«Мне все равно Тысячу лет, что обо мне думают. Но мне не все равно, что думаешь ты. Мне не все равно» Земфира, «Кофевино»
Гарри широко, со вкусом зевнул, перевернулся на живот и подгреб под себя подушку любовника. Та еще хранила в себе слабый аромат цикламена. Зимой же им было пропитано все поместье, в особенности — лаборатория. Северус злился, ворчал, что Поттер — неисправимый варвар; пускал излишки столь редкого растения на зелья, но дикие цветы благосклонно принимал. Правда, за ними приходилось аппарировать аж в Ливанские горы, потому что: «…нужны лепестки Cyclamen libanoticum, Поттер, а не вот этого розового безобразия в горшке». Но это того стоило. Видеть, как Северус воровато подносит цветок к лицу и с наслаждением вдыхает нежный аромат, а потом бережно складывает засушенные экземпляры в банку, было чертовски приятно. Среагировав на тихий шелест одежды, Гарри открыл глаза и предвкушающе усмехнулся. Даже спустя столько времени Северус старался передвигаться осторожно, почти неслышно. Приблизившись к туалетному столику, Северус критически изучил свое отражение в большом зеркале и потянулся к многочисленным выдвижным ящикам. С минуту перебирая содержимое самого крайнего, он явил на свет черный блестящий пенал помады. О, эта своеобразная прелюдия действовала на Гарри безотказно. Небрежным движением отбросив крышечку на полированную поверхность столика, Северус прокрутил основание пенала, с математической точностью определяя, на какую длину должен быть обнажен стержень для комфортного использования. Не больше двух сантиметров, в идеале — один и шесть-семь миллиметров. Затем, чуть наклонившись к зеркальной поверхности и поднеся помаду ближе к лицу, Северус, как обычно, чуть помедлил и лишь после сделал первое короткое движение. Гарри жадно сглотнул: тонкие, чуть приоткрытые губы постепенно окрашивались в блядско-красный цвет. Никаких благородных оттенков. Никаких фруктово-ягодных ароматизаторов. Никакой магии при нанесении. Три нерушимых правила, которым Северус беспрекословно следовал вот уже два года. Щедро мазнув по краю нижней губы и чуть было не смазав ровную линию, он нахмурился и отстранил пенал от лица. Он был слишком неосторожен. Качнувшись вперед, Северус приподнял подбородок и сделал повторную попытку, действуя аккуратнее. Гарри шумно выдохнул и, перевернувшись на спину, обхватил пальцами неравнодушный к такому зрелищу член. Он чувствовал себя зависимым: прошло немало времени с тех пор, как Северус, выслушав требования Героя, бросил в него сильнейшее проклятие и отбыл в неизвестном направлении переваривать информацию. Чуть меньше — как согласился и перестал злиться на себя, ситуацию и юного узурпатора. Однако Гарри не мог остановиться, снова и снова заводясь даже при мысли об изогнутых в усмешке губах. Его фетиш приобретал нездоровую окраску. Так, по крайней мере, говорила Гермиона — и он ей это позволял, потому что лгать себе — верх глупости. Нельзя отрицать, что в кабинете под замком хранятся десятки флаконов с воспоминаниями. Северус, почти профессионально растушевывающий подушечкой указательного пальца неровный слой помады. Северус, случайно оставляющий губами на белых нежных лепестках алые следы. Северус, изящно держащий двумя пальцами скользкий пенал. Северус, осторожно качнувшийся на носки, чтобы разглядеть результат. Северус. Северус. Северус. Гарри Поттер был болен. Не получится скрыть от себя, что дрочить на следы, которые по его милости Северус оставляет на посуде, не назвать нормальным. Гарри Поттер был зависим, и ему это нравилось. Он внимательно следил за действиями любовника, подгадывая момент. Северус же с тихим щелчком вернул крышку на место и аккуратно положил помаду в ящик. Влажным полотенцем стерев с длинных пальцев остатки косметики, он замер, пристально вглядываясь в зеркало. Пора. — Ты очарователен, — приподняв губы в широкой