Призрак дома Вонголы

Секунда проходит в абсолютном молчании. А потом страшное, искажённое смертью и ненавистью, лицо женщины озаряется кровожадной улыбкой. В эту же секунду с противным скрипом с потолка срывается тяжелая металлическая люстра, обрушиваясь на стол, заставляя Хранителей напрячься и отскочить в сторону. Однако прийти в себя окончательно они не успевают, потому что Мери, а это была именно она, внезапно рассыпается на сотни летучих мышей и рой саранчи, что тут же заполнили собой столовую, вынуждая Тсуну и всех остальных спешно покинуть помещение. – Я стану для вас ужасом… – звучал им вслед дрожащий женский голос. А полчища саранчи и летучих мышей еще долго преследовали обитателей особняка, оттесняя их все дальше друг от друга. *** Положив руку на грудь, Гокудера перевел дыхание и огляделся. Он находился в маленьком и потрёпанном временем коридоре первого этажа. Вокруг было темно, свет слабо пробивался из окон, снаружи раздавался гром. Единственное, что могли разглядеть его глаза, это небольшой участок света, который исходил от одной единственной свечи, стоящей на узком деревянном комоде в конце коридора. Туда он и шел. Как вдруг из соседнего поворота перед ним вышел человек. Не заметив Хаято, он побрел дальше, пока, наконец, стоящая на комоде свеча не осветила его. Этого человека Хранитель Урагана узнает даже со спины. – Джудайме! – радостно окликнул он Босса. Гокудера ускорил шаг, не отводя взгляда от Савады. И вот, когда они почти уже поравнялись, Хаято замер, еще пристальнее вглядываясь в спину Тсуны. На белой рубашке его Босса начало расползаться темно-алое пятно, а в районе левой лопатки проступало небольшое круглое отверстие, оставленное прошедшей насквозь пулей. – Джудайме, – вновь прохрипел Хаято, понимая, что ноги его не слушаются. Десятый Босс Вонголы медленно обернулся. Его светло-карие глаза, обычно взирающие на Хаято тепло и приветливо, сейчас были полны упрека, обиды, разочарования и… ненависти. – Как ты мог, Гокудера-кун? – печально промолвил Тсуна, – Посмотри, что со мной случилось. Я умираю. Почему ты не помог мне, Гокудера-кун, ведь ты моя Правая Рука? Был моей Правой Рукой. *** Скуало отворил массивную дверь. Сделав несколько шагов внутрь, он огляделся по сторонам. Рабочая кухня. Старые печи, кладовые, длинные столы с разбросанными на них кастрюлями, сковородками, фартуками и ножами. Посреди одного из столов стояла толстая свеча – единственный источник света в помещении. – Что за чертовщина тут творится? – буркнул он себе под нос. – Как всегда ни на что не годный мусор, – бросил вышедший в свет Занзас. – Врой! Босс, и ты здесь! Что происходит?! – тут же оживился Дождь Варии. – Ты больше не нужен нам, бесполезный мусор. – Что? – непонимающе переспросил Скуало, – В каком это смысле? Что ты вообще имеешь в виду?! – То, что ты больше не Император Мечей. – холодно ответил Босс, – Ты проиграл детскому стилю меча этого вонгольского мальчишки. Ты бесполезен. Какой из тебя капитан? Ты просто жалок! Мы держали тебя из жалости. Но теперь мне это надоело, отныне ты нам не нужен. Прочь. *** Через заднюю дверь, Рехей вышел в сад. Серебристая луна, изредка скрываемая облаками, освещала территорию особняка. Сасагава спустился с пары ступеней и дальше пошел по мягкой зеленой траве, в ночи, однако, больше похожей на черный мох. – Братик, – позвал его знакомый голос. Хранитель Солнца резко обернулся в сторону голоса, и его глаза широко распахнулись. Из-за густой широкой изгороди к нему вышла Киоко. Младшая сестра, прихрамывая и держась одной рукой за каркас изгороди, пыталась идти к нему навстречу. Нижняя губа девушки была разбита, на щеке вырисовывалась глубокая ссадина, левая рука висела безжизненной плетью, по всему телу проступали синяки, а одежда местами была порванная и грязная. – Киоко! – Солнце Вонголы в одно мгновение оказался перед сестрой, помогая ей опереться на себя, – Что случилось?! – Они… – всхлипнула девушка, – Их было много. Они били меня, издевались… – Как ты себя чувствуешь? – Рехей взглянул в глаза сестры, – Кто это был?! – Я плакала… – из глаз Киоко полились слезы. – Пойдем, Киоко, тебе надо обработать раны! – Я плакала и звала