Мы видим, но не видим...

Я всегда один. Хотя нет вру... Когда был отец и братья с сестрой, когда мы были одной семьёй, когда по вечерам мы собирались все вместе и слушали истории отца, тогда я не был один. Тогда я был счастлив. Но счастье не может длиться вечно, как когда-то сказал отец. Это был обычный день. Я как всегда присматривал за Шукаку, так как он был самым маленьким из нас, а мне доставляло удовольствие чувствовать себя большим и за кого-то отвечать. Мы вообще тогда с Шукаку хорошо ладили, были не разлей вода, могли часами на пролет говорить ни о чем, ему нравилось, что я говорил не просто нельзя, а объяснял, почему нельзя. Так вот. Тогда был обычный день. Братья с сестрой резвились на лугу, а я с Шукаку разговаривали в пол голоса, лёжа неподалёку от отца. Но наступил вечер, время, когда мы все садимся около отца и слушаем его истории, а потом ложимся спать. Но отец не начинал рассказывать, а мы не торопились. В последнее время, он часто смотрел на нас и молчать, а потом, как ни в чем не бывало, начинал рассказывать какую-нибудь историю. Отото говорил, что с отцом что-то не так, и он чем-то обеспокоен, а ещё что его жизненная сила угасает, я тогда в правый раз накричал на брата и обозвал дебилом (у меня был переходный возраст, не судите строго), и сказал, что отец всегда будет рядом с нами, а мы рядом с ним. Каким я был тогда дураком. Шукаку тогда извинился и сказал, что я прав, но искоса подглядывать на отца не перестал, а я благополучно забыл про тот разговор. И вот отец осмотрел всех нас и сказал: - Дети мои. Я прошу, выслушайте меня, не перебивая, я скоро уйду из этого мира,- воцарилась тишина, моё сердце пропустило удар, я понял о чем говорил Шукаку, хотя нет головой я понимал, а сердцем отказывался, из глаз начали идти слезы, но я не замечал их,- скоро вы останетесь одни. Запомните дети мои, то, что я вам скажу. Вы должны держаться вместе, поддерживать друг друга, указывать на ошибки и исправлять их вместе. До этого, вы видели только одного человека - меня. Но существуют ещё люди. Я стар и многое повидал в этом бренном мире. Поэтому... За лесом есть и другие люди, молодые и глупые, безусловно там есть и умные, но они ещё опаснее для вас. Натура людей безумна, корыстна и жадна, увидя вас, они увидят олицетворение силы, хотя они сами считают себя сильнее всех, увидя вас, они начнут вас бояться. Так, как они не будут знать откуда вы черпаете эту силу, позже они начнут хотеть эту силу чтобы идти войной против кого-то и если они её не получат: словом, сладкими речами, они попробую сделать это силой. Поэтому, я прошу вас, будет осторожны, не открывайтесь первому встречному, присмотритесь к этому человеку, которому вы решительно довериться и помните старый может оказаться глупцом каких не видывал свет, а не разумное дитя сможет покорить чистотой сердца и мудростью этот мир. Не выходите, учитесь, держитесь и оберегайте друг друга, верьте своему чутью, и тогда вы преодолеете все невзгоды. - Тут отец начал исчезать, я не мог поверить в то, что он сказал, - Дети мои, каждая душа делает круг после своей смерти и возвращается в тело, забывая, что произошло. Но вы будите помнить все и будите возвращаться в своё тело из-за этого, зная людей, я создал способ что бы если вы устали от этого мира , могли попробовать быть обычным человеком. Моё время на исходе, помните я вас любил и люблю, мои дорогие. Отец растворился в золотом свечение, а потом начался ад... Гонение, ссоры между друг другом, обвинения и объявление Шукаку, что я ему не брат, и что он предупреждал, а я, как упертый баран, как жалкие людишки, не послушал его. Наша поляна опустела, поляна, на которой мы родились и жили с отцом. Первым ушёл Шукаку, он сказал, что не может находиться рядом с предателем, потом ушла Мататаби, а следом за ней все остальные. Я остался один. От тоски по отцу и семье, я выучил все техники, что отец создал за всю