Ты - мое небо. Ты - мои крылья

***

Ты воспари - крыла раскинь - В густую трепетную синь. Скользи по божьим склонам, - В такую высь, куда и впредь Возможно будет долететь Лишь ангелам и стонам. (с) В. Высоцкий - Баллада о двух погибших лебедях Маркас глубоко вздохнул и чуть поморщился. Ну вот, у него выходной, а луч солнца, пробившийся сквозь приоткрытые ставни, разбудил его и не дал досмотреть сон. Лениво потянувшись и зевнув, монгво привычно протянул руку, но... вторая половина кровати была пуста. Вся сонливость мгновенно испарилась без следа, а сердцебиение сбилось с ритма. Неужели, наконец-то, любимый снова вернулся к нему? О, великие небеса, как же он соскучился по Кирану! По его голосу, смеху, любящему взгляду, теплу... Истосковался просто невыносимо, невозможно... Тогда, три недели назад, уже вскоре после того, как они вернулись от Фроуда, Киран погрузился в очень глубокий сон. А к утру его от Маркаса полностью скрыли серебристые нити, плотно окутавшие все тело кела. И начались долгие дни одиночества. Поначалу было ещё терпимо, но чем дальше, тем становилось хуже, и последние несколько дней, заметив, что кокон как будто немного истончился, Маркас почти все свободное время только и делал, что жадно вглядывался в него в надежде рассмотреть Кирана. А еще периодически начинал паниковать, боясь, что что-то может пойти не так, и тут же звонил дяде, который, добродушно посмеиваясь, успокаивал его, уверяя, что опасаться нечего. Монгво провел рукой по разорванному кокону, на ощупь, да и на вид, очень похожему на атлас, и широко улыбнулся. Пустой. Ну, наконец-то! - Киран? - негромко позвал Маркас. Тишина. Встав с кровати, он заглянул в ванную, однако там никого не было. Собрался уже снова подать голос, как из гардеробной послышался шорох. Тихонько открыв дверь, зашёл и тут же замер на месте, потеряв дар речи. Киран, как выбрался из кокона полностью обнаженный, так и стоял перед большим зеркалом, спиной к двери, рассматривая себя и не замечая ничего вокруг. А посмотреть было на что. Он стал изящнее и вроде бы тоньше в кости, или так казалось из-за того, что он заметно похудел, пробыв три недели без еды. Абсолютно белые волосы, брови, ресницы и - о, боги! - матово-белые ногти. Кожа могла поспорить белизной с волосами. Лицо, в общем-то, почти не изменилось, разве что черты стали выразительнее, скулы чуть выше и острее, а вот глаза... Киран закрыл лицо руками, тихо пробормотав "О, небо", и услышав шаги за спиной, тут же напрягся, не зная, как отреагирует его любимый на перемены, которые с ним произошли. Маркас подошел к Кирану. Протянув руку, осторожно прикоснулся к его плечу, восхищенно выдохнув, погладил уже смелее, а затем кончиками пальцев проследил чуть заметные каналы крыльев на спине, отчего любимый слегка вздрогнул. Потрясающе! Кожа пудрово-белая, казалось, коснись - и на пальцах останется след, на ощупь оказалась просто невероятной - нежно-бархатной. И тут же вся выдержка отказала монгво. - Я так соскучился по тебе, - он на несколько секунд крепко обнял своего новоиспеченного орайона, а затем развернул к себе лицом, которое тот по-прежнему прятал в ладонях. - Сердце мое, ну что такое? Зачем прячешься от меня? Неужели ты так сильно изменился? Киран отрицательно помотал головой, затем кивнул, а следом удрученно прошептал: - Не знаю. - Может, всё-таки покажешься мне? Я очень скучал, и теперь хочу увидеть тебя и поцеловать. Ну же, родной, убери руки, - мягко уговаривал монгво. И Киран сдался. Опустив руки, нерешительно взглянул на Маркаса, который вновь забыл все слова, увидев самые невероятные во