом возрасте спит с родителями? — Закатил глаза Луи. — Оу, Найли, ты проснулся, садись пить чай, — проговорил Гарри, доставая кружку Найла с полки. Мальчик неловко стоял у порога на кухню. Он откидывал с глаз белокурые (только недавно покрашенные) пряди отросших волос, которые слегка вились у концов. Он ещё не успел переодеться в домашнюю одежду, а изо рта пахло мятой. Луи сидел спиной к нему, макая блин в варенье. — Садись, малыш, — Гарри поставил кружку с чаем на стол, а затем повернулся к плите, чтобы перевернуть блинчик. Найл сделал несколько шагов к стулу папы. — Пап, с добрым утром, — ласково произнёс Найл. — С Добрым, солнышко, кушай, — отозвался совсем не тот папа. Найл положил маленькую ручку на плечо папы Луи, сминая серую футболку. — Папочка, я тебя очень люблю, — почти пропищал мальчик и всё-таки добился того, чтобы отец повернул к нему голову. — Гарольд, это ты разрешил покрасить ему волосы в этот цвет? Ты серьёзно? Меня всего лишь неделю не было дома. Может ты ему ещё разрешишь пробить губу пирсингом? Чтобы я больше этого не видел! Папу Лу отправили в командировку на неделю и, честно признаться, это было лучшая неделя в жизни Найла. Папа Гарри водил его в цирк, Найл побывал в зоопарке, папочка разрешил покрасить волосы в светлый цвет, потому что Найлу не нравились его тёмные волосы. Но малыш и правда соскучился по папе. — А потом я удивляюсь, почему люди думаю, что он на меня не похож, — Луи громко поставил кружку на стол и облокотился на спинку стула. Найл всё ещё стоял у стола, но уже разглядывал свои пальчики. Он хотел оказаться бы сегодня в объятьях папы Гарри, как все эти семь дней. Все эти семь дней он ночевал с папой в спальне родителей. — Посмотри на его голубые глаза и попробуй сказать это снова! — Психанул Гарри, кидая сковородку в раковину. Он повернулся лицом к мужу и облокотился о тумбу, скрестив руки. Глупо было отрицать очевидное. Найл был очень похож на Луи. У него были его яркие голубые глазки, тоненькие губки. От Гарри у малыша был носик и маленькая ямочка на левой щеке. Только дурак не увидит сходства. Гарри сел за стол и похлопал по коленям, призывая Найла сесть на них. — Ему четырнадцать, Гарри, а он до сих пор сидит на твоих коленях! Может хватит сюсюкаться с ним? Он до сих пор носит пижаму! — Даже если так, то что? Он всё ещё остаётся твоим сыном! Он всё ещё носит твою фамилию, его второе имя Луис, если ты не забыл! Когда ты в последний раз целовал его? Ты хоть знаешь, что вообще с ним происходит?! Посмотри на него! Он боится тебя! Какой ребёнок будет бояться отца?! Гарри обернул свои руки вокруг Найла. Мальчик даже не заметил, когда папочка перестал кричать, а второй ему не возражал. — Я тоже люблю тебя, — выдавил Луи, встал из-за стола и ушёл. Он громок хлопнул дверью спальни, когда Гарри посадил Найла отдельно и сложил грязную кружку в раковину. Его папа и правда был не очень хорошим человеком. Найл не знал, будет ли так всегда или тогда пока он «ненормальный». Мальчик даже пару раз думал о том, чтобы уйти, как в фильмах, но ведь он маленький, даже если папа говорит обратное. — Быть омегой значить быть плохо? Быть плохо. Это плохо? Быть омегой. Быть омегой плохо? — Найл не всегда мог идеально построить предложение. — Что ты, конечно, нет, — тихо ответил папа. — Это не плохо. Скажи, Найли, это плохо, когда ты можешь родить ребёнка? — Нет, я думаю, что ребёнок это хорошо. — Ну вот, это хорошо. -Тогда почем… Раздался громкий удар об стену и звон стекла. Гарри перестал мыть посуду и спустя секунду кинулся в спальню, приказывая Найла оставаться на месте. В спальне на полу валялась рамка с детской фотографией Найла, которую сделала мама Луи на Новый Год. Малыш сидел у ёлки, в глазах еле заметный красный блик, розовые губы надуты. Самая любимая фотография Гарри. По стеклу пошла трещина в том месте, где было лицо малыша. Луи был добр как отец с Найлом