После смерти

Гамзи неотрывно смотрел на своего друга. Нет, хватит с него этого лукавства. Не друга, парня. Мейтсприта. Грязнокровного тролля, чувства к которому пылали ровным алым пламенем. Оторванная голова Тавроса смотрела на Гамзи. Край шеи заляпан коричневой кровью, деформированный позвонок острой кромкой резал пальцы, и коричневая кровь смешивалась с фиолетовой. Говорят, смерть избавляет от страданий. Якобы лица становятся спокойнее. Нет, не в случае с Тавросом, его глаза по-прежнему полны страха. Гамзи это не нравилось. Он держал голову Тавроса левой рукой, а правой поглаживал его волосы. Вдалеке послышался шум. Возможно его искали, возможно кто-то просто шёл по своим делам. Как бы то ни было, Гамзи не хотелось портить романтический момент, поэтому он глубже забился в нишу в стене и подтянул колени к груди. Продолжая перебирать волосы Тавроса, он поставил его голову на колени так, чтобы осколок позвоночника не впивался в коленки. Угол падения света немного изменился и из-за этого стало казаться, что лицо Нитрама немного смягчилось и страх сменился неуверенностью. Уже лучше. Кончиками пальцев Макара прикоснулся к нижней губе мейтсприта и оттянул вниз. Блеснули небольшие аккуратные клыки. В земных фильмах про вампиров у них были такие же. Это наверняка больно и приятно, когда такие клычки впиваются тебе в шею, выпуская немного благородной фиолетовой крови. Своими клыками Гамзи мог разодрать горло. Он взял голову в руки и приблизил ее к лицу. Коричневая кровь с пальцев Козерога попала на щёки, из-за чего складывалось впечатление, что Таврос смущён и кровь прилила к его лицу. Он поцеловал Тавроса. Слегка прикусил за нижнюю губу, языком прикоснулся к его языку. Прошёлся по зубам, обвёл вокруг его языка своим. Оторвавшись от губ, провёл языком по шее и зарылся носом в волосы. - Ты любишь меня? - шепнул Гамзи. Таврос молчал. - Я спрашиваю, ты любишь меня? - уже громче повторил он. Нитрам по-прежнему хранил молчание. Гамзи посмотрел на широко открытые глаза несостоявшегося мейсприта и закрыл их левой рукой. Той, где его кровь смешивалась с кровью низшекровки. Фиолетово-коричневый мазок на веках и переносице. Он прижал голову Тавроса к себе и заплакал. Горячие слёзы смазывали грим глубоко несчастного, одинокого и покинутого с самого детства тролля, всю жизнь ищущего тех, кто его полюбит.