О детях и ежиках

- Ты меня убьешь? - Нет, что ты! - прошипел Хибари, стоя на пороге их дома, разглядывая ребенка на руках Тсунаеши, - Я буду тебя пытать. Засуну твой атрибут тебе в задницу, а потом буду бить тебя тонфами до того момента пока ты не отрубишься. Уже потом, когда ты придешь в себя, я возможно тебя убью. - Я тоже знал, что ты меня любишь, - Тсунаеши протиснулся в коридор, оттесняя злого Хибари. - Савада, это кто? - прорычал Кея, закрывая дверь. Он точно убьет этого придурка. Не сейчас, так скоро. - Папа, а кто этот дядя? - ребенок посмотрел своими карамельными глазами на брюнета. Вообще, ребенок был щуплый. Даже Тсуна таким не был в детстве. Маленький, бледный. На вид ему было лет 5, не больше. Блондинистые волосы, в точности как у первого босса Вонголы, были растрепаны. Одежда явно была велика и кто-то закатал ребенку рукава и штанины, чтобы он не запутался. Сходство было на лицо. Когда этот недо-босс успел? - Это твой... Твоя... Мама, - судя по всему, Тсу сам понял, какой бред он сморозил. Он зажмурился, ожидая скорой расправы. Но ничего не произошло. - Ребенка накормить, отправить спать, - обманчиво-спокойно произнес Кея, - Потом поговорим. С этими словами он пошел в сторону кабинета. И, только скрывшись из виду, он услышал вопрос ребенка, который вверг его в шок: - Я расстроил мамочку? - послышались всхлипы и тихие уговоры Тсунаеши успокоится. Только вытренированная выдержка убийцы не позволила ему выйти обратно. Спустя час ребенка уложили спать в гостевой. Хибари и Савада расположились в гостиной. Тсуна в кресле с бокалом виски, Кея на подоконнике с тонфами. На всякий случай. - Ты меня убьешь, - тяжело вздохнул босс Вонголы. - Давай ты не будешь озвучивать очевидные факты? Предпочту услышать то, что не знаю. Например, что это за ребенок и когда ты его успел нагулять, - серебряные глаза сурово смотрели на шатена. Тсу осушил бокал залпом. - Помнишь, на мое совершеннолетие Реборн закатил вечеринку? - еле заметный кивок, - На той вечеринке была одна девушка... Ну, мы... - Переспали. Потому что ты был пьян. - холодно закончил брюнет. - Ой, а давай не будем? - прорычал Тсуна, - Напомнить, из-за кого я напился? Кея тяжело вздохнул. Ну да, он отверг его на дне рождения. И? - Дальше, зверек, - спокойно произнес Облако. - Я о ней забыл на следующий же день, - Тсу нерешительно подошел к любимому и приобнял его, - А совершенно недавно получил письмо от нее с суммой, которую она хочет за ребенка. Знаешь, где Реборн его нашел? В приюте! Эта... Бросила его! - парень отвернулся к окну. - Она мертва? - Тсу кивнул. - Жаль, я хотел сам, - Кея подошел к столику с алкоголем и налил себе красного вина. - Реборн так и подумал. Поэтому сделал ей одолжение. - Как его зовут хоть? - Кея вернулся к подоконнику и присел на него. - Макс, - брюнет скривился. Нет, эта дура не могла выбрать что-нибудь другое. Ладно, на японское имя ее извилин не хватило бы, но что-то покрасивее? - Будет сокращением от Максимилиан, - вздохнул Хибари, потягивая вино. - Он остается? - неверующе посмотрел на хранителя шатен. - Он - да, а ты можешь катиться, - Хибари встал и направился к спальне. - Кея! *** - Как и ожидалось от Джудайме! Его сын прекрасен! - Он ЭКСТРИМАЛЬНО похож на Саваду! - Хахаха, Тсуна, ты молодец! - У Ламбо новый подчиненный? - Куфуфу, прелестный ребенок! - Ананас, тронешь его хоть пальцем, и я тебе череп проломлю! - в доказательство своих слов Хибари достал тонфа. - Кея, не при ребенке! - шикнул на него Тсуна. Макс робко жался к шатену. Эти дяди его пугали. Хибари подумал, что Варии пока о наследнике босса знать не надо. С Франа станется завести себе друга для издевательств над взрослыми. - А что у него с пламенем? - спросил