То были капли дождевые, Летящие из света в тень. По воле случая впервые Мы встретились в ненастный день,
— Слушай, у вас всё так плохо с Кушиной? — Асума делает ещё одну затяжку, медленно выдыхая дым в приоткрытую форточку. — Может, тебе стоит хотя бы раз пойти ей на уступки? Я знаю, что у неё характер не сахар, но она надёжная. — Мы расстались, — немного растерянно бормочет себе под нос Намикадзе. — Неделю назад. Она не желает меня больше видеть. Шатен вновь затягивается и бросает на блондина осуждающий взгляд. Он не понимал Минато, совсем. Они с Кушиной встречались ещё со школы и их отношения всегда походили на... это даже правильно не описать, потому что они настолько притёрлись друг к другу, что казалось, будто они женаты. Но после окончания школы и даже института, долгожданного бракосочетания так и не наступило, чему были недовольны родители с обоих сторон. И сейчас Намикадзе с такой лёгкостью расстаётся с девушкой, с которой пробыл в хороших и крепких отношениях четырнадцать лет. Это было безумие какое-то! — Думаю, Кушина всегда это чувствовала, — Минато не смотрит на Асуму, его взгляд блуждает по стенам и потолку. — Она хорошая, мне с ней уютно, но мне кажется, что я никогда не любил её... по-настоящему. Знаешь, такой любовью, от которой рвёт крышу и тебе хочется, стоя на краю пропасти, оставаться только с ней одной. С Кушиной этого нет... она скорее уже привычка, не большее. — Тебе тридцать семь, стоило бы задуматься о другом, — неодобрительно качает головой Сарутоби. — В твоём возрасте семьи заводят, а ты о любви вздыхаешь. — И это мне говорит тот, у кого нет жены, — в ответ усмехается блондин. — Зато я в активном поиске, — Асума тушит сигарету в пепельнице и закрывает окно. — Когда уже кончатся эти дожди? Им конца и края нет. — А мне нравится, — Минато встаёт с уютного диванчика. — Ладно, пока дождь несильный моросит, я поеду домой. Сарутоби не упрашивает друга остаться подольше, у него были свои планы на сегодняшний вечер. Одна симпатичная шатенка должна будет помочь ему весело провести время. Но юношеские порывы, что проснулись в Намикадзе, нисколько не нравились Асуме. Минато, он всегда был таким - мечтателем, вечно пытающимся добиться чего-то, чего он не знал сам. Было ли это поиском себя или просто скукой, невозможно было понять. На улице Намикадзе сильнее укутался в пальто, поднимая воротник, чтобы мелкие капли не попали за шиворот и поспешил к остановке. Ветер усиливался, дождь усиливался, вот-вот грозя перерасти в ливень. За пару шагов он дошёл до остановки, прячась под крышу. Он скользнул взглядом по стоявшим рядом людям. Пожилая женщина с ребёнком, двое школьниц и трое-друзей студентов. Минато усмехнулся. Он тоже был молод и в нём играла кровь, когда-то... Возможно в то время он и недолюбил. Не успел первый автобус подойти к остановке, как по крыше застучали капли дождя. Вот и начался долгожданный ливень. Не очень приятно мокнуть в пути. Дождавшись своего троллейбуса, Намикадзе печально оглянулся и вышел под дождь, чтобы добежать до дверей. Все места были заняты, так что пришлось ехать стоя. Но это не было страшно, потому что он насиделся в гостях у друга, хотелось размять кости и, Минато бы даже прогулялся, если бы не было дождя. На своей остановке он сошёл и лишь сильнее закутавшись в пальто, направился в сторону дома. Ему навстречу шли не такие уж и частые прохожие, но все с зонтиками, а он, как не признавал их, так и не будет признавать. Уж лучше вымокнуть под дождём, чем прятаться от него. Всё это время он шёл, опустив голову и смотря на лужи, стараясь не наступать в них. Но стоило поднять голову, как Намикадзе непроизвольно замер. Он даже не мог понять