there is no tomorrow

Чимин с трудом пытается сложить в голове дважды два, сидя в такси, увозящем её в студию звукозаписи. Потому что я не какая-то там дурочка, которая будет везде следовать за парнем, который мне нравится, говорит она себе, но всё равно направляется туда, где будет Хончоль. И сколько бы Чимин себя не уговаривала, что в студии ещё и Чоа, и они заняты работой над новым трэком Праймари, а она мешать не будет, просто посидит в сторонке - прекрасно знает, что захочет поговорить. Потому что они с Хончолем не разговаривали уже уйму времени - Чимин не считала, но изнывала от жажды написать. Приличные дамочки не пишут первыми и не умоляют о встрече красивых парней, а Шин Чимин была относительно приличной, пусть и мазафакин тап мэдам. Я не отправляла смски месяцами, но еду к нему, потому что знаю, где он будет. Браво, Чимин, у тебя совсем нет выдержки и чувства собственного достоинства! Хончоль и Чоа встречают Чимин у входа в студию: они болтаются у автомата с кофе и смеются так весело, что Шин становится не по себе и хочется уехать домой немедленно. Хончоль замечает её первым, усмехается во весь рот и машет рукой, а затем добавляет басом: - puss puss, - и Чимин немедленно смущается, пусть и на её лице тоже сияет улыбка. Черт, она скучала по временам, когда они работали над трэком для анпритти, его постоянные подколы, шуточки, сосредоточенная морщинка между бровями во время записи, его прикосновения на выступлении. Черт, она скучала. Чоа всё видит, всё знает. Она не говорит ни слова, чтобы не встревать между ними, обеспокоенным взглядом пилит уязвимую фигурку Чимин, но клеит на лицо дежурную улыбку, чтобы не выдать себя и подругу перед Хончолем. Это не её тайна. - Привет, Хончори, - Чимин подходит поближе к парочке и бросает взгляд на бесстрастно мигающий своими лампочками автомат с кофе. - Как жизнь? - Я пойду пока наверх, - не выдерживает Чоа, делает шаг назад, желая оставить их вдвоем ненадолго. Но Чон не зря "Айрон". - Нуна, подожди! Пойдем вместе? У Чимин от "вместе", сказанного не ей, пересыхает в горле. Она молча смотрит на автомат с кофе, думая о том, почему все так вышло. Почему не ей теперь говорят "вместе"? Черт, а ведь Хончоль безумно ей нравится. - Чимин-нуна, ты по делам или к Чоа-нуне? Из горла Шин вырывается странный писк, и она бросает беглый взгляд на Чоа. Та улавливает откровенное "спаси меня", подходит ближе к своему лидеру и обнимает её за плечи. - Она приехала проверить, как идет подготовка к синглу. Чимин хочется умереть прямо сейчас, потому что она была не готова к этому. Она была не готова увидеть Хончоля, хоть и безумно этого хотела. Всё, что ей сейчас остается - молчать, будто она дурочка. Молчать, потому что она не знает, что сказать, чтобы не испортить ничего. - О! Пойдешь выпить с нами вечером, нуна? - Хончоль оживленно взмахивает руками, и Шин неловко улыбается. - По случаю завершения записи? - Давай сразу закончим, - Чоа строго хмурит брови, но тоже улыбается, глядя на аж ожившего парня, стоило ему только вспомнить о выпивке. - А Чимин пойдет, если мы будем с тобой хорошо себя вести и запись пройдет хорошо. Запись проходит отлично - для тех, кто записывается. Потому что Шин умирает, глядя на Хончоля. На его сосредоточенную морщинку между бровями. Его партию пришлось перезаписывать несколько раз, и парень разнервничался, а Чимин пришлось сдерживаться, чтобы не подойти и не обнять его. Как было тогда. Когда они записывали "Puss", был похожий случай, и Шин коснулась его плеча. Нежно. Слишком. Ей было жутко неловко после этого, потому что она начинала влюбляться, и Чоа потом сказала ей, что Чимин слишком быстро влюбляется в красивых парней, а после добавила, что Хончоль, в общем-то, этого стоит. Чимин не влюблялась, потому что он красивый. Он был красивым для неё, потому что она была безумно влюблена, и это, наверное, то, что она готова и не готова была принять. Как весь мир не видит, какой он красавчик? Чимин не могла оторвать взгляда, смотреть бы и смотреть. Она чертовски скучала по его лицу, по его улыбкам, жестам, она смотрела неотрывно, будто не могла насытиться, будто боялась, что забудет его. А Хончоль возился, носился по студии, прослушивал свою часть, хмурился, просил перезаписать, и так происходило циклично. Чоа, справившись со своей записью, сидела рядом с Шин, пытаясь отвлечь