If i built you in miniature

Проблема состояла не в том, что Машинист горяч. Стайлз знал горячих парней, причем очень хорошо: многие его друзья могли работать моделями (а Джексон так и вовсе работал), и не то чтобы он никогда не встречался с горячими парнями и девчонками. Сейчас он считал себя симпатичным, совсем не закомплексованным и был от этого в абсолютном восторге, поскольку это означало, что он наконец-то мог быть очаровательным если не все время, то хоть бы иногда. Нет, проблема была в свитерах. Вот смотрите: Стайлза привлекали мужчины в костюмах, обтягивающих футболках, таких же обтягивающих джинсах, свободных спортивных штанах и без ничего вообще. Но парень в кашемировом свитере в полоску или – Господи, помилуй – с крошечными вязаными оленями? Тело Стайлза готово – это все, что он мог сказать. — Там нет Горного тоннеля. Стайлз дернулся на стуле и чуть не завалился назад, прямиком на маленькую витрину с Рождественской деревней, над которой он работал, когда в магазине совсем никого не было… то есть практически все время. Он ухватился за прилавок и медленно вернул оказавшийся на двух ножках стул обратно в вертикальное положение, в это время убеждая себя, что Машинист говорил именно с ним. После своего возвращения в Бикон Хиллз Стайлз уже год работал в магазине сувениров Рейес, напрочь игнорируя свою диссертацию. Машинист приходил несколько раз в неделю, просматривал все имеющиеся в наличии модели поездов (отсюда и гениальное прозвище) и временами покупал рельсы, маленькие деревья или целые поезда. Но никогда, ни единого раза, он не говорил со Стайлзом нормально. Тот бубнеж, что он издавал, когда Стайлз его рассчитывал, не в счет. Он просто оплачивал покупки. И все. — А… что? — Стайлз моргнул, глядя на парня в самом восхитительно милом рождественском свитере, что он видел в жизни. Черт. Стайлз – профессионал. Профессиональный кассир, но тем не менее. Машинист сделал какой-то непонятный, больше похожий на дерганье жест в сторону двух коротких проходов, в которых располагалась секция с различными составляющими для моделей железных дорог. Стайлз заглянул туда, и да, на той полке, куда, возможно, могли поставить что-то гористое и тоннельное, оказалось пустое пространство. — Хм, странно, — учитывая то, что в Бикон Хиллз всего лишь три человека действительно собирали модели поездов, что, возможно, было довольно высоким результатом, поскольку это не самое популярное из всех возможных хобби, а Бикон Хиллз – не самый населенный из всех возможных городов. Однако Машинист нахмурился так, будто бы Стайлз над ним попусту издевался. Никто не должен был выглядеть так вызывающе горячо, когда хмурился. Это наносило Стайлзу личное оскорбление. — Я бы мог его заказать, — сказал Стайлз, достав из-под прилавка соответствующий бланк. — Можно заказать экспресс-доставкой, и его привезут до Рождества, но это будет стоить дороже. Машинист уставился на прилавок, водя короткими ногтями по рекламным листовкам, зажатым между пробковой доской и плотным пластиковым листом. Тишина начала давить. Рука Машиниста замерла над рекламой «Миниатюрной Праздничной Деревни Хейлов». Отец Стайлза говорил, что в рамках Рождественского фестиваля это событие – самое лучшее в городе. Стайлза внезапно озарила мысль, ведь Машинист совершенно точно покупал очень много деталей, причем начиная еще с ноября. — Эй, а ты помогаешь с Рождественской деревней? — Что? — взгляд широких и испуганных, но тем не менее великолепных глаз метнулся к нему. Стайлз постучал пальцем по рекламе под стеклом. — А, — взгляд Машиниста вновь опустился на прилавок, да так там и остался. Он засмеялся, тихо и немного нервно. Стайлз чувствовал себя ужасно оттого, что ставил бедного парня в несколько неловкое положение, но это был первый раз, когда он получил возможность с ним поговорить! С этим Адонисом! С этим Адонисом-Машинистом в свитере! — Да, эм… она моя на самом деле. — Ты Хейл? — Да, — Машинист, видимо… Хейл? – кинул на него хмурый взгляд. — О, — Стайлз моментально вспыхнул. — Хм, прости. Я просто… ожидал, что ты больше будешь похож на Санту. Наверное. Понимаешь? Ну, потому что владеешь Рождественской деревней. — А ты… на самом деле это больше праздничная деревня. Моя сестра… она не празднует Рождество, поэтому требует, чтобы это включало в себя и деревню, — это определенно была самая длинная речь, произнесенная парнем при Стайлзе, и к тому моменту, когда он закончил, стал красным как помидор. — Ой, прости! Да, в этом есть смысл. Я про ситуацию с сестрой. — Все в порядке, — мягко ответил парень, а Стайлз вновь повернулся к компьютеру из-за внезапно появившегося инстинкта самосохранения. Он мог умереть, если этот разговор продолжится. — Можешь… эм, можешь внести в заказ Дерека Хейла. — Хорошо, — Стайлз сверкнул ухмылкой, но Дерек в это время смотрел куда угодно, но только не на его лицо. Стайлз проигнорировал укол обиды, поскольку на самом деле не имел права ожидать от Дерека какой-либо ответной реакции. — Доставят, скорее всего, во вторник. Я оставлю коробку под прилавком, так что можешь зайти в любое время, просто спроси у того, кто будет в этот день работать. Дерек открыл рот, его губы разъединились, чтобы сказать, Стайлз был уверен, что-то важное и интересное, но его лицо внезапно скривилось, и он выскочил из магазина, оставив за собой лишь звон дверного колокольчика. По некоторым причинам Стайлз