Место, где ты по-настоящему хочешь быть.

— Здесь то место, где ты по-настоящему хочешь быть. Прочитав эту фразу на экране телефона, молодой парень посмотрел на близ сидящего с нежной улыбкой, адресуя эти слова ему. — Мило. — Тот довольно улыбнулся в ответ. Русоволосый, высокий, в меру худой, с большими голубыми глазами, которые всегда казались грустными. Именно так выглядел адресат. А если быть точнее, молодой человек очаровательного итальянца с ангельским голосом, Митчелла Грасси. — Трэвис, как думаешь, что будет с нами в будущем? — Незаметно для самого Трэвиса, парень крепко сжал телефон в руках, и закусил изнутри щеку. — Даже не знаю. — Взгляд голубых глаз отправился куда-то в пустоту. — Мы заключим брак, и я буду жить с самым знаменитым певцом, из самой знаменитой группы на планете, долго и счастливо. — Он улыбнулся по-детски счастливой улыбкой. — А ты как думаешь? — И приобнял одной рукой кареглазого. От этого ответа Митч будто впал в транс. Внутри всё перепуталось. На самом деле, он не видел такого же будущего. По крайне мере, такого же совместного будущего. Почему? Ответ прост: чувства остыли. Трэвис отличный парень, но ничего похожего на любовь Митч давно к нему уже не испытывал. Трэвис очень нравился ему, как друг, как человек, но не больше. И видеть то, как этот голубоглазый глубоко заблуждается, сам того не понимая, когда строит воздушные замки из их будущей прекрасной жизни, было просто невыносимо. Потому, что своей брюнетистой головой он понимал, что такого никогда не будет, но сказать никак не мог. Это было чертовски трудно. Даже, невозможно, как ему казалось. Но, обманывать и парня, и самого себя, тоже не вариант. Ни к чему хорошему это их не привело бы. — Эй, ты чего? — С ноткой тревоги, в сотый раз спросил Трэвис. — А? — Кареглазый потряс головой, сосредоточившись на парне. — Все нормально, все хорошо… — Он часто закивал головой, и растерянно выдавил из себя что-то похожее на улыбку, отведя взгляд в сторону. — Посмотри на меня. — Митч очень не хотел этого делать сейчас, но все же выполнил указание. — Я люблю тебя, помни. Трэвис легко поцеловал своего молодого человека в краешек губ, и с невеселой улыбкой пошел в спальню, оставляя того наедине с самим с собой. Трэв давно все понял, но не хотел верить в происходящее до конца. Утешал себя тем, что ему кажется, что Митч просто устал на работе, что вот-вот, и их былая любовь вспыхнет снова. Но, сколько бы он себя не обманывал, правда есть правда. Самое обидное было то, что он совершенно не знал, как все исправить, и это просто убивало его. Ночь двое провели порознь, полностью окунувшись в мысли. Кто-то даже вывел для себя окончательное решение, которое начал выполнять немедля. Под утро, убедившись, что русоволосый крепко спит, Митчелл принялся доставать из гардероба самые нужные ему вещи, и быстро складывать в какие-то пакеты, ибо доставать чемодан было очень уж шумно. Он чувствовал себя ужасно, словно крыса, которая бежит с тонущего корабля, но по-другому он никак не мог. Просто не мог. — Это все сон. Это все сон. Это все ужасный сон. Такого просто не может быть, ведь так? — Беззвучно, лишь шевеля губами, произносил голубоглазый, лежа в кровати, и крепко сжимая край одеяла. Этот самый гардероб, и этот самый его любимый человек, который сбегает прямо в эту секунду, находились позади него. Слезы неконтролируемо потекли, скатываясь на подушку. Тело отказывалось шевелиться, голос будто пропал. Каждый шорох этих злосчастных пакетов, каждый шаг, каждый небольшой скрип дверок отдавались в голове эхом. Неужели вот так просто он отпустит того, кого любит до невозможности? Неужели таков будет конец? Так быть не должно. — Я надеюсь, у тебя все сложиться хорошо. Удачи. Спасибо за все, Трэвис. — Грасси по прежнему думал, что тот спит. — Спасибо большое. Извини, если сможешь. — Он шептал это дрожащим голосом, и смотрел на еле видный в темноте силуэт. Митч тихо стоял около входной двери, и мысленно прощался со всем, что было в этом доме. Было дико тяжело. Пожалуй, труднее этого не было ничего в жизни. На какое-то время голова просто отключилась, и он перестал осознавать что делает. Все просто помутнело. Открыв дверь он услышал всхлип, доносящийся из спальни, который прошелся по всему телу словно ток. Стало невыносимо больно, и невыносимо противно от самого себя. Его будто разбили, а в голове только и слышался этот полный страдания звук. На секунду он захотел кинуть все вещи, забежать в спальню, извиниться, и остаться, но вместо этого ушел. Ушел навсегда. Стоит ли говорить, сколько после этого убивался Трэвис, а сколько жалел о сделанном Митч? Стоит ли говорить, что спустя столько времени никто из них не нашел себе более лучшего, более подходящего человека? Думаю, об этом лучше умолчать. Перед таким серьезным решением, как уйти, всегда спрашивай себя: точно ли это то место, где ты по-настоящему хочешь быть?