The honor of being wrong

За окном была солнечная погода, стояла жара, но Луи не торопился на озеро с друзьями или в летнюю поездку с родителями. Он просто сидел, закинув ноги на стол, где была гора учебников, так и не разобранных после подготовки к очередной сессии. Чем может заниматься выпускник элитного университета в свободное время? Конечно, расслабляться, что и делал Луи. Он не гнался за успехами и за жизнью в целом, считая, что двадцать два — совсем юный возраст для создания семьи, тем более, раз на данный момент его любимый человек далеко. Томлинсон включил старое радио, которое принёс ему отец, как только двадцатилетний «малыш» Луи прибежал к нему в спальню, прося срочно подарить ему радиоприёмник, чтобы слушать, как поёт новая восходящая звезда — Гарри Стайлс — молодой парнишка, кудрявый и улыбчивый. Вот и сейчас Луи слушал песню из нового альбома парня, который грел душу. Гарри взял другую фамилию для сцены, и это сначала не нравилось Луи. Ему не нравилось, что его малыш известен под псевдонимом. Но, к счастью, фамилия скоро прижилась настолько, что даже Луи не называл своего мальчика «Гарри Томлинсон». Он был Гарри Стайлсом — иконой стиля, кумиром миллиона девчонок и двадцатидвухлетнего Луи. Он дождался, пока закончится песня, и лишь после этого небрежно щёлкнул по приёмнику, выключая его. — Луи, милый, — Джоанна вошла в комнату сына, — Ты всё бездельничаешь? — Мама, ты же знаешь, что я взволнован сейчас, я не в состоянии что-то сделать, — Луи покачал головой, смотря на мать, — А что, если он сильно изменился? Что, если слава поменяла его? — Боже, Бу, не говори ерунды, он всё тот же малыш Гарри! — Джоанна обняла сына. — Девятнадцатилетний богатый малыш, — усмехнулся Луи, горько улыбаясь. Его пугало то, что Гарри сейчас был уже почти миллионером. Зачем богатенькому мальчику такой бойфренд, как Луи? Что Луи теперь может дать ему? Конечно, любовь, но будет ли кудрявой звезде достаточно? Все вопросы грызли Луи изнутри, пока он ожидал Гарри дома. Рейс задержали, поэтому Стайлс опаздывал уже на час как минимум, и Луи не находил себе места. Он уже слушал радио, пытался убраться в комнате или почитать, пробовал поиграть на гитаре, но ничего не удавалось. Руки начинали трястись от жуткого волнения, одолевавшего тело парня. Казалось бы, Луи двадцать два, а он переживает, будто бы ему пятнадцать и он идёт на первое свидание. Луи усмехнулся, когда такая мысль проскользнула в его голове, но все же остался более-менее серьёзным, ведь он не видел Гарри чёртовых четыре года. Они созванивались по телефону и в скайпе, но разве фото на экране может заменить живое общение с материальным человеком? Формально, Гарри был материальным и тогда, когда они общались в скайпе, но такая формальность не могла утешить ни одного, ни другого. — Ну почему ты такой пессимист, — закатила глаза женщина, взъерошивая волосы сына, — Всё будет хорошо. Я никогда не думала, что в нашей семье будет такая ситуация. Луи тоже захихикал, ведь сейчас он говорил о Гарри-парне-брате, который был всеми тремя одновременно. Он рад, что мама смирилась с их отношениями, а отец даже вообще не ругался. — Ты не думала, а мы долго скрывали отношения, — улыбнулся Луи. — И вы спали, пока нас не было дома, бесстыжие вы мальчишки? — возмутилась Джей. — Да, мама, и спали в смысле спали, и спали в смысле… — Луи смутился и покраснел. В этот момент послышался хлопок входной двери, и Луи, словно преданный пёс, понёсся встречать пришедшего парня. Он вылетел в коридор и опешил: перед ним стоял уже не парень, а мужчина. Гарри возмужал, его длинные кудри были растрёпаны, а несбритые из-за поездки домой усики делали Томлинсона-Стайлса визуально старше, чем Луи. — Мой Бог, Луи! — Гарри кинулся обнимать парня, такого домашнего сейчас, такого растерянного и милого, такого родного и любимого. — Гарри, — прошептал мужчина, — ты так изменился! — А ты ни капли, Мишка Бу. — коварно улыбнулся Гарри, щёлкая старшего братишку по носу. — Может, ты отпустишь меня теперь и дашь мне разуться? Луи и не заметил, как почти душил Гарри в объятиях, как его руки крепко сомкнулись вокруг шеи парня. — Да, конечно! — Луи покраснел, — Гарри, ты так великолепен. — Ты тоже великолепный, Лу, ты всегда великолепный, — кудрявый юноша