улыбке, произнес Гарри, с наслаждением замечая, как спина Северуса каменеет от напряжения. Резко обернувшись, он смерил Гарри уничижительным взглядом — увы и ах, не пробрало. Поттер улыбнулся еще шире и хищнее и поманил любовника пальцем. Северус послушно двинулся к кровати, впрочем, от язвительного комментария не удержался: — Что, Поттер, яйца тяжелы и жить мешают? — Ты сегодня необычайно проницателен, — ничуть не обиделся Гарри, обхватывая рукой член. Наблюдать, как негодующее выражение на лице Северуса Снейпа сменяется невозмутимым, а заинтересованный взгляд, нет-нет да скользит к паху Героя — было бесценно. Одним плавным рывком приняв сидячее положение, Поттер широко развел ноги и коротко обронил: — На колени. Северус долго смотрел ему в глаза, прежде чем потянулся к верхним пуговицам на мантии, но был остановлен одним коротким движением руки. Борясь с желанием облизнуть губы, он опустился на пол и педантично расправил широкий подол. Подняв взгляд на покачивающийся перед лицом член, Северус обхватил его бесконечно длинными, шикарными, по скромнейшему мнению Гарри, пальцами и почти не касаясь несколько раз провел по всей длине. Лицо его при этом имело непередаваемо задумчивое выражение. — Сейчас не время для научных исследований, Северус. Мне казалось, ты успел изучить его всесторонне, — ехидно заметил Гарри, не обращая внимания на тяжелый взгляд любовника. — Действуй. Лишних комментариев не последовало — Снейп знал свое дело. Совершенно бесстыдным образом приоткрыв рот, он обхватил губами крупную головку и, не стесняясь, шумно обсосал. Вид при этом имел донельзя довольный. Гарри хрипло выдохнул и запустил пятерню в темные волосы любовника, намекая на продолжение. Вдумчиво приласкав языком уретру, Северус поднял на Поттера взгляд и медленно вобрал член в рот, сразу же пропуская его глубоко в горло и оставляя на нежной коже красные матовые следы. Гарри зашипел: горло Северуса было идеально-тесным и резко сжималось при сглатывании — в такие моменты он наслаждался не столько ощущениями, сколько видом движущегося острого кадыка. Сегодня Поттер не планировал доводить до такого — не хотел спустить раньше времени. Таким мужчиной стоило наслаждаться медленно. Прикоснувшись пальцами к щеке Северуса, Гарри поймал его вопрошающий взгляд и довольно улыбнулся: — Поднимайся, дорогой. Я хочу попробовать тебя. Северус молча положил руки на колени Поттера и аккуратно встал, плотно сжимая губы. Видимо, пытался сдержать очередную колкость. Что ж, за такое стоило расщедриться на награду. — Выбирай позу, — снисходительно бросил Гарри, проворно расстегивая мелкие пуговицы на мантии любовника. Черные глаза привычно пообещали несметные кары и отдельный, самый тесный и прочный, котел после смерти. Гарри с трудом подавил смех, наблюдая, как шея Северуса покраснела от гнева (или смущения?), и любовник отвернулся, скрывая лицо за завесой волос. — Нет? — Поттер разочарованно вздохнул. — Жаль. Ты же знаешь, я нечасто такое предлагаю. Ладони его скользнули по мягкой ткани. Гарри точно знал — под строгой черной мантией нет ничего, кроме обнаженного, сексуального тела. Северус оправдывал это практичностью, Поттер тактично молчал. Они вообще весьма терпеливы к причудам друг друга. Не иначе — любовь. Северус бы его высмеял за такие мысли. Он предпочитал изображать безразличие к происходящему. Игра в недотрогу Гарри забавляла. Он почти понимал любовника, а еще предпочитал не заморачиваться. Это прерогатива Северуса. Шальные пальцы легко пробрались под мантию — Северус прошипел в ответ что-то нелицеприятное, и это мгновенно завело Гарри. Грубо устраняя преграду, так, что швы опасно трещали, предупреждая о последующей трепке из-за очередной испорченной вещи, Поттер с наслаждением огладил тонкое прохладное тело и совершенно по-дикарски обнюхал любовника. Аромат цикламена туманил голову; Северус