На снегу и под снегом

Гарри любил зиму. Чаще всего за окном его кабинета, дверь которого украшала блестящая табличка с надписью «Глава Отдела магического правопорядка», падали крупные хлопья снега. Зимой Гарри нередко возвращался из Министерства на площадь Гриммо пешком, наслаждаясь звонким скрипом снега под ногами и собирая на ладони снежинки. Медленно шагая по безлюдному в вечернее время скверу, тускло освещенному старыми желтыми фонарями, Гарри иногда останавливался и запрокидывал голову, подставляя лицо под падающий снег. А порой садился на занесенную снегом скамейку и выводил на ней пальцем замысловатые узоры, а потом долго не шевелясь смотрел на кружащиеся в свете фонаря снежинки. Холод, пронизывающий снаружи, не мог сравниться с той ледяной колючей тоской, что поселилась в душе Гарри годы назад. Мрачный особняк Блэков как никогда отражал его настроение; несмотря на все усилия Джинни по преображению дома, он по-прежнему угнетал своей тяжелой атмосферой. Впрочем, Джинни, казалось, этого не замечала. Каждый вечер она радостно выбегала навстречу Гарри, не обращая внимания на его хмурое выражение лица. Каждый вечер в течение нескольких лет. Без умолку щебетала про свои тренировки, про то, что очередная ее знакомая вышла замуж, а у другой знакомой уже родился второй ребенок. Ее голос звенел на всю кухню, гостиную, спальню, а Гарри закрывал глаза и представлял себе тихую зимнюю ночь. Слезы Гермионы разрывали душу. Хотелось только одного — найти и убить Рона. Она делала вид, что читает, но Гарри видел, что на самом деле она просто смотрит в одну точку. Понаблюдав за Гермионой некоторое время, Гарри сел рядом и слегка тронул ее за плечо. Она вздрогнула и подняла на него красные глаза. — Он не бросил бы нас... — еле слышно прошептала она и кинула полный отвращения взгляд на тяжелый медальон, висевший на шее Гарри. — Если бы не крестраж... Не бросил бы? Гарри вздохнул и покачал головой. Говорить Гермионе, что причина не только в крестраже, сейчас было вовсе не подходящее время. Как и признаваться в своих чувствах. Являясь Избранным, Нежелательным лицом номер один и главной целью могущественного Темного мага, Гарри посчитал, что не имеет права к кому-либо привязываться. Он слабо верил в свою победу. Гарри вошел в темный пустой дом. Джинни была на очередных сборах, и особняк встречал хозяина долгожданной тишиной. Сделав горячего чая, он сел за стол на кухне, тускло освещаемой слабыми лампами. Согревая руки о горячую чашку, Гарри облокотился на стол и поднес ее к губам. С каждым выдохом поднимающийся пар мутной пеленой обволакивал стекла очков, но Гарри не шевелился. В кармане форменных брюк тяжелым грузом лежало приглашение на свадьбу Рона Уизли и Гермионы Грейнджер. Сломанная палочка окончательно убедила Гарри в его проигрыше. Справившись со злостью, он окунулся в полное отчаяние. Решительно зайдя в палатку, стараясь не замечать испуганный взгляд Гермионы, он хотел было сказать, чтобы и она уходила, что идти дальше с ним — верная погибель, но Гермиона опередила его, сообщив о новых найденных сведениях о Дарах Смерти. И вместо того, чтобы прогнать ее, Гарри медленно приблизился, не отрывая от нее взгляда, и поцеловал. Пожалуй, таким счастливым его не делало даже зелье Феликс Фелицис. Но сильная пощечина вмиг вернула его с неба на землю. Голова Гарри дернулась от удара, очки слетели на пол. Гермиона шумно выдохнула, а он не смел посмотреть ей в глаза. — Ты что делаешь? — донесся до него ее возмущенный шепот. Глядя в пол, Гарри слегка покачал головой. — Немедленно сними его. Удивленно взглянув на нее, Гарри уже открыл рот, чтобы сказать, что сейчас его направлял вовсе не крестраж, но лишь тихо выдохнул и расстегнул цепочку. Гермиона схватила медальон и выскочила из палатки. Засунув руки в карманы брюк, Гарри стоял возле одинокого дерева в дальнем конце сада «Норы». Без водоотталкивающих чар он уже насквозь промок, но возвращаться в дом не хотелось. Дождь застилал очки, и Гарри закрыл глаза, опираясь плечом о дерево. За спиной послышались чьи-то торопливые шаги, сопровождаемые чавканьем мокрой грязи. Открыв глаза, Гарри сквозь мокрые стекла увидел расплывчатое белое пятно, замершее перед ним. — Что случилось, Гарри? — Испачкаешь платье, — тихо отозвался