молчавший до этого Дино, которого пригласили на знакомство с Максом. - Проверим? - Реборн пистолет с пулями посмертного желания. - Через мой труп! - крикнул Тсуна. Судя по улыбке, Реборна эта угроза не останавливала. Хибари тяжело вздохнул, подошел к Тсуне и взял ребенка на руки. - Куда мы идем? - шепотом спросил Макс. Он все еще опасался Хибари, особенно после заявления Мукуро про череп. - В столовую. Думаю, тебя пора покормить, - не говорить же ребенку, что Хибари поубивал бы всех, останься они там? - В приюте мы кушали... - начал мальчик, но был прерван. - Забудь о приюте. Теперь ты будешь есть тогда, когда захочешь и то, что ты захочешь. - То есть, можно попросить конфеты? - глаза, такие же как и у отца, наполнились такой радостью. Хибари тяжело вздохнул, пообещав, что убьет тех, кто работает в том месте. Утром, когда Тсуна мыл Макса, Хибари увидел синяки на теле мальчика. Теперь желание убивать увеличивалось. - Можно. Но лучше их есть понемногу. - Почему? - ребенок во все глаза смотрел на "родителя". - Станешь слишком сладким и тот ананасоголовый тебя съест. - Ой. - Да. Так что не подходи к нему без лишней надобности. - А с вами можно? - С тобой. Да, со мной можно. - Хорошо. Тогда я без ва... Тебя никуда не буду ходить. Кто ж знал, что это окажется правдой?! *** - Тсу-кун, сделай что-нибудь! - простонал Мукуро на восьмой день пребывания ребенка в особняке Вонголы. Ребенка, кстати, было решено переименовать в Хикару Саваду. Сам мальчик был не против, тем более, что это имя ему нравилось куда меньше, чем то, что всей Вонголой подбиралось ему сутки. - Что я могу сделать? Хикару выбрал себе объект обожания! - Тсуна и сам был не рад, что его сын таскался за Хибари везде. И под везде подразумевалось реально везде. Савада-младший таскался за Хибари в кабинет, порывался первое время и на миссии с ним ходить, но после пары жутких истерик было решено оставить Кею делать отчеты в саду, где ребенка развлекал Ламбо дабы не дать Кее кого-нибудь прибить. Спали они теперь тоже втроем. Хикару устраивался аккурат между папочкой и "мамочкой" и рассказывал о своём прошлом в приюте. Ребенок так и не понял, почему во время одного из таких рассказов, взрослые не сговариваясь встали, оделись и ушли. Он же все-на всего рассказал про то, как их наказывали. Стоит ли говорить, что приют был уничтожен Десятым поколением Вонголы через час? Так вот. Хикару таскался за Хибари везде. Это было неудобно как всей Вонголе, так и конкретно Тсуне, который мучился чувством вины и кое-чем еще. - Кея-кун неожиданно нашел с ним язык. Странно, я думал, наше Облачко никого к себе не подпускает, - рассуждал Мукуро в пустоту. Да, сам Тсунаеши тоже об этом думал. Хибари не любил нарушителей его спокойствия, к коим относились и дети. Но вот уже больше недели Кея со слоновьим терпением, которого у него никогда ранее не наблюдалось, возится с его сыном. Вечером Тсунаеши без сил ввалился в их комнату и застал интересную картину: Хибари лежал на кровати и печатал очередной отчет. Хикару забавно обхватил его руку и сопел, уткнувшись в нее. - Никогда раньше не наблюдал за тобой любви к детям, - негромко произнес Тсуна, наблюдая за этой милой картиной. - А я и не люблю детей, - просто ответил Кея, словно это объясняло все. - Но почему ты тогда... - начал Тсу, но осекся под взглядом а-ля "ты дебил или притворяешься?". - Я не люблю детей, но Хикару твой ребенок, - пояснил Кея. - Хочешь сказать, что ты его терпишь только потому что... - Он. Твой. Сын, - холодно произнес Хибари, начиная злиться из-за того, что Тсу не понимал его, - Это значит, что я его буду любить. - То есть... Кея, я люблю тебя, - растрогался Тсуна и аккуратно прилег рядом со своей семьей