***
Отношения Мариан и Фенриса трудно было назвать доброжелательными. Скорее, это было взаимное стремление показать друг другу, у кого в огороде трава зеленее. Соперничество? Самое подходящее слово. И уже с утра первого дня градус напряженности подскочил еще выше, когда Фенрис пришел в дом Хоук с восходом солнца. — Еще раньше ты прийти не смог? — сонным голосом пробурчала Мариан, спускаясь по лестнице. — Бодан, надо было оставить его сидеть под дверью, вот зачем ты открыл? — Не слушая оправдания и извинения гнома, она, вздохнув, продолжила: — Ладно, покажи гостю его комнату. — А я уж думал, что ты запрешь меня где-нибудь в подвале и будешь держать там три дня, — хмыкнул Фенрис, следуя за Боданом, а Мариан ударила себя по лбу, прошептав: «Почему я сама об этом не подумала?!» Хоук этой ночью удалось поспать меньше четырех часов, и потому она отправилась в свою комнату, посоветовав Бодану получше приглядывать за гостем, чтобы он ничего не стащил и не сломал. Когда Мариан, спустя несколько часов сна, спустилась в гостиную, Фенрис сидел у камина и чесал брюхо Пушку. Она обратила внимание, что он держит ноги поближе к камину. «Ему холодно?» Мариан присела к небольшому шкафчику у лестницы и что-то достала из него. — Эй, Фенрис, — позвала эльфа Хоук. — Надень. Встретив его непонимающий взгляд, она пояснила: — Домашние тапочки. Здесь полы холодные. — Ты же знаешь, что я не ношу обувь, — ответил он равнодушно, проигнорировав ее просьбу. — Ага, а еще не снимаешь свои когтистые перчатки в помещении. Ни манер, ни уважения к хозяйке дома! — усмехнулась Хоук. — Твоему псу больше нравится, когда я чешу его в перчатках. — Пушок, — обратилась Мариан к псу, взяв в руки его морду и потрепав по макушке, — ты меня подставляешь! — И как можно было дать боевому мабари такую идиотскую кличку? Хоук не ответила, а состроила недовольную гримасу и показала Фенрису язык, после чего поднялась обратно к себе. С балкона она бросила взгляд вниз и заметила, что тапочки эльф все же надел, недоверчиво разглядывая их.***
— Что это ты делаешь? — поинтересовалась Хоук, глядя на Фенриса, рыскавшего по полке с книгами на втором этаже. — Ищешь себе ночное чтиво? — Что-то вроде того, — буркнул он в ответ. — Может быть, помочь? — спросила она и поднялась вверх по лестнице. — Ты сегодня подозрительно вежливая. — Просто ты не даешь мне поводов тебя подколоть. — Мариан встала рядом с ним и посмотрела на стопку отложенных на столе книг. — Что тебя интересует? Она стала перебирать книги и наблюдала среди них в основном атласы, истории в картинках, сборники с произведениями искусства и просто книги с обилием иллюстраций. Фенрис же в этот момент отвернулся от нее обратно к полке, бегая пальцем по корешкам книг вразнобой. — Я так понимаю, ты не хочешь утруждать себя чтением перед сном, поэтому решил заняться изучением карты Тедаса и картин художников Орлея? Культурно развиваемся, значит. Ну, что ж, могу посоветовать тебе одну книгу, в ней очень хорошо описаны обычаи разных культур и народов. — Мариан повернулась к шкафу и заскользила по полкам глазами. — Вот, кажется, та, в зеленой обложке в углу. Какой там автор написан? — обратилась она к эльфу, но тот промолчал. — Фенрис, кажется, я задала вопрос. Она высоко, я не вижу отсюда. — Я не знаю, — коротко ответил он. — У тебя проблемы со зрением? — спросила Хоук, подняв одну бровь. — Нет. — Тогда в чем проблема? — Мариан развернулась к нему всем телом и уперла руки в бока. — Фе-е-енрис? Не игнорируй мои вопросы, пожалуйста! — настаивала она, пытаясь заглянуть в глаза отвернувшемуся эльфу. — Я не умею читать, — тихо проговорил Фенрис. — Что-что? Я не расслышала, — перепросила Мариан, сдерживая смешок, хотя на самом деле прекрасно уловила каждое слово. — Я. Не умею. Читать. Ясно?! — прорычал он, резко развернувшись. Хоук показалось, что его лириумные отметины слегка сверкнули. — Ладно-ладно, прости. — Мариан тут же растеряла свой веселый настрой и вытолкнула из головы пару вертевшихся