её разговорами, но всё видела. И ей жутко жалко было подругу, и в то же время хотелось заставить её действовать, раз уж она так сильно потеряла голову. - Когда пойдем выпить, подойди к нему и поговори. Пусть ты будешь под градусом, но зато потом не будешь жалеть месяцами, что вы не видитесь. Чимин кивает и смотрит, смотрит, смотрит. Напиться невозможно. - Нуна, я пьян, - бормочет Хончоль, едва допив свои несчастные пол-литра пива, и тоскливо смотрит на Чоа. - Нуна, поговори со мной! Чоа, щебечущая о чем-то - за музыкой в баре не слышно - с мальчиком из стаффа, который моложе даже самого Хончоля, недовольно поворачивает голову и кивает на Шин Чимин, сидящую в сторонке и пялящуюся в свой смартфон. Хончоль с многозначительным "о!" тут же меняет жертву своей общительности под влиянием пива и подсаживается к Чимин поближе на соседний к ней стул. - Нуна, как ты? Шин вздрагивает и смотрит на подкравшегося тихо Хончоля, как на стихийное бедствие. - Н... нормально, - у неё красные от соджу щеки и взгляд немного расфокусирован, но держится она получше Хончоля. Она хотя бы говорит внятно, и язык её не заплетается. - Нуна, я скучал по тебе, - выпаливает Хончоль и улыбается ей, от чего Чимин на секунду трезвеет и нервно сглатывает вязкий комочек слюны. - Что? - переспрашивает она, думая, что ей послышалось - все-таки музыка здесь очень громкая. Но Хончоль терпеливо повторяет: - Я скучал по тебе. Ты мне не писала смс-ки. Я подумал, ты меня ненавидишь. Чимин смотрит на Хончоля потерянно. Ей хочется сказать: "Нет, Чон Хончоль, я думала, что ты меня ненавидишь. Что я слишком плоха для тебя. Что я не выгляжу, как топ-модель. Что у тебя есть жена и дети", но выдает только: - Нет, Хончори, - и в этих двух словах столько нежности, и снова неловко, как тогда, когда они работали вместе над "puss". Хончоль улыбается, как дурак, и кладет голову на барную стойку. Его рука ложится на коленку нуны, и глаза довольно закрываются на мгновение. - Нуна, поехали ко мне? - открывает глаза. - У меня есть бутылка розового вина, как ты любишь. Помнишь, ты говорила? Я купил. Хотел тебе подарить как-нибудь. Чимин думает. О том, что завтра в 5 утра ей нужно уже сидеть в кресле визажиста и терпеливо ждать, когда её загриммируют для рекламной фотосессии. О том, как она ждала этих слов, и о том, как завтра ей будет плохо без сна, даже если Хончоль действительно говорит о вине, а не о чем-то большем (хотя его рука на её колене говорит совсем о другом, поднимаясь медленно выше). - А что завтра? - бормочет она, глядя Хончолю в глаза, и с удивлением ловит себя на том, что больше не смущается. Будто Чоа только что для неё пела "Don't be shy"*. - Завтра я вызову тебе такси, когда ты скажешь, нуна. Я действительно скучал... И нам нужно будет поговорить, - Хончоль смотрит на Чимин внимательно, будто он вовсе не пьяный. Шин улыбается. - У нас нет завтра, Хончоль.** Есть только "сейчас". Чон Хончоль ненавидит подобные разговоры. Он хорош в действиях, но поцеловать Чимин при всех не может, поэтому чуть сжимает её коленку. - Ты же скучала по мне, да? - бормочет он снова осоловело, смотрит на неё. - Нуна, скажи. Чимин бросает взгляд на свой смартфон, думая, как всё изменится от того, что она скажет. - Да, Хончоль, но тебя это не касается, потому что... - Что за глупости ты говоришь, нуна? Это касается меня, потому что ты скучала по мне! Бармен, тусующийся на другом краю барной стойки, хмурится, потому что до него доносится голос Хончоля. Чоа обеспокоенно оборачивается и смотрит на побелевшую Чимин, затем на Айрона, лежащего на барной стойке. Ей хватает двух секунд, чтобы преодолеть пространство между ними и схватить обоих в охапку. - Всё в порядке, просто кому-то нужен свежий воздух! - Чоа кокетливо улыбается, так, что никто не сомневается в сказанном ею, и выводит парочку на улицу. В лицо ударяет прохладный летний ветер, и Чимин морщится от этого впечатления. Чоа оставляет их вдвоем у черного входа, обещая вернуться через 10 минут, если они не придут, потому что вам надо поговорить. Чимин говорить не хочется. И слушать не хочется. Хончоль столько игнорировал её, а теперь зовет к себе домой выпить вина? За кого он держит её? - Нуна, послушай. Хончоль действует первым, ведь он понимает, что значат 10 минут. Он обнимает Чимин в охапку, и её затылок оказывается на уровне его