***
Миссис Хадсон торопливо одергивает скатерть, поправляет блюдо с куриной грудкой и восторженно смотрит на мужчин за столом. — Поздравляю с раскрытым делом, мальчики! — секунда неловкого молчания, улыбка Ватсона и недовольный взгляд Холмса. — Шерлок! Это был очень трудный месяц, и я… — Не было ничего трудного. Это было элементарно, — детектив, не обращая на старушку никакого внимания, берет кусок курицы, хлеб и принимается интенсивно жевать. — Не знаю, для чего это все, миссис Хадсон, — бормочет он, — но птица вкусная. — Он хотел сказать спасибо, — учтиво кивает доктор и улыбается женщине. — Ох! — всплескивает руками миссис Хадсон. — И все равно я очень рада. Стон. — Поздравляю. Кто бы мог подумать, что это были копы? — Шерлок, дорогой, уже месяц прошел, а ты все никак не можешь сменить этот ужасный звук, — озабоченно бормочет миссис Хадсон, удаляясь с кухни. — Да, Шерлок, — многозначительно поднимает брови Ватсон. Детектив недовольно сует телефон в карман. — Это было совершенно обычное дело. Что на вас на всех нашло?***
— У тебя нет чувства, будто за нами следят? Мужчины стоят на кассе в гипермаркете с полными пакетами еды в руках, зубах и подмышками. Точнее, в зубах и подмышками пакеты только у доктора Ватсона; Шерлок взял в руки лишь один — по его словам, второй, а уж тем более третий пакеты в руках мешают ему оглядываться. — Шерлок, ради бога, иди быстрее. Джон сует детективу в руки второй пакет и легонько толкает в спину. — Это гипермаркет, Шерлок. Конечно, за нами следят. Мужчины синхронно поворачиваются в сторону огромного охранника на входе в магазин. — Нет, я имел ввиду… — Иди уже! Джон знает, что брать детектива за покупками — гиблое дело, но завтра день рождения миссис Хадсон, и список продуктов, которых она попросила купить, оказался в метр длиной — доктор посчитал, что сам все донести не сможет. Как оказалось, Шерлок принес больше бед, чем пользы: он постоянно оглядывался по сторонам, бормотал что-то себе под нос и непроизвольно каждый раз, когда друг предлагал разделиться, чтобы быстрее найти все продукты, оказывался в алкогольном отделе. — И все-таки за нами кто-то следил, — настаивал детектив вечером того же дня, когда Ватсон жаловался миссис Хадсон на непутевого помощника. — И я почти уверен, что это опять был Майкрофт. — Майкрофт в Польше, — усмехается доктор. — Какая разница? — Шерлок смотрит на Ватсона, как на последнего идиота и вздыхает. Миссис Хадсон восторженно вскрикивает. — Как это замечательно, что вы, мальчики, всегда так заботитесь друг о друге и не забываете, что братские узы — это самое… Стон. - Вы подозрительно долго стояли сегодня возле той бутылки коньяка. Не хотите выпить со мной пару рюмок?***
Дверь в кабинет Лестрейда с грохотом распахивается и в помещение влетает возбужденный Шерлок и запыхавшийся доктор Ватсон. Детектив быстро обегает взглядом присутствующих, достает из кармана билет в театр и кладет на стол. — Люси Джонс. Лестрейд открывает было рот, чтобы задать вопрос, но лишь обреченно вздыхает и садится в кресло, кивая головой Мэри, чтобы та последовала его примеру. — Мы бежали четыре квартала от закусочной, — замечает Ватсон. Шерлок делает вид, что не обращает на него внимания. — Люси Джонс — вот ваш убийца. Дело раскрыто. — У Люси Джонс алиби. В шесть часов вечера она была на пьесе, — Лестрейд тыкает пальцем в билет, — «На пятом берегу». Шерлок, где ты взял билет? — полицейский хмурится и недоуменно смотрит на детектива. — Ты что, купил его? — Не говори глупостей, Лестрейд. Я его распечатал на принтере. Ватсон хватается за сердце и с радостью замечает, что дыхание начинает восстанавливаться. — Итак, Люси Джонс? — Да, Люси Джонс, — нетерпеливо начинает Холм. — За день до