чувствовал себя ужасно. — Скотт, я социальный вампир. Они встретились в закусочной в центре города во время обеденного перерыва Стайлза, поскольку Скотт никогда не мог устоять перед чизбургерами и жизненной драмой лучшего друга. Скотт задумчиво пожевал спиральную картошку, запил ее молочным коктейлем с Орео, а затем изрек: — Не уверен, что понял эту твою метафору. Стайлз застонал и с громким стуком уронил голову на стол. — Он выглядел так, будто я только и делал, что бил его в глаз! А ведь я даже не флиртовал. — Я так понимаю, что ты сейчас про Дерека. Стайлз выпрямился настолько быстро, что кабинка пошатнулась. — Ты его знаешь? — Не совсем. Но… он ведет это свое шоу, да, но при этом всегда выглядит таким, знаешь, немного застенчивыми и неловким. Чувак, не подумай, я не осуждаю, но я даже в мыслях никогда не мог допустить, что застенчивый и неловкий – это твой тип, — Скотт явно осуждающе махнул рукой с зажатой в пальцах картошкой. — Во-первых, горячий – мой тип. Глазоплавительно–горячий, в обертке из мягкого кашемира с дополнением в виде щетины – определенно мой тип. Во-вторых, что еще за шоу? Скотт выглядел очень невпечатленным, и Стайлз жутко жалел, что когда-то научил его такому выражению. — Чувак, «Историческая Лаборатория»? Шоу Дерека? — Он на телевидении? — зашипел Стайлз, а затем… — Постой-ка, звучит как название детской программы. — Наверное, потому что это и есть детская программа. Стайлзу показалось, будто его только что застрелили в упор. Дерек в детском ТВ-шоу? Дерек, который носит страшные и безвкусные, но мягкие на вид свитера, обтягивающие потрясающие бицепсы? Дерек, который покупает крошечные деревья, полосатые локомотивы и маленькие пластиковые фигурки эльфов? Стайлз так сильно наебался. Причем совсем не в плане сексуального удовлетворения. А затем… затем, как будто этого и так было недостаточно, Скотт продолжил: — Короче говоря, оно о науке и истории. В основном его ведут двое ученых – Профессор Х и Доктор М, и в каждом эпизоде они делают всякие эксперименты в своей лаборатории, что-то обязательно идет не так, как надо, и Профессор Х попадает в прошлое. Доктор М должна спасти его, используя науку, а Профессор Х в это время беседует со всякими важными историческими личностями. Довольно круто для детского шоу. Стайлз сдержал порыв свернуться калачиком на полу. — А я смотрю, ты хорошо знаком с этим шоу. — Ну как сказать, кузина Эллисон частенько его смотрит, так что… — Скотт засуетился, видимо выискивая предлог уйти от темы. — Не важно, можешь даже ничего не говорить. Я знаю, что ты сейчас пойдешь, найдешь все старые эпизоды и будешь пускать слюни на Дерека. Отвечать тут было нечего, поскольку да, в самую точку. Скотт ухмыльнулся. — Забей, чувак.

***

В следующий раз, когда Дерек зашел в помещение сувенирной лавки Рейес, Стайлз все никак не мог выбросить из головы картинку, как тот в белом халате беседовал с Бенджамином Франклином. Стайлз уже начал жалеть, что вообще взялся за поиски «Исторической Лаборатории» на Ю-тубе. Чтобы позволить Дереку избежать какого-либо межличностного взаимодействия, Стайлз нырнул под стойку и достал горный тоннель, пододвинув его к противоположному концу прилавка. Лицо подошедшего Дерека выражало удивление и, возможно, некую сдержанную радость. Нет, уголки его губ не поднялись вверх, зато опустились вниз немного меньше, чем обычно. В «Исторической Лаборатории» он никогда не хмурился. Наоборот, он ухмылялся маленькой и реально милой ухмылочкой, чуть склонив голову, а глаза сияли, как тысячи рождественских елей, и… — Привет! — торопливо защебетал он, ведь то, что Дерек стеснялся, совсем не значило, что Стайлз не мог вести себя дружелюбно. — А я не знал, что ты работаешь на телевидении! Дерек замер, и улыбка сползла с его лица. — Мой друг Скотт упоминал об этом, — осторожно сообщил Стайлз. — Кузина его девушки смотрит шоу. — Я… ох, — Дерек придвинулся поближе к прилавку. — Ты его раньше не видел? — Несколько эпизодов, — пожал плечами Стайлз. «Тогда уж все эпизоды», — подумал он и мысленно вздрогнул. Дерек, казалось, разрывался между стремлением покраснеть и побледнеть. Это было бы восхитительно – и даже очень привлекательно – если бы при этом не казалось, что Дереку чертовски некомфортно. И этот явный дискомфорт шел вразрез с яркой улыбкой на сегодняшнем свитере. — Эй, чувак, не парься. Обещаю, что не буду постоянно просить твой автограф от имени всех восьмилеток, — подмигнул Стайлз. Он постукивал пальцами по прилавку, и Дерек сконцентрировал взгляд на них, а не на лице Стайлза. — К тому же Лидия, твоя соведущая, училась вместе со мной в школе. Я буду надоедать ей, а не тебе, не волнуйся. — Ты… ох, — Дерек стал выглядеть более зажатым и печальным. — Понятно. Может быть, Дереку не нравилось, когда люди знали, чем он занимается? С другой стороны, он работал на телевидении. Чего он еще ожидал? — Только это? — Стайлз потряс в руках коробку с Горным тоннелем и получил в ответ согласный кивок. — А ты когда-нибудь был?.. — Дерек указал на рекламу Рождественской деревни. Его голос звучал совсем тихо в пустом магазине. — Хм? Ой, нет. Это первое Рождество, когда мне не нужно зарываться с головой в учебники. Дерек промолчал, взял в руки коробку и пошел к выходу, но, уже открывая дверь, он обернулся с выражением некой решимости на лице. — Тебе стоит прийти. На этот раз Стайлз все же упал со