шумно дышал, трогательно цепляясь за его плечи. Гарри бездумно поцеловал расслабленного любовника в живот, затвердевший от дневной прохлады сосок, тонкую прядь, упавшую на ключицу. Он хотел бы съесть Северуса. Всего, без остатка. Что и сообщил приглушенно в острое плечо. И получил почти нежное: — Идиот. Гарри довольно усмехнулся и опрокинул любовника на кровать, наслаждаясь пониманием, проступающим на его лице. Хватило одного хищного, быстрого движения, чтобы нависнуть над изящным телом и заставить Северуса напрячься в попытках просчитать следующий ход Гарри. Но постель — место действий, и Поттер резко склонился над тонким телом. Укус в шею — предупреждение. Северус понимал это, но расслабиться до конца не мог. Видимо, буйная фантазия и непредсказуемость Гарри идут наперекор его инстинкту самосохранения. — Все еще не решил? — насмешливо поинтересовался Поттер, но Северус лишь раздраженно сузил глаза. — Ты благородно даришь право выбора мне, дорогой? Тогда… переворачивайся. Не смотри на меня так — всему виной твое упрямство. Намеренно медля, Северус приподнялся и, не спуская с любовника выжидающего взгляда, лег на живот. Гарри пробежался по телу Северуса голодным взглядом и усмехнулся на невысказанный вопрос: — Я бы все равно не передумал, — и подтвердил свои слова ощутимым шлепком по беззащитно выставленной ягодице. Северус еле заметно дернулся, но сделал над собой усилие и не проронил ни звука — лишь неровное дыхание выдавало его волнение. Гарри поспешно облизнул губы: Северус был прекрасен. Нежно отведя волосы любовника, Поттер мягко прикусил чувствительную кожу шеи и прошелся невесомыми поцелуями по окаменевшей спине. Почувствовав сильные руки на бедрах, Северус судорожно вздохнул и подтянул под себя колени, раскрываясь и вверяя себя Гарри, застонавшему от увиденного. Сжав пальцы на бледных бедрах, Поттер припал губами к ягодицам Северуса, раздвигая их и с жадностью вылизывая растянутую и заранее смазанную дырку. Даже там Северус пах чертовыми цикламенами. Иногда Поттер всерьез полагал, что любовник заменяет ими мыло и соль для ванн — настолько насыщенным был нежный аромат. В следующее мгновение Северус развратно прогнулся, окончательно раздразнивая Гарри, и тот с приглушенным хриплым стоном навалился сверху, проталкивая в любовника сразу два пальца. К удовольствию Поттера, Северус, не сдерживаясь, вскрикнул. Губы Гарри дернулись в предвкушающем оскале. — Кричи громче, детка.***
От деликатного стука в дверь Гарри отмахнулся, как от надоедливой мухи, накладывая вместе с тем запирающие чары. Даже начало такой желаемой «цыплячьей сектой» революции не смогло бы отвлечь его от тела любовника. Намотав на кулак смоляные пряди, Поттер резко вбивался в горячее тело Северуса и ни в коем случае не планировал останавливаться. Северус, похоже, разделял его мнение: цепляясь пальцами за влажное постельное белье, он бесстыдно подавался бедрами навстречу и протяжно стонал. Изгибаясь, он оголял шею, приводя Гарри в неконтролируемое состояние, и вскоре тело Северуса украсила живописная россыпь засосов и укусов, а простынь и пальцы Гарри — следы от помады. Прижав дрожащего Северуса к кровати, Поттер дернул его за волосы, заставляя партнера обернуться через плечо и втягивая в долгий, мокрый поцелуй, и с рычащим стоном кончил, чувствуя, как сокращаются жаркие мышцы вокруг члена. Зарывшись носом в растрепанные пряди, Гарри дышал ароматом любовника и наслаждался редкими минутами спокойствия. Словно в противоречие, Северус зашевелился, скидывая с себя недовольного Поттера. — Мы не одни, — спокойно ответил он на немое возмущение Гарри и накинул на себя изрядно потрепанную мантию. Даже не удосужившись прикрыться, Поттер приподнялся на локтях и бросил недовольный взгляд в сторону двери. Через мгновение выражение его лица смягчилось: — О, Миа, проходи. — Я на секундочку. Вы не открывали, так