убийства она была приглашена на день рождения своей двоюродной сестры и подарила ей билет в театр и пестрое платье с павлиньими перьями. Как оказалось… Стон. — Как дела? Мне скучно. Поговорите со мной, мистер Холмс. Шерлок быстро кладет телефон в карман и, не обращая внимания на недоумение и даже испуг на лицах полицейских, продолжает: — …платье было точной копией любимого платья Люси, в котором она ходила, за неимением другого варианта, на все мероприятия, в том числе — корпоративные вечеринки. А билет… Стон. — Наверное, вы сейчас заняты разгадыванием невероятно сложного дела. Вы знаете, что умственная работа и выражение лица думающего человека, его напряженное тело — это очень сексуально? Холмс на секунду мешкается, но кладет телефон и продолжает вести себя обыденно. — …подарили Люси на тридцатидвухлетие коллеги по работе. В день убийства… Стон. — Знаете, что еще очень сексуально? Ваши скулы. Так и хочется облизать их четко по контуру. Рука Шерлока нервно дергается, что не ускользает от внимания Джона. — Шерлок, ради бога, — подает голос Ватсон. — Выключи телефон. Детектив прокашливается и молча кладет мобильник в карман. — В день убийства и одновременно театрального представления Люси точно знала, что некоторые сотрудники фирмы тоже будут там. Поэтому… Стон. — Как и ваши губы. Может, поужинаем? Холмс на мгновенье хмурится и крепко сжимает телефон в руке. Он не знает, чего ему больше хочется: выкинуть мобильник из окна или ответить на сообщение. — Шерлок? — обеспокоенно приподнимается на стуле Лестрейд. — Да, — бормочет Холмс, не выпуская телефон из рук. — Люси знала, что в театре будут люди, которые, увидев девушку с прической и в платье, как у нее, решат, что это она и есть. Рискованно – да, но… Стон. — Ваше молчание сводит меня с ума. Могу поспорить, ваше тело сейчас напряжено :) — Но в театре была не она, она в это время убивала своего мужа и подставляла племянника. Все банально до тошноты, вот вам копия билета на память об еще одном не раскрытом вами деле, до свидания. Шерлок выходит из кабинета, дав знак Ватсону, чтобы тот следовал за ним. — Что? — беспомощно оглядывается Лестрейд. — Он же ничего толком не объяснил! Доктор виновато пожимает плечами. — Я с ним разберусь, — и выходит из кабинета вслед за другом. И когда Джону на секунду кажется, что он потерял Холмса, где-то отдаленно слышится стон, сопровождающий детектива на каждом шагу уже третий месяц, и доктор уверенно спускается вниз по лестнице. — Ну так что насчет ужина?***
Шерлок не выходит из квартиры уже третий день и отказывается от еды. Миссис Хадсон как всегда взволнованно бегает по дому и уговаривает Джона либо сделать что-нибудь самому, либо позвонить Майкрофту, чтобы это что-то сделал он. — И ведь никаких причин! — миссис Хадсон привычно всплескивает руками. — Джон, может быть, вы знаете, что у него произошло? Ватсон отвечает: — К сожалению, понятия не имею, — но на секунду задумывается и даже хмурится, обдумывая внезапно посетившую странную, но единственно разумную мысль. Он не слышал рингтон Шерлока уже больше двух недель, тогда как раньше стоны раздавались по несколько раз за день. Детектив так и не сказал Джону, от кого приходят таинственные сообщения, но логично было предположить, что этот кто-то был хоть немного дорог Холмсу. И, возможно, с этим кем-то что-то случилось? Или детектив считает так. — Я пойду, попробую с ним поговорить, — задумчиво сообщает доктор миссис Хадсон и поднимается в комнату Шерлока под ее одобрительные кивки головой. Постучав и не дождавшись ответа, Ватсон неуверенно приоткрывает дверь в комнату Холмса. Детектив, как ни в чем не бывало, лежит на диване в развязной позе (Джон смущенно моргнул) и что-то быстро записывает