Зашел за тетрадкой, называется

Звонок в дверь. Закрыв воду в ванной и накинув халат, я подошел к двери. «Кто там?» — спросил я, попутно заглядывая в глазок. Через секунду по моей коже побежали мурашки, а самого несильно затрясло. На площадке стоял ОН. Его голубые глаза пронизывали до глубины души, а длинные белые волосы до плеч с необычной прической сводили с ума. Открыв дверь и поздоровавшись, он осведомился, есть ли кто-нибудь дома кроме меня. Узнав, что нет, и в ближайшие сутки не планируется, он захлопнул дверь, скинул куртку и приблизился ко мне. Прижав меня к стене своими мощными накачанными руками, он чуть наклонил голову и начал страстно облизывать мои губы. Наши языки соприкоснулись и я почувствовал наслаждение. Незаметно для себя, мы оказались голые, а его одежда и мой халат были беспорядочно раскиданы по прихожей. Перебравшись в спальню, он лег на меня сверху и начал облизывать шею, осторожно продвигаясь вниз. Грудь, живот и наконец-то область паха. Взяв в рот гладко выбритую мошонку и поласкав ее губами и языком секунд тридцать, он перешел к главному. Осторожно оттянув губами крайнюю плоть, он взял в свой теплый рот головку. Я почувствовал, как мой конец проходит через его зубы к языку, который совсем недавно был у меня во рту. Полностью ее облизав, он начал делать движения головой — взад-вперед, а мой член начал скользить по его нёбу. Спустя пять минут таких фрикций я выстрелил прямо ему в горло. Через несколько зарядов, он, не глотая, приблизился к моему лицу и начал играть в «снежки», т.е. передал сперму через поцелуй мне, а я ему и так несколько раз, пока мне не надоело и я сглотнул ее, слегка поморщившись. Чуть-чуть передохнув, мы продолжили. Я встал на четвереньки, в то время, как он достал из кармана смазку, и смазав сначала мизинец, осторожно вошел мне пальцем в зад, благо, он был у меня уже немного разработан. Меняя пальцы от меньшего к большему, блондин решил что пора. Капнув пару капель на свое достоинство, он сначала очень осторожно, а потом все большими толчками начал меня трахать. Судя по его состоянию, он вошел в раж, делал все на автомате и стал более-менее осознанным только после того, как кончил прямо вовнутрь. Я же чувствовал приятное тепло в своем заднем проходе, и пусть сначала, как всегда, было больно, я готов был простить ему любую боль. Заснули мы в одной кровати, с улыбками на лицах, и я понял, насколько же не хочу его потерять.