на языке шуток по этому поводу. — Как же ты жил все это время? — Рабу это умение незачем, — отрезал Фенрис, снял пару верхних книг из стопки и направился вниз. — Погоди-ка, куда это ты? — с недоумением спросила Мариан. — В свою комнату, это ведь очевидно. Хоук цокнула языком и вытащила из кармана халата небольшую палочку. Она подошла к лампаде, висевшей справа от книжного шкафа, и подожгла эту палочку, после чего перенесла огонь на толстую свечу, стоявшую на столе. — Поднимайся обратно, сейчас будем тебя учить буквам, — сказала она и легким движением руки потушила палочку. Фенрис глядел на нее с искренним недоумением и долго не решался последовать ее приказу, но в конце концов решил, что ему нечего терять. В любом случае, ему здесь торчать еще два дня. Мариан тем временем достала с полки старую потертую книгу и несколько листов бумаги с пером из ящика стола. — Почему ты зажгла огонь так, а не с помощью магии? — спросил Фенрис, усаживаясь в кресло. Хоук подмигнула. — Слишком просто! К тому же, с палочками получается как-то уютнее, по-домашнему так. — Она присела на стул рядом. — Ладно, с чего бы начать? Смотри, — Фенрис внимательно взглянул на нее, — ты ведь умеешь говорить. Говорим мы предложениями, а они состоят из слов. Слова состоят из слогов, а они — из букв, и с них-то мы и начнем…***
Следующим утром Мариан сразу направилась на второй этаж кабинета. Почему-то она не сомневалась, что найдет Фенриса там. И правда — он, окруженный книгами и исписанными вечером листами, спал, уронив голову на стол. Хоук улыбнулась, подумав, какой Фенрис старательный ученик. Свеча догорела за ночь, и Мариан аккуратно взяла подсвечник со стола, чтобы отнести Бодану для очистки от воска. Взгляд ее ненамеренно зацепился за лицо спящего эльфа. «Создатель, если бы этот парень не был кровожадиной и лириумным маньяком, я бы даже назвала его милым», — подумала она и сразу же отругала себя за подобные мысли. Бодан встретил ее с обычными утренними приветствиями и сообщил, что около часа назад заходил Варрик Тетрас. Мариан поблагодарила его и, позавтракав вкусными блинчиками Ораны, отправилась в «Висельник». Варрик, в отличие от Бодана, встретил ее пристальным взглядом и принялся осматривать, выискивая следы царапин и синяков. — Варрик, ты переигрываешь, — со вздохом сказала Хоук. Гном усмехнулся. — Так значит, все проходит гладко? Я ожидал криков, скандалов и побоев, а вы там по ночам вместе изучением литературы занимаетесь, — с довольной ухмылкой заметил Варрик. — Ох, Бодану точно достанется за его излишнюю разговорчивость. — Я слышала то, что слышала? — Голос Изабеллы прозвучал рядом с ухом Хоук. Пиратка хохотнула. — Книжки читаете, значит, ночью? — повторила она и присела за столик. — Это не то, о чем вы думаете, — сказала Мариан, нахмурившись. — Я тоже рассчитывала, что он устроит мне погром и будет раздражать ежесекундно, но, должна признать, ведет он себя довольно скромно. Да и мне самой не хочется над ним издеваться. — Очень странно… — выразил свое мнение Варрик, записывая что-то в блокнот. — И подозрительно, — с улыбкой продолжила Изабелла. — Золотце, а ты, часом, не… — Создатель, нет! Что бы ты сейчас ни хотела сказать, Изабелла, нет! — Нет? А я ведь хотела спросить, не изволишь ли ты сейчас заказать нам выпивки, — сказала Изабелла, сделав грустную мордашку. — Вот тебе золотой, закажи, что хочешь, — вставая из-за стола, ответила Мариан и бросила на стол монетку. — Мне пора. Когда Хоук скрылась из виду за дверями таверны, а Изабелле принесли ее виски, она, наконец, произнесла: — Кажется, твоя новая книга будет слащавым чтивом для девочек. Варрик отложил блокнот и посмотрел на пиратку, потирая руки. — А по-моему, здесь намечается бурный любовный роман.***
