Приоритеты

Свиндл редко заводил разговор. Он всегда был готов прильнуть к дискуссии, но обычно ждал, пока кто-нибудь другой начнет ее первым. При этом, он не то что бы никогда не высказывался в произвольном порядке, но обращался при этом как бы вникуда. Он шутил – и не ожидал ответа, реакции, вообще ничего не ждал. Когда он появлялся, Блерр обычно одарял его улыбкой, Свиндл изображал на фейсплейте что-то среднее между ней и ухмылкой, и все. И если Блерр был занят, то на этом все и заканчивалось. А занят он был на удивление часто. У всех находилось время для Маккадамса. Шлак, да у Старскрима находилось время для Маккадамса. Хотя эти дни никто особо не любил. Однако бизнес шел не так беззаботно, как можно было бы пожелать – ну, как хотелось бы Блерру и его многочисленных завсегдатаям. Которые всегда были рады обвинить Старскрима в неблагополучии бара. Свиндл, видимо, тоже питал определенные надежды относительно будущего Старого Топливного Дома, если верить фразам, которые он периодически ронял. Блерр почему-то запоминал их все. Трудно было сказать наверняка: Свиндл всегда говорил так аккуратно, изворотливо, иронично – это как минимум, если не язвительно, – но в этом не было ничего злонамеренного. Он же ни к кому не обращался. Будто привык, что никто не слушает. Наверное, во время войны это ему неплохую службу сослужило. Поэтому когда одним прекрасным днем Свиндл направился прямо к нему, произнес: “Готово”, а затем заполонил пространство барной стойки датападами, – Блерра больше всего удивило даже не последнее. – Эм? – выдал он. – Разобрался с твоими счетами, – провозгласил Свиндл. – Не стоит благодарности. Постарайся дальше все так не застарскримить. – Ну, для этого у меня есть ты! – нашелся Блерр и незамедлительно одарил Свиндла своей классической довоенной улыбкой – и одернул себя. Нет; не то. – Ммммм, в смысле, спасибо, – ляпнул он как-то неуклюже. Почему-то так было правильней. – С самого начала бы меня спросил, – махнул рукой Свиндл и забрался на высокий стул. Это почему-то представилось Блерру таким нелепым, что он почти рассмеялся. – Ты что, серьезно? И когда б я тебя спросил, до Астропоезда или после? Свиндл, который только что положил последний датапад в стопку, недоуменно сморщился. – Что? Блерр проиграл только что сказанное. Ох шлак. Шлакова ржа! Он серьезно только что вскользь упомянул то, о чем они никогда не говорили, с названием, которое он мысленно дал тому случаю? Это уже не причуда вроде той, что режущий голос Свиндла ему казался очень приятным и успокаивающим звуком. Тут причудами не отмажешься. – Ааа, забейневажнооченьтяжелыйденьвотзасчетзаведения! Идиотизм просто. Это просто нелепо – а он никогда не называл свои действия “нелепыми”. Да, раньше он был гораздо менее разумным, но это же было тогда! Когда он просто ничего не знал! А теперь... хотя война ему до квинтов надоела к ее концу, было почему-то приятно думать, что она его немного подправила. Слегка расставила приоритеты. Ему нравилось думать, что он окружал себя теми, кто в целом с ним согласен. Даже если над всеми ними царствовал Старскрим. Блерр кинул взгляд на Свиндла, сидящего в дальнем углу за барной стойкой. Сам он сбежал в противоположный угол бара и, в общем, был прав: здесь же тоже были посетители. Нельзя ими пренебрегать. Торговец все еще сидел перед впечатляющей горой информации. И ничего, переживет; Блерр с легкостью и удовольствием обслужит остальных клиентов; в конце концов, дружелюбный бармен – половина успеха заведения, а знаменитый гонщик (бывший), да еще и рекер (бывший) – это еще лучше. Улыбнуться, поприветствовать, оглянуться... Да шлак. И теперь он там сидит совсем один. Обычно его то Слаг начинал доставать и отвешивать оскорбления, или Дирж неуверенно рядом зависал, или Скай-байт терял, видимо, память и с чего-то решал, что из Свиндла отличный слушатель – и ведь мог же, зараза! но только когда ему это было выгодно, – но их здесь сегодня не было. Блерр, конечно, не был обязан развлекать посетителей. Но Свиндл же не просто посетитель, он... Он так и не сделал ни единого глотка. Блерр открыл файл с рецептом