стула. — Прости, что? — Посмотреть на поезда. Лидия там тоже будет, — спешно добавил он. От мысли, что он сможет увидеть Дерека, который будет объяснять группе маленьких восторженных детей, как он соединял крошечные локомотивы, внутри Стайлза волнами разлилось тепло. Отказаться было бы невежливо, но он определенно заставлял Дерека чувствовать себя некомфортно, и, если Стайлз вдруг ненароком начнет восхвалять его чертовы свитера, лучше ничего не станет. Однако Стайлз предполагал, что зашел уже довольно далеко. — Да, окей. Приятно будет с ней повидаться. Эй! Она может рассказать тебе историю о том, как я сделал ей предложение в третьем классе! Дерек издал какой-то непонятный звук и выскочил из магазина настолько быстро, что дверь за ним захлопнулась со звуком, похожим на раскат грома. Странно. Спустя неделю Стайлз принял твердое решение, что поедет в Деревню, если папа вдруг о ней упомянет (а не упомянет, ну что же, значит, не поедет), и скажет Дереку, что хочет помочь и прямо весь горит энтузиазмом. Звучит правдоподобно, так ведь? А затем позвонил папа. — Ты сегодня работаешь? — И я рад тебя слышать, отец мой. — Мы уже беседовали по поводу твоих шуток, Стайлз. — Что они потрясающие, и я просто обязан шутить все время? — Что они не такие уж забавные, как думаете вы со Скоттом. И все-таки, ты работаешь? Стайлз оглядел квартиру, в которой он лежал в пижаме с ноутбуком и баночкой Нутеллы на животе, и подумал: а не соврать ли? Хотя заместители частенько называли его отца Ходячим Полиграфом, а лжец из Стайлза, прямо скажем… неважный. — Ладно, нет, я не работаю. — Я сдал тебя внаем. Стайлз кинул страдальческий взгляд на потолок и потянулся за толстовкой. — Папа, проституция незаконна. — Думаю, что Шериф может на некоторое время закрыть на это глаза. — Кажется, за мое потрясающее чувство юмора тебе нужно винить только себя. Стайлз застегнул толстовку и запер за собой дверь квартиры. Когда отец продавал его на черном рынке, лучше уж было сразу согласиться, а не спорить. В основном он просил помочь в пекарне соседки миссис Томпсон или выгулять собак мистера Гарсиа, когда тот сломал ногу. Стайлз в любом случае не был занят. — Так что от меня требуется? — Ты знаешь, где находится дом Хейлов? Который в заповеднике? Стайлз застыл посреди лестницы. — О… пап, я не уверен, что это такая уж хорошая идея. — Что? Лора хотела взять сегодня выходной, чтобы помочь брату собрать поезда. Она сказала, что они не укладываются в график. Им нужна любая возможная помощь. — Пап… — Стайлз сомневался, что существовал какой-либо адекватный способ сказать: «Дерек Хейл пытается выколоть себе глаза каждый раз, когда я рядом», так что он позволил тишине заполнить линию. — Стайлз, это традиция Бикон Хиллз. — Ай, ладно. Но завтра я приду и обыщу весь дом на предмет всякой запрещенной еды, — он сбросил вызов до того, как отец успеет возразить, и с тяжелым вздохом открыл джип. Дом Хейлов находился в лесу – не очень далеко, но и не близко. К тому моменту, как Стайлз заехал на километровую подъездную дорожку, солнце светило высоко в небе, а сам он смог немного усмирить свою панику. Дерек сможет это преодолеть. Он наконец поймет, что великолепной телезвезде не нужно стесняться при виде Стайлза. Дверь в огромный дом была слегка приоткрыта, и Стайлз, поднимаясь по ступенькам, мог расслышать приглушенные голоса. Он тихо постучал, и дверь открыла девушка примерно его возраста. — Спасибо тебе, Господи. Ты сын шерифа, верно? Я Кора. Обещаю, мы не такие сумасшедшие, какими можем показаться. Ну, один из нас может показаться. — Дерек? — предположил Стайлз. — Сумасшедший, — вздохнула Кора, а затем жестом пригласила его в дом и захлопнула за ними дверь, отрезая любые пути к отступлению. Из глубины дома послышались голоса, так что именно туда Стайлз и направился. Он постарался не волноваться, когда Кора буквально взбежала вверх по лестнице и захлопнула за собой дверь. Кажется, даже закрыла на замок. — …деревья? Лиственные деревья? Серьезно? Айзек, какие еще лиственные деревья в зимней деревне? Они к этому моменту уже все дохлые! — раздался грохот, а затем даже не голос Дерека, а настоящий вопль: — Блять! Долбаная кондитерская фабрика! — Стайлз понял смысл этих слов лишь тогда, когда просунул голову в двери и увидел на полу разломанную фарфоровую миниатюру кондитерской фабрики. — Айзек, я тебя сейчас выпотрошу! — Дерек ринулся в сторону долговязого парня с копной вьющихся волос и замер, когда увидел Стайлза. — Какого хрена?! Казалось невероятным, как Дерек мог в мгновение ока залиться самым ярким из всех существующих оттенков красного. Стайлз думал, что это у него проблемы со смущением, но до Дерека ему явно было далеко. — Эм, меня Кора впустила. Отец прислал вам помочь. Дерек уставился на него, открыв рот, а затем отмер и быстро поднял с пола фарфоровую кондитерскую фабрику. Запинав ногой оставшиеся осколки под стол, он аккуратно поставил миниатюру на столешницу, нежно касаясь большими руками хрупкой поверхности. Он не повернулся вновь, а Айзек сжал челюсть и, глядя на Стайлза, закатил глаза. Они ухмыльнулись друг другу, Айзек кинул грубый жест в сторону Дерека, но тот вдруг вздохнул и сказал: — Никаких лиственных деревьев. Если хочешь, купи несколько сосен. Магазин ведь еще открыт? Вопрос, видимо, предназначался Стайлзу, так что тот ответил: — Ну да, — ведь был день пятницы, и магазин в центре Бикон Хиллз