в блокнот, не обращая на друга никакого внимания. Ватсон прокашливается. — Шерлок? Детектив продолжает писать в блокнот и игнорировать гостя. — Шерлок, можно мне войти? Холмс молчит, и доктор принимает это как положительный ответ. — Чем ты занимаешься? — Ватсон наступает на валяющуюся на полу газету, которая неприятно шуршит под ногами, затем на серебряную ложку, после чего встает около дивана и предпочитает без лишней надобности больше по полу не ходить. Детектив недовольно вздыхает, на секунду отрывается от блокнота: — Я пишу мемуары, — и снова продолжает писать. Джон недоверчиво прищуривается и разводит руками: — Мемуары? В блокноте? Шерлок нервно бросает блокнот на диван и поворачивается лицом к другу. — Как видишь. А теперь, будь добр, подними ложку с пола, — детектив взглядом указывает на столовый прибор, валяющийся за ногой Джона, — и закрой дверь с той стороны. Шерлок секундно улыбается Ватсону и снова берет в руки блокнот. Доктор лишь тяжело вздыхает. Он в очередной раз ругает себя за наивность и глупые надежды разговорить Шерлока. Ватсон поднимает ложку с пола и, повернувшись к Холмсу спиной, выпаливает: — Куда подевался твой загадочный друг по переписке, Шерлок? Можешь не отвечать, просто… Не забывай, что у тебя есть друзья и здесь, в реальном мире. Шерлок молчит, но Ватсон замечает, как тот начал писать в блокноте быстрее и сильнее надавливая на бумагу. И когда доктор уже собирается закрыть дверь, как и велел друг… Стон. — Соскучились по мне? Джон не видит, но готов поклясться, что Шерлок улыбнулся.***
Шерлок сидит у камина и задумчиво крутит мобильный телефон в руке. Ватсон сидит в соседнем кресле и молча, но настороженно, наблюдает за складкой на лбу детектива и потерянным взглядом, что обычно не предвещает ничего хорошего. Пять минут назад он получил очередное смс — и в очередной раз проигнорировал вопрос, кто ему их присылает. Месяц назад доктор даже пытался выкрасть телефон и посмотреть контакты, но номер оказался неизвестным и маленькая шалость обернулась лишь недовольством Шерлока, который (разумеется) обо всем узнал. Детектив открыл было рот, собираясь что-то сказать, — доктор Ватсон напрягся, — но тут же закрыл его, и складка на лбу (к ужасу доктора) стала еще глубже. — Ужин сегодня. Ровно в девять. В заброшенной гостинице Атлантида на первом этаже. Только мы вдвоем, никто не узнает. Слабо, мистер Холмс? Раньше мисс Адлер только приглашала поужинать — туманно, неопределенно, намеком; теперь в сообщении было указано время и место, и Шерлок был в замешательстве. Да еще и это «слабо». Кем она себя возомнила? Детектив резко поднимается с кресла, хватает пальто и, одеваясь на ходу, бросает: — Буду поздно, — и оставляет недоуменного доктора сидеть в кресле. Ватсон раздосадованно стучит кулаком по подлокотнику кресла и тихо чертыхается. Выскочив на улицу, Шерлок глубоко втягивает в легкие свежий воздух и осматривается. На самом деле, он понятия не имеет, зачем вышел из квартиры, потому что на ужин, а уж тем более в заброшенную гостиницу, он идти не собирается (какой вздор!); но ноги почему-то сами, против воли, ведут детектива в сторону метро. Стон. — Стол уже накрыт. Где же вы, мистер Холмс?***