всего несколько раз: на его день рождение; когда он болел ветрянкой; когда они с папой мирились и, когда у Найла пошла течка. Течка в четырнадцать лет. Это было неожиданно, никто не был готов к этому. Найл плохо себя чувствовал весь день, он спал днём, а когда проснулся около восьми часов вечера, его трясло легкой дрожью. Он почувствовал как внизу живота тянуло, а штаны намокли. Мальчику не нравилась это сырость. Его лоб был мокрый от пота, он перевернулся на спину, пытаясь выгнуться так, чтобы почувствовать трение. Найл задрал футболку. Он сам не понял, зачем стал обсасывать два пальца правой руки. Он пропуска пальцы до упора, проводя языком между ими, а потом прикасаясь мокрыми пальцами до сосков. — Паап, — Найл захныкал, он знал, что с ним. Папа Гарри рассказывал ему об этом, но ему четырнадцать, а не шестнадцать. — Да, малыш, всё хорошо? Ты чувствуешь себя лучше? — Пап, пап, не ругайся только, — Найл слегка стянул штанишки, чтобы мокрая ткань не приносила неудобства. — Что такое? — Мягко спросил отец. — Мои штаны мокрые, у меня всё зудит, не рассказывай папе. Гарри включил свет в комнате и подошёл ближе. Одеяло в ногах, а пижамные штаны и правда мокрые. Гарри мог подумать, что его сынок справил нужду в постель, но только сейчас он почуял тоненький сладковатый запах, который шёл от Найла. Мужчина стоял в ступоре некоторое время, пока Найл не стал хныкать, потираясь о простынь. — Шшш, не двигайся, малыш, всё нормально, — Гарри лёг рядом с сыном, укладывая его голову себе на плечо. Найл вцепился в футболку отца, пытаясь заснуть. Но зуд не давал спать. Единственное, что хотел мальчик, это убрать неприятное ощущение. Нет, когда Найл пытался тереться о что-нибудь, зуд исчезал и мальчика будто бы подкидывало, а теплота разливалось по ногам, заставляя их на секунду неметь. — Подожди, малыш, я сейчас приду, — прошептал Гарри, услышав, как входная дверь хлопнула. — Только не вставай, просто лежи. Папа поцеловал сына в вспотевший лоб и быстро умчался в коридор. Луи снимал обувь, когда увидел своего мужа. — Дорогой, — Луи удивился, потому что только перед тем как уйти на работу, они поругались, — у Найли началась течка. Луи снял куртку и просто уронил её на пол, когда стал принюхиваться. — Но ему нет шестнадцати, это нормально? — Я сейчас позвоню доктору, Луи, пожалуйста, побудь с ним. Ему станет легче, когда он почует твой запах, прошу. — Конечно, Гарри, почему я должен отказывать?! Лу зашёл в комнату сына. Тот сидел на кровати, раскачивая бедрами, пытаясь создать трение между тканью и его кожей. — Не надо делать так, Найл, успокойся, приляг, — Лу обхватил ладонями личико сына, пытаясь уложить его на кровать. — Папочка, прости, я не буду так делать, я не специально. — Всё в порядке, — произнёс Луи, ложась рядом с малышом, приобнимая его. Найл положил голову на грудь папы, приподнимая голову. Его нос оказался как раз возле шеи Луи, и он потёрся об неё. Луи приподнял ногу Найла, вызывая у него стон, и опуская её на свои ноги. — Но нам сказали, что он немного запаздывает в развитии из-за того, что он родился недоношенным. Да, семь месяцев, но это разве не касается ещё и течки? Он не может плохо развиваться, чтобы потом течка пошла очень рано. Я всё понимаю… — Гарри, стяни с него штаны, — произнёс Луи. — И укрой одеялом. Гарри одной рукой пытался аккуратно снят штаны с сына, когда другой держал трубку. — Что значит «пошла и пошла»? Это не плохо? Хорошо, спасибо, до свидание. Мужчина положил трубку, потирая глаза. На немой вопрос мужа, он поднял палец вверх, показывая, что всё хорошо. — Принеси таблетки, которые ты иногда глотаешь, — Луи подвинул лицо сына ближе к своей шее. Запах альфы правда успокаивал Найла. — Чтобы уменьшить симптомы течки? Сейчас. Найл не припомнит, чтобы такое ещё раз было. Но зато помнить как отец притащил его домой со школы за шкирку. Он громко кричал на него и все