Когда Мариан вернулась, Бодан сообщил ей, что Фенрис сейчас завтракает, и она отправилась в столовую. Эльф разглядывал блинчики, не решаясь сделать надрез. Когда он заметил Мариан, то бросил короткое приветствие и вернулся к изучению блинчиков. — Нравятся? — спросила она, чтобы прервать затянувшееся молчание. — Да. Никогда не пробовал такое блюдо. — Надо же, неужели тебя никогда не кормили блинчиками? — Может, и кормили когда-то раньше, до Данариуса, но я не помню этого. — Эльф нахмурился и, наконец, отрезал кусочек от блинчика. — Их ведь приготовила та девушка? Орана, кажется. Что, все же решила завести себе рабыню? — Ну что ты говоришь, я ведь еще тогда тебе сказала, что буду платить ей, — отмахнулась Мариан и закусила губу. Она ведь еще ни разу не выплачивала Оране жалованье. Она и не просила. — Добавь лучше джема, так вкуснее! Обрадовавшись возможности сменить тему разговора, Хоук достала из верхнего шкафа банку апельсинового джема и обильно смазала блинчик Фенриса. — То, что ты утром куда-то уходила, можно считать побегом? — вдруг спросил Фенрис. — Не дождешься, эльф, я всего лишь отчитывалась перед Варриком. Продержимся в таком же духе еще полтора дня — и сможем утяжелить кошельки Варриковыми деньгами. Снова воцарилось молчание. Мариан уже собралась уходить, подумав, что Фенрис сейчас не в настроении разговаривать, когда он сказал: — Удивительно. Я думал, что вырву тебе сердце после первых двух часов в этом доме. — О, можно, я буду считать это комплиментом? — с улыбкой ответила Хоук. — Странно, что ты не сделал этого раньше, пока мы путешествовали вместе и даже ночевали в соседних палатках. — И правда, странно. Фенрис улыбнулся. Мариан впервые видела у него улыбку. Обычно он ходит либо с маской равнодушного спокойствия, либо хмурится. Оказывается, улыбается он очень соблазнительно. — Это твоя обычная улыбка или ты сейчас со мной заигрываешь? — спросила Мариан, слишком поздно поняв, что сейчас заигрывает сама. Эльф пожал плечами и отправил в рот последний кусочек блинов. — Спасибо за завтрак, было очень вкусно. Надо бы взять у Ораны рецепт. — Неужто ты занимаешься домашними делами? — А ты думала, я шутил, когда говорил про балет «Ежедневная уборка»? — Н-но ведь ты сам тогда сказал Варрику, что это… Фенрис снова пожал плечами и вышел из-за стола, а затем и из столовой, а Мариан с улыбкой, приподняв бровь, смотрела ему вслед.***
Хоук, выйдя из своей комнаты, чтобы снова позаниматься чтением с Фенрисом в кабинете, наткнулась на него рядом с покоями Лиандры. Он стоял, опираясь на перила лестницы, и смотрел на дверь, словно она ему могла о чем-то сказать. — Я ничего не меняла в этой комнате с тех пор, как мамы не стало, — сказала Мариан, подойдя ближе. — Не думаю, что у меня когда-либо хватит духу хотя бы зайти туда. Фенрис пристально посмотрел на нее. — Она была хорошим человеком. — Спасибо. Она была лучше, чем я. Лучше, чем любой из нас. — Я… сожалею, — произнес эльф и легко коснулся плеча Хоук. На этот раз он был без перчаток. — Тогда ко мне пришел лишь Гамлен и Авелин. А я не могла заставить себя выйти из дома около недели. Не то, чтобы я вас винила, но… Я ожидала больше поддержки. — Ты вправе винить нас. Но, поверь, мы просто не знали, чем можем тебе помочь. С такими вещами люди обычно должны разобраться в одиночку. — После небольшой паузы, он добавил: — Время лечит. — Лечит? Возможно, но из памяти это не сотрется. Я всегда буду знать, что именно я не успела ее спасти. Из-за меня она погибла. — Хоук с трудом сглотнула подступивший к горлу комок и начала часто моргать, чтобы не расплакаться. Только не перед ним. Только не сейчас. — О ней останутся только светлые воспоминания. Это лучше, чем совсем не помнить своих близких, поверь. Мариан медленно кивнула и отвернулась, обхватив себя руками. — Я помню, что она сказала тебе напоследок. Я думаю, она не хотела бы, чтобы ты винила себя. — Спасибо, Фенрис. Но я не могу. Этот груз со мной останется до конца жизни. Мама, брат, сестра… Из всей нашей семьи… выжила я одна. Фенрис не знал, что еще он мог сказать, поэтому просто обнял ее. Она не плакала. Она держалась. Лиандра была права — Мариан стала сильной. Ради них всех. Он погладил ее по волосам, не отдавая себе отчета в действиях, а она положила руки ему на грудь. Хоук давно не чувствовала человеческого тепла так близко… И отпускать Фенриса ей не хотелось. Почему она всегда его недолюбливала? Что ее в нем раздражало? Сейчас она не могла вспомнить ни единственной причины ненавидеть его. Или просто не хотела.***