Гостиница Атлантида была оставлена хозяевами около восьми лет назад и около пяти дожидается своего сноса. Поэтому здание, несмотря на обвалившийся кое-где потолок, выглядит довольно прилично. Уже подойдя ко входу, Шерлок замечает тусклый свет в разбитом окне и ухмыляется. Почему-то даже сердце его предательски подскакивает (но совсем чуть-чуть), что одновременно злит и будоражит детектива. Холмс легонько толкает дверь и входит в помещение. Кромешная тьма, не видно даже собственных ботинок, и лишь пять свечей стоят на столике в центре бывшего холла. Шерлок медленно подходит к столу вплотную и громко обращается: — Я знаю, это вы, мисс Адлер. И даже то, что вы сменили парфюм со дня нашей прошлой встречи, не поможет вам меня провести. И, кстати, он, кажется, мужской. У Ватсона был похожий два года назад, — детектив на секунду запинается. — Игры закончены. Выходите и поговорите со мной, наконец, лицом к лицу. Тишина. Шерлок краем глаза замечает, что стол действительно накрыли: на две персоны, спагетти и вино, а на десерт — шоколадный торт. — Откуда она знает, что этот торт — мой любимый, — бормочет Холмс и хмурится. — А она и не знает, — голос громкий, резкий и раскатывается по всему помещению, словно гром, от которого волосы встают дыбом и мурашки бегут по телу. Шерлок дергается и интуитивно поворачивается в сторону, где, как ему кажется, находится источник звука, но видит лишь темное пятно. Детектив замечает, что рука, которой он подпирает стол, немного подрагивает. Совладав с собой, Холмс пораженно шепчет: — Мориарти. И тут же раздраженно выпаливает: — Что ты с ней сделал? Где Ирэн Адлер? По холлу проносится сумасшедший, громкий смех. «Ну конечно. Мориарти», — Шерлок еле сдерживается, чтобы не закатить глаза. Одна из свечек по непонятной причине потухает. Холмс настораживается. — Неужели непонятно? Думай, Шерлок. ДУМАЙ! Последнее слово кто-то словно выкрикивает в громкоговоритель. Детектив резко оборачивается, но все также обнаруживает вокруг себя лишь черные пятна. — Ладно. Хорошо, — шепчет Холмс и закрывает глаза. Мориарти знал точное время и место встречи. Два варианта: либо он узнал это самостоятельно, либо они с Адлер были заодно. Последнее глупо: зачем ждать пять месяцев и разыгрывать спектакль, чтобы заманить детектива в заброшенную гостиницу? С другой стороны, первый вариант разумностью тоже не отличается: если Мориарти хакнул телефон Адлер, то его бездействие на протяжении пяти месяцев, опять же, нелогично — он мог написать смс с приглашением на ужин с ее телефона намного раньше. Но нельзя исключать варианта, что телефон был взломан буквально на днях; опять же, глупо — слишком много совпадений. Хотя Мориарти также мог… Нет, нет, НЕТ! Глупо! «Думай, Шерлок!» А что, если… Детектив резко открывает глаза. Шерлоку кажется, что в гостинице без окон за последние несколько секунд стало еще холоднее. И погасла еще одна свеча. — Не было никакой Ирэн Адлер, — сначала Холмс стоит неподвижно и смотрит пустым взглядом куда-то в дальний угол холла, но затем неожиданно ухмыляется. — Боже! — детектив хватается за голову. — Я такой идиот! Шерлок нервно смеется. И продолжает настороженно оглядываться по сторонам. — Умный мальчик. Шепот раздается где-то совсем близко, чуть ли не над ухом детектива — Холмс оборачивается, но снова не видит ничего. Шерлок пытается насмотреть в темноте какой-нибудь острый обломок или еще что-нибудь, чем можно будет обороняться, но находит лишь бутылку вина на столе. «Что ж, лучше, чем ничего». — Зачем? — повышая голос, спрашивает Шерлок, не переставая посматривать в сторону бутылки. В ту же секунду Холмс слышит звук зажигаемой спички и резко оборачивается — на этот раз, не напрасно. — Чтобы пригласить тебя на свидание, конечно. Мориарти медленно зажигает погасшую свечу и задувает спичку. Шерлок отступает на шаг назад, все еще опираясь на стол и не отходя далеко от бутылки. Мориарти - все такой же безумный, постоянно улыбающийся, с горящим взглядом, словно пару минут назад совершил очередное убийство. В своем любимом черном костюме и белой рубашке. — Не проще было бы убить меня сразу и не разыгрывать это представление? - Шерлок пытается показать, что профессор ничуть его не удивил своим появлением, и говорить