хорошее, что папа Лу когда-либо делал, ушло из памяти мальчика. — Сколько я блять раз тебе говорил, чтобы ты слушался меня? Почему я решаюсь забрать тебя со школы, а ты сидишь в машине у какого-то парня? — Луи не рассчитал силы и толкнул Найла так, что тот упал на пол. — Пап, я подумал, что… — Подумал он, — крикнул Луи. — Ты думаешь, что течка пошла и всё? Теперь тебе всё можно? Ты нихрена не большой, мальчик мой. Ещё немного и ты побьёшь рекорд своего папаши, разведя ноги раньше шестнадцати. — Луи на ходу вытащил из джинс ремень, замахиваясь. — Пап, прости, я не собирался разводить ноги, — Найл прижался к стене, когда папа первый раз ударил. — Луи, стоп! — Гарри встал между мужем и сыном, пытаясь оттолкнуть мужчину. — Стоп? Ты вообще понимаешь, что происходит? Твой блядский ребёнок… — Во-первых, это и твой ребёнок тоже! Во-вторых, прекрати ты уже орать на него! В-третьих, какого хуя ты ведёшь себя, как будто ты прав?! Ты ни черта не прав! Всю жизнь ввёл себя как мудак! Я блять ненавижу тебя! Когда ты оставишь его в покое?! Раздался шлепок, и щека Гарри запылала от боли. — Ещё раз ты повысишь на меня голос, то я даже ребёнка не постесняюсь, я вдарю тебе так, что ты имя своё забудешь, понял меня?! — В квартире раздаётся детский вскрик, когда Луи взял папу за волосы. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, Луи! — Найл схватил его за руку. — Я буду всегда послушным! Не трогай моего папу! Кулак Луиса медленно разжался, и Гарри упал на колени. Взгляд зелёных глаз был устремлён прямо в голубые (его не впервой таскали за волосы). — Ты слышал, Луи? Отпусти его папу, Луи. Найл прижался к отцу, зарываясь ему в кудри и обрывисто всхлипывая. — Эд, мне исполнилось шестнадцать, а не пять, — хихикнул Найл, держа в руке конфету. — Тогда может тебе нужен в подарок поцелуй? — Рыжеволосый альфа повалил Найла на свою кровать, хихикая. Недавно Томлинсону исполнилось шестнадцать и его впервые отпустили в гости. Вернее, отпустил. Папа Гарри. — Эд, это самый скудный подарок. Зачем мне его дарить, если я могу взять его когда угодно? — Брюнет чмокнул губы парня, задерживаясь дольше положенного. Найл теперь не походит на отсталого ребёнка. Он набрал мышечную массу, хорошо разговаривает, но не всегда понимает смысл некоторых слов. — Скудный? Ты выучил новое слово? — Не смешно, Эди! Найл и Эд Ширан учатся в одном классе, сначала они просто познакомились и стали друзьями, но сейчас они как пара. Найл никому не рассказывал об этом, зная как Луи относится к этому. — Ни, ты мне нравишься, знаешь? — Эди, если это твой подарок, то ты… — Промазал? — Подсказал парень. — Эди, если это твой подарок, то ты промазал. Я знаю это давно, да, — Найл погладил по голове Ширана. Парень придвинулся ближе к брюнету, проводя носом по скуле и спускаясь к шее. — Так делают мои папы и я не думаю, что это хорошо для нас сейчас. — Ни, успокойся, это всего лишь поцелуй в шею. Мы не собираемся сейчас заниматься сексом. — Хорошо. Эд потёрся носом о шею, целуя этот участок кожи. Поцелуями Ширан спускался до ключицы, поднимаясь обратно, слюнявя шею. Холодный воздух соприкасался с ней и давал больше ощущений. Найл закусил губу, чувствуя как Эд засосал кожицу на шее, слегка покусывая её. — Эд, стоп, стоп! — Найл выкарабкался из-под парня, вытирая шею ладонью. — Я сделал что-то не так? — Всё было здорово, просто хватит. Я не думал, что ты сделаешь мне засос. Что я скажу папе? Эд обнял парня, целуя его в губы. — Ты мне тоже нравишься, Эд, — сказал Найл, пропуская язык парня в свой рот. Он никогда не целовался так по взрослому. Найл сидел на коленях перед столиком, протирая его. Он вызвался помочь папе делать уборку. Луи сидел на диване и смотрел футбол. Найл беспокоился за бутылку пива у него в руке и ещё о двух пустых, стоявших у дивана. Он пытался не привлекать к себе внимание, когда относил тряпку на место. Быстро убежат в комнату