свою жизнь, включая, ту самую, о которой говорил отец перед смертью. Оказывается, чтобы совершить её, мы должны были почувствовать привязанность к кому-то из людей, кроме отца, а так же благодарность и желание защитить его, а потом опустошить запас своей чакры и, умирая, сложить печати. Я жил на поляне несколько сотен лет, пока не получил известие о том, что моего брата Шукаку, моего отото, запечатали в какой-то чайник! Я тут же побежал его спасать, пусть он назвал меня предателем, пусть он винил меня в смерти отца, я все равно хотел спасти его! Я бежал сломя голову на зов чакры Шукаку, когда-то мы попросили отца сделать так, чтобы мы могли узнать об опасности для одного из нас, просто в тот раз Гакьюки во время купания затянуло в водоворот и мы всем скопом его вытаскивает оттуда, тогда мы и озаботились этой проблемой. Я не замечал ничего под своими лапами, я просто несся на помощь своему брату, я даже не видел, что, летя, как молния, ломал целые города с людьми, на моём пути они были разными (люди), кто-то в страхе убегал, кто-то пулялся шарами из огня и железяками, от таких я отмахивался ,как от назойливых мух для меня, они были не важны, хотя на периферии сознания я удивился, как многое изменилось. Я бежал бы и дальше, но на моём пути встали они. Реинкарнации сыновей отца... Я не помню сколько мы дрались может час а может год, но в итоге я очнулся от зова чакры Шукаку, я хотел тут же рвануть туда, но мне что-то помешало. Я оказался в каком-то красном пространстве прикованный за все, что можно и нельзя к раскаленному шару. Мне было безумно больно физически, но то что я не могу помочь своему брату, делало мне ещё больнее. Я стал вырваться, кричать, рычать, орать благим матом, но ничто не помогало. Я не сразу заметил аловолосую девушку, которая с ухмылкой смотрела на меня. Когда я успокоился она начало говорить, в её голосе было столько яда что если бы я мог, я бы прибил её на месте, она называла меня "сгустком чакры у которого мозги, как у обезьяны" и ещё как-то единственное, что я понял, это то, что она теперь джинчурики из-за того, что меня запечатали в ней, остальное я уже не слушал, она ещё долго оскорбляла меня, но я не отвечал, лишь изредка рычал из-за сильной боли. Позже я узнал, что печать оказалась не очень качественная, благодаря этому, я узнал,что нахожусь в Узумки Мито, она жена Хаширамы Сенджу, он же Хокаге деревни Коноха и то что вся моя семья либо запечатана, либо лишена рассудка. Я пытался оправдать людей, я честно пытался, но не смог. Они были лживыми, корыстными, жадными и глупыми. Я стал ненавидеть их так же, как они ненавидели мою семью. Так было до тех пор пока меня не перезапечатали в Кушину Узумаки. О, эта девчонка повеселила меня, я поражался её самоотверженности, она отдавала себя всю и без остатка друзьям и любимому человеку, и была беспощадной к врагам, а когда она появилась в своём подсознании и увидела умного, красивого и устрашающего меня, да ещё и говорящего... О, я долго хохотал. Но я понимал, что она меня не примет, ей с детства говорили о монстре Девятихвостом Кьюби Но Енко, а не о лисе с девятью хвостами - Кураме, который потерял семью и веру. Но я довольствовался и тем, что этот мир не до конца прогнил, так же мне понравился Минато Намикадзе, любимый Кушины, светлый был паренек да и умный, хоть и молодой, но слишком уж он был доверчив к старым маразматикам, что его и сгубило, но он знал себе цену, а не то что эти Учихи, павлины недобитые. Они забыли, что за красивым хвостом скрывается обычная куриная жопа, но не все были такими, вот допустим Шисуи и Итачи добрые мальчики, жаль только с шаринганом, после битвы с Мадарой, он не внушает мне доверия. Каждый раз когда Кушина заходила в квартал Учих, я чувствовал себя на минном поле. Как же я возненавидел этих красноглазых, да и людей в общем, когда меня опять подчинили. Но было и нечто светлое в этом. Когда Минато захотел запечатать меня в этого мелкого, я был в ярости и хотел уже прибить его, но неожиданно, перед моим когтями появились Минато и Кушина. Я не хотел их убивать, уж кого-кого, но не их, хотя они мешали мне остаться свободным. Просто в моей голове всплыли слова отца: " Любящий родитель сделает все, чтобы его дитя жило. Даже умрёт." Меня, как райтоном шибануло, я и раньше относился к этим двоим неплохо, но сейчас... Из уважения к ним, к их поступку, поступку которые воскресили во мне небольшую искорку светлых чувств, я решил не мешать им говорить свои последним слова своему сыну, я все равно был бессмертен, мне некуда было торопится. То что говорила Кушина... Почти тоже самое говорил нам всем отец. Пока я думал, меня все таки запечатали, но вместо уже привычного раскалённого шара была обычная клетка с печатью для сдерживание меня. Было странно вновь свободно двигать лапами и хвостами, но довольно скоро я к этому привык. Я не видел что происходило с Наруто, но когда происходили эмоциональные выбросы, я видел и слышал все, что с ним происходило. И то что я увидел, меня взбесило. Первый год своей жизни он прожил в семье Учиха, но на второй... Пацана у них отобрали, начались гонения, как Наруто, так и Учих. Как только парень оказался в госпитали, ему понавешали до х*я закладок, до куда смогла добраться моя чакра я их разъел, но некоторые все же остались, например закладка на ограничения разума и на любовь к деревне и Хокаге. Их мне разъесть не удалось, слишком далеко они находились, зато теперь я был на чеку. Как только пацану пытались установить новые закладки, я начинал так буйствовать, что чакра лезла из всех щелей. Благодаря чему, паренька оставили в покое. Второе из-за чего моя ненависть к людям росла с геометрической скоростью. Это их глупость и жадность по отношению к моему джинчурики. Как можно ненавидеть собственное оружие и уж тем более бить его. Я искренне сочувствовал этому пареньку, я видел в нем себя. Такой же брошенный и забитый лучик света в темноте. Только я слился с этой тьмой, а он начинал светиться все ярче и ярче на зло всем. И я на зло всем стал помогать ему чем мог, хотя единственное, что я делал это лечил его. Когда одна с*ка рассказала из-за чего Наруто ненавидит вся деревня, я испугался... Испугался, что он возненавидит себя и меня, но... Спасибо тому парню, Ирука кажется... Он поверил в Наруто. Что самое странное... С тех пор я стал иногда чувствовать тепло в своем теле. В начале я испугался, думал печать ослабевает. Но нет печать все так же не пропускала мою чакру и не давала мне связаться с Наруто. А потом я стал ощущать как к печати прикасаются... Нет, это не были те мрази в масках и с эмоциональным спектром амебы, которых я отпугивал от паренька его первые годы жизни. Это было нечто другое. Я долго рылся в своей памяти пытаясь вспомнить. что это за ощущения. А потом... Я не смог поверить. Я существовал в подсознание Наруто и это, словно эхо, доносилосьь до меня. Это были эмоциональные толчки. Но не в этом дело, если бы я чувствовал гнев. боль, отчаянье, направленные на меня, я бы еще понял и поверил. Жизнь джинчурики не сахар. Но это были... Благодарность перемешенная с неуверенным доверием... Я тогда впервые захотел заплакать за столько лет. И вот передо мной стоит мой окровавленный джинчурики. Нет... Человек, который стал мне дорог, который за столько лет первый дал мне немного тепла. На Коноху напали песчаники, а с ними и безбашенный Шукаку, который готов убить моего джинчурики, лиж бы досадить мне. И вот передо мной стоит окровавленный Наруто, когда он оказался здесь я не мог выдохнуть, не то что что-либо сказать. А вот он... Он сказал. Окровавленный, задыхающийся собственной кровью, шатающейся на собственных ногах, подходя к клетке, он сказал, улыбаясь: -Ты ведь Кьюби Но Енко, да? Знаешь, я давно хотел сказать спасибо тебе, пожайлуста не перебивай, у меня осталось не так много времени, - видя, что я хочу что-то сказать, ответил он.- На чем я остановился? Ах, да, вспомнил. Я хотел сказать спасибо и извиниться перед тобой. Извиниться за тех людей, что заточили тебя. Я долго думал, после того, как мне сказали что я джинчурики и старался найти все о хвостатых и джинчурики. На сколько я понял у вас есть семьи и однохвостый ведь твой брат, да? - я мог лишь кивнуть, и шокировано смотреть на паренька... Нет, на человека. Действительно человека, единственного кто задумался о... нас. - Я рад. Знаешь я думаю вы такие злые из-за того, что вас держат взаперти и не дают уйти к семье, - а я все так же не мог вымолвить не слова, а паренек все продолжал - да и не хотели они вас узнать, может вы не хотели разрушать тот или иной город, просто случайно наступили, - он неловко усмехнулся своими губами, что в нынешнем состояние выглядело... - ... вы же такие большие. - продолжал он смотря прямо мне в глаза, я и не заметил, как опустился на один уровень с ним, - Знаешь в твоих глазах столько боли... Как будто на себя в зеркало смотрю... Точно! Я же хотел сказать тебе спасибо! Спасибо! Что дал мне чакру на призыв жаб, за то что лечил меня с самого моего рождения! Спасибо за то что всегда поддерживал и не давал умереть! Спасибо за то, что был всегда рядом со мной пусть и не по своей воле. Спасибо... Тут он начал падать. Я уже хотел его поймать, но он устоял - И единственной, что я могу для тебя сделать, это открыть клетку в которую тебя заковали... - Стой! Я не успел, он открыл клетку из его и моих глаз катились слезы. Чакра бушевала, пытаясь вырваться, а я старался зацепиться за сознание пацана. Тут раздался голос Кушины. - Что здесь происходит? Наруто? Парень уже не мог стоять и я подхватил его тело. - Эй, парень! Не помирай, слышишь! Ты же всегда хотел узнать кто твои родители. Вот видишь они тут! Только не закрывай глаза! Слышишь! - Что ты с ним сделал?! - Это не я сделал, жалкие людишки. Это старые маразматики, которые давно хотели прибить вашего сына. Эй, Наруто! А ну, не спать! Вон, видишь! Та, красненькая - это Кушина Узумаки твоя мама, а вон тот блондинчик, Желтая Молния Конохи, Четвертый Хокаге - Минато Намикадзе, твой отец! ты только не закрывай глаза, слышишь! - Спасибо, Кьюби-сан. А как вас зовут? Кьюби - это ведь прозвище, как у меня "Демон", да? -Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? Почему мой сын в таком состояние и причем здесь "старые маразматики"?- Я ничего не сказал просто передал всю память из подсознания Наруто его родителям, так как клетка открыта, а подсознание у нас одно на двоих, теперь это возможно. Они упали от количества информации свалившейся на них, из глаз у них катились слезы, а я пока они были заняты осмыслением, так как в воздухе было достаточны моей чакры я не боялся, что они развеяться, сказал: - Мое имя Курама. -Курама-сан - это правда мои мама и папа? - Я мог лишь кивнуть. - Знаете, это самый лучший день на свете. Я победил Неджи, доказал, что нет неудачников, встретил родителей и обрел друга. Вы ведь будете моим другом? - Да. На века. - Кьюби-сан, - это была Кушина, кажется я передал с памятью и разговор с Наруто. - Дайте, его... Прошу... А по щекам у них катились слезы. Я молча передал им первого человека назвавшего меня другом и на котором не осталось живого места. - Мама, папа я наверное скоро умру, но знаете это был самый хороший день в моей жизни, но он будет еще лучше если вы меня обнимете, - с улыбкой сказал этот шантажист, а я лишь усмехнулся. У всех на губах были улыбки. У всех на глазах были слезы. - Знаете, мой отец - Рикудо-санин, однажды сказал что все души делают круг и перерождаются в другом теле не помня себя. - Но ведь вы... - А для нас он создал одну технику... Которую пора опробовать, - с улыбкой сказал я. И стал выкачивать из себя чакру, а потом складывать печати. Небо озарила вспышка. На окраине кладбища, там где хоронили всех малоимущих, сирот и просто не надежных личностей, на единственной ухоженной могиле, на надгробии было написано: "Наруто Узумаки", а под этой надписью было не аккуратно высечено, наверное камнем: "Лучший друг", "Любимый ученик", "Замечательный крестник", "Любимый человек", "Человек ломающий все законы" и короткое "Брат". Через какой-то промежуток времени мы увидим: Плачущую девушку которая лежала на кровати, ее розовые волосы разметались по подушке, а глаза опухли от слез, ей снились кошмары... Стоящего под дождем человека в маске, который стоял перед памятником погибшим, а по лицу у него катились капли дождя... Да, дождя... не слез... Бар, беловолосый мужчина за барной стойкой, его тут знают, как постоянного клиента, улыбчивый, громкоголосый извращенец. Но сегодня он в черном, пьет саке и в украдкую вытирает редкие слезы... Девушка, с белыми глазами, которая разбивает руки в кровь и падает от того,что сил не осталось, а боль не заглушается. Парень, который наблюдает за девушкой с такими же невероятными глазами, как и у девушки, и когда та падает, поднимает ее и относит в особняк главной ветви клана, а потом возвращается на полигон и, так же как девушка, разбивает руки в кровь. Черноволосого парня лежащего на могиле его названного брата, брата, которого он узнал только сейчас по фотографии из главного особняка, в который он всё-таки зашёл через столько лет. На ней были суровый мужчина, ласково улыбающаяся женщина, молодой парень с такой же как у женщины улыбкой и два мальчика, блондин и брюнет, еще совсем маленькие, но обнимающие друг друга и искренне улыбающиеся в камеру. а на обратной стороне надпись:" Мои самые дорогие мужчины. Мой муж - Фугаку, сыновья - Итачи и Саске, а еще сын моей подруги и мой сын - Наруто". Мы видим этих людей, которые всегда будут помнить улыбающегося блондина, который оставил след в душе каждого из них. Мы видим, но не видим... Как на планете Земля... В Японии... Подружились наследник корпорации Коноха и безбашенная девчонка из неблагоприятного района. Не видим... Как аловолосая девушка притянула ее стеснительного, а самое главное такого недогадливого друга за шиворот и поцеловала. Не видим... Счастливые улыбки гостей и виновников торжества, которые сбежали с собственного праздника. Не видим... Счастливые улыбки блондина, аловолосой девушки,слезы счастья на их глазах и маленький сверток, в котором лежит рыжеволосый мальчик, с карими, почти красными глазами, которые сейчас закрыты из-за того что малыш спит. - В дедушку, - шепотом говорит блондин. Не видим... Как маленький рыжеволосый мальчик, с через чур осмысленным взглядом для своего возраста. Который смотрел в небо и прошептал одними губами: - Спасибо. Но тут дверь открылась, и в комнату вошли женщина с алыми, как кровь волосами и мужчина с блондинистой шевелюрой. - Курама? -Да? Папа? Мама? Что-то случилось? -Да... Понимаешь... - У тебя будет братик или сестричка... Тебане, хе-хе. - На одном духу выпалила женщина. Они очень боялись. Их четырехгодовалый сын был очень серьезным, но временами он был обычным ребенком, который любит по праказничать, в такие моменты он был похож на маленького лисенка с хитрющими глазами. Родители боялись что их лисенок не примет малыша и заревнует их. А у мальчика в это время кажется был шок. А потом. -Ура! - и кинулся родителям на шею. Не видим... Как через девять месяцев, стоя возле кроватки, рыжеволосый мальчик по имени Курама, который временами так похож на лиса, не мог отвести взгляда от маленького блондинистого комочка с шестью родимыми пятнами на щеках и пронзительными голубыми глазами. - Его зовут Наруто. - Тихо прошептал мужчина. - В папу. - Так же тихо прошептала женщина Родители ушли в другую комнату. А Курама все так же стоял около кроватки. - Я всегда буду тебя защищать, Наруто, ведь ты мой брат... Отото... Мы видим, но не видим. Так может и не надо было нам все это видеть...