Фантик

Банг ЁнГук сидит на тротуаре и, запоминая номера проезжающих машин, затягивается крепкой сигаретой. Разглядывая всех из-под фиолетовой челки, парень искренне безразлично вычеркивает из головы очередной номер иномарки. Он не хочет думать о таких мелочах, которые обычные люди называют героиновой ломкой. Он уже практически слез с иглы, осталось совсем немного времени и он придет в себя, уже немного осталось. Но сейчас он мучается от головной боли, тошноты и злости на все на свете. Потому что у него нет ничего, что бы могло помочь в этой идиотской жизни. Поправляя тяжелую кожаную куртку, он закрывает глаза и выкидывает окурок в лужу. Устало прижимаясь спиной к гидранту, который заставляет его сесть боком. Холодный металл холодит кожу, но через мгновение к раздвинутым ногам ЁнГука подъезжает скейт, у которого почему-то нет хозяина. Приподняв бровь, мужчина закуривает еще одну сигарету и зажмуривается, резко тряся головой. Выдыхая кольца дыма, наркоман играется, морща нос - словно ему не править этот запах. - Простите, пожалуйста, - на скейт приземляется паренек с розовыми волосами, жутко нескладный, высокий, какой-то угловатый, а вот плечи слишком округлые, словно он подросток. И он действительно оказывается не таким уж взрослым, потому что ЁнГуку стоит только заглянуть в карие глаза, как он понимает, что это создание, которое бегает за собственным скейтом, тоже что-то употребляет. - Ну, прощу, ты чего за доской бегаешь? - сгибая ногу в колене и ставя её за доской, ЁнГук блокирует подростку путь отхода, а он видимо и не думает уходить. - А он сам от меня... Я на него встать хотел, а он уехал, - вытирая пальчиками грязную щеку, незнакомец улыбается, виновато глядя на мужчину. -Что, кататься учишься? - зевнув, ЁнГук изучает карие глаза, а подросток только часто кивает, улыбаясь. -Я вообще хорошо катаюсь, - слушая звук мимо проезжающих машин, розововолосый зевает, и, морща нос, чуть приоткрывает ротик, хлопает глазками и разглядывет фиолетовые волосы ЁнГука и большой шрам на шее - мужчине когда-то пытались перерезать горло, к счастью неудачно. - Хорошо катаешься и при этом бегаешь за доской? - затягиваясь, Банг ловит теплые пальчики, которые тянутся к его волосам. ЁнГук не любит, когда его трогают, он вообще не очень любит людей, поэтому работает дома, не общается с родственниками, а тут этот упрямый подросток тянется к нему второй рукой, причем он так старается, что падает с доски, и, встав на грязный асфальт на колени, касается пальцами шрама на шее незнакомого ему мужчины. Гук не ловит ладошку подростка - он держит сигарету, а скейтер этим пользуется и осторожно касается пальцами грубого шрама на шее. - А тебе больно? Он болит у тебя, - подросток занимает все место между раздвинутых ног мужчины, он устраивается поудобней и садится на доску. - Не прикасайся ко мне, - выкидывая окурок в лужу, ЁнГук понимает, что подросток медленно наклоняет голову и разглядывает шрам, хмурясь. - Да, тебе было больно. А у меня тоже есть, - задирая рукава своей тоги, он показывает длинные шрамы на руках, которые начинаются у запястий и тянутся к локтям. - Зачем обезьянке кончать жизнь самоубийством? - Зачем мишке резать себе горло? - Затем. - А я так захотел! - Ты так захотел? - Да, я так захотел. - Ты всегда делаешь то, что хочешь? - Да, всегда. - Что употребляешь? - подросток поджимает губы и опускает голову, думая, ответить правдиво или солгать. - Я уже бросил, просто прихожу в себя, а ты... Ты что принимаешь? - розововолосый улыбается мужчине, а тот недовольно складывает руки на груди и одним движением ноги двигает к себе доску вместе с подростком. - А я маньяк, я ничего не принимаю, - нагло заявляет мужчина и уже не пытается остановить пальчики, которые зарываются в его жесткие яркие фиолетовые волосы. - А ты маньяк-маньяк или хороший маньяк? - на полном серьезе спрашивает подросток, и ЁнГук улыбается, демонстрируя белоснежную улыбку. - Я совсем маньяк-маньяк. Ты что делаешь на мосту в третьем часу ночи? - чувствуя, как цепкие пальчики массируют его затылок, ЁнГук закрывает глаза и отдается приятным ощущениям, которые успокаивают головную боль. - Сижу с тобой, а ты сидишь со мной. Слушай, а обними меня? Я замерз что-то, - подросток осторожно убирает ладошки из жестких волос и, обняв ЁнГука за талию, прячет лицо на его груди, закрываясь от шума дороги за кожаной курткой. Банг закрывает глаза и кладет ладонь на спину подростка, медленно поглаживая выпирающие позвонки, которые он чувствует через теплую тогу. - Пойдем ко мне, я хочу жрать и выпить кофе. - А я готовлю хорошо. - А я кофе варить умею. - Меня ЧжунХон зовут. - Меня ЁнГук. Подросток поднимается и, взяв скейт, помогает подняться мужчине, берет его за руку и, накинув капюшон, обнимает ЁнГука за талию. Банг прижимает малыша к себе и, взъерошив фиолетовые волосы, направляется с ним домой, даже не думая о том, что он ничего не знает об этом парне. Но ему совершенно плевать, потому что на утро ЧжунХон целует его в исколотые вены, и крепко обняв, говорит, что новая жизнь она как конфета, начинается с момента, когда снимается фантик. И Банг верит, что они уже избавились от блестящей и никому не нужной фольги.