коктейля, который он намешал, и нахмурился. Нет, все так; Свиндла обычно он вполне устраивал. Неважно! Это не его проблема. Что бы там Свиндл ни нашел такого плохого в напитке, он не виноват. Или?.. Бармен шумно спустил воздух, все так же хмурясь, и немедленно сменил выражение на доброжелательную улыбку, когда увидел, как в бар заходят Виндблейд с Хромией. Вот, наконец-то – те, кто радостно выпьет все, что он решит налить. Ему даже не пришлось предлагать поделиться новостями – как только Виндблейд приземлилась за столик, жалобы полились из нее, как энергон из разорванного шланга. Хромия лишь кивала и возмущенно пыхтела, очевидно, там где надо. – А потом он смеет – о, Блерр, привет, – а потом он смеет.... – Два стакана самого ударного, – сообщила Хромия, не сводя оптик с чуть не дымом исходящего истребителя. Виндблейд, впрочем, услышала, и кивнула в подтверждение. Блерр сочувственно похлопал ее по плечу. – Один клик. Виндблейд одарила его взглядом, полным благодарности и муки, и продолжила. Блерр еле оторвался от очередной истории о мерзостном правителе Кибертрона (вот никогда же не надоедало) и поспешил как можно быстрее разобраться с напитками. Ну... почти. У барной стойки, тем временем, Свиндл собирался выжечь в своем стакане пару прямоугольных дырок. Ему что, правда настолько не нравится? Шлак, шлак. Блерр стремительно наполнил два большущих стакана и метнулся к столику, занятому представителями Каминуса. Виндблейд, кажется, как раз подходила к лучшей – с нарративной точки зрения, – части, но оставаться он больше не мог. Перед глазами стоял Свиндл, сгорбленный над своим стаканом. – Прошу меня извинить, – бодро сообщил он. Они, кажется, и не заметили. А вот Свиндл немедленно поднял шлем, как только Блерр подошел достаточно близко, чтобы осторожно протянуть к нему электромагнитное поле. – Прости, что я так убежал, – пробормотал он, заходя за стойку. Свиндл некоторое время молчал, уставившись вперед с нечитаемым лицом, а потом кивнул на датапады. – Знаешь, как ни удивительно, я это не ради бесплатного энергона делаю, – медленно произнес он. Ощущение было, что каждое слово из него выдавливали. – Я не хотел... – начал бармен, но следующие слова застали его врасплох. – Но спас я тебя тогда именно потому, что ты спас меня, – добавил бывший кон и ухмыльнулся. – Quid pro quo иногда ничего так жизненная стратегия. Блерр медленно разжал намертво вцепившиеся в стойку руки. – Ага. Да. Но все равно спасибо. Я так этого, кажется, и не сказал. Он положил руку Свиндлу на плечо в знак примирения. Экс-кон дернулся, придерживая поле. Блерр совершенно не знал, что делать; он бы, наверное, обнял Свиндла, если б между ними не было барной стойки. Он понятия не имел, как тот отреагировал бы. Он даже не знал, обнимаются ли десептиконы вообще. Тот факт, что он сейчас мог просто так вот взять и узнать, отрезвлял и пьянил одновременно. Напоминал ему, как это все просто уму непостижимо: что они вот здесь все сидят в баре. И он не последнюю роль в этом сыграл. Блерр беспомощно улыбнулся Свиндлу, думая, может ли он как-то передать ему это ощущение, может ли он позволить своему электромагнитному полю бесстыдно накрыть того. Поймет ли он. Свиндл опустил шлем, и Блерр проследил его взгляд до полного стакана с топливом. – Ты бы лучше выпил, кстати. Сам знаешь, как это смотрится, когда посетители оставляют стаканы нетронутыми. Даже... нутыпонимаешь. Свиндл прищурился. – Что? – Дажедрузья, – выдавил Блерр, чувствуя, что сейчас сам себе нальет. – Хм. Свиндл взглянул на стакан, будто впервые его видел, и склонил шлем на бок. Он поднял бокал и сделал небольшой глоток. – Да ты добавил сюда что-то, – заметил он и облизнул губные пластины. А. Видимо, да, добавил. Забыл, наверное. Отвлекся на что-нибудь и снова забыл. Блерр быстро нашелся и фыркнул. – Я тут не просто так главный и единственный бармен, знаешь ли, – провозгласил он, прежде чем поднять оптики. – Просто. Ну. Бухгалтерия – не мое. – Тогда лучше оставить ее мне, – Свиндл снова взял стакан и осушил его одним глотком. – Ага. Лучше так, – тихо сказал Блерр и оставил руку у него на плече.