будничным, как всегда саркастичным тоном. - Ах да, это же ты, Джим Мориарти. Нужно писать мне пять месяцев глупые смс чуть ли не каждый день вместо того, чтобы просто нанять киллера. Мориарти скалится и делает шаг вперед. — Ты действительно думаешь, что я хочу убить тебя? — еще шаг вперед. — Глупый, — вдох, — глупый, — мужчина подходит почти вплотную, — Шерлок. Мориарти медленно опускает взгляд вниз; Шерлок резко хватает бутылку вина. — О, хотите выпить, мистер Холмс? — обращение Джим произносит писклявым голосом, подражая женскому, и наивно хлопает глазками. Детектив пытается быстро соображать и сохранять хладнокровие, но у него волосы готовы встать дыбом, а лоб уже покрылся мелкой испариной. Шерлок понимает: в любую минуту Мориарти может достать пистолет, и он труп. Положение безвыходное и, конечно, никакая бутылка вина тут не поможет. Профессор накрывает ладонь Шерлока, лежащую на бутылке, своей и медленно ее оттуда убирает. Холмс неотрывно следит за каждой эмоцией на лице Мориарти, но все, что оно выражает — это безмятежность и наслаждение. — Вообще-то, я действительно хотел, чтобы мы поужинали. Мориарти отрывает взгляд от бутылки вина, смотрит Шерлоку в глаза и сумасшедше ухмыляется. — Или можем сразу перейти к самому, — мужчина приподнимется на цыпочках и выдыхает слово прямо в ухо детективу, — интересному. Холмс чувствует теплое дыхание и то, как его шея покрывается мурашками. Детектив изо всех сил старается соображать и понять коварный план и смысл отвлекающих действий профессора, но то ли никак не может сосредоточится, то ли недостаточно упорно думает, то ли смысла здесь вовсе нет. «Он окончательно сошел с ума», — констатирует факт Холмс и шумно сглатывает. Мориарти неожиданно отстраняется и отходит от детектива. — Ты не догадываешься, верно? — понизив голос на полтона, спрашивает он. — Ты не понимаешь… Шерлок недоуменно оглядывается. — Не понимаю чего? — Всего! — выкрикивает Джим и нервно прикусывает губу. — Я бы все понял, — спокойно начинает Шерлок, — если бы увидел пистолет в кармане твоего пиджака. Или за поясом. Но ты абсолютно чист. Мориарти широко улыбается. — Я смотрю, ты очень внимательно меня осмотрел, Шерлок, верно? Значит, хоть что-то ты все-таки понимаешь. Громкий, какой-то писклявый и счастливый смешок прокатывается все тем же громом по помещению. Шерлок хмурится. — Шерлок, — протягивает Мориарти, смотря в пол. — Может быть, я не Ирэн Адлер, — смешок, — да… Но все смс я писал тебе от чистого, — мужчина театрально хватается за сердце, поднимает глаза и выдыхает, — сердца. В помещении на пару секунд воцаряется звенящая тишина, но затем детектив насмешливо ухмыляется, покачивает головой и достает телефон из кармана. — Мысли о том, как напряжено ваше лицо, когда вы думаете, меня заводят, — громко читает Шерлок. — Так и хочется иногда вцепиться в ваши кудряшки. Холмс поднимает насмешливый взгляд на Мориарти. Тот лишь пожимает плечами и как бы отвечает выражением лица: «Что ж, ничего не поделаешь, так все и есть». — Вы когда-нибудь хотели иметь кого-нибудь так сильно, чтобы он молил о пощаде? — Он, — бормочет Мориарти. — Все так очевидно, Шерлок, боже. — В мире нет ничего сексуальнее ваших скул. Хочу целовать каждый дюйм вашей фарфоровой кожи. Мориарти облизывается. Шерлок, краем глаза заметив это, на секунду запинается. Только сейчас детектив неожиданно понимает, что все сообщения действительно писал профессор и что, даже если это просто глупая шутка, он действительно думал об этом, он действительно… Представлял это. Холмса неожиданно передергивает, а рука крепче хватается за край стола. — Вы даже дома не снимаете ваше пальто? Так и хочется сорвать его с вас. Вы когда-нибудь занимались сексом? Каждый