толком, что именно заставило его остановиться. Был вечер, уже достаточно темно, фонари уже горели и под одним из них стояла она. Хрупкая фигурка с одиноким зонтом. Хотя, это даже не так. Она была вся мокрая, так как её зонтик не хотел раскрываться, несмотря на то, что она принимала усиленные попытки, чтобы заставить его раскрыться. Синяя курточка вымокла насквозь, тёмно-серые джинсы тоже и длинные распущенные волосы прилипали к лицу и одежде. Он ещё не видел её лица, но знал, что это именно та самая любовь, которая приходит только раз в жизни.И только радуги в тумане Вокруг неярких фонарей Поведали тебе заранее 0 близости любви моей,
— Вам помочь? — прозвучал рядом мужской голос, заставляя её вздрогнуть. Девушка резко обернулась, замечая возле себя мужчину и виновато улыбнулась, словно она сломала его зонт. Минато понравилась эта улыбка - тёплая, нежная, приветливая. А глаза, какие у неё были глаза... в них хотелось утонуть. У него даже перехватило дыхание. Он не заметил подтёкшей туши на щеках и немного размазанной помады. Намикадзе видел сквозь размазанную косметику, он словно видел её душу. Прекрасную невинную душу ангела. — О, простите, но я... — она доверчиво протянула ему свой зонт. — Совсем не понимаю, что с ним, ещё с утра работал, а сейчас. Только звук её голоса заставил его очнуться. Намикадзе покрутил в руках чужой зонт, пытаясь найти неисправность, но ничего не смог поделать тоже. — Мне жаль, но он сломан, — он вернул ей её вещь. — Девушка, да вы вся мокрая. Я тут живу неподалёку, может... — Нет-нет, — она тут же испуганно замотала головой, прижимая к груди свой сломанный зонтик, словно он мог спасти её от него. — Мне пора домой, так что... Минато мысленно обругал себя. Он даже не спросил её имени, а уже приглашает к себе домой. Любая нормальная девушка испугалась бы и нечего её ругать за такую реакцию. И всё же, он теперь не мог её отпустить. Эта незнакомка подтолкнула его к тому самом краю, на котором он хотел стоять несколько минут назад. И если он позволит ей уйти сейчас, то уже никогда не увидит. — Позвольте хотя бы узнать ваше имя, — улыбнулся ей Намикадзе. Она нерешительно помялась, не зная, как поступить в данной ситуации. Минато всегда выглядел моложе своего возраста, ему можно было дать чуть больше двадцати. Но незнакомка была слишком юна, это было заметно по её круглому личику. Восемнадцать или девятнадцать? — Хината, — неуверенно произнесла девушка и вздрогнула, от налетевшего ветра. — Простите, но я... — Она замолчала, прикусив губу и опустила взгляд. Такой взгляд бывает только у отвергнутых людей. Кто-то уже успел разбить её доброе сердечко. — Я живу один и совсем не собираюсь к вам приставать, Хината, — подошёл Намикадзе, кладя свои руки на её подрагивающие плечи. — Кстати, очень красивое имя. Но да, вот о чём я - вы промокли, Хината, и я не могу оставить вас такую на улицу. Клянусь, приставать не буду и руки распускать тоже, я лишь помогу вам высохнуть и напою чаем. Никаких других намерений я не имею. Меня зовут Минато. Девушка сначала хотела отстраниться, а потом доверительно улыбнулась, такой усталой улыбкой, которая говорила о том, что ей всё надоело и хочется только тишины и покоя. — Если только чай, — она словно сама не могла поверить в то, что соглашается пойти в квартиру к незнакомому мужчине. Минато улыбнулся. Он и сам не мог понять, что сейчас творится в его душе и чего именно он хочет. Стоять на краю пропасти вместе с Хинатой? Согласится ли она на такое? Сможет ли понять весь смысл его душевного порыва? — Только чай, — согласился Намикадзе.О том, что лето миновало, Что жизнь тревожна и светла И как ты ни жила, но мало, Так мало на земле жила.
