Профессионал

Джаред сразу невзлюбил нового преподавателя по английской литературе — слишком строгий, слишком педантичный, наглухо застегнутый на все пуговицы дорогущего костюма. Особенно Джареда почему-то бесили очки профессора Эклза — в тонкой, позолоченной оправе, которые тот неизменно поправлял кончиком пальца. Старый преподаватель — профессор Морган всегда закрывал глаза на его многочисленные прогулы из-за сборов баскетбольной команды университета, где Джаред был капитаном, все тесты и экзамены он сдавал обычно в каникулы, как и остальные спортсмены, профессор же Эклз сразу заявил, что не собирается делать поблажки некоторым студентам только из-за того, что они гоняют мяч. - Мяч гоняют в европейском футболе, - нахально заметил тогда Джаред, перекатывая во рту жвачку. - Спасибо, мистер Падалеки, я в курсе, чем отличается соккер* от баскетбола, - профессор Эклз растянул губы в ухмылке, обозначавшей, должно быть, у него улыбку и поправил свои очки, чуть сдвинув их на переносицу. - А сейчас, не могли бы вы нам всем напомнить список литературы, что я просил подготовить к ближайшей сессии. Надо ли говорить, что Джаред получил еще один минусовый балл, который чертов Эклз занес к себе в блокнот. - У меня собственная система оценок предмета. Ваши ответы на лекциях я обязательно буду учитывать в дальнейшем, - со зловещей улыбкой маньяка сообщил он на первом же занятии. В общем, очень скоро перед Джаредом, а также, перед всей командой баскетболистов встал непростой выбор: спорт или учеба. О том, что можно совмещать и то, и другое, им в головы как-то не приходило. - Вот, гад! Сидит, небось, целыми днями в библиотеке, червь книжный, естественно, на баскетбол ему наплевать, - сокрушался Джаред после очередного минуса в профессорском блокнотике. - И ведь специально валит: задает всякие сложные вопросы по второстепенным героям, а откуда мне известны такие детали, если пьесу Шекспира я не читал, а просто скачал краткое изложение в инете. - Точно! Мне, к примеру, и знать не надо, о чем толкует тот датский заморыш «быть или не быть», я после окончания универа пойду в спортивную журналистику, - поддержал друга Чад Мюррей. - Не будьте одноклеточными! - раздался за их спинами осуждающий голос Софии Буш. - Профессор Эклз очень ответственно подходит к своему предмету и сам он отличный преподаватель и симпатичный мужчина, - подытожила она. - Что?! Да этот Эклз — самый мерзкий тип из всех, что я встречал! - возмутился Джаред. - А сексуальности в нем меньше, чем в том кактусе на подоконнике. Да окажись мы с ним вдвоем на необитаемом острове — я лучше себе руку в кровь стер бы, чем подкатил к нему, даже если он, как и я гей! Ой, прости, Софи. Они все дружно посмеялись над экспрессией Джареда, а потом втроем отправились в кинотеатр. К середине учебного года противостояние между профессором и Падалеки достигло апогея: на зимней сессии Джареду пришлось три раза ходить на пересдачу к принципиальному преподавателю, из-за чего он был вынужден проторчать в кампусе все рождественские каникулы вместо запланированной поездки домой. - Сволочь! Урод в очках! - вопил Джаред при каждом удобном случае, поливая профессора Эклза помоями. - Наверняка он в душе садист, которому нравится измываться над людьми. - Ага, а в подвале его дома спрятаны расчлененные трупы жертв, - весело ржал Чад, уже привыкший к постоянным выпадам друга в адрес их нелюбимого преподавателя. Скорее всего, обрывки этих разговоров долетали до ушей профессора Эклза, который начал говорить с нерадивым студентом особым, ледяным тоном, способным вогнать в ужас более-менее впечатлительную личность, но к счастью для него самого, Джаред таковым не являлся. Неизвестно, когда