что пришлось пригласить себя самостоятельно, — ехидно улыбнулась та, постукивая не слишком длинными, но острыми коготками по бедру. — Северус. — Гермиона, — немедленно откликнулся Снейп. Она сделала несколько коротких жестов рукой, невесомо касаясь двумя пальцами уголка губ, под глазом и мазнула ногтем по изгибу между шеей и плечом — Северус склонил голову. Гермиона удовлетворенно улыбнулась. — Я тороплюсь, так что увидимся вечером. До встречи, — послав Гарри воздушный поцелуй, она скрылась за дверными створками. — Новости? — поинтересовался почти задремавший Поттер, притягивая любовника в крепкие объятья. — Обвиняемый готов к официальному слушанию. Гарри поморщился. — Кто в этот раз? — Кингсли. — Серьезно? Никогда бы не подумал… Помнится, пару лет назад он изъявил желание не иметь ничего общего с Орденом. — Да, — Северус усмехнулся. — Его не устраивало соглашение с Пожирателями, ну или тем, что от них осталось, и он официально перешел на сторону Нового Правительства. Работал в Министерстве, и вещественных доказательств, что он до сих пор состоит в Ордене — нет, однако… — Если ты уверен — этого достаточно, Северус, — имя любовника Поттер почти выдохнул, медленно расстегивая ненавистную мантию. — Угомонись, — Северус шлепнул Гарри по руке. — Не забывай, что этого недостаточно для общественности. Нисколько не оскорбившись, Гарри прищурился. — Что вы задумали на этот раз? — В этот раз все лавры достанутся одной лишь Гермионе. Северус лишь загадочно приподнял бровь и, выпутавшись из медвежьих объятий, вновь двинулся к туалетному столику. Взглянув на свое отражение, он нахмурился, недовольно цокнул — похоже, вся помада осталась на постельном белье — и выдвинул крайний ящик. — Что ты… Ты собираешься идти на суд с этим? — Поттер красноречиво указал на свои губы, а затем на пенал в руке любовника. Северус нечасто решался вынести эту деталь их сложных отношений за пределы личных комнат. — Северус, объяснись, будь добр. — Гермиона запретила «портить сюрприз», — насмешливо усмехнулся тот и поднес футляр к губам. Но, замерев, вновь обернулся к Поттеру. — И не смей даже думать о сексе, пока мы не закончим с Шекболтом. Гарри сглотнул. Это будет даже тяжелее битвы с Волдемортом.***
В большой судебный зал они вошли в числе последних. И, судя по мгновенно наступившей тишине, их появление не осталось незамеченным. Очевидно. Сев в глубокое удобное кресло, Гарри закинул ногу на ногу и кивнул Гермионе, которая сразу же отдала приказ привести преступника. Присутствующие тихо, но оживленно зашептались — видимо, обсуждали экстравагантный внешний вид Снейпа, но того это, кажется, нисколько не волновало. Поймав любовника за руку, Поттер усадил его рядом, привычно игнорируя второе кресло. Северус кинул на Гарри предупреждающий взгляд, но возмущаться не стал и продолжил свысока разглядывать собравшихся. Проще говоря — идиллия. Авроры заботливо втолкнули Кингсли в зал, и взоры присяжных обратились к нему. Обвиняемый был угрюм, не сводил глаз с пола и имел достаточно ухоженный вид. А как иначе, ведь «Новое Правительство заботилось о каждом гражданине магического государства»! Поттер с заметной ленцой перевел взгляд с любовника на Шекболта. А после — на Гермиону. — Миссис Крам, — произнес Гарри голосом человека, абсолютно уверенного в своей правоте, — начинайте. Деловито заправив за ухо вьющийся локон, Гермиона запустила руку в глубокое декольте и явила на свет туго скрученный пергамент. Аккуратно расправив его одним касанием палочки, она откашлялась и начала зачитывать документ, заверенный самим Лордом Поттером (который, скорее всего, об этом совершенно не помнил). — Подсудимый, известный под именем Кингсли Шекболта, занимающий должность… — внезапно она замолчала и, капризно надув губы, посмотрела на друга. — Гарри! Это слишком долго, я не хочу… С трудом сдержав смех, Поттер подхватил