Сейчас она была совершенно иной. Умывшись и переодевшись в его футболку и штаны, Хината держал в обеих руках горячую кружку чая и улыбалась. Её волосы были мокрыми и явно высохнут не скоро. Минато нравилось слушать её тихий и такой приятный голос. Он практически угадал, ей было восемнадцать. Примерная ученица, послушная дочь, верный друг. Намикадзе многое успел узнать об этой скромной девушке и похоже, что и она испытывала к нему тёплые чувства, потому что иначе Минато не смог бы объяснить её доверительного отношения. Нет, она была не из тех типов людей, которые верят на слово первым встречным и идут за ними куда угодно. Хината была иной. И оба не заметили, как перешли черту с «вы» на «ты». Но это устраивало обоих. — Ты уже думала, куда будешь поступать? — водя большим пальцем по стенке стакана, спросил Минато. — Отец хочет, чтобы в юридический, — пожала плечами девушка. — И ты туда хочешь? — удивился Намикадзе. Девушка смутилась и потупила взгляд. — Я хотела бы заниматься дизайном, — заговорила она тихо, делясь самым сокровенным. — Я неплохо рисую и мне нравится проектировать что-нибудь новое, но отец явно не одобрит мою затею. Сперва придётся выучиться на юридическом, а уже потом, когда я заработаю себе денег, то смогу поступить и отучиться туда, куда хочу. По другому просто никак. Отец не позволит мне учиться на другой профессии. — Это хорошо, что у тебя есть цель в жизни, — кивнул одобрительно блондин. — Но куда лучше, что у тебя есть мечта. Девушка смущённо покраснела. Она не привыкла к похвалам, тем более к таким. Отец обычно ругал её, говоря, чтобы она не витала в облаках и не мечтала о всякой ерунде, а Минато её решения одобрял и от этого было так приятно. Раньше она ни с кем не делилась своими планами на жизнь, а теперь в её жизни появился человек, с которым она смогла быть настолько откровенной. Хината отпила горячий напиток и блаженно улыбнулась, когда приятное тепло разлилось по телу. — Спасибо, — она тряхнула головой и улыбнулась самой светлой из всех улыбок. — Правда, спасибо, так приятно чувствовать, что ты не одинок и что есть кто-то, кто одобряет твой выбор и поддерживает. Минато, поднеся стакан к губам, так и не смог сделать глоток. Он почувствовал невероятное единение с этой девушкой и ему ужасно захотелось стать для неё кем-то намного большим, чем обычным прохожим, что захотел помочь ей с зонтом. Ему не хотелось разрывать той связи, что возникла между ними. — Я всегда буду на твоей стороне, Хината, — эти слова вырвались прежде, чем Намиказе успел подумать о том, что говорит. Она подняла голову и их взгляды встретились. На бледных щеках расцвёл румянец. Ах, если бы Хината только знала, как прекрасна в этот момент и что в его голове зреют совсем уж не невинные мысли.Как слезы, капли дождевые Светились на лице твоем, А я еще не знал, какие Безумства мы переживем.