улыбнулся, развязывая кеды. — Гарри! — Марк и Джей, дав поздороваться парням, сами теперь принялись обнимать сына. — Ох, мама, папа! Я так давно не видел вас! — Гарри с радостью обнял родителей. Джей и Марк выжидающе уставились на сыновей, который смутились от взглядов предков. Гарри обнял Луи, уложив кудрявую голову на плечо брата. — Ну чего вы как маленькие, — засмеялся Марк. — Папа! — хором возразили парни, краснея сильнее. — Гарри, Лу, пойдёмте за стол, я праздничный обед приготовила! — Джоанна засуетилась, убегая на кухню. — Мам, я так скучал по домашней еде! — Гарри откинул свой рюкзак в сторону и облизнулся. — Малыш, ты всё по ресторанам ходил, — покачал головой Марк, — а мама курочку по новому рецепту готовить научилась. — Курочка! — завопил Гарри и принялся кушать, а родственники никак не могли налюбоваться кудрявым чудом. — Как твои дела, малыш? — Джоанна и Марк сели напротив сына, смотря на него. — Как карьера? Тяжело? — Да, если честно, тяжеловато для меня, надо выполнять все условия контракта и вести себя по-взрослому. — покачал головой Гарри. — Я так скучал по вам, родные. По тебе, мамуля, по тебе, пап, по тебе, любимый. На последних словах Гарри опустил взгляд, притягивая Луи к себе и, слегка отвернувшись от родителей, нежно поцеловал его. Поцелуй был нежным, но по всем конечностям Томмо будто бы проходил ток, так давно он не чувствовал любимых мягких губ на своих, так давно не чувствовал горячий язык, борющийся со своим собственным языком. Джоанна и Марк улыбнулись, отводя взгляды, чтобы не смущать сыновей. — Ладно, ладно, мальчики, покушайте, а потом можете уединиться, — кашлянул отец семейства. — Да, папа, спасибо, — щёчки Гарри мило порозовели, когда он посмотрел на отца. — Гарри, что вы с Луи будете делать дальше? Так и будете порознь? — выдохнула Джоанна. — Я дождусь, пока он закончит университет, а потом заберу его с собой, — улыбнулся Гарри, гладя Луи по колену, а Томмо надулся. — Но это я должен забирать тебя! Я твой старший брат! — Луи был похож на маленького тигрёнка, который был недоволен маленькой добычей. — Ну Бу, милый, ну перестань. — засмеялся Гарри, доедая. — Пойдём в нашу комнату? Луи охотно кивнул и пулей улетел в комнату, усаживаясь на кровать. Он притянул к себе вошедшего Гарри, нежно-нежно касаясь его губ, а потом оттягивая зубками нижнюю губу. — Я скучал, — прошептал он прямо в губы брата. — Я тоже скучал, — ответил Гарри, прижав родное тело к себе ещё крепче. — Сколько времени у нас есть? — прошептал Луи, смотря на брата. — Я надолго, милый, я обещаю тебе, я останусь минимум на неделю, — Гарри успокаивающе гладил по спине парня. Неделя, чёртова неделя, так мало, чтобы проводить время с любимым человеком. Но Луи кивнул, соглашаясь. Спустя четыре года неделя — как Божий дар. Несколько дней подряд из комнаты парней слышались лишь томные вздохи, стоны, сдавленные крики и причмокивания, шлепки тел и скрип старенькой кровати. И никто не возражал. Так должно было быть. И весь мир словно замолчал, отдавая им время и право заполнить этот мир звуками любви и нежности. — Я люблю тебя, — каждый день повторял Луи. — Я люблю тебя, — не уставал повторять Гарри, лёжа в объятиях своего парня после свидания, — Луи, скажи мне, будет неправильно, если я сделаю предложение тебе сейчас? Луи удивился. Предложение руки и сердца? Он знал, что, скорее всего, оно будет со стороны Гарри, ведь он сейчас богатый парень, который дико скучает по семье и дому, а Луи — ленивый мужчина, который не зарабатывает. — Хазз, ты ведь знаешь, что мы с тобой неправильные, — Луи счастливо улыбнулся. И в этот момент Гарри встаёт на колено, отбрасывая все сомнения — они обязательно будут вместе. Гарри говорит длинную речь, упоминая всё: их встречу, все напасти и радости, разлуку. Он стоял и смотрел своему парню в глаза, в его великолепные голубые глаза, из которых сейчас лились слёзы радости. И Луи ответил «да». В эту ночь мир стал счастливее, ведь в нём появилась ещё одна счастливая семья. Луи долго не спал, обнимая уже почти мужа, смотря на кольцо и мечтая, как они будут жить вместе, как будут воспитывать детишек. И он на всю жизнь усвоил, что быть неправильным — тоже ценность, он был невероятно рад, что именно ему выпала честь быть неправильным для своего Гарри.