игру подруги и обвел зал нечитаемым взглядом. — Разумеется, Миа. Возможно… кто-то против? Присяжные, к слову, в этот раз почти на сотню процентов состоящие из мужчин, дружно натянули на лица самые доброжелательные улыбки и с воодушевлением замотали головами. Кингсли прорычал что-то угрожающее в адрес всех присутствующих. Северус подозрительно наигранно кашлянул в кулак, а Гарри повелительным жестом позволил Гермионе продолжить спектакль. Та довольно улыбнулась. — Итак, мистер Шекболт обвиняется в измене государству, — в зале начали раздаваться изумленные возгласы — никто не мог поверить, что кому-то еще может прийти в голову подобная идея. Двадцать первый век на дворе, в самом-то деле! — Обвиняемый, Вам есть, что сообщить суду? Кингсли поднял на Гарри полный ненависти взгляд. — Я невиновен! — Сомнительная информация, — скучающе заметил Северус. — Согласен, — Гарри с интересом посмотрел на любовника. — Предъявите доказательства в виновности этого мага, миссис Крам. Боггарты в глазах Гермионы играли в твистер, а оскалу могла бы позавидовать дичайшая из русалок. — Легко, — почти промурчала Гермиона и обратилась в аврорам. — Снимите с него мантию. Лицо Гарри наверняка вытянулось от изумления, но этого никто не заметил: все переводили жадные взгляды с Гермионы на Шекболта, и обратно. Северус даже подался вперед, на что Поттер ревностно вернул его в исходное положение и прошипел, что смотреть там точно не на что (и вообще, он, Гарри, лучше каких-то там... преступников!). Бравые блюстители порядка поначалу замешкались, но под злобным прищуром Гермионы с невероятным энтузиазмом принялись вытряхивать подсудимого из невзрачной мантии. Когда Кингсли смиренно поднялся, прикрывая руками самое ценное и, наверное, дико краснея от стыда, все могли наблюдать изумительную картину: все тело мага покрывали красные смазанные следы. Гарри тупо повернулся лицом к любовнику и посмотрел на его четко очерченные помадой губы, затем его внимательный взгляд вернулся к телу Кингсли. Процедура сравнения была проведена еще несколько раз — чтобы наверняка. Конечно, то был фарс чистой воды, это понимал он, это понимали и остальные. Гарри, по сути-то, был важен лишь результат — абсурдность предпринятых мер перестала смущать его очень и очень давно. Суды над орденовцами проводили лишь для галочки, следуя безусловно справедливой политике Нового Правительства. — Итак, — Поттер побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. — Доказательства более чем убедительные. Мистер Шекболт обвиняется в посягательстве на интересы страны, что на законных основаниях может приравниваться к государственной измене. Я прав? Присяжные с завидным единодушием закивали, да так, что Гарри подумалось: их отпавшие головы неплохо будут смотреться в доме Блэков. Рядом с предшественниками Критчера. Тяжело вздохнув и почувствовав моральную усталость от затянутости очередного бесполезного слушания, Гарри выпрямился в кресле и властно бросил: — Казнь назначена на завтра в девять утра, похороны — в полдень. Мы же не звери какие-то, — развеселился Гарри. Его поддержал нестройный многоголосый смех. — Если вопрос нет — вон. Когда зал был очищен от лишних глаз, а звон в ушах от воплей Кингсли прошел, Гарри перетянул любовника на колени и горячо поцеловал в боготворимые им губы. — Отлично справились, — улыбнулся Лорд Поттер — глава процветающего Нового Правительства, поставивший на колени всю магическую Британию и руководящий с искренним самодурством и достойной этой страны справедливостью. Северус насмешливо выгнул бровь и обернулся к миссис Крам, чарами испепеляющей пергамент. — Представление было увлекательным, Гермиона. — Почти все мужчины думают только членом, — пожала плечами та и, призвав зеркальце и косметичку, ловко подправила смазанную на губах помаду. Красную. — А еще они совершенно не умеют различать оттенки.