старшего братика… – не слушая, продолжала девушка, – Мне было так больно. Я снова и снова… снова и снова звала старшего братика… звала его прийти мне на помощь. Но ты не приходил. *** Бельфегор удивленно застыл на пороге в большую гостиную второго этажа. Сквозь большие распахнутые настежь двери балкона в помещение врывались порывы ветра, от которых волнами колыхался нежный полупрозрачный тюль. Ветер трепал единственный огонек свечи, что стояла на крышке рояля, от которого доносилась красивая лирическая мелодия. Каваллини начал медленно приближаться к инструменту, дабы разглядеть играющего на нем человека. – Не может быть, – вырвалось у Бельфегора, когда он обошел рояль и мог лицезреть профиль пианиста, – Что ты здесь делаешь? – А ты все так же туго соображаешь, ще-ще-ще, – рассмеялся Расиэль, продолжая наигрывать мелодию, – Пришел сообщить тебе радостное известие. – Я же убил тебя много лет назад, – на лице Принца не было привычной улыбки, – Вспорол тебе брюхо и выпотрошил. – Ты всегда был слабее меня, Бельфегор, – пальцы Расиэля начали наигрывать трагичный ритм, – Ты ошибся, когда решил, что убил меня. Ты не смог. Ты опять оказался слабее. – Бред, – голос младшего Каваллини вибрировал, – Я вскрыл тебя прямо там, в тронном зале. – Если ты вскрыл меня в тронном зале, то как они могли короновать меня в нем? – улыбка Сиэля стала шире, когда он, на секунду оторвавшись от игры, поправил массивную корону, украшенную самоцветами, – Ты не ослышался. Вчера меня короновали. Убив меня, ты хотел стать лучшим? Хотел трона? Ты промахнулся, глупый братец, я все еще лучший, и отныне я – Король. *** Прикрыв за собой дверь, Хибари вошел в свою спальню. Поправив галстук, он хотел было отправиться в ванную, но его внимание привлекло шевеление за окном. Отодвинув плотную штору и впустив в комнату лунный свет, Кея пристальным взглядом проводил несколько летящих розовых лепестков. – Ку-фу-фу, – задался за его спиной знакомый смех. Глава Дисциплинарного Комитета резко обернулся с тонфа на изготовке и упер взгляд на сидящего в кресле иллюзиониста. Его освещала свеча, стоящая на прикроватной тумбочке. – Кё-кун, я бы на твоем месте убрал оружие в сторону, – Мукуро хитро улыбнулся, – Какой в нем смысл? Хибари хмыкнул, плотнее сжав тонфа в руках. Это действие тут же бросилось в глаза иллюзионисту, и его улыбка стала еще коварнее. – Оя-оя, мы ведь оба знаем, кто победит, – голос Мукуро сочился приторным ядом, – Ведь ты уже однажды проиграл мне. – А ведь он прав, – в свет вышел Дино, – Я дрался с тобой, Кея, ты слаб. – Именно, – на подлокотнике кресла, где сидел Мукуро, появился Реборн, – Ты не сможешь победить меня, Хибари, будь честен с собой. – Слабак, – подле Дино встал Занзас, – Ты проиграешь. – Проиграешь, – поддакнул ему Тсуна. – Проиграешь, – хором кивнули Гокудера и Ямамото. – Проиграешь, – эхом отозвались варийцы, вышедшие из тени. – Ты слаб, Кея, и ты проиграешь. – голос Реборна отскакивал от стен и застревал в ушах Хранителя Облака Вонголы, стуча в висках и отзываясь в подсознании. *** Леви остановился у лестницы в подвал. Идти туда он не хотел, однако его внимание привлек слабый свет, что лился сквозь приоткрытую дверь. С мыслью о том, что там могут быть свои, Гроза Варии начал аккуратно спускаться по ступенькам вниз. – Босс! – в ужасе вскричал он, когда его глаза зацепились за единственный освещенный участок подвала. Посреди помещения стоял маленький столик, на нем – горящая свеча. А подле столика расположилось массивное кресло. В нем полусидел-полулежал Занзас, истекая кровью. Всюду он был исполосован рваными ранами, которые сочились кровью. А на полу подле него лежали разбитые бутылки из-под виски, чьи отколотые концы были добро смазаны кровью Неба Варии. – Босс, вам нужна помощь! – Леви тут же подскочил к Занзасу, пытаясь разглядеть степень его повреждений. – Мусор! – выплюнул тот, а из уголка его рта скатилась капелька крови, – Я знал, что на тебя нельзя рассчитывать. – Босс, вам лучше поберечь силы, иначе… – Ты всегда был просто назойливым немощным мусором. Я знал, что ты из тех, кто первыми сбегают. Предательств не прощают, гнида. *** Мелкими шагами, слегка подрагивая, Ламбо