еще работал. — Знаешь ли, я там не один работаю. — …Точно. Айзек пожал плечами и вышел, по пути хлопнув Стайлза по плечу. Стайлзу он уже нравился. — Меня папа заставил прийти. Прости, если мой визит оказался неожиданностью, — выдавил из себя Стайлз, когда они с Дереком оказались наедине. — Ты не обязан быть здесь. — Я знаю, — Стайлз потупил взгляд в пол, потому что фраза Дерека совершенно точно была похожа на «Я не хочу, чтобы ты был здесь». В конце концов, их нельзя назвать даже хорошими знакомыми. В этой ситуации он мало что мог предложить, и не важно, как сильно ему хотелось остаться и тупо глазеть на дереков идиотский свитер со снеговиком. Он мог поклясться, что в рукава вплетена мишура. — Как бы это ни было глупо, но, работая в магазине, где продаются модели поездов, я никогда не видел саму сборку. Не то чтобы это было так уж необходимо, то есть в городе живут лишь три человека, которые покупают детали, и мне кажется, что одна из них – твоя сестра. Это не самый ходовой товар. Дерек что-то фыркнул, что вполне могло сойти за неловкую версию вежливого смешка – неуверенного и тихого, а после он уставился в пол, спрятав маленькую, больше похожую на гримасу улыбку. — Я могу… уйти, если ты этого хочешь. — Нет, это… нет. Ты мог бы помочь, — Дерек так и стоял возле маленькой кондитерской фабрики. — Если ты сможешь ее склеить, будет… хорошо. — Хорошо? — Стайлз схватил суперклей. — Бери выше – потрясающе. — Дерек вскинул брови, а Стайлз взмахнул руками: — Волшебные пальцы. Дерек поперхнулся воздухом и под насмешливым взглядом вышел из помещения. Стайлз дразнил Дерека, чувствуя при этом себя ужасным человеком, но не мог остановиться. Была в этом определенная привлекательность. Все так же тихо посмеиваясь, он аккуратно соединил вместе две половинки миниатюры. Чуть позже, когда Стайлз склеил остальные части фабрики, он отправился на задний двор, чтобы получить дальнейшие инструкции. Когда он открыл заднюю дверь, воздух застрял в горле, потому что он ступил в настоящую детскую сказку. Всю огромную территорию между крыльцом заднего двора и лесом занимала зимняя страна чудес на высоких столах, маленькие пенопластовые горы с текущими сквозь них сверкающими реками настоящей воды. Деревня, что располагалась между гор, поражала своей детализацией: улицами и машинами, людьми и магазинами, поездами и деревьями. Возможно, все это двигалось – поезда уж точно. Между столами пролегала дорожка, чтобы люди могли обойти вокруг и внимательно все рассмотреть, а края дорожки украшались гирляндами с крошечными лампочками, что сейчас поблескивали в лучах полуденного солнца. В северо-восточном углу в окружении снежных холмов располагалась Мастерская Санты со свисающими на проволоке сверкающими санями. Но, даже учитывая все это, при ближайшем рассмотрении Стайлз смог понять, для чего им нужны были дополнительные руки. В глаза бросались несколько пустых пятен на столах, кое-где по бокам композиции дома стояли немного криво, а одна из гор была вообще перевернута. Хотя это нисколько не умаляло грандиозности задумки. — Ого! — само собой вырвалось из Стайлза. Он широко улыбнулся, когда из-под одного из столов высунулась голова Дерека с зажатой в зубах отверткой. Дерек кинул на него взгляд, усмехнулся в ответ и вновь исчез под деревней. Через некоторое время Стайлз уже готов был ринуться под столы на его поиски, но Дерек сам выкатился из-под них и откинул отвертку на стоящий в стороне столик с инструментами. — Это так потрясающе, — сообщил Стайлз. — Я понятия не имел, как это все будет выглядеть. Некоторое время Дерек просто молча смотрел на него, прежде чем обратить все свое внимание на деревню. — Да, — выдохнул он то ли обессилено, то ли гордо. — Мне тоже очень нравится, — Дерек улыбнулся Стайлзу, сидя возле края стола, и его лицо даже не покраснело. — Но работы еще немерено, и все нужно закончить в следующие две недели. — Да уж. А тебе разве не надо будет уезжать на съемки? — Только на день или два, — несколько уклончиво ответил Дерек. — Они обычно не занимают много времени. Дерек изменился, когда Стайлз упомянул шоу. Возможно, нормальные люди избегали бы разговоров о своей работе, но это было не про Стайлза, так что он уставился на Дерека, который выглядел нелепо в своем небесно-голубом свитере со снеговиком. Стайлзу нравился Дерек, да, и если говорить начистоту, ему отчаянно хотелось, чтобы и он нравился Дереку. Это было такое ощутимое желание, щемящее в груди каждый раз, когда Дерек смотрел на него своими красивыми зелеными глазами. — Эй, чувак, — начал Стайлз, поскольку со Скоттом такое вступление всегда работало, — я совсем не хотел смущать тебя по поводу шоу. Я понимаю, что ты не хочешь говорить об этом, но просто, чтобы ты знал, это реально круто. Ты хороший актер, прекрасно справляешься с детьми. И-и-и все, я заткнулся! Дерек, глядя на свои ноги, сказал самую последнюю вещь, что Стайлз ожидал от него услышать: — Возможно, ты мог бы поехать со мной, и… и посмотреть на съемки, если, конечно, хочешь. Я не знаю, когда ты работаешь, но… — Мм… здоровяк, а ты уверен, что действительно этого хочешь? Поскольку предложение прозвучало так, будто бы ты собрался меня везти на депульпирование зуба или ритуальное сожжение игрушечных поездов. Дерек уставился ему прямо в глаза и выдал: — Это два моих самых страшных кошмара. Стайлз согнулся под тяжестью собственного дикого хохота.