не получилось. — Иди сюда, — позвал его Луи. Найл подошёл ближе, пытаясь прочитать в глазах у отца хоть что-нибудь. — Что это за хуйня на твоей шее? — Где? — Найл почесал шею, пытаясь сделать вид, что не понимает о чём он, поглядывая на Гарри. Луи отложил бутылку на пол, резко встал и, зафиксировав руку на шее подростка, потащил к зеркалу. Он толкнул Найла так, что тот облокотился на трюмо, скидывая некоторые вещи. — Кто поставил тебе эту дрянь?! Какого хрена, Найл? Ты обещал мне! -Папа, это не твоё дело, — прошептал Найл. — Ты мой ребёнок. Это моё дело, под кого мой сын ложиться! — Прости, — сколько бы Найл не пытался возразить отцу, но у него даже язык не поворачивался. — Прости?! Ты говорил это уже тысячи раз! Господи, что у меня за ребёнок! Найл стоял, опустив голову. Он и правда обещал. Почему он не может быть нормальным сыном?! — Меня это заебало! — Луи скрылся в коридоре. — Не дай Бог ты притащишься ко мне в дом с ребёнком! Я тебя на месте закопаю! — Луи подлетел к сыну, хватая его рукой за щеки, поворачивая голову, заставляя смотреть на себя. Найл не успел моргнуть, как ему прямо в лицо прилетела пачка презервативов. Сейчас ему стало больнее ещё больше. Отец считает его не хорошим человеком, папа не заступился, а сам Найл правда, наверное, был тем, кому нужны презервативы. Входная дверь громко закрылась, а Найл так и остался стоять на месте с этой долбанной пачкой. Он не знал, что ему делать. Гарри всё ещё молчит, а мальчику стыдно повернуться и увидеть в глазах разочарование. Он шмыгнул носом, проводя пальцем по надписи на упаковке. Гарри всё-таки встал через пару минут, молча забрав пачку у сына из рук. — Пап! — Найл окликнул отца дрожащим голосом. — Можно я завтра переночую у друга? Это скорее нужно было для того, чтобы не видеть Луи, а не для весёлого времяпрепровождения. — Если ты и правда притащишь ребёнка, то я не стану за тебя заступаться, — грустно ответил Гарри. Найл тихо глотал слёзы. Гарри в первый раз уехал в своей маме и не взял с собой Найла. Мальчик остался один со своим вторым отцом, который игнорировал его. — Я всё папе расскажу, — как можно убедительней, воскликнул Найл. Сегодня утром он застал какого-то парня, который выходил из душа в одном полотенце. Ночью он естественно слышал не самые приятные звуки. Ему бы было всё ровно будь там его папы, но там был его папа Лу и другой человек. Это отвратительно. — Что ты сказал? Повтори, — попросил Луи. Они стояли в комнате Найла, пока какой-то парень сидел на их кухне, на месте папы Гарри. — Я сказал, что папа узнаёт, что ты приводил кого-то в дом и вы… — И мы что? — Он просто издевался. — И вы занимались в вашей спальне сек-ксом. Папа, зачем ты это сделал? -Я не обязан перед тобой отчитываться. А ты только попробуй вякнуть об этом! — Папа, но мы тебя любим! Зачем ты так?! — Найл чуть не плакал от безысходности. Луи покачал головой и пошёл к выходу из спальни. — Пап, пожалуйста, я и папа любим тебя! Я люблю тебя! — Я тоже люблю тебя, Найл, — сказал Луи и закрыл за собой дверь. Провожая этого парня из дома, папа чмокнул его в губы, сказал «пока, Лиам» и закрыл дверь, поворачиваясь к своему сыну. Найл стоял, опустив глаза вниз и тихо умирал где-то внутри себя. Сколько бы он не говорил, что он любит только папу Гарри, папу Луи он всё-таки любит тоже. — Я надеюсь, ты не проболтаешь об этом, Найл, — Луи прошёл мимо мальчика, заглядывая ему в глаза. — Только если…только если ты поцелуешь меня, — произнёс Найл. Папа Луи приподнял брови, смотря на сына. — И скажешь, что любишь снова. И назовёшь меня как-нибудь, пап. Луи подошёл к Найлу и обнял, придавливая его голову к груди. Затем он оторвался и поднёс губы ко лбу: «Я люблю тебя, солнышко, очень люблю». Найл обнял папу в ответ, стирая выступившие слёзы о папину рубашку. Первый раз Найла произошёл, когда ему стукнуло семнадцать. Это был самый лучший день в его жизни. Первый