и чем, закончилось бы их бессмысленное противостояние, не измени все один поход в бар. В тот пятничный вечер Джаред с Мюрреем и парой своих однокурсников завалились в одно ничем не примечательное питейное заведение, желая хорошенько оттянуться перед уик-эндом. Все шло по накатанной, пока Джареду не приспичило срочно прошвырнуться до туалета. Возвращаясь обратно, из соседнего зала ресторана, отгороженного перегородкой от бара, он услышал необычайно теплый, бархатистый баритон, исполнявший его любимую песню. Следуя за своим природным любопытством, Джаред, не удержавшись, заглянул туда, осторожно просунув голову за занавеску на входе. На сцене рядом с профессиональными музыкантами вдохновенно пел какой-то парень, весь отдаваясь процессу, так, что Падалеки не сразу сообразил, что тот один из посетителей ресторана, а не настоящий вокалист. - Браво, Дженни! - визгливо прокричала какая-то рыжая девица, стоило только замолкнуть последнему аккорду и громко захлопала в ладоши. Остальные гости тоже дружно зааплодировали вслед за ней. Джаред довольно улыбнулся, шепча про себя слова последнего куплета, как вдруг, яркий луч софита выхватил лицо неизвестного парня, и он замер на месте, позабыв обо всем на свете. - Эй, мистер, не стойте на проходе, здесь частная вечеринка, - бесцеремонно схватив его за локоть, проорал проходивший мимо официант. Покопавшись в кармане джинсов, Джаред всучил ему помятую последнюю купюру, не в силах оторваться от удивительно зеленых глаз и обаятельнейшей улыбки незнакомца. Официант принял подачку, шепнув, что можно незаметно наблюдать за компанией, заняв место в нише справа, за занавеской, насмотревшись наверное на своей работе всякого. И Джаред наблюдал, любовался чужим профилем, и пухлыми губами, и постоянной улыбкой, и широким разворотом плеч в светлой водолазке и накинутом сверху пиджаке. - Джей, ты куда пропал? - отвлек его голос вдрызг пьяного Чада. - Мы уж думали, что ты свалил в общагу, - он пьяно икнул, едва не повалившись на друга. - Я... Я сейчас, - пробормотал смущенно Джаред, отдергивая торопливо занавеску. - Погоди, что там за парень? - для пьяного Мюррей был слишком проницателен. - Это за ним ты следишь? - он вновь икнул, обдавая приятеля стойким запахом дешевого алкоголя. - Ни за кем я не слежу, так просто наблюдаю, - отмахнулся с досадой Джаред. - Парень довольно интересный, хочу проверить, гей ли он и тогда подвалить. - Да ведь он похож на профессора Эклза, - выпучив от изумления глаза, сообщил Чад. - Может это его младший брат? - Ну, ты сравнил этого красавчика с нашим Квазимодо, - рассердился Джаред. - Вернемся лучше к ребятам, пора расплачиваться по счету и ехать в кампус. - А кто такой Квазимодо? Какой-нибудь известный бейсболист из старой гвардии? Почему я никогда не слышал о нем? - не унимался Мюррей, наваливаясь всем телом на Падалеки. - Неважно, - отмахнулся Джаред. - Слушай, Чад, ты не заплатишь за меня сегодня? - и поволок пьяного друга обратно в бар, невольно оглядываясь на всколыхнувшуюся занавеску, за которой остался ОН. Но судьба благоволила к нему в тот вечер, потому что не успели они все вчетвером погрузиться в такси, как Джаред заметил выходящего на улицу того самого загадочно-прекрасного парня. - Сейчас, я на минутку, - он выскочил из машины, не слушая воплей приятелей и таксиста, и так потратившего немало времени на их шумную и пьяную компанию. - Привет! - Джаред самоуверенно просиял улыбкой, нахально перегораживая дорогу прекрасному незнакомцу с зелеными глазами и как оказалось, россыпью золотистых веснушек, которые ему немедленно захотелось пересчитать. - Слушай, мы вроде в одной команде играем... Ну, то есть, я хотел предложить тебе встречаться, - стараясь дышать в сторону, проговорил он, не обращая внимания на пьяные крики однокурсников. Зеленоглазый красавчик почему-то испуганно от него попятился, не пытаясь даже ничего ответить. - Ты не смотри, что я такой высоченный и здоровый, на самом деле я добрый и ласковый, и предпочитаю быть снизу, - поспешил успокоить его Джаред. Но таинственный незнакомец, странно хрюкнув то ли от смеха, то ли от ужаса, бросился к припаркованному неподалеку джипу и рванул от ресторана, едва вскочив в машину. - Что за черт! - выругался Джаред, шокированный поведением симпатичного парня. - А может я ошибся и он на самом деле — натурал? - поинтересовался он вслух, направляясь к такси. - Чего ты забыл в той забегаловке? - спросил Майкл Розенбаум, пристраивая свою лысую башку у него на коленях, видимо, перепутав, его с Уэллингом. Джаред опасливо покосился на Мюррея, но тот уже похрапывал, откинувшись на сидении, поэтому ничего объяснять ему не пришлось. Лишь у самого кампуса, таща на пару с более-менее вменяемым Уэллингом тушку так и не проснувшегося Чада, он бросил досадливо: - Погуляли — зашибись просто! На что очнувшийся Мюррей поднял вверх палец, соглашаясь с другом, а потом опять шумно засопел. В понедельник, придя на лекцию ненавистного Эклза, Джаред привычно спрятался за широкой спиной впереди сидящего однокурсника и машинально открыл тетрадь с конспектами, подавляя зевок и судорожно припоминая, о чем было предыдущее занятие. Но как ни странно, сегодня его профессор не только не спрашивал, но и старательно смотрел в другую сторону аудитории. - Слышь, Джей, а все-таки тогда в ресторане тот чувак был очень похож на Эклза, - заговорщицки прошептал Чад, склоняясь к нему. - Прекрати издеваться. Ты что ослеп: тот парень был — вали и трахай, а на нашего профессора и с ящика виски не встанет, - возмутился Джаред, прикрывая рот ладонью. - А по-моему, фигура и рост у них одинаковые, - задумчиво протянул Мюррей, пристально уставившись на вещающего преподавателя. Джаред в ответ коротко хохотнул в кулак и попытался сосредоточиться на лекции, зная, что так сэкономит время на домашнем задании, но его друг никак не мог угомониться. - Да точно это Эклз. Сними с него очки, приодень в молодежные шмотки, причеши волосы по нормальному — и готов твой идеал. После его слов Джаред опять начал вглядываться в профессора, мысленно сравнивая его с незнакомым красавцем. - Черт, мне бы глаза его поближе рассмотреть, - пробормотал он и тут же закашлялся, потому что преподаватель подошел к их ряду. Тяжелая рука несколько раз опустилась ему на спину: - С вами все в порядке, Падалеки? - почти участливо поинтересовался профессор Эклз. - Я бы предпочел, чтобы вы раскрывали рот только для того, чтобы ответить на мой вопрос, а не вели светскую беседу с приятелем во время лекции. От наверняка заготовленной экзекуции Джареда спас оглушающий звонок на перемену. - Напоминаю, что до третьего числа все должны сдать реферат по раннему творчеству Байрона, - повысив голос, четко проговорил профессор. - А сейчас я готов выслушать тех, у кого ко мне остались дополнительные вопросы, - кивнул он с важностью и уселся в свое кресло. Джаред, кусая губы, смотрел на нескольких девчонок, стайкой сбившихся у стола преподавателя и никак не мог заставить себя уйти. - Джей, ну чего ты копаешься, в столовую ведь опоздаем, - заныл Чад, сбрасывая смс-ку Софии. - Ты иди пока занимай очередь, я чуть попозже подвалю, - скомандовал Джаред, принимая окончательное решение. - Лады, - Чад быстренько вскочил с места и исчез за дверью, а он уверенной походкой направился к профессору, отвечавшему на вопрос последней, оставшейся