***

Всю следующую неделю Стайлз впечатлялся улучшением в их с Дереком общении. Только свитера становились все более и более безобразными, но Стайлз все чаще стал ловить себя на том, что счастливо пялился на них во время разговоров с Дереком, пока они вместе работали над деревней. Похоже, что Дерек много играл в колледже, у него была чудовищная коллекция художественных и исторических романов, а также книг об Аккаде. Он рассказал Стайлзу о различной ширине колеи, о всевозможных двигателях. Он даже упоминал шоу, совсем немного, однако становясь все таким же робким каждый раз, когда поднималась эта тема. Он внимательно слушал об исследованиях для магистерской диссертации Стайлза в области антропологии и прекрасно понимал, зачем тот взял тайм-аут, чтобы окончательно не свихнуться. Сестры Дерека помогали так же, как и Эрика, Бойд и Айзек – друзья Дерека, которые несколько пугали. Его родители – видимо, это был их дом, а Дерек просто перебирался к ним на весь декабрь, чтобы работать над деревней – в основном сторонились удручающего бардака, устроенного сыном, кормили его и периодически силой утаскивали с заднего двора. Мама Дерека, Талия, была рада найти лишний повод, чтобы постоянно кормить всех знаменитым зимним рагу своего мужа. Стайлз не знал, почему продолжал возвращаться. Дерек вполне мог закончить все сам, и они ведь даже не были друзьями. А однажды днем, когда Дерек был занят прокладкой рельсов в деревне, Лора утащила Стайлза и затолкала его в кабинет Талии. Странно, но мама Дерека тоже находилась в кабинете, она удивленно глянула на них обоих и пробубнила: — Дереку это не понравится. Лора, проигнорировав слова мамы, захлопнула дверь, выглянула через жалюзи в окно и закрыла их тоже. Она двинулась на Стайлза, и тот запоздало заметил, что не только у Дерека есть коллекция странных свитеров. У нее изображалась голова Санты с настоящими помпонами, и выглядел свитер на пару размеров больше ее самой. — Ты, — зашипела она с яростью штормового ветра. Стайлз вжался в дверь, чтобы быть от нее хоть чуточку подальше. — Да ты просто подарок небес, не иначе. — Что? — он уставился на Лору, а затем посмотрел на ее маму, закатившую глаза. — Ты хоть представляешь себе, сколько геморроя он доставляет нам каждый год с этими поездами? — Не… совсем? Лора его проигнорировала – что, скорее всего, являлось чертой ее характера – и вскинула руки, довольно правдоподобно изобразив брата: — Все эти «Нам нужно поддерживать репутацию», «Лора, как ты думаешь, эти ели выглядят натурально?», «Там не хватает мишуры, мама, неужели ты не понимаешь? Нам нужна мишура!», ну и извечные споры по поводу лиственных деревьев, — Лора внезапно схватила Стайлза за плечи, пока мама душила смех в сгибе локтя. — Стайлз, в этом году у нас были споры только по поводу лиственных деревьев. А знаешь, почему? Стайлзу не суждено было узнать «почему», поскольку дверь за ним внезапно открылась, а затем он повалился назад и врезался в еще одну стену. Стену, покрытую кашемиром. Стену, которая что-то невнятно пробубнила и уставилась на него сверху вниз огромными глазами. Дерек зарычал, подхватил его и поставил в вертикальное положение, проворчав: — Лора, прекрати его похищать. Я нашел Стайлза первым. Стайлз засмеялся, не обращая внимания на то, как внезапно загорелось лицо. — Я запру его в башне, Дерек, вот увидишь! Стайлзу в какой-то мере нравилась Лора. Он на шестьдесят процентов был уверен, что она пошутила. В следующий раз, когда родители после пятичасовой неотрывной работы силой оторвали Дерека от железной дороги, он, засунув руки в карманы, проскользнул к входной двери. Он был слегка взмыленный после постоянного бегания вокруг столов, волосы казались влажными, а щеки покрывал румянец. Дерек скинул свой красно-зеленый свитер еще раньше, и, даже несмотря на то, что сейчас он вновь его надел, Стайлз все еще мог отчетливо видеть очертания впечатляющей мускулатуры под ворсистым материалом. — Мне нужно ехать. Съемки начнутся через час. — Ах да! Тогда я, наверное, поеду домой. Хочешь, я вернусь сюда попозже? — Стайлз замер, так и не донеся руку до кармана, чтобы достать ключи, поскольку Дерек посмотрел на него огромными глазами раненого животного. — Вообще-то я думал… что ты мог бы поехать со мной. Стайлз вспыхнул всем телом. Он был уверен, что покраснел до самых корней волос. — Подожди, серьезно? Чувак, я думал, что ты тогда предложил это просто из вежливости! Дерек практически мгновенно расслабился и, закатив глаза, выпихнул его из дома на крыльцо. — Нет, не просто из вежливости. И прекрати звать меня чуваком. — Ладно, чувак, — с ухмылкой ответил Стайлз. — Ты как двенадцатилетний. — Так значит, что ты это время незаконно снабжал меня алкоголем? Дерек рассмеялся, запрыгнул на водительское сиденье Камаро и отъехал даже раньше, чем Стайлз успел коснуться пассажирской двери. И нагнал он Дерека лишь тогда, когда тот, особо не торопясь, успел доехать до половины длиннющей подъездной дорожки. — Ненавижу тебя, — сев в машину, буркнул Стайлз. — Не сомневаюсь, — беззаботно ответил Дерек. — И я тебя тоже. Стайлз решительно проигнорировал узел в груди, который утверждал ему, что он попал.