он. Гермиона взмахнула палочкой, обдавая Гарри горячим воздухом и высушивая его одежду. Дождь гулко бился о защитный купол водоотталкивающих чар, и сквозь чистые сухие стекла очков Гарри посмотрел на Гермиону. — Что с тобой происходит? — спросила она, внимательно глядя на него. — Я буду носить его дольше, — тихо сказала Гермиона, вернувшись в палатку десять минут спустя и застав Гарри на том же самом месте. — На меня он действует слабее, чем на тебя, — она протянула руку, чтобы аккуратно провести кончиками пальцев по все еще красной от пощечины щеки, но от воспоминаний рука безвольно опустилась. — И Рона. — Ничего, — Гарри попытался изобразить улыбку. — Ты сегодня просто сногсшибательна. Гермиона не улыбнулась на комплимент, а лишь сильнее нахмурилась. — Платье Джинни не менее красиво. Расскажи мне, Гарри, — требовательно произнесла она, делая шаг ближе. — Что рассказать? — он отвернулся, подавляя в себе порыв еще раз ее поцеловать. — Что тебя тревожит. Джинни говорит, ты уже давно ходишь мрачнее тучи. В чем дело, Гарри? Он покачал головой. — Гарри! На кухню впорхнула светящаяся радостью Джинни. Он стоял, опираясь спиной о подоконник, и держал в руке чашку. Сделав глоток утреннего кофе, он вопросительно поднял брови. — Смотри, что сейчас принесла сова, — Джинни помахала ярким красочным конвертом. — Братик наконец-то решился, — она засмеялась и достала из конверта открытку. — Приглашение на свадьбу Рона и Гермионы. Ее звонкий смех был прерван грохотом упавшей и разбившейся чашки. — Все хорошо. Правда, — он прямо взглянул Гермионе в глаза. — Просто устаю на работе. — Не пытайся меня обмануть, — она схватила его за руку. — Сегодняшний день должен быть одним из самых счастливых в жизни. Ты женишься на Джинни, я выхожу замуж за Рона... — Вот именно, — рявкнул Гарри, не сдержавшись, и вырвал руку из хватки Гермионы. За годы совместной жизни Гарри хорошо изучил Джинни, и, когда он вернулся домой, ему одного только взгляда хватило, чтобы понять, что сейчас она будет что-то просить. — Гарри, — ожидаемо тихим и осторожным тоном заговорила она. — А ты... Ты хотел бы на мне жениться? Гарри поднес ко рту стакан огневиски, желая оттянуть необходимость ответить и взять себя в руки. — Просто я подумала, — неуверенно продолжила Джинни, не замечая его заминки, — что было бы весело сыграть сразу две свадьбы. — О чем ты? — медленно проговорила Гермиона, но, не дождавшись ответа, ткнула Гарри пальцем в грудь. — Гарри? Он резко обернулся к ней. — О том, что я всегда мечтал на месте Джинни видеть тебя. Гермиона сглотнула, шире распахнув глаза. — Да, Гермиона, — продолжил Гарри, горько усмехнувшись. — В тот раз крестраж был ни при чем. — Но... Но как же Джинни? — Гермиона поморщилась, понимая, как глупо звучит ее вопрос. — А что Джинни? — фыркнул он. — Ей лучше всех. Она хотела заполучить Мальчика-который-выжил, она его получила. — Она любит тебя, — Гермиона покачала головой. — Она любит не меня, а свой вымышленный идеал под именем Гарри Поттер. Тебе ли об этом не знать. Вернувшись с работы на несколько часов раньше, чтобы наконец хоть раз за весь месяц выспаться, Гарри направился прямиком в спальню, но голос Джинни, доносившийся из кухни, остановил его. — С ним тяжело. Я наградила его множеством вымышленных качеств и не замечала недостатков. Я не ты, Гермиона, — Гарри дернулся, едва останавливая себя, чтобы не ворваться в кухню. Сколько он уже не видел Гермиону? Месяц? Два? — Я не понимаю его. Слишком мало общалась с ним в Хогвартсе. Я думала, он другой, а получилось, что это абсолютно не тот Гарри Поттер, каким я его представляла. — У него тяжелая работа, — произнесла Гермиона, и Гарри уткнулся лбом в стену, закрывая глаза. — У него тяжелый характер, — мрачно сказала Джинни. — Он многое пережил, — Гермиона немного повысила голос. — Если ты не можешь справиться с ним, скажи ему об этом. Он не изменится, Джинни. Либо принимай его таким, либо уходи от него. — Уйти от Гарри? — фыркнула Джинни, и Гарри, резко оттолкнувшись от стены, быстрым шагом отправился в сторону лестницы. Больше ничего слышать не хотелось. — Почему ты не сказал мне раньше? — прошептала Гермиона. — А это что-нибудь изменило бы? — усмехнулся Гарри. — Передай Джинни, что меня вызвали на