шагал по чердаку. Из последних сил сдерживая слезы, он пытался найти хотя бы кого-то из взрослых, чью ценность он всегда осознавал в самые страшные и отчаянные минуты жизни. – Ламбо-сан не боится, – дрожащим голосом тихонько повторял он, – Эй, Тсуна, где ты? На другом конце чердака скрипнула половицы. Ламбо вздрогнул и сразу юркнул под стоящий рядом старый стол. Прижимая к себе телячий хвостик от костюма, мальчик чувствовал подкатывающее рыдание. Тем временем, взгляд его провожал крохотный кружок света на полу, который перемещался в его сторону вместе с человеком, держащим свечу. Когда человек прошел мимо стола, Ламбо смог разглядеть знакомую каштановую макушку Десятого Босса Вонголы. – Тсуна, – слабым голосом выдал он, вылезая из-под стола, – Ты совсем немного напугал Ламбо-сана. – А разве Ламбо меня не звал? – ответил ему Тсуна. Ламбо же, решивший, что Савада, вооружившись свечой, отправился обыскивать чердак именно ради него, маленького напуганного мальчика, окончательно выбрался из укрытия. Как никогда обрадовавшийся Тсуне, он тут же шагнул к нему навстречу. – Ламбо-сан просто… Но он не договорил, так как Тсунайоши медленно к нему обернулся. Впалые черные глазницы. Бледная кожа. Широкий насмехающийся клыкастый рот. Швы по всему лицу. – Я всегда рядом, Ламбо. *** Фран поднимался по лестнице, ведущей на третий этаж. Ступени лестницы были застланы мягким ковром. Разглядеть их было сложно, поэтому одной рукой он держался за перила, дабы не навернуться и не пролететь несколько маршей. – Иши-ши-ши, – раздалось сверху. Фран поднял взгляд и увидел Бельфегора, стоящего у проступи лестницы. В руках он держал свечу. – Я думал, вас утащи-или мы-ыши, семпа-ай, – протянул иллюзионист. – Я тебе не «семпай», никчемная жаба, – облокотился о перила Бельфегор, – Хватит с меня таких нерадивых учеников. – В ошибках ученико-ов вините учи-ителя, семпа-ай. – Боюсь, я вынужден не согласиться, ку-фу-фу, – в свете свечи Бельфегора появился Мукуро, – Встречаются все-таки очень жалкие экземпляры. – Какой стыд лег на голову Принца, – улыбнулся Ураган Варии, – Надеюсь, никто не узнает, что эта лягуха была моим учеником. – Оя-оя, страшный позор, – кивнул Мукуро, – Я так разочарован. – О чем вы? – Фран перевел взгляд с одного учителя на другого, – Перепи-или виски нашего Босса? – Ку-фу-фу, шел бы в комедианты, – Мукуро склонил голову набок, – Все равно от тебя тут никакого толку. Лично я больше не собираюсь тратить время на такого, как ты. – Иши-ши-ши, – подхватил Бельфегор, – Я уже подыскал себе кохая посмышлёнее. *** Мукуро ногой распахнул приоткрытую дверь и понял, что оказался в зале для приемов. Высокие потолки, аркообразные окна, сквозь которые пробивался лунный свет, мраморный пол, сводчатые колонны и много свободного пространства. Он огляделся, а потом направился в сторону маленькой непримечательной двери, что находилась на другом конце зала. Звук от его шагов разносился эхом. Но потом к нему примешался лязг цепей. Иллюзионист обернулся. – Опять вы? – в его руке материализовался трезубец. В серебристом лунном свете пере ним возвышались три высокие фигуры. Перемотанные бинтами, в цилиндрах и с цепями в руках. Вендиче. – Рокудо Мукуро, – разом обратились они, – Мы пришли за тобой. – Снова? – Туман Вонголы изогнул бровь, – Оя-оя, и не надоело вам за мной гоняться? К тому же меня официально освободили. – Ты отправишься с нами, – холодом звучал их голос, – И на этот раз даже не пытайся сбежать. – Ку-фу-фу, вы мне угрожаете? – рассмеялся Рокудо, – А что будет, если я не последую вашему совету? Вендиче дернули за цепи, что до этого сжимали в руках, и под свет звезд упало несколько человеческих тел. Руки их были плотно скованны наручниками за спинами, ноги перевязаны, а на шеях – массивные оковы, от которых и тянулись цепи к рукам Ведиче. Все они были без сознания, и все были хорошо знакомы Мукуро – Кен, Чикуса, Хром, Фран и ММ. – Что они делают у вас? – вся лукавость и хитрость испарилась из его голоса и взгляда, Мукуро сильнее сжал в руках трезубец, – За что их схватили? – Мы не станем повторять дважды, Рокудо Мукуро. – один из Вендиче потянул за цепь, которой была скованна Хром, – Если