***

— Дерек, у тебя пятнадцать минут… Стайлз? — губы Лидии сложились в идеальную букву «о». Раньше Стайлз обязательно огорчился бы оттого, что во времена старшей школы он никогда так на нее не действовал, но сейчас у него были дела поважнее. — Лидия, — сказал Дерек, ухмыляясь так, как никогда еще не ухмылялся в присутствии Стайлза. — Я бы представил вас, но, полагаю, что вы и так уже знакомы. Лидия фыркнула и смахнула с халата невидимые ворсинки. — Мы, наверное, еще помолвлены, я не уверена. Что ты здесь делаешь, Стайлз? И почему на тебе опять этот отвратительный свитер, Дерек? Я еще в прошлом году спрятала все твои материалы. Дерек скрестил руки на груди и сердито глянул на свою со-ведущую. — Лидия, сейчас Рождество, — он сказал это таким возмущенным тоном, что Стайлз все больше и больше чувствовал себя потерянным. Ведь сейчас совсем не казалось, что Дереку не хватает социальных навыков. — До него еще пара недель как минимум, — парировала она. — Хотя могу предположить, что ты такой взволнованный из-за омелы. Дерек опустил взгляд на пол, видимо, посчитав его очень интересным, и быстро сбежал в гримерку. Лидия критично посмотрела ему вслед, идеально выгнув клубнично-блондинистые брови. — Так. Стайлз. Дерек никогда и никого не приводил на съемки. — Ну, я помогаю ему с рождественской… праздничной деревней. Думаю, что он привел меня сюда только для того, чтобы я перестал спрашивать о шоу. — Дерек любит говорить о шоу, — сощурилась Лидия. — Когда я знакомила его со своими родителями, он провел весь вечер, рассуждая о повторении сюжетной линии с Клеопатрой и о том, почему это важно для детей – показать им прочную мужскую/женскую дружбу, особенно, если она основана на взаимном уважении, но где женщина играет доминирующую роль. Стайлз смотрел на нее, пытаясь не обращать внимания на одновременно нахлынувшую на него нежность и обиду. — Хотя он не разговаривает об этом с теми людьми, с которыми хотел бы встречаться, поскольку они частенько издеваются над ним. Стайлз несколько завис на той части, где говорилось про тех, кто нравился Дереку, но все же спросил: — Из-за чего они издеваются? — Ты видел программу? — Да, — нахмурился Стайлз, — и думаю, что она замечательная. — А многие отпускают шутки по поводу игры «Гномы» и мультфильма «Даша – путешественница». — На самом деле там больше Билла Найя и «Детей свободы». — Хм, — Лидия кинула взгляд через плечо на Дерека, который в данный момент о чем-то разговаривал с оператором. — А ты не ошибся. Рада тебя видеть, — хотя в голосе не слышалось особой радости, но это же Лидия. Возможно, ее распирало от радости, но только где-то очень глубоко внутри. Стайлз устроился возле стены и стал наблюдать за настоящей магией. Магией, творимой Дереком. Конечно же. Дерек на самом деле находился в своей стихии: он совсем не смущался и не мучился от всех направленных на него камер, от нескончаемых колких замечаний и шуток Лидии. Он оставался неловким, а иначе это был бы не Дерек, он несколько раз украдкой кидал взгляд на Стайлза, тут же спотыкался о фразы и выдавал какую-нибудь бессмыслицу, хотя до этого ни разу не запорол сценарий. Он издавал свой тихий нервный смешок, пока он не разрастался в нечто глубокое, насыщенное и громкое, а Стайлз вдруг находил себя, беспомощно смеющегося вместе с ним. Вновь придя в себя, Дерек смотрел на Стайлза и выглядел при этом робко. Но все равно ухмылялся. Халат Дерека довольно сильно облегал его тело для детского шоу, возможно, даже настолько сильно, что шоу вполне могло бы замахнуться на аудиторию постарше. Стайлз обнял себя руками и позволил себе немного помечтать. Хотя ему не стоило этого делать, ведь он находился тут как может-быть-друг Дерека, несмотря на намеки Лидии. Однако, учитывая превосходно сшитый халат, искусно взъерошенные волосы и то, как Дерек легко шутил с детьми на съемочной площадке, Стайлз никак не мог взять в толк, почему у людей возникало желание над ним издеваться. И не важно, как сильно подбивало Стайлза выдать какой-нибудь потрясающий каламбур из Даши-путешественницы. Съемки заняли всего час или два, и вот Дерек уже вновь направлялся к нему в своем безобразно восхитительном вязаном свитере. Он выжидательно выгнул брови, видимо, переняв этот жест у Лидии. В нем явно читалось: «Ну?». — Это было круто, чувак! Боже мой. Жаль, что мне в детстве никто не мог так рассказать о геологии и Льюисе и Кларке*. Дерек улыбнулся ему, на самом деле улыбнулся настолько широко, что улыбка буквально разделила его лицо на две части. — Пойдем, давай пообедаем где-нибудь по пути, а то папа опять попытается накормить нас старыми сконами. После этого Дерек стал вести себя со Стайлзом более непринужденно. Он даже не потерял самообладание, когда Стайлз протянул ему маркер и попросил подписать фотографии для кузин Эллисон. Он даже нарисовал на руке Стайлза маленьких снеговиков и волков, а потом полчаса настойчиво утверждал, что «это рождественские волки». Стайлз был немного растерян. Дерек репетировал сценарий, пока они вместе проверяли работоспособность всех линий поездов. Однажды утром Дерек заехал за ним и с дикими глазами начал вещать о каком-то неотложном деле, а, как оказалось, он всего