Минато сам не понял, что творит, поставив на край стакан с чаем, он поднялся и подошёл к затаившейся девушке и замерев напротив, склонился над ней, одной рукой уперевшись в стол, а другой в спинку её стула. Она же, запрокинув голову вверх, смотрела ему прямо в глаза, там было всё: и испуг, и волнение, и желание, и симпатия, и нерешительность. Всё, что может испытать девушка, ожидая поцелуя. — Ты такая красивая, Хината. Правда, я ещё никогда в жизни не был настолько очарован девушкой. Там, под этим фонарным столбом, мокрая и взволнованная, ты открыла мне другой мир. Я словно увидел и почувствовал всё то, что не видел и не чувствовал до этого. Извини, если пугаю своим признанием, но мне хочется, чтобы ты знала это. Ты особенная, Хината. Для меня. И если тебе понадобится моя помощь или поддержка... Знай, я всегда буду рядом, только если ты этого сама захочешь. И наклонился, оставляя на щеке тепло своих губ. Мимолётный и быстрый поцелуй - это единственное, что он мог позволить себе в отношении к невинной девушке. Хината не шевелилась до тех пор, пока Намикадзе не сел на свое место и только тогда она дотронулась рукой до щеки, туда, куда он её поцеловал. Она была невероятно смущена и взволнована, её пальчики подрагивали. — Я... — она вскочила со стула, боясь смотреть в глаза мужчине. — Уже поздно, мне нужно домой, отец будет ужасно волноваться и... — Если тебе нужно идти, то я не держу, — Минато поднялся и принёс её вещи из ванной: — Они ещё мокрые, но ты ведь всё равно оденешь их, да? — Будет нехорошо, если я вернусь не в своей одежде или... не вернусь вообще, — Хината приняла вещи и ушла в другую комнату переодеваться. Когда она вернулась в нему, то немного подрагивала. Мокрая одежда не могла согреть, но Минато не мог ничем ей возразить. Хоть она и совершеннолетняя, но зависит от родителей и обязана отчитываться перед ними. Он итак её задержал. — Я вызову такси, — Минато достал мобильник и стал набирать номер. — Нет-нет, — попыталась возразить Хината. — Это даже не обсуждается, — Намикадзе нажал на трубку вызова и стал слушать гудки. — Сейчас уже поздно, а проводить себя явно не позволишь. Я так хотя бы волноваться не буду. Где ты живёшь? Хоть она и назвала адрес, Минато был уверен, что там она не проживает, скорее всего, где-то поближе. — Хината, — мужчина взял подрагивающие ладони в свои и заглянул ей в глаза. — Я ни на чём не настаиваю и не прошу тебя, но я был бы очень рад, если бы ты продолжила со мной и дальше общаться. Я не скрою того, что восхищён тобой и что ты мне нравишься, но пожалуйста, не ставь сразу точку там, где ничего даже нет. Я ни в чём тебя не тороплю и не заставляю терпеть меня, но пожалуйста, дай мне шанс. Дай шанс стать для тебя если не близким человеком, то хотя бы близким другом. Ладно? — Я не знаю, — её ладони выскользнули из его рук. — Я подумаю... Этого было достаточно.Я голос твой далекий слышу, Друг другу нам нельзя помочь, И дождь всю ночь стучит о крышу, Как и тогда стучал всю ночь.
Минато смотрел в потолок, слушая, как по крыше стучит дождь. Словно по его сердце. Воспоминания будто ожили и захватили его чувства врасплох. Кто-то рядом зашевелился и потянул одеяло на себя, Намикадзе не посмотрел даже в ту сторону. В душе пробуждались совсем другие чувства. Всего одно слово, что вызвали радостно-тягучую муку - дежавю. В голове звучал чарующий прекрасный голос, казалось, он слышит его в шёпоте ветра. Как порой бывает в нашей жизни - один миг, одно слово, один поступок или встреча, меняют всё наше мировоззрение, заставляют нас прочувствовать невероятные эмоции. Образ улыбающейся милой девушки никогда не выходил у него из головы. Если бы он увидел её вновь, вот сейчас, двадцать лет спустя, что бы случилось? Узнала бы она его, была бы рада? Был бы рад он сам? Их пути разошлись, так и не успев сойтись. Хината так и не смогла поставить точку в их отношениях, это сделал он, когда сбросил первый её звонок. Не надо быть мудрым, чтобы понять свои собственные планы и желания. Он хотел разделить с ней жизнь, но так же знал, что если сделает это, то утянет её куда-нибудь на дно, оставив вместо пожара чувств, чуть потухшие угли. Дело было даже не в чувстве и не в любви, и не в умении любить. Дело было в нём самом. Минато не был способен на долгую и чистую любовь, он бы предпочёл сгореть в пожаре чувств и остыть, нежели вечно греться и не давать огню потухнуть. А Хината была иной, он и оставил её в своём сердце иной. Нетронутой. Это было самое лучшее и самое чистое в его жизни. И пачкать это своими чувствами не хотелось. Интересно, смогла она добиться того, чего хотела? Девочка с фиалковыми глазами и ласковой улыбкой ушла в дождь... Навсегда.