Poor Hollow

Паучиха наконец-то сдохла, чуть не придавив своей тушей и без того израненного за длительный бой Проклятого. Успев вовремя отскочить, он избежал столь ужасной участи, а вот детки, мелкие, ужасные и сами по себе противные паучки, были придавлены своей собственной мертвой мамочкой. Переведя дух, Нежить осмотрел себя. Почти все его длинные белые волосы пропитались кровью, что так некстати продолжала течь из раны на макушке, и стали вовсе не белоснежными, а ярко алыми. Ко всему прочему была сломана пара ребер, да и правая нога адски болела, а что уж говорить о драгоценном эстусе… тот и вовсе кончился. И, к сожалению, не только эстус. Проклятый истратил на этого жука-переростка все свои самоцветы и травы. Но горевать и сидеть сложа руки было не вариантом, стоило идти дальше. К тому же после такого противника вряд ли будет что-то, что он не сможет убить даже в таком состоянии. Раз уж паука завалил, завалит и других. В прочем, ничего нового. Похромав к краю обрыва и забрав свою драгоценную награду в виде великой души, он направился к неприметному входу, чуть правее от огромной туши паука. Это был небольшой чуть заросший коридорчик, в конце которого оказалась библиотека и богато одетый зомби с рапирой, стоящий к неугомонной Нежити спиной. Решив особо не церемониться, он попытался подкрасться к полому, но сломанные ребра и прихрамывающая нога дали о себе знать. Внезапное нападение получилось довольно паршивым. Разодетый мертвец, заслышав его, быстро обернулся и без промедления атаковал. От первого удара беловолосый Проклятый, не ожидавший разоблачения, увернуться не успел, и лезвие противника проткнуло его кишки насквозь, даря незабываемы букет боли. Однако этот печальный факт не смог остановить упорную Нежить. Собрав все свои оставшиеся силы, он размазал зомби своим огромным двуручником по полу, снеся заодно одинокий стол впереди, после чего, уронив свой меч, закашлялся кровью. Плюхнувшись на колени, альбинос прикрыл рот рукой. Кровь после каждого откашливания капала достаточно крупными каплями на пол. Отплевавшись, он подполз к трупу, обыскал его и, найдя пару полезных вещиц, с опаской покосился на еще один коридор, рядом с которым покоились щепки того самого одинокого стола. Поразмыслив, что хуже уже точно не может быть, он еле поплелся в него, кое-как волоча за собой меч. Плетясь по коридору, он, вперемешку с ругательствами в сторону нерадивого меча, цепляющегося за все выбоинки на каменном полу, умудрялся тихо молиться Наар Альме о том, чтобы этот мертвец был его последним противником здесь. Но, к сожалению, его молитвы не были услышаны. В просторной комнате, прямо за главным и столь желанным костром, стояло огромное безголовое тело в меховой красной броне и держало в руках два ржавых меча. Именно об этом «чуде» его как-то предупреждал Венгарл в том туманном лесу. Точнее, предупреждала его голова, а вот тело, пусть даже и без головы, уже учуяло… или что оно могло сделать, противника и направилось в его сторону, угрожающе подняв ржавые клинки над головой. Проклятый увернулся от последовавшего удара, после чего слабо рубанул по руке монстра, из-за чего тот, видимо не ожидав ответной атаки, выронил один из своих мечей. Нежить надеялась, что ей таки удалось сломать руку Безголовому и облегчить тем самым себе бой, но все пошло совсем не так. Тело Венгарла резко набросилось на него, схватив освободившейся и совершенно не сломанной рукой за шею, и, вдавив в кирпичную стену, принялось душить. Ослабленный Проклятый никак не мог вырваться из железной хватки, но попыток не оставлял. Правда, Безголовому, казалось, было совершенно плевать на его слабые пинки и удары. Вскоре руки альбиноса перестали слушаться, а в его глазах начало темнеть от нехватки кислорода. Он почувствовал, что снова умирает… Сложилось впечатление, будто монстр издевался: он нарочно швырнул мелкую Нежить на пол, когда заметил, что та прекратила попытки сопротивления. Но всему есть своя цена, и этот раз не был исключением. Возможность дышать стоила Проклятому очередными сломанными ребрами и нескончаемой болью. Жадно глотавший воздух альбинос, выхватил из своего сапога кинжал и, превозмогая самого себя, бросился на Безголового, но удача отвернулась от него, на прощанье подарив смачный удар кулака в челюсть. Получив столь щедрый подарок, бедняга вновь оказался на полу. Тщетная попытка порезать ноги монстра также была пресечена особо изощренным пинком в живот. Полумертвой (и без того) нежити это начало конкретно надоедать. Он твердо решил для себя, что помрет самостоятельно и больше не будет терпеть столь унизительные и надменные издевки. Да, это будет больно, и, да, придется использовать столь немногочисленные человеческие фигурки, но сейчас он ничего не может сделать этому безголовому ублюдку. Однако… удивительная сама по себе жизнь. Секундой ранее кинжал, что был приставлен к груди, готов был проткнуть ее, но судьба решила сыграть в заманчивую игру, сменив настрой Безголового. Неожиданно откинув в сторону оружие, он схватил Проклятого за горло и приподнял над землей. А потом начался дикий треш, выходящий за любые рамки «нормы». Отбросив куда-то в сторону свой второй меч, ублюдок вцепился освободившейся рукой в окровавленные ведьмачьи лохмотья жертвы, после чего, разорвав ткань, содрал их, оголив накачанный и немало израненный торс. Шокированный альбинос, словно обретя второе дыхание, забрыкался и задергался с новой силой. Видя, что его противник еще на что-то способен, Безголовый еще больше раззадорился и принялся сдирать с него штаны, которые оказались гораздо прочнее мантии. Проклятый вырывался из последних сил. В попытке разжать железную хватку на своей шее, он заехал ногой монстру в пах и, почувствовав что-то огромное и твердое, вдарил по нему еще сильнее. Почему бы и да? Безголовый вздрогнул и ослабил хватку, что дало мимолетную возможность вывернуться. Но как только израненные ноги альбиноса коснулись пола, его бесцеремонно ударили по голове, из-за чего у него нехило зазвенело в ушах, а ноги, будь они неладны, предательски подкосились. Пока Проклятый оседал на пол, монстр принялся возиться с нижней частью своего доспеха. Когда через пару секунд альбинос смог сфокусировать свой взгляд, он увидел, что безголовое тело приспустило штаны, оголяя возбужденный член. Правильно говорят, мужчины думают не головой… Оглушенный и не до конца пришедший в себя Проклятый успел даже удивиться, ведь он думал что под этими доспехами уже давно прогнивший труп, но смуглый, сочившийся смазкой, орган и не менее смуглая часть ног говорили об обратном. Видимо, тело умудрилось как-то восстановить себе человечность. Поздновато пришла мысль о том, что с него все-таки сорвали штаны. Осознание своего бессилия пришло следом. В этот момент, когда над ним нависал Безголовый с ясными и понятными для каждого намерениями, ему казалось, что каждая его кость переломана. И все, что он желал, это поскорее сдохнуть, пусть и столь позорным образом. Неожиданно чудовище схватило Проклятого за руки и, заведя их над головой, пригвоздило к стене. Свободной рукой оно принялось не торопясь и с садистским удовольствием водить по груди Нежити, надавливая на переломанные ребра и попутно скользя членом между ягодиц. Шершавая, словно наждачка, перчатка царапала и давила на изодранное тело, причиняя немалую боль, а член, теревшийся об него, вызывал острое желание плюнуть в ублюдское лицо, которого, увы, не было на месте. Не найдя ничего умнее и лучше, Проклятый собрал как можно больше слюны и крови во рту и харкнул в пах монстра, от чего тот замер и, по мнению Нежити, разозлился. Но, к сожалению, нет, это лишь еще больше завело безголового извращенца. Он оставил в покое израненную грудь и резко вогнал два пальца в рот жертвы чуть ли не до гланд. Бедняга немедленно сомкнул челюсти и, несмотря на резкие тошнотворные позывы, не выпускал пальцы. Но безголовый ублюдок без особо видимых проблем вернул свое на место, напоследок оставив в зубах Проклятого перчатку. Недовольно пожевав, Нежить выплюнула ее в насильника. Отмахнувшись от собственной перчатки, и, проведя смуглой рукой по бледному прессу, монстр остановился на ране от рапиры. Слегка проведя чуть шершавыми пальцами по ней, он бесцеремонно начал разрывать еле затянувшуюся дырку. Проклятый взвыл, а из раны прыснула кровь. Чудовище же, удовлетворенное проделанной работой, вытащило окровавленные пальцы из раны. Но только для того, чтобы сразу вогнать все три в задницу альбиноса. Нежить, рыча проклятия, выгнулся в пояснице, стараясь слезть с них, но из-за ужасной слабости он не мог даже приподняться на руках, так что Безголовый безнаказанно продолжил растягивать его. Монстр не сильно торопился и намеренно давил одним из пальцев на простату и только через пару минут, когда Нежить снова перестал сопротивляться и проклинать его, он вытащил их. Поколебавшись пару секунд он, бросив дрожащего Проклятого на пол, навалился сверху и, заставив того встать на четвереньки, медленно начал входить. Альбинос закричал, но от чрезмерных приключений за сегодняшний день его голос сорвался, а его крики быстро перешли в хрипы. Он вырывался, пытаясь соскользнуть с члена, но рука монстра, вцепившаяся в его бедро, так чтобы задевало кровоточащую рану от рапиры, не давала ему этого сделать. Когда же тело Венгарла начало двигаться в нем, Нежити показалось, что его поясница и ягодицы объяты огнем. Но вскоре, к огромнейшему для себя стыду и отвращению, боль начала сменятся возбуждением. Нет, это все еще было больно, скользко и мерзко, а все тело адски болело, но орган, к его огромному удивлению, не порвавший его, задевал простату из-за чего боль начала восприниматься по-другому. К тому же монстр, намеренно осторожничавший, явно решил еще больше унизить его, раз так старался заставить хотеть этого. И ему это удалось, ведь через пару минут неторопливых движений с губ Проклятого невольно сорвался хриплый стон. Дернувшийся Безголовый начал наращивать темп, схватив Нежить под ним за запястья, не давая ему закрыть рот. Проклятый, чувствуя себя и без того униженным, тихо хрипел. Ситуация окончательно изменилась. Собственная плоть затвердела и требовала к себе внимания, а член, хозяйничавший в заднице, уже вызывал только омерзительное желание. И полумертвый, уже почти ничего не соображающий Проклятый, окончательно смиряясь со столь постыдной участью, начал двигаться навстречу. Видя, что альбинос наконец-то сдался, тело Венгарла отпустило его запястья, хозяйственно уперлось своими руками в пол по бокам от своей жертвы и начало вдалбливаться в израненного гораздо жестче и быстрее. Сама же жертва из последних сил потянулся к собственному члену и начала двигать рукой в такт толчкам из-за чего его хриплые стоны стали в разы громче. Вся боль, все отвращение и переломанные кости на пару с царапинами начали доставлять ему идиотское по своей натуре мазохистское удовольствие. Громкие хриплые стоны, перерастающие чуть ли не в крик, подстёгивали Безголового двигаться еще быстрее. Задав совершенно бешеный темп, монстр вдалбливал его в каменный пол. У альбиноса защемило в легких так, что дышать стало невыносимо трудно. Видимо, переломанные ребра все-таки смогли проткнуть легкие. Но даже это сейчас доставляло ему невыносимое удовольствие. Он был на пределе, собственно, как и его насильник. Еще пара резких и размашистых толчков, и Проклятый, хрипло крича и кашляя кровью, выгнулся и забрызгал спермой пол, а Безголовый вогнав свой член до основания, замер, кончая в дрожащее под ним тело. Резко выйдя из Нежити, он не спеша, будто по-царски, привел свой доспех в порядок и расслаблено сел, облокотившись на стену. Он явно был доволен. Чего не скажешь об альбиносе. До сих пор живой бедняга не мог даже пошевелиться, поэтому так и остался валяться на полу тряпичной куклой в луже собственной крови и спермы. Он бы мог подумать о том, что у него все болит, но… думать вовсе не хотелось… Или же он просто не мог. Дышать становилось все труднее, а изо рта и носа текли тонкие струйки крови. По всему телу как маленькие очаги пожаров начались судороги. Он еще никогда так долго и болезненно не подыхал. Видимо, заметив, что Нежить умирает и, что с ним больше ничего не сделаешь, слегка огорченный этим фактом Безголовый взял свои мечи и навис над ним, решив добить полумертвую тушку. «Я отомщу!..» — злобно прохрипел полый, почти не чувствуя, как два меча окончательно дробят его грудную клетку и протыкают сердце.