лишь забыл упаковать печенье для съемочной бригады, и ему очень нужна была помощь Стайлза. А тот не был уверен, когда именно успел наняться Дереку в ассистенты по организации новогодних мероприятий, но спрашивать не собирался, дабы не нарваться на увольнение. Однако, когда Дерек запнулся на подходе к деревне с двумя чашками ужасно сваренного кофе, и Стайлзу пришлось спасать их от утреннего кофеинового голодания, он не сдержался: — Я что, твой ассистент? — Идиот, ты мой друг, — Дерек мельком глянул на него поверх кофейника. — О, да, окей, — Стайлз не знал, радоваться ему или огорчаться. С одной стороны: бро! Построим–вместе–деревню–бро! А с другой стороны: бро. Просто бро. Никаких-поцелуев-бро. Грустно. Дерек подтолкнул его одетой в носок ногой… снова нечеткие вязаные ромбы. Стайлз подумал, что они подошли бы к одному из его свитеров. — Все в порядке? — Ты что, специализируешься в психологии или чем-то подобном? Будешь меня анализировать? — Стайлз рассмеялся, потому что ему совсем не хотелось выливать на Дерека словесный понос, а уклонение явно было самым лучшим образом этого избежать. — Вообще-то в истории, — сообщил Дерек, как будто это был сюрприз. — И в актерском мастерстве. — Правда? А я вот думал, что твоя специализация — разглядывание крошечных поездов. Дерек закатил глаза и потянулся за еще одной чашкой кофе, налитой ему Стайлзом. — Я не разглядывал поезда, — а затем он вышел из кухни. В домашних штанах его задница смотрелась просто великолепно, такая крепкая, и… так, а что тогда разглядывал Дерек? _____ Льюис и Кларк – название нескольких топонимов в США, получивших свое имя в честь исследователей Мериуэзера Льюиса и Уильяма Кларка

***

Следующая неделя для Стайлза прошла слишком быстро, а после того, как Рождественская деревня Хейлов была закончена, у Стайлза не осталось больше адекватных причин находиться целый день рядом с Дереком в его доме. Да, теперь они друзья, но это ничего не значило, и они оставались всего лишь двумя парнями, которые будут периодически сталкиваться в городе. Когда солнце село, Дерек включил во дворе иллюминацию – прежде он не позволял Стайлзу это видеть. И теперь тот понял почему. От подобного сюрприза захватывало дух. Огоньки мерцали в темноте леса, по периметру стояли высокие передвижные фонарные столбы и посылали на двор точечный свет. От этого создавалось впечатление, что с неба посыпались звезды. Поезда и машины отсвечивали, вода сверкала и блестела, а сани сверху бесшумно скользили по линии на восьми крошечных оленях, оставляя за собой следы искусственного снега. Он потерял дар речи, а когда оглянулся на Дерека, то и дышать разучился. Тот надел свой самый отвратительный свитер с елкой, чудовищным оленем и – вот ей-богу – колокольчиками. Он был для Дерека слишком большим, и Стайлз отстраненно подумал: то ли Дерек носил такие свитера, чтобы выглядеть меньше, то ли просто не умел подбирать себе одежду. Но все это сейчас не имело значения, потому что Дерек буквально весь светился от гордости. Начали подтягиваться посетители, семьи с детьми из города, которые знали Дерека по «Исторической лаборатории». Вход стоил три доллара, и вся прибыль шла на расширение деревни на следующий год. Стайлз видел, насколько быстро двор заполнялся людьми. Всего лишь первый вечер, а двор не пустел от заката и до десяти часов вечера. Кора рассказала, что в неделю перед Рождеством многие приходят по несколько раз, а затем возвращаются в Сочельник, чтобы посмотреть на световое мини-шоу, над которым работал Дерек. Дерек улыбался весь вечер. Отец Стайлза остановился, чтобы стянуть печенье и посмотреть, на что он подписал своего сына, и потерялся где-то между радостью и ужасом, когда миссис Хейл усадила его в кресло на крыльце и с заговорщицкой улыбкой сунула ему в руки горячий шоколад. Даже Скотт пришел за руку с Эллисон и заставил Стайлза провести им экскурсию по крохотной деревне. К тому времени, как двор опустел, семья Дерека куда-то исчезла, а отец Стайлза сказал не делать ничего, чего бы не сделала его мама, что в свою очередь не имело никакого смысла, поскольку его мама была той еще авантюристкой. Дерек вышел на крыльцо и встал рядом со Стайлзом, а над их головами пролегали лучи мягкого голубого света, заставляющие деревню перед ними сверкать. — Я чувствую себя немного королем, — признался Стайлз, оглядывая свои миниатюрные владения. — Берегись, папа думает, что у меня мания величия. — Думает? Я видел, как ты поменял местами названия секций во всем магазине и смеялся, когда люди не могли найти мыло. Я не думаю, я знаю. — Стайлз не совсем понимал, как Дереку удавалось говорить с такой широкой ухмылкой на лице. Казалось, он и не думал отводить взгляд от Стайлза, что было… необычно. Хотя на самом деле не так необычно, как могло бы показаться в самом начале. Внезапно Стайлз почувствовал прилив смелости. Может быть, дело было в мягком освещении, либо улыбке Дерека, или, возможно, в том количестве горячего шоколада, что он выпил, хотя, скорее всего, энтузиазм придал ром, который он добавил в последнюю чашку. — Можно задать тебе вопрос? — Ты только что это сделал, — сказал Дерек с такой ухмылкой, как будто это была шутка века. Нет, не