вселенной глаза. Сплошная сверкающая синева. Ночное звездное небо, манящий, бескрайний космос. В этих глазах можно было пропасть навсегда, утонуть без надежды на спасение, уйти в эту сияющую синь с головой и без оглядки. В них можно было смотреть вечно. И Маркас, наверно, так бы и поступил, если бы Киран, расстроенный и напуганный его молчанием и шокированным видом, не зажмурился. - Я тебе теперь противен, да? Я ведь не такой, каким был раньше. Не такой, каким ты меня любил. Я... странный... Я понимаю это, правда... Маркас, который сначала даже не понял, о чем говорит любимый, вникнув в суть его бормотания, просто-напросто прижал к себе этого глупого орайона и впился голодным поцелуем в податливые губы, прерывая поток нелепостей. Весьма подозрительно всхлипнув, Киран тут же ответил на это безмолвное, но очень приятное доказательство, что его по-прежнему любят и хотят. Даже стало немного стыдно, что он посмел усомниться в чувствах Маркаса. Но его ведь можно понять, не каждый же день ты засыпаешь одним, а просыпаешься совсем другим. Тут Маркас углубил поцелуй, и все дурные мысли и печали вмиг испарились без следа, а когда он, поглаживая спину, вновь прикоснулся к каналам крыльев, то у Кирана вырвался низкий томный стон. - Чувствительное местечко, да? - прервав поцелуй, спросил монгво, и хищно улыбнувшись утвердительному кивку, вновь почти уже прильнул к желанным губам, но до него вдруг дошло - у Кирана теперь есть крылья! А он их еще не видел. Поэтому коротко чмокнув любимого в губы, попросил: - Покажи мне крылья. Ты ведь их уже видел? - Нет, еще не видел. Страшно как-то, а вдруг... вдруг их все равно нет?.. - Ну, теперь-то я рядом, а вдвоем со мной уже не так страшно, правда ведь? Ну что, давай посмотрим на них? - Да, - решился Киран. Как выпустить крылья, он не знал, но чуток поразмыслив, просто прислушался к своему телу. - О-о-о! - только и смог озвучить свои эмоции Маркас. Почему-то он думал, что крылья будут светлыми, однако ошибся. Насыщенно-бирюзовые, с металлическим отливом, красивым серебристым рисунком и тонкой черной окантовкой по краю, крылья хоть и стали для него неожиданностью, но все равно были прекрасны. Он провел по одному крылу рукой - жесткое, и будто замшевое. Киран же не смел поверить в то, что видит. Неужели его заветная мечта сбылась? Неужели он и правда теперь сможет летать? Крылья за его спиной все еще казались иллюзией. Он на пробу взмахнул ими пару раз, и только тогда осознал окончательно, что это не мираж, не галлюцинация, а самая настоящая реальность, сбывшаяся мечта. - Маркас! Ты видишь?! Я ведь не сплю, да? У меня есть крылья! - обхватив монгво за шею и поймав любящий взгляд, Киран улыбнулся. - Я хочу попробовать полетать. Мы ведь можем сегодня это сделать? - Конечно, можем, любимый, - Маркас ласково смотрел на Кирана. Такой красивый, любящий и любимый, сильный и в то же время уязвимый. Его вдруг охватила необъяснимая тревога и ощущение, что что-то грядет. Неизбежное и страшное. Впервые подобное чувство возникло у него, когда они возвращались от Фроуда и встретили того типа - Селвина. С тех пор Маркас видел его еще пару раз, причем не так далеко от своего дома. Это весьма напрягало. Поцелуй вырвал монгво из мрачных раздумий и тревог. Он вновь посмотрел на любимого. Киран - его сердце и душа, самое главное, что есть в жизни, самое ценное. И он все для него сделает. Хочет полетать? Значит, они сегодня полетят. Маркас даже точно знал, где состоится их первый совместный полет. Но перед этим жизненно необходимо сделать одну немаловажную вещь. Он собрался уже закинуть свой голый крылатый соблазн на плечо и утащить в постель, но все эротические планы сорвало жалобное голодное урчание в животе Кирана. - Есть очень хочу. В кухне ведь есть что-нибудь съедобное? - с надеждой спросил оголодавший орайон. - Конечно, есть, - Маркас отвесил себе мысленный подзатыльник. Секс ему подавай, а любимый тут от голода еле на ногах стоит. - Давай-ка тогда сначала быстро в душ, и одеваться, а я пока все разогрею. Утолив обычный голод, они все-таки перебрались в постель, чтобы теперь уже утолить голод сексуальный. И было жарко, жадно и упоительно. До хриплых стонов, сорванного дыхания и изнеможения. А после ослепляющая страсть сменилась нежностью, неспешными ласками и ленивой истомой. Налюбившись всласть и повторив заход в кухню, в итоге, полетать собрались уже ближе к вечеру. Но перед тем, как отправиться на нужное место, Маркас позвонил дяде, обрадовал новостью, что любимый наконец-то снова с ним, и клятвенно пообещал, что, да-да, завтра они вместе непременно навестят его. А уже перед самым выходом из дома Киран вдруг озадачился из-за своей явной непохожести на остальных. В результате, после небольших усилий, ему удалось сделать волосы снова похожими на перышки, а вот глаза хоть и стали более-менее похожи на глаза алатусов, но их новый цвет так и не удалось изменить. Ну и ладно, если очень нужно будет, он их спрячет за темными очками, а в остальном всегда можно сказать, что это линзы. Он подумывал и цвет кожи немного изменить, но, внимательно оглядев себя в зеркале, махнул на эту затею рукой. Так он вполне успешно сойдет за альбиноса, тем более, что быть не таким, как все, ему давно не привыкать. Еще один придирчивый взгляд на свое отражение в зеркале - вроде все в порядке, можно ехать. - Почему именно тут? - Киран откинул голову на плечо монгво, обнимавшему его со спины. Они стояли на том самом утесе, с которого не так давно он в отчаянье прыгнул с самодельными крыльями. - А где же еще? - мягкий поцелуй в шею. - Здесь ведь так красиво. Так спокойно и хорошо. Мне кажется, это место заслужило второй шанс на самые приятные воспоминания о себе. Или я не прав? - Прав, я рад, что ты привез меня именно сюда. Еще немного полюбовавшись захватывающим дух видом, Маркас поцеловал любимого в висок и спросил: - Ну что, попробуем полетать? - Да, давай попробуем, - отстранившись, Киран подошел к краю, выпустил крылья, несколько раз неуверенно взмахнул ими и, обернувшись, протянул руку к Маркасу. - Боюсь один. Ты ведь поможешь мне? - Ну, конечно, - подойдя ближе и крепко сжав протянутую ему руку, монгво тоже расправил свои крылья... ...Небо приняло их в свои объятия, подарив бесконечный восторг, настоящую эйфорию и чувство абсолютной свободы. От всего, ото всех. Все проблемы, трудности, страхи, боль - все это осталось где-то там, далеко-далеко внизу, такое неважное и ненужное. А здесь, в этой вышине, единственно ценным были лишь сверкающие в лучах закатного солнца бирюзовые крылья, счастливые глаза, растрепанные шаловливым ветром волосы и веселый смех. На следующий день после обеда, они, как и было обещано Маркасом, отправились навестить Фроуда. Тот первым делом осмотрел Кирана, восхитился крыльями, поздравил с их обретением и успокоил словами: "Можете больше ни о чем не переживать. Киран - прекрасный и абсолютно здоровый молодой орайон." Закончив с осмотром, они устроились в гостиной пить чай. Текла неспешная легкая беседа, Маркас сделал очередной глоток из своей чашки, перед глазами вдруг резко поплыло, и последним, что он услышал, прежде чем тьма поглотила его, был испуганный голос Кирана, зовущий его по имени.