дернешься, твоим дружкам придется туго. Очень туго. *** Вздохнув, Луссурия поднялся с кресла и прошел в ванную комнату, чтобы умыться и успокоиться после произошедшего. Света в ванной не было, поэтому он по памяти добрался до раковины и включил холодную воду. Сняв очки, он начал хорошенько умываться, дабы привести мысли в порядок. – Какой уродливый мусор, – раздался за его спиной голос Занзаса. Обернувшись, Лусс увидел своего босса, который стоял, облокотившись спиной о косяк и сжимая в руке свечу. – Босс? – ахнул Солнце Варии, – Я не слышал, как вы вошли. – Врой! – подле Занзаса появился Скуало, – Отвратительное зрелище! – Я впервые согласен с капитаном, – в свет свечи вошел Бельфегор, – Иши-ши, такого только в цирке показывать. – Вы о чем, мальчики? – удивился Луссурия, – Я вас не понимаю. – Я даже не могу над ним пошути-ить, – из темноты вышел Фран, – Потому что над такими шутить – гре-ех. – Мерзость, – поддакнул ему появившийся Леви. Луссурия не понимающе озирался. Свеча Занзаса смогла слабо осветить Хранителя Солнца и его отражение. Тусклые волосы на его голове росли клоками, с видимыми проплешинами. Глаза подернулись странной пеленой, под ними были большие мешки и морщинки в уголках. Большой и кривой нос. Перекошенный рот со странным дефектом. Кожа в рубцах и струпьях. Морщины. Родимое пятно на пол лица. Бородавка на кончике носа. Одно плечо выше и больше другого. Горб на спине. Не веря в происходящее, Луссурия провел узловатыми неровными пальцами по своему лицу. – Уродливый мусор, – снова выплюнул Занзас. *** Ямамото брел по мансарде, пытаясь найти дверь, ведущую на выход. Ситуацию усугубляло отсутствие света и слишком маленькие круглые окошки, которых явно было недостаточно для того, чтобы полноценно осветить площадь. Мансарду сотрясал сквозняк, завывающий в форточках. На другой стороне мансарды хлопнула дверь, и Такеши краем глаза смог заметить маленький телячий хвостик. Удивленно моргнув один раз, он заспешил к той двери. – Эй, малыш? – позвал он, открывая дверь. Помещение оказалось детской. В ней стояло несколько маленьких кроватей и колыбель. Небольшие столики и шкафчики. Книжки с детскими сказками. И всюду было множество старых игрушек: фарфоровые куклы, заводные музыкальные зверята, плюшевые мишки и наборы посуды. В свете окна сидел Ламбо, играясь маленьким паровозиком. – Ты не заблудился? – позвал его Такеши. Бовино поднял на него взгляд, посмотрел несколько секунд, а затем снова продолжил играть. – Ламбо-сан с тобой никуда не пойдет. – Почему? – Ямамото удивленно почесал затылок. – А зачем это ему с тобой куда идти? – из темного угла вышел Гокудера. – Гокудера? И ты здесь? Слава Богу, а то я думал, что Ламбо был тут один, – улыбнулся Дождь Вонголы. – А тебе то что? – из другого угла вышел Тсуна и как-то враждебно на него посмотрел. – Ну, – мечник перевел на него обескураженный взгляд, – Я волновался. – С чего бы это? – в двери вошел Рехей. – Что за странные вопросы? – нахмурился Ямамото, – Мы ведь друзья, вот я и волнуюсь. – Друзья? – выплюнул Гокудера с презрением глядя на Такеши, – С чего ты вообще взял, что мы друзья? Вспышка молнии осветила стоявшего у книжного шкафа Хибари и вальяжно рассевшегося на детской кровати Мукуро. Первый смотрел на Ямамото с холодным безразличием, а второй – с неприкрытым недовольством. Такеши нахмурился еще сильнее. – Гокудера, опять ты за свое? – начал он, – Ну, хватит… – Нет, он прав, – перебил его Тсуна, – Почему ты к нам привязался? Хватит уже ходить за нами попятам, ты надоел. Напридумывал себе дружбу и веришь в нее. Мы никакие не друзья тебе. *** Единственным, кто после внезапного представления не покинул столовую, был Занзас. Он так и остался сидеть в своем кресле, медленно потягивая виски из горла. Стол перед ним был вдребезги разрушен упавшей люстрой, на которую он закинул ноги. Света здесь не было, да он и не особо был нужен Небу Варии, который, игнорируя все вокруг, пытался влить себя, как можно больше алкоголя. – Вижу, ты не меняешься, – раздался за его спиной голос. – Чего тебе надо, старик? – Занзас снова отпил из горла. Не отвечая, Девятый прошел к разрушенному столу и остановился напротив приемного сