Сияние

— Усаги, ты не должна жертвовать собой ради других, — говорил Сейя. — Как успехи с Мамору? Его имя он произнес со всем отвращением, на которое только был способен. — Никаких. Он всё ещё продолжает делать попытки к примирению, но я не готова к этому. Он причинил мне боль. Я глубоко вздохнула. — Я знаю, — Сейя пододвинулся ко мне и крепко прижал к себе. — Я тебя понимаю, но теперь всё будет иначе. Я обещаю. Ты больше не будешь страдать. Я сделаю всё, чтобы ты была счастлива. Я уже была счастлива. На глазах навернулись слёзы, но это были слёзы радости. Но потом я вспомнила кое-что, точнее кое-кого, кто, по всей видимости, должен вставлять палки в колёса моему счастью. Я резко отстранилась, упёршись руками в грудь Сейи. — А как же Марк? — прищурив глаза, спросила я. — Да и чёрт с ним, — он улыбнулся и снова прижал меня к себе. Я чувствовала себя прекрасно! Я готова была петь и танцевать. Но через некоторое время меня начал одолевать интерес. Мне стало любопытно послушать из первоисточника, что же произошло в прошлом у Сейи. Минуту поколебавшись, я решила задать этот волнующий вопрос. — Расскажи мне, что тебя так сблизило с Марком? Как ты жил те годы после школы? Ты всё знаешь обо мне, а я о тебе ничего не знаю. Он молчал, и я уже было подумала, что он ничего не ответит. — Как я жил? Да ничего особенного. С Марком мы познакомились после моего приезда в Англию. Оба были одиноки, на чём и сошлись. Мне тогда не хотелось веселья и гулянок, как моим сверстникам. А когда поступил в институт, мы с Марком стали общаться чаще. На последнем курсе произошло неприятное событие в моей жизни. Я был близко знаком с одной девушкой. Очень близко. И скоро я узнал, что должен стать отцом. Мысль эта особо не радовала меня, но бежать от своего ребёнка я тоже не хотел. Её звали Дженни. После известия о беременности она стала сама не своя. Стала нервной и истеричной. Позже выяснилось, она подсела на антидепрессанты. На дне рождении друга я сильно напился и был в некотором беспамятстве. Но факт в том, что когда проснулся, то обнаружил у себя в кровати голую девицу. Я тоже был раздет и сомнений, что произошло между нами этой ночью, не было. Через какое-то время Дженни каким-то образом узнала об этом, и её истерики случались всё чаще. В итоге она сорвалась. Позже мне стало известно, что она выпрыгнула из окна. Прыжок с тринадцатого этажа. Надежд на выживание не было никаких. Он замолчал. А я сидела с открытым ртом, потрясённая, и не знала что нужно сказать. Меньше всего я ожидала услышать такую историю. Сложно представить, что сейчас испытывает Сейя, вспоминая всё это. — Сейя, мне очень жаль, — прошептала я и ещё крепче прижалась к нему. — Уже не о чем жалеть, Усаги. Что было — то было, — он грустно улыбнулся. — В итоге Марк оказался единственным, кто был со мной в трудную минуту. Родителям я ничего не рассказывал, братья только поверхностно знают об этой истории. Странные мысли начали посещать мою голову. Я изо всех сил гнала их куда подальше, но они взяли вверх. — А вы с Марком учились вместе? — я аккуратно задала допрос, чтобы докопаться и развеять свои дурные мысли. — Да, мы учились в одном заведении, но на разных факультетах. — А с этой девушкой где вы познакомились? — Она училась вместе с нами. Усаги, почему ты спрашиваешь? Он смотрит на меня с недоумением. — Просто интересно. Марку, наверное, тяжело было учиться, он же был такой нелюдимый. — Ну… Сеансы психотерапевта не прошли даром. Уже на первом году учёбы он вполне свободно общался с однокурсниками. Ему очень нравилась Дженни, а когда он узнал о её беременности, был очень рад за нас. Ну, конечно, был, я даже представляю себе его радость. — Мы с ним были не разлей вода, сложно найти такого верного друга, как он, — Сейя продолжал, глядя на звёздное небо. — На той вечеринке, где ты якобы переспал с той девушкой, Марк тоже был? — Ну конечно! Я не понимаю, к чему ты клонишь? — он снова в полном непонимании смотрит на меня. Да к тому, хотелось мне сказать, что твой "друг Марк" — волк в овечьей шкуре. Но я промолчала, ведь у меня нет этому доказательств, это только мои доводы. — Да ни к чему, забудь! — Я беззаботно махнула рукой. Да уж, по ходу с этим Марком надо быть поаккуратней. Он никогда мне особо не нравился, а теперь ещё и выяснилось, что он может быть опасен. — Не хочешь поехать, перекусить? — предложил Сейя. Я киваю головой в знак согласия. Смотрю на часы. Время уже позднее, а мне завтра надо идти на работу. — Не беспокойся о времени, я вообще-то твой директор, могу что-нибудь придумать. Сейя как будто читает мои мысли. Мы снова садимся в машину и едем в город. Через некоторое время Сейя, наконец, остановился рядом с ресторанчиком домашней кухни, где мы засиделись допоздна.

***

Я просыпаюсь утром в своей постели и чувствую нереальную лёгкость. Наконец-то мы с Сейей смогли поговорить. После вчерашнего ресторана, он любезно довёз меня до дома и не стал напрашиваться ко мне в гости. Мы очень тепло распрощались, а сегодня я чувствую себя по-настоящему счастливой. Я поднимаюсь с кровати и иду в ванную, мне нужно собираться на работу. В редакции царит странное оживление. Я иду по коридору, держа в руке стаканчик с кофе. Поначалу даже не понимаю, что большинство коллег провожают меня взглядом и шепчутся за моей спиной. Когда же до меня дошёл сей факт, я, ускорив шаг, сама стала нервно оглядываться по сторонам. Наконец, дошла до своего кабинета и спешно захлопнула дверь. Это что ещё за новости? Наверняка все узнали про увольнение Изуми. Я села и принялась за работу. Когда я вышла, что бы пообедать, снова ощутила на себе чужие взгляды. Девушки из нашего отдела смотрели на меня с нескрываемой враждой. За обеденным столом я почувствовала себя изгоем. Никто не пытался заговорить со мной, все наоборот сторонились меня и шарахались, как от чумной. Я сидела в полнейшем одиночестве, поглощая пищу, и вдруг услышала разговор трёх вошедших девушек. Видимо, они меня не заметили, настолько были поглощены обсуждением сплетен. — А эта Цукино не промах! — говорила одна. — Не успела вернуться на работу, как захомутала нашего директора. — И что он в ней нашёл? — проворчала другая сплетница. — Она абсолютно невзрачная молчаливая серая мышь. Если ему так хотелось найти себе пассию на работе, так можно было выбрать кого-нибудь получше. — Хочу заметить, что она ещё и замужем. Хотела бы я посмотреть на этого рогоносца. Третий голос громко засмеялся. От этих слов я со всей силой вжалась в стул, на котором сидела. Как они узнали о нашей с Сейей связи?! Я поднялась и медленно повернулась к обсуждавшим меня особам. Заметив, что я на них смотрю, две из них округлили глаза, прикрыв руками рты, и дружно взглянули на третью. Её знала вся редакция, и я, в том числе. Миюки Мей. Это была наглая девица, чётко знавшая, чего хочет от жизни, а именно выйти замуж за богатого "папика". Но пока судьба её с таким не свела, и она коротала жизнь в нашей редакции. Миюки была готова идти по головам к своей цели, и никогда не стеснялась в выражении своих мыслей. — А вот и героиня главных событий, — Миюки подняла одну бровь и ехидно улыбнулась. — Кто бы мог подумать, что такая замухрышка и так далеко пойдёт. Поделишься, в чём твой секрет? Две её спутницы тихо захихикали и устремили взгляды на меня. — Вас это вообще не касается, — со злостью ответила я. — Ещё как касается, дорогуша. — Мей поправила прическу и сложила руки на груди. — Меня всегда раздражали такие, как ты. Тихим сапом захомутала нашего директора, а теперь строишь из себя невинную овечку. Я уже была на грани, вцепится ей в волосы, но из последних сил держала себя в руках. В какой-то момент в комнате появились мои подружки по работе. Юма и Сора. Застав нас, враждебно настроенных друг на друга, они поняли, в чём дело. Приложив немало сил, они потащили меня подышать свежим воздухом, чтобы остыть. — Усаги, да брось ты. Ты же знаешь Миюки. Она — та ещё стерва, — пыталась успокоить меня Юма. — Я не понимаю, откуда всем об этом известно?! Я точно знала, у кого спрашивать. Юма и Сора всегда в курсе событий.