Семпа~ай, но вы же хотели...

Это был зимний день. Настолько зимний, насколько мог быть в Италии. Солнце все дальше и дальше закатывалось за горизонт. Бельфегор шел по мостовой и со стилетов большими каплями падала алая кровь. За ним тащился зеленоволосый парень с огромной шляпой в виде лягушки, из которой торчало несколько ножиков принца. - Бел-семпа~ай, вы портите исторический центр города, - протянул Фран. Хорошо, что сейчас был поздний вечер и людей, обращавших внимание на мафиози, было не так много. - Заткнись, лягушатина, а то стилет в жопу воткну. Ши-ши-ши, - сказал Бел, предупредительно метнув парочку ножей в шапку кохая. Фран, обреченно вздохнув, довольно громко пробормотал: - Как будто вам действительно это под силу. - Ши-ши-ши, что сказал, лягушка? – угрожающе прошипел принц и остановился. Фран, неожидавший такого, врезался в семпая и отскочил на пару шагов назад. - Семпа~ай, вы что, оглохли? Может вам к доктору сходить - капли пропишет. - Совсем страх потерял, земноводное?! – развернулся Бел и схватил Франа за воротник, опасно приблизив свое лицо к кохаю. - Как и у вас нет совести, так и у меня нет такого чувства, как страх. - Ши-ши-ши, земноводное… ты мне за это ответишь, - тихо прошишикал принц и потащил Франа за собой. - Куда вы меня тащите, семпа~ай? – запротестовал лягух, на что Бел лишь загадочно шишикнул. Через несколько минут бесцельного блуждания по каким-то улицам, известным только Его Высочеству, они оказались у огромного небоскреба, в котором напарники остановились в начале этого дня. Принц затащил сопротивляющегося кохая в лифт и, нажав на кнопку девятого этажа, прижал лягушонка к стене. Дальше Бел не особо представлял, что собирается делать и впился в шею лягушонка сначала зубами, а затем принялся больно ласкать губами нежную юную кожу кохая. Принц буквально опьянел от этого. Но тут дверь лифта открылась и Каваллини, не выпуская из рук провинившуюся жертву, вылетел из лифта. И, чуть ли не сломав замок номера, затащил туда Франа, швырнув того на кровать. Кое-как справившись с курткой и кофтой сопротивляющегося лягушонка, Бел стянул с себя джинсы, вытащил из них ремень и наспех связал тонкие запястья кохая. Иллюзионист что-то тихо пропищал, но похоже Ураган слишком увлекся и, залепив тому пощечину, впился в рот напарника. Случайно или специально (Франу было некогда думать) принц прокусил нижнюю губу иллюзиониста. Бельфегору полностью снесло крышу от запаха и вкуса крови лягушки: он разрезал стилетами штаны кохая и закинул куда-то в угол комнаты лоскуты бывшей одежды. Туман застонал в рот принца то ли от нехватки воздуха, то ли от того, что принц в порыве своего безумия порезал нежную кожу лягушонка. Кохай недоумевал, что так распалило полоумного Бела, но все же наслаждался этой ситуацией. Наверное, Каваллини заразил иллюзиониста своим безумием. Через некоторое время Ураган все же оторвался от таких сладких девственных губ напарника (почему девственных, Бельфегор не знал, но почему-то хотелось думать именно так) и спустился на шею Франа, прокусив до крови кожу над ключицами, обведя языком подрагивающий кадык кохая, от чего Туман вскрикнул и выгнулся навстречу. Принц широко усмехнулся и дотронулся кончиками пальцев до напряженного живота иллюзиониста, тот, в свою очередь, закусил губу. Бел улыбнулся еще шире и спустился ниже. От этого лягушонок прошептал что-то, похожее на «Семпа~ай, не надо…». Но это было ошибкой. Каваллини еще больше утвердился в своих последующих действиях. Бельфегор уселся поудобнее между ног кохая и коснулся кончиком пальца головки напряженного члена напарника. Тот вскрикнул и вскинул бедра навстречу ласкающей руке. Принцу это жутко понравилось, особенно открывшаяся перед ним картина: зеленые волосы, разметавшиеся по подушке, приоткрытые влажные губы, яркий румянец на щеках и зажмуренные глаза… Все это заводило принца намного больше, чем грудастая блондинка, которая была у него на той неделе. И ведь недавно Луссурия говорил, что парни намного соблазнительнее «особей женского пола», а Бел отмахивался от этого и уверял его (или себя?), что его привлекают только женщины. Кавалини провел рукой, еле касаясь, по пульсирующей плоти иллюзиониста. От этого Фран задрожал всем телом и простонал имя напарника. -Ши-ши-ши, - гаденько засмеялся принц и склонился над возбужденным естеством кохая. - Семпа~ай…пожалуйста… - Что? – обманчиво ласково сказал Бельфегор. – Скажи это в слух, лягушонок. Ши-ши-ши… - Трахните меня уже, Бел- семпа~ай. - Так то лучше, лягушка. Принц шире развел худые коленки напарника. Кохай совершенно не сопротивлялся и изнывал от предвкушения. Бел протянул руку к лицу зеленоволосого. - Оближи, - приказал блондин. Фран приподнял голову, совершенно развратно захватил пальцы семпая языком и облизал их. Каваллини провел языком по своим засохшим губам и перевернул Тумана на живот, приподняв его бедра. Ураган ввел в кохая палец. Тот удивленно вскрикнул и сладко застонал. Белу уже надоело ждать: он прибавил к одному пальцу еще два и начал рвано двигать ими в иллюзионисте. Лягушонок кричал во весь голос от боли, однако принц не обращал на это никакого внимания – его полностью охватило безумие. Вскоре место пальцев занял горячий член Бельфегора. Блондин резко вошел на половину во Франа. Тот закричал от боли, но вскоре сам вскинул бедра, насаживаясь до конца на член Каваллини. Кохай изгибался под Белом. Он никогда не испытывал ничего подобного. То удовольствие, которое доставлял ему принц, было несравнимо ни с чем в этом мире. «Быстрее, семпа~ай …пожалуйста~а…» - стонал иллюзионист. Бельфегор ускорил толчки, по комнате разносились стоны, полные желания. Челка Каваллини сбилась на бок, открывая красный глаз. Это оказалось последней каплей для Франа и тот кончил, простонав имя семпая. А Ураган в последний раз вжал напарника в кровать, доказывая, кому этот лягушонок принадлежит, и с протяжным стоном излился в обмякшего кохая. Принц устало повалился на бок. Они долго лежали молча, не двигаясь и восстанавливая сбившееся дыхание. - Ши-ши-ши. Теперь ты принадлежишь мне полностью. - Семпа~ай, но вы же хотели мне вставить нож в зад? - Не волнуйся, лягушатина. В следующий раз – обязательно, ши-ши.