Утро третьего дня началось для Мариан после полудня, так как вечерние занятия с Фенрисом переросли в ночные. Эльф явно делал успехи и продолжал изучение слов даже после того, как она ушла спать. Бодан объявил, что Фенрис покинул имение два часа назад, но не сообщил, куда направляется. Мариан несколько удивилась, но мысль о побеге сразу показалась ей абсурдной. Поэтому она проследовала в столовую, где Орана уже подала завтрак. На этот раз она приготовила яичницу с овощами. — Понравился Фенрису завтрак, Орана? — поинтересовалась Мариан, приступая к приему пищи. — Не знаю, миледи, но он съел все, — ответила та, поклонившись. — Орана… — начала Хоук нерешительно. — А какое жалование ты бы себе хотела? Вопрос явно привел служанку в недоумение, и она попыталась отказаться, но Мариан была непреклонна, и Орана обещала подумать над этим. Фенрис так и не появлялся, и Хоук решила принять ванну. Как-никак, свободного времени для продолжительных водных процедур у нее обычно было не много, а заняться сейчас ей все равно было нечем. Бодан нагрел воду, и вскоре чугунная ванна была готова для купания Хоук. Нежась в теплой, но не обжигающей воде, Мариан предавалась мыслям о происходящем. Голова была полна вопросов касательно поведения эльфа и вопросов касательно поведения ее самой. Создатель, она ведь дала волю чувствам прямо перед ним! Да еще и чуть не расплакалась у Фенриса на груди. И что он теперь о ней думает? Наверняка ее образ твердого и несгибаемого лидера трещит по швам. Хотя почему ее стало волновать мнение эльфа? Она что-то упустила момент, когда начала смотреть на него не просто как на иногда выводящего ее из себя соратника. Она открыла для себя нового Фенриса. Раньше она видела только его мрачную оболочку, но, проведя с ним эти два дня под одной крышей, она начала замечать его другую сторону, его настоящего, не спрятанного за возведенными им самим непреступными стенами. Мариан перевернулась в ванной на живот, сложила руки на бортике и опустила голову на них. В ее чувствах теперь царит такая неразбериха, какой не было с ее первой влюбленности в соседского паренька в Лотеринге. И к чему это она о нем вспомнила? Раздался стук в дверь, а затем сразу же, не дожидаясь приглашения, в комнату вошел Фенрис. Мариан, запаниковав, рефлекторно использовала «кулак Создателя», и бедного эльфа пригвоздило к полу. — Задница Андрасте, Фенрис, здесь ванная, люди моются, моются голыми! Нужно ждать, пока тебе разрешат войти! — протараторила Хоук, заматывая себя в полотенце. Фенрис же, оставаясь на полу, посмотрел на нее своим фирменным убийственным взглядом исподлобья. Мариан только что поняла, насколько влипла. Теперь он будет ненавидеть ее еще сильнее. Он до сих пор не забыл случая, когда она не рассчитала силы заклинания и его задело взрывной волной от огненного шара. Теперь свалить все на суматоху битвы не получится. — Фенрис? Фенрис, не смотри так, прошу тебя, — взмолилась Мариан и вылезла из ванной. Ступать босыми мокрыми ногами по холодному камню было очень неприятно, но она дошла до эльфа и подала ему руку, помогая подняться. — Никаких комментариев? — спросила она. — Здесь комментарии будут излишни, — отрезал Фенрис. — Это был рефлекс! — попыталась оправдаться Мариан. — Тут вообще ты виноват, что зашел к даме, когда та не одета. — Бодан не уточнил этого, он просто сказал, что ты здесь. — Снова Бодан. Нет, клянусь, когда-нибудь я задам ему трепку! — Пойдем, — сказал Фенрис. Мариан поблагодарила Создателя за то, что он больше не хмурился. — А куда? Можно мне одеться? Или что-то срочное? Эльф ответил, что подождет за дверью, и Мариан принялась приводить себя в порядок. Когда она была готова, Фенрис повел ее в столовую, где ее взору открылся накрытый белой скатертью стол, на котором красовалась корзинка фруктов, бутылка вина с двумя бокалами и закуски. — Это… это мы будем какой-то праздник отмечать? — недоверчиво спросила Хоук. — Нет, просто я решил отблагодарить тебя за занятия и за теплый прием. Должен признать, что твой дом гораздо уютнее, чем я думал. И ты была права, зажигание свечей от лампады действительно создает домашнюю атмосферу. Они проследовали за стол и сели друг напротив друга. — Все это очень мило, спасибо, Фенрис. — Мариан разлила вино по бокалам. — Только не бей бутылки о стены в моем доме, хорошо? Эльф усмехнулся. — За целые стены и прекрасных хозяек? — предложил он тост. — Ты мне льстишь. Они приподняли бокалы, чокаясь, и опустошили их. Мариан потянулась к фруктам. — И что же, это ты все сам приобрел? — Фрукты я попросил купить Орану, а за вином ходил с утра в свой особняк. — Формально, это ведь особняк… — Данариуса. Я знаю, — прервал ее Фенрис. Мариан стало немного неловко из-за того, что снова напомнила ему об этом, но сия фраза была у нее чем-то настолько же рефлекторным, как и применение «кулака Создателя» на Фенриса. Но он улыбался, и это было странно. — Ты, наверно, не представляешь, каких трудов мне стоило найти целую бутылку в его погребах. — Охотно верю, что это было нелегко. Ты ведь наверняка там погром устроил еще в первый день твоего переезда туда. — Не стану отрицать. Зато теперь ты можешь попробовать настоящее антиванское вино. Мариан снова стало не по себе. Ей сразу вспомнилась их перепалка в «Висельнике» два дня назад. Конечно, он пробовал антиванское вино. Конечно, Данариус хранил его у себя в погребе. Конечно, Фенрис разбирается в вине. — Прости. Мне сейчас… немного стыдно, — тихо сказала Мариан, отводя глаза. — Немного? — Хорошо, не немного. Я прощу прощения за то, что усомнилась в твоих познаниях, и вообще за все, чем могла тебя задеть. — Хоук отважилась посмотреть на него. — Наверно, мне просто нравилось дразнить тебя. — И ты меня прости, если я чем-то обижал тебя, а я наверняка обижал, — ответил Фенрис, улыбнувшись. — По такому случаю предлагаю следующий тост: за примирение. — Но ведь ты понимаешь, что я все равно буду над тобой подшучивать? — сказав это, Хоук хитро прищурилась. — Но ведь и ты понимаешь, что я не стану это молча сносить? Они засмеялись и выпили вино из бокалов. Незаметно наступил вечер, Орана подала ужин. Для Мариан время летело быстро, и в тот же момент тянулось непостижимо долго. Она незаметно ловила все движения Фенриса, каждую его улыбку и коварный взгляд зеленых глаз. А улыбался он в этот вечер много. Они говорили обо всем на свете: вспоминали их задания, обсуждали, как Фенрису везет в азартных играх, смеялись над неловкостью Авелин и Донником. Фенрис даже рассказал немного о своем прошлом. Раньше у них не заходили разговоры об этом. Мариан открыла для себя много нового и пожалела, что была так суха с эльфом и не пыталась наладить отношения. Интересно, а Варрик изначально планировал такой исход или это получилось случайно? Впрочем, какая теперь разница. Вино уже кончилось, а ночь только началась. — А ведь знаешь… Мы договаривались с Варриком провести вместе три дня, а не три ночи, — сказала Мариан. — Может, прогуляемся до «Висельника»? Ночью так красиво. И заодно заберем наш выигрыш. О, и я сравню «вкусовые качества антиванского вина с самым дорогим вином таверны», — передразнила она Фенриса. Он охотно принял предложение. Они вышли из дома Хоук и направились к выходу в Нижний город. Фенрис взял Мариан за руку. — Мне кажется, мы во всех отношениях остались в выигрыше, ты так не считаешь? — Я думаю, ты совершенно прав, — ответила Хоук с улыбкой и сильнее сжала руку Фенриса. Когда они отошли на некоторое расстояние, из кустов высунулся гном. Тот самый гном, который задолжал этим двоим сто золотых. Он держал в руке блокнот и активно что-то писал, иногда зачеркивая. — К демонам вызов, это будет бестселлер!