Утренняя звезда

      Видя твою улыбку, я всегда радовался, хоть и не подавал вида. Ты напоминаешь мне звёздочку – такой же милый, маленький, яркий. Помню, мы всегда были вместе, чтобы не случилось. Ты всегда следовал за мной, помогал, было время, когда именно ты помог мне не сбиться с пути. Я благодарен тебе. Жаль, что в тот момент я носил маску человека без эмоций и не сказал это. Чёртов дурак.       Сейчас ты лежишь на кушетке, обвёрнутый в противно белое одеяло. От тебя пахнет лекарствами, но больше спиртом. Я несколько дней не отхожу от тебя, держу за руку, веря в то, что ты, наконец-то, очнёшься. Кардиомонитор показывает, что твоё сердце ещё бьётся, но сам ты безмолвно лежишь – такой тихий, спокойный, невозмутимый; но всё равно на твоём лице я всё ещё вижу ту мягкость и ласку, что так свойственно тебе. Я жду, когда ты снова откроешь глаза и произнесешь моё имя. Твоя рука такая холодная. Моя тоже, но я всё пытаюсь согреть тебя, в надежде, что это поможет. Проснись. Прошу тебя, не оставляй меня. Кто, как не ты, скажет мне, что делать? Кто поможет мне сделать правильный выбор? Как же наше обещание - быть всегда вместе? Нет, ты не можешь меня оставить одного. Просто не можешь. Не можешь. Я подвигаю обшарканную табуретку ближе к кушетке и кладу голову тебе на руку. Она по-прежнему холодная. Я закрываю глаза и на какое-то время погружаюсь в дремоту. Это происходит совсем не по моей воле. Наверное, усталость всё же берёт своё. - Тсукии, - слышу я тихий, слегка хрипловатый голос. - Тсукии, - снова слышу, сквозь сон. Надо просыпаться. - Что? – медленно поднимаясь, говорю куда-то в пустоту, но, не отпуская твоей руки . – Ты… проснулся? – спрашиваю я, второй рукой поправляя очки. Поднимаю голову вверх и вижу, как ты лежишь и улыбаешься. Так же ярко, как и всегда. Резко встаю, отскакиваю от кушетки, запуская свои руки в собственные волосы. На тот момент я не мог сдержать слёз, поэтому дал им волю. После я бросился к тебе, начал крепко обнимать, целовать и всё не переставал плакать. До сих пор не знаю, какие это были слёзы – счастья или шока? Ты всё смеялся тогда и пытался обнять меня своей бледной слабой рукой. У тебя это, пусть и не сразу, но получилось. Мы много разговаривали тогда; точнее, я говорил, а ты слушал и улыбался. Мне больше и не нужно. Твоя улыбка была для меня счастьем и жизнью. Начало темнеть за окном, и ты тихо попросил меня уйти домой, чтобы отдохнуть. Я долго отказывался, но всё-таки решил уйти. Выходя из палаты и закрывая серую дверь, я почувствовал некую тревогу, которую, чёрт возьми, списал просто на излишнее волнение и недосып. Всю ночь я не мог нормально уснуть – всё время ёрзал, было жарко. Предчувствием ли это было?       На следующее утро я, даже не съев свой завтрак, побежал к тебе. Поднимаясь по лестнице, я видел много медсестёр, что бегали из одного конца больницы в другой. Странная суета была в тот день. Дойдя до нужной палаты, я был ошарашен. Тебя куда-то увозили. - Куда его… - остановив какую-то молоденькую сестру, тихо спросил я. - Сегодня ночью этот молодой парень умер. Жалко его, красивый он, наверное, у него была весёлая жизнь, - быстро проговорив, вздыхала она. - Тадаши… - прошептал я и почувствовал слабость в ногах. Они стали подкашиваться, а в глазах стало резко темнеть, и я начал терять сознание.       Очнулся тогда в коридоре. Какой-то врач с противным грубым голосом всё спрашивал меня - сколько пальцев вижу и слышу ли его. Я тогда всё отмахивался от него и говорил, что всё со мной хорошо, а после медленно, слегка качаясь, отправился домой. Я ещё не мог принять тот факт, что тебя нет.

***

      Медленно подойдя к могиле, парень в очках остановился и что-то прошептал, кладя цветы. Затем он достал голубой платок с небольшой вышитой золотыми нитками звёздочкой и стряхнул им с памятника пылинки. Какое-то время блондин сидел около могилы, что-то увлечённо рассказывая, иногда посмеиваясь. Медленно вставая, он задерживал свою руку на памятнике и стоял так секунды три-четыре. После, отряхивал брюки и уходил. На памятнике было написано: Ямагучи Тадаши. Всеми любимая утренняя звезда.