студентки. Наконец, Алона, поблагодарив преподавателя, поспешила на перемену, и в аудитории их остались всего двое. - Скажите, пожалуйста, профессор, это были вы? - Джаред нетерпеливо подался вперед, вглядываясь в лицо Эклза. - Я — это я, Падалеки, а вы — это вы, - насмешливым тоном сообщил ему преподаватель, вальяжно откидываясь на спинку кресла и закидывая нога на ногу. - Еще какие-нибудь глубокомысленные вопросы есть, или ваши философские изыскания на этом закончены? Проигнорировав издевательский выпад, Джаред упрямо шел напролом: - Если бы сняли очки — я бы увидел ваши глаза... И зачем вы так прилизываете волосы? А веснушки? Вы их тональником замазываете? - он наклонился к лицу профессора так близко, что еще немного — и они соприкоснулись бы губами. - Что вы себе позволяете, Падалеки? - сердито прошипел Эклз, напоминая кота со вздыбившейся шерстью. - Имейте в виду, с вас, помимо реферата, я жду и подробный конспект биографии поэта, - и нервно облизал губы, которые при ближайшем рассмотрении оказались очень полными, особенно, нижняя. - Это были вы, - потерянно прошептал Джаред, наблюдая за ним. - Или все-таки, нет? - Немедленно покиньте аудиторию, - ледяным голосом приказали ему, и он повиновался, но уходя из кабинета, еще долго оглядывался, гадая, кто же перед ним. С тех пор война между ним и профессором Эклзом перешла в новую стадию — молчаливую. Джаред безотрывно смотрел на него всю лекцию, тот иногда, в свою очередь, тоже, не мигая, глядел ему в глаза до бесконечности. Так что Чад окрестил их странные отношения игрой в гляделки. - Вы с ним как удав с кроликом, - говорил он. - Только непонятно, кто кого переглядит. - Чертов Эклз! - восклицал с досадой Джаред. - Но я все равно добьюсь от него правды. Момент истины наступил спустя пару месяцев, когда при очередном тесте Джаред довольно бойко отвечал, выучив чуть ли не наизусть все вопросы и выводя мелом на доске основные тезисы. - Хорошо, Падалеки, а теперь остановитесь пожалуйста, подробнее на пункте два, - с нехарактерными ему бархатными нотками произнес вдруг профессор, отвлекая его от задания. Круто развернувшись к нему, Джаред оторопел: Эклз стоял напротив него, оперевшись рукой о стол, сняв свои проклятые очки и расстегнув пару пуговиц на пиджаке, со слегка взлохмаченными волосам — точь-в точь как давнишний двойник из бара. - Это были вы! - мигом позабыв о тесте, выпалил Джаред, обличающе тыча в него пальцем. - Почему вы сразу не признались? - с детской обидой поинтересовался он. - Потому что мне захотелось поиграть, - профессор Эклз по-мальчишески озорно улыбнулся, сразу сбрасывая лет десять. А потом на глазах ошарашенного Джареда он прошествовал к двери и запер ее на ключ, но не вынул его из замочной скважины. - Вы сегодня последним сдаете, - буднично сообщил он, одним движением выпутываясь из пиджака. - Ну так как: готовы ко взрослым играм? А Джаред не мог произнести ни слова, задыхаясь от полноты чувств. Его мечта последних месяцев приобретала осязаемые формы, а ему казалось, что это происходит не с ним, что на самом деле он попросту уснул на лекции и ему снится чудесный, но маловероятный сон. Из анабиоза его вывел поцелуй Эклза — уверенный, но не властный. И Джаред отмер, горячо ему отвечая. - Любишь, значит, быть снизу, - напомнил Эклз его же слова, заставив покраснеть. - А как? - Мне все равно, - признался Джаред. - А можно я вам отсосу? - и не дожидаясь ответа, встал на колени. Впервые за все время, ощутив себя хозяином положения: теперь профессор был в его полной власти. И всего-то для этого понадобилось потереть языком уздечку, покружить по головке, размазывая по ней выступившую смазку, сглотнуть, принимая член полностью. А затем