раз в жизни он прогулял в школу, прибегая к Эду домой. Они веселились, ели торт, смотрели мультики. Найл даже сам не понял, что случилось. Но это было незабываемо. Он чувствовал прикосновения по всему своему телу, жар. Это был порыв страсти, когда они столкнулись губами. Эд слегка грубо развернул Найла спиной к себе, что побоялся, что сломает ему плечо. У Найла не было течки и поэтому было слегка неудобно. Пришлось долго возиться, чтобы подготовить мальчика. — Оуу, — провыл парень, когда Эд, прислонившись голой грудью к спине, толкнулся в первый раз. Рука Эда полностью обхватила мальчика за плечи, поэтому Найл прислонился щекой к ней, и прикрыл глаза. Брюнет дышал через рот и одной рукой под одеялом придерживал ягодицу для меньшего трения, но это не слишком помогало. Кратко описывая прекрасное путешествие Найла, то это было просто великолепно. Найл даже не пошёл в ванную, ибо ноги дрожали и даже слегка немели, перед глазами плыло слишком много черных точек, а Найл впервые задумался о том, что как охуенно было бы если бы они с Эдом делали бы это каждый день. В общем, вернулся он домой на подкашивающихся ногах и с хорошим настроением. Пусть его задница очень сильно зудит, зато он провёл этот день с Эдом. — Понравилось? Найл не понимал как его отец узнаёт обо всех подробностях его жизни, но на следующий день он спросил, не занимался ли Найл недавно сексом. Вроде бы мальчик почти не хромал, а если и хромал, то почти не заметно. — Пап! — Я спрашиваю, понравилось? Найл опустил голову. Кажется, вглядыватся в пол было его пожизненным занятием. Мальчик надеялся, что Гарри прервёт неудобный распрос Луи и первом опыте, но он молчал. — Да, — тихо ответил парень. Если бы вокруг не была бы такая гробовая тишина, то его бы и не услышали. — Конечно, да. Это твоя порода, — обратился Луис к Гарри. — это вы, Стайлсы, никогда не отказываетесь от натягивания. — Пап, мы использовали презерватив, — зачем-то сказал Найл. — Ты хочешь, чтобы я тебя похвалил или что? — Усмехнулся мужчина. — Найл Луис Томлинсон, спасибо, что подумал о том, чтобы быть оттраханным с защитой. Найл первый раз убежал в ванную, вовремя разговора с отцом. Захлопнув за собой дверь туалета, мальчик съехал вниз по двери, захлёбываясь слезами. Почему он делает это? Почему нужно было испортить хорошее настроение? Почему почему почему почему Найл тянул себя за волосы, размазывал слёзы по лицу, пока в дверь стучался Гарри. — Малыш, открой. Это папа, пожалуйста, я боюсь за тебя. Но Найл не собирался с собой ничего делать. Почему отец так волнуется? Сколько слёз впитала подушка Найла, а сколько подушка Гарри? Он всегда плачет, всё время, всю свою жизнь, начиная с рождения. — Я сейчас спущусь, Эди, — крикнул Найл в трубку, пихая вещи в сумку. Ему девятнадцать и они с Эдом поступили в один колледж. Это счастье. Теперь они будут всегда рядом, она даже снимают вместе квартиру. — Может тебе помочь? — Гарри стоит, облокотившись плечом о косяк. — Спасибо, па, но я правда сам. Вещей не так уж и много. — Я счастлив, что ты с Эдом вместе, — улыбнулся Гарри. Найл стёр с глаз слезинки и обнял отца. — Какой ты у меня уже большой. Я поверить не могу, Найли, чёрт, — Гарри стёр влажность с щёк. — Прошу, папа, не плачь, а то я и сам сейчас зареву, — попросил Найл, шмыгая носом. — Я люблю тебя. Луи попрощался с Найлом ещё вчера, когда был дома. Найл надеется, что пока его не будет дома с папой Гарри всё будет хорошо. — Возьми, — Гарри впихнул в руки сыну фотографию, где малыш Найл сидит возле ёлки на Новый Год. — Спасибо, пап, я подарю тебе такую же, — усмехнулся парень. — Только уже со своим ребёнком. — И, Найл, не допусти такую же ошибку, как и я, — Гарри кивнул головой в окно, где на машине его ждал Эд Ширан. — Не волнуйся, я буду счастлив, я же буду жить с тем, кто меня любит. __________________________________________________________________________