раз, когда мне становится скучно, я могу думать только о том, как хочется поцеловать ваши холодные губы. Шерлок прерывается и пару секунд смотрит в экран телефона, словно перечитывая сообщение еще несколько раз. Мориарти закатывает глаза. — Между прочим, мне сейчас просто безумно скучно. Шерлок отрывает взгляд от телефона и сталкивается с Мориарти, смотрящим ему прямо в глаза. Профессор улыбается во все тридцать два зуба, шепчет: — О, мистер Холмс. И, в два шага преодолев расстояние между собой и Шерлоком, вновь поднимается на цыпочки, притягивает к себе испуганного детектива за шею и нервно выдыхает в ухо: — …как хочется поцеловать ваши холодные губы, — и дрожащими губами быстро, с тихим стоном целует Шерлока.***
— Рождество в этом году выдалось на славу, — радостно щебечет миссис Хадсон, вынося в гостиную поднос с бутербродами. — Снег падает без остановки! Ватсон согласно кивает и непроизвольно кидает взгляд в сторону окна, около которого стоит Шерлок. Детектив задумчиво смотрит на заснеженный Лондон уже пять минут и не произносит ни слова. — Скоро придут Молли и Майкрофт, — как бы между прочим роняет Ватсон, на самом деле обращаясь к спине друга. Шерлок громко вздыхает и поворачивается. — Хорошо, что в этом году главным за алкоголь назначили меня и позволили купить столько, сколько душе моей угодно. — Испорченной, загубленной вредными веществами душе, — бормочет миссис Хадсон, а Ватсон лишь улыбается, радуясь, что Холмс, наконец, обратил на них внимание. — Загублен мой организм, миссис Хадсон, а не душа. В вашем возрасте пора бы уже видеть разницу. Миссис Хадсон возмущенно охает и удаляется на кухню за очередным подносом. Шерлок садится в кресло напротив доктора Ватсона и снова устремляет задумчивый взгляд вникуда. Джон озабоченно смотрит на друга и, желая разрядить обстановку, прокашливается и как бы между прочим спрашивает: — А как поживает твой друг по переписке, Шерлок? Я не слышал стонов уже добрых три недели. Рука Холмса нервно дергается, но Ватсон ничего не замечает. Детектив пожимает плечами. — Кажется, мой друг нашел себе другого, более разговорчивого. Джон удовлетворенно кивает и не может сдержать улыбки. Раздается стук в дверь. Доктор Ватсон поспешно вскакивает и бежит встречать гостей. Шерлок поднимается с кресла, привычно достает телефон из кармана и, покрутив его в руке, кладет обратно. — С Рождеством, Шерлок! — радостно приветствует детектива Молли. — Здравствуй, братец, — насмешливо, но по-доброму улыбается Майкрофт и поправляет свой пиджак. Шерлок натянуто улыбается гостям, кивает: — Очень рад вас видеть, — и снова отходит к окну. Майкрофт закатывает глаза. — Он сегодня не в духе, — шепчет Ватсон, обеспокоенно поглядывая в сторону друга. — Как и в другие 364 дня в году, — парирует Майкрофт и с улыбкой поворачивается к миссис Хадсон. Доктор принимается беседовать с Молли о собаках, но буквально каждые десять секунд незаметно поглядывает в сторону друга. Шерлок снова достал телефон и играется с ним в руке. Джон еле сдерживается, чтобы не подойти к Холмсу, отобрать от него мобильник и выбросить в окно. Детектив неотрывно смотрит на снеговика, который слепили дети у них под окном два дня назад. — …и вот я думала взять его из приюта к себе, но — вот незадача — нашелся хозяин. Мне сразу говорили, что, раз собака с ошейником, дорогая, то надеяться особо не на что, но… Стон. Молли резко замолкает. Майкрофт замирает с бутербродом в руке. Миссис Хадсон тихо взвизгивает. И только доктор Ватсон спокойно ухмыляется себе под нос. — Счастливого Рождества, мистер Холмс. Детектив перечитывает сообщение несколько раз. Джон не видит, но готов поклясться, что Шерлок улыбается. — Счастливого Рождества, профессор Мориарти.