была. — Ха, никогда прежде не слышал. Но я сейчас серьезно. — Дерек выпрямился, уставившись на него, и пока Стайлз медлил, улыбка сползала с его лица. — Почему ты раньше так сильно нервничал рядом со мной? — Дерек рассматривал его с абсолютно пустым выражением на лице, так что Стайлз пояснил: — В магазине. Поначалу ты вообще со мной не разговаривал, а потом тебе как будто… это было неприятно. — Мне не неприятно говорить с тобой, — тихо произнес Дерек. Он вгляделся в темноту леса, прежде чем тяжело вздохнуть и повернуться к Стайлзу. — Это совсем не так. — Прозвучало просто ужасно, здоровяк, как будто ты пытаешься убедить сам себя. Дерек вновь глубоко вдохнул и осторожно начал: — Я знаю, — вздох. — Ты, — еще один вздох. — Заставляешь меня нервничать. — Я заставляю тебя нервничать? Дерек только кивнул. — Почему? — Стайлз, мне тридцать лет, я открытый бисексуал и звезда детской телевизионной программы. Мои хобби – модели поездов и вязание свитеров… — Ты сам их связал? — …Я и в обычные свои дни довольно тихий парень… — Дерек, ты вяжешь? — …а в худшем случае я до ужаса стеснительный, так что, естественно, я теряю голову, когда вижу тебя… — Как у тебя получается делать их настолько восхитительно уродливыми? — …убийственно горячего парня, про которого я знаю все от чертовой Лоры, которая вечно треплется о своей работе, и Шерифа… — Почему ты не вяжешь их по размеру? — Стайлз, — Дерек поднял руки и расположил ладони на щеках Стайлза, как теплые мини объятия. — Я всегда жутко нервничал, когда видел тебя. Мне понадобилась вечность, чтобы собраться и заговорить с тобой, и то только потому, что мне действительно очень-очень нужен был тот Горный тоннель. Прозвучало, как довольно очевидное признание в… погодите-ка… — Убийственно горячий? — пискнул Стайлз. Дерек только серьезно кивнул, как будто только что сообщил Стайлзу, что у него рак. — И удивительно умный. — Я? Дерек закатил глаза и подался вперед, чмокнув Стайлза в нос. — Ты. — Ты… — осуждающе начал Стайлз. Как будто в этом был смысл. Да, с головой он сейчас немного не дружил. — Я постоянно видел тебя в магазине, и ты никогда не подшучивал надо мной по поводу поездов, а Лора, не переставая, рассказывала, какой замечательный у шерифа сын, как он готовился получить степень по антропологии, как он принес в участок ужин на День Благодарения. И когда я вошел в магазин в твой первый рабочий день, я, конечно же, знал, кто ты такой, просто я не ожидал, что ты такой… такой… ну, ты и сам знаешь, как выглядишь, — обалдеть, Стайлз сражен. — Потом я все же набрался смелости, чтобы заговорить с тобой, но ужасно нервничал, а ты начал упоминать шоу, а парни всегда, всегда надо мной из-за него подшучивали… ты вообще знаешь, сколько шуточек про «гномов» я выслушал? — Ну, я оставил за собой право отпустить парочку гномьих шуточек чуточку позже, — сказал Стайлз, и Дерек боднул его головой. — Суть в том, что ты этого не делал. И ты считал мои поезда прикольными, позволил мне рассказывать о них, а еще считал меня хорошим актером и ел сконы моего отца, и… — Дерек замолк, покрывшись ярким румянцем. — Ну, — моргая, начал Стайлз, потому что информации оказалось слишком много, но он был безумно рад, что услышал эти слова. Дерек выглядел немного испуганным, так что Стайлз обнял его за спину, удерживая на месте. Было тепло. И так правильно. — Это объясняет, почему твоя семья при мне постоянно цитирует «Реальную любовь». И цепляет омелу на мою куртку. — Гребаная Лора, — пробубнил Дерек. — Вообще-то, в последний раз была Кора. — Гребаная Кора. — Не хочу обидеть твоих замечательных родственников, Дерек, но я бы предпочел вообще не думать о них, прижимаясь к невероятному кашемировому свитеру, связанному твоими руками. — Вообще-то, это овечья шерсть, — сообщил Дерек прямо перед тем, как резко прижаться к Стайлзу поцелуем. Это… это… «идеально», возможно, было бы слишком громким описанием для первого поцелуя, но Стайлз сейчас совсем не мог думать о каких-либо других словах. Губы Дерека были такие теплые, чуть шершавые, а когда Стайлз непроизвольно открыл рот, чтобы глотнуть немного воздуха, то почувствовал вкус шоколада и мяты. Его язык исследовал рот медленно, головокружительно, и, когда Дерек решил отстраниться, Стайлз прикусил его нижнюю губу, и тот застонал. — Тут нет омелы, — вновь обретя возможность дышать, сказал Стайлз. Дерек прижал свой лоб ко лбу Стайлза и буквально заурчал. Стайлз почувствовал это всем телом. — Знаешь ли, мне не нужны особые причины, чтобы поцеловать тебя. — Кто-то уже не так сильно стесняется? — ухмыльнулся Стайлз и чуть сжал задницу Дерека, просто, чтобы посмотреть, как тот покраснеет. — Нет, — Дерек вновь прильнул к нему быстрым кусачим поцелуем, от которого у Стайлза чуть не подогнулись колени. — А вот тебе, наверное, стоило бы. Стайлз, взглянув на хищную и счастливую ухмылку Дерека, расхохотался. — Чувак, не начинай то, что не сможешь закончить, — сквозь смех сказал он. — О, я определенно могу это закончить. — Стайлз все еще смеялся, когда руки Дерека скользнули вниз, обхватили его за бедра и вздернули вверх. После этого смех прекратился довольно быстро. — Хочешь посмотреть, где я храню свои свитера?