самозабвенно сосать, не забывая о тяжести яичек в ладонях. И проигнорировав предупредительный стон Эклза, дать кончить себе в рот. А дальше все закружилось в карусели чужих губ и пальцев. Его целовали, раскрывали, разложив прямо на столе, нашептывали разные нежности. Один, два, три пальца растягивали, ласкали его и когда он уже готов был взмолиться, Эклз медленно облизал его член, прохаживаясь по нему своими невозможно пухлыми губами, и Джаред едва не кончил только от этой картины. Позднее он бился в оргазме, прикусывая манжет собственной рубашки, чтобы пригасить рвущийся наружу крик. А потом был готов лежать так вечность, до одури вглядываясь в зеленые омуты глаз напротив. *** Адрес Дженсена он выкрал из деканата, чтобы сделать приятный сюрприз перед выпускным, но на звонок ему открыл... профессор Морган. - Падалеки, ты что здесь делаешь? - а он молчал, рассматривая его выцветшие, явно домашние джинсы и растянутый свитер. - Простите, сэр, я наверное адреса перепутал, - Джаред улыбнулся, отступая. - В электронной базе деканата ошибка: вместо адреса профессора Эклза забит ваш, - и он уже хотел уходить, как услышал хорошо знакомый голос. - Кто там, Джефф? - и его сердце на секунду остановилось. Рядом с Морганом стоял Дженсен и удивленно улыбался, увидев Джареда. - Ну, я пойду, не буду вам мешать, - деликатно проговорил Джеффри Морган, оставляя их наедине. «Господи, какой же он идиот. Дженсен, нет профессор Эклз ясно ведь выразился, что любит игры и все это лишь игра для него. А он влюбился — без памяти, отчаянно и бесповоротно, неудачник». - Привет, Джей! Вычислил таки, меня, - Дженсен улыбнулся так безоблачно, что Джареду сделалось еще хуже. - Морган тебе в отцы годится, - угрюмо заметил Джаред, стараясь не смотреть на сияющего любовника. - Так и есть, - согласился Дженсен. - Он мой отчим. - Что?! - должно быть в возгласе Джареда было столько оттенков эмоций, что Эклз поспешил обнять его, одновременно смеясь. - Ты что: решил, что мы с ним любовники? - А что я еще мог подумать, увидев вас вместе? - Джеффри сейчас пишет книгу и попросил меня заменить его на этот учебный год в университете. Вот я и приехал из Нью-Йорка. - Погоди, так ты осенью возвращаешься обратно? - Точно! Мне предложили преподавательскую ставку в одном местном колледже. Поедешь со мной в качестве ассистента? - Что, так сразу? А если я не справлюсь? - ни на шутку разволновался Джаред. - Я так поднатаскал тебя за последний год, что не сомневаюсь в твоем профессионализме. А опыт — дело наживное, да и я помогу всегда, - убеждал его Дженсен. - А теперь пошли в дом, надо же мне официально представить своего бойфренда маме и Джеффри. - Знаешь, скажи мне кто в начале семестра, что ты будешь моим партнером — я бы ни за что не поверил, - честно признался Джаред, припоминая «личину» ненавистного профессора Эклза. - Ты себя специально уродовал? - Мне хотелось, чтобы студенты воспринимали меня всерьез, поэтому и одевался в костюмы, и очки вместо линз носил. Но ты все равно меня раскусил. - Вообще-то, не я, а Чад, - разоткровенничался Джаред. - Да Мюррею надо не в спортивную журналистику идти, а в полицию, - рассмеялся Дженсен. - С его-то проницательностью. Но погоди, пока мы с тобой наедине, хочу спросить тебя... - и он достал из кармана небольшую коробочку. - Итак, Джаред Падалеки, готов ли ты быть со мной двадцать четыре часа в сутки? - пошутил он, но его руки тряслись от волнения. - Я давно уже твой, - прямо ответил Джаред, не желая прикалываться в такой серьезный момент. И впервые сказал то, что чувствовал с самой первой их неожиданной встречи: - Я люблю тебя, Дженс! Конец * Примечание: соккер — так называют европейский футбол в США.