работу, — произнес он, отойдя на пару шагов назад, и аппарировал. * * * — Нет, мне не показалось! — в который раз восклицал Рон, вышагивая по коридору Мунго и не глядя на бледную Гермиону и плачущую Джинни. — Он мог пять раз увернуться и десять раз выставить щит, но стоял на месте! Стоял и смотрел, как в него летит заклинание, и ничего не делал! А потом вообще закрыл глаза! * * * Гарри любил зиму. Годрикова Впадина нисколько не изменилась за годы. Все те же уютные узкие улочки, украшенные к Рождеству дома и деревья, тихое пение, доносившееся из церкви. Вот только снег не скрипел под ногами и узорчатые снежинки не липли к стеклам очков и не таяли на ладонях. Гарри взглянул на дом родителей, выглядывающий из-под пушистой снежной шапки, и двинулся дальше, к кладбищу. Она опять пришла. Гарри издалека увидел возле одного из надгробий девушку. Она сидела прямо на снегу, обхватив руками колени, и немного раскачивалась из стороны в сторону, не отрывая взгляда от мраморной плиты. Гарри бесшумно подошел сзади. — Не стоит приходить сюда так часто, Гермиона, — произнес он. Она резко дернулась и принялась оглядываться. Вздохнув, она покачала головой, нахмурилась и уткнулась подбородком в колени. Гарри обошел ее и присел прямо перед ней. — Возвращайся домой. Гермиона вскинула голову и напряженно закусила губу. Ветер качал деревья, чей шум она второй раз ошибочно принимала за шепот Гарри. Она еще раз огляделась, ища глазами следы на снегу и мечтая, чтобы все оказалось сном, чтобы Гарри сейчас, смеясь, скинул мантию-невидимку и обнял ее. Но кроме ее следов других на снегу не было. Как и не было Гарри. Уже почти год. Гермиона мрачно посмотрела на надгробие. Гарри Джеймс Поттер 31.07.1980-03.02.2005 Деревья вновь зашумели, потревоженные ветром, но помимо этого шелеста Гермиона четко услышала, как кто-то позвал ее по имени. Повернув голову на звук, она всматривалась в пустоту, даже не подозревая о том, что на самом деле смотрит прямо на Гарри. — Гермиона, — повторил он, улыбаясь от того, что она действительно слышит его. — Гарри? — одними губами произнесла она. — Я здесь, — отозвался он, наблюдая, как Гермиона меняет положение, поджимая под себя ноги, и сосредоточенно вглядывается в то место, где, по ее мнению, находится Гарри. — Я могу тебя увидеть? — дрожащим голосом спросила она. — Не знаю. Наверное, нет, — ответил Гарри. Она моргнула, и по щекам скатились слезы. Гарри протянул руку в попытке вытереть их. Как только он коснулся ее, Гермиона прижала к щеке ладонь — ей показалось, будто щеки коснулось что-то мягкое, как перышко. — Зачем ты это сделал, Гарри? — прошептала она. — Что именно? — его голос послышался сверху и с другой стороны, и Гермиона быстро встала на ноги. — Зачем ты позволил себя убить? — Я хотел обрести свободу, — судя по тому, что голос Гарри каждый раз слышался с разных сторон, он бродил кругами. Гермиона постоянно оглядывалась, не теряя надежды увидеть его. — Вернись, Гарри, — громче сказала она. — Это невозможно, — шепнул он ей на ухо. — Для тебя нет ничего невозможного, — упрямо произнесла Гермиона, мазнув рукой по воздуху, где только что стоял Гарри. — Есть, — ответил он и замер напротив нее. — И мне здесь хорошо. Я наконец-то счастлив. На мгновение Гермионе показалось, что она видит его — некое дымчатое очертание, слабо развевающиеся полы аврорской мантии, поблескивающие стекла очков. — Гарри, — она шагнула вперед. Его зеленые глаза светились нежностью, на губах играла легкая улыбка. Он протянул ей руку, и у Гермионы защипало в глазах. Гермиона забралась на кровать с ногами, сжалась в комок и напряженно слушала радио, из которого доносился монотонный траурный голос. Над ней нависла тень, и она вскинула голову. Перед ней стоял Гарри и протягивал ей руку. Бросив короткий взгляд на стоящее радио — она не заметила, как голос сменился музыкой, — Гермиона настороженно посмотрела на Гарри. После того как он ее неожиданно поцеловал, она постоянно с опаской наблюдала за ним. Последние три дня крестраж носила она, но чувство тревоги не покидало ни на минуту. Медленно отведя руку Гарри в сторону, Гермиона поднялась с кровати и вышла из палатки. Гермиона моргнула, и видение исчезло. — Гарри! — закричала она. — Прощай, — последний раз прошелестели деревья.