плеч. Даже это кажется ему очаровательным. - Нуна, я догадываюсь, о чем ты думаешь, но знай, что ты для меня дорогой человек. Не просто потому что мы записали одну песню. Ты помнишь, как нам было легко и спокойно тогда? Я помню. Чимин вздрагивает, её плечи дрожат, будто она вот-вот заплачет, но слезы всё не идут. - Чимин-нуна, я идиот, я думал, что если ты не пишешь мне, то тебе со мной неинтересно, и... У него слова заканчиваются ровно в тот момент, когда Шин Чимин напивается до дна его голосом, и аккуратно жмется губами к его - поцелуй с привкусом хмеля, с её губ - соджу и, кажется, всё-таки слез, но Хончолю все равно. Он сжимает её в объятиях крепче и бормочет: - Чимин-нуна, ну, пожалуйста. Я хочу, чтобы ты поехала ко мне, потому что... - Поехали, пока Чоа не пришла, - Чимин шмыгает носом, стирая слезы с лица, и Хончоль улыбается ей так, будто сорвал джекпот. - Поехали. До квартиры они не доезжают - ночью машин немного, а дорога, по которой Хончоля повез навигатор, совсем пустынная. Когда Чимин надоедает ловить ветер, высунувшись в приоткрытый люк авто, она плюхается на переднее сидение рядом с Хончолем и смотрит на него томно; почему он выглядит так сексуально, когда просто ведет машину? А, может, это соджу? Чимин отмахивается от этой вкрадчивой мысли, хмыкает и дотрагивается рукой до его колена. Хончоль вздрагивает и теряет управление на секунду, громко ругается и это тоже Чимин заводит. - Останови, меня тошнит, - просит она и распахивает на себе жакет, а затем сбрасывает вовсе. Хончоль обеспокоенно смотрит на неё и тормозит на обочине, но Чимин выходить не спешит. - Кажется, легче, - девушка хмыкает и смотрит вперед - через лобовое стекло проглядывает чернота ночи, и только откуда-то издалека мигают огни ночного города. - Вообще не понимаю, где мы. - Хочу курить, - вместо ответа говорит Хончоль - ему хочется. Потому что нуна сегодня слишком странная, да и он сам не лучше себя ведет. И вообще, она его поцеловала. Сама. Он не ожидал такого. - Чон Хончоль, - заявляет девушка, когда он закуривает сигарету, - почему ты так мне нравишься? Он не знает ответа, почему нравится кому-то. У него отвратительный вкус в одежде, отвратительные привычки не писать девушкам, потому что не уверен, нужно ли им это, он пасует перед серьезными отношениями неоднократно, когда ему их предлагают, потому что думает, что это не нужно. Он умеет только писать откровенные тексты с убийственными рифмами. Но с нуной пасовать ему не хочется. Вроде бы и отношения сейчас заводить не дело: она в центре внимания с АОА, да и как сольная исполнительница. И его дела после SMTM 3 в гору пошли. Но куда деть то странное чувство слева в груди? - Я знаю, почему ты мне нравишься, - сейчас он не Хончоль, он Айрон. Айрон мэн вернулся, пока в крови ещё циркулируют остатки алкоголя. Он наклоняется к её уху, стараясь игнорировать то, как подымается и опускается её грудь, когда Чимин учащенно дышит. - Cause you're my freaking puss puss, - Хончоль сам себе не верит, что сказал это ей, но уже поздно. Он делает затяжку сигареты и выдыхает табачный дым в её сладкие губы, и Шин Чимин отвечает на поцелуй умело, кладет руку на его колено, но уже не отпускает, ведет выше. Она хочет сделать это прямо здесь, а на завтра разбежаться по разным углам города. Она хочет так поступить, чтобы не иметь дела со своими чувствами и ноющим "Чимин, тебе нужны серьезные отношения, тебе 25 лет уже". Она хочет его давно, и это та возможность, которую упускать нельзя. Ну. Трахни его. Ты хочешь этого. Чимин никогда не делала этого в машине. До сегодняшней ночи. Хончоль думает, что он крепко влип. Потому что нуна глупая, но такая очаровательная. Она двигается верхом на нём, шепчет ему, что он придурок, что она так ждала, так соскучилась, так хотела, но всё, о чем он может думать - почему я узнаю об этом сейчас? Я думал, что был не нужен тебе. и ещё немного о хорошо, блять, как же хорошо. И когда она, кончая, всхлипывает, Хончоль только жмет её к себе и гладит её голую спину, убаюкивая теплыми поцелуями. - Хончоль, у нас нет завтра, - бормочет она устало, глядя в его черные глаза. Выглядит Чимин немножечко счастливее, но обеспокоенно Хончоль хитро улыбается и прижимает нуну к себе. - Когда наступит завтра, это будет уже не завтра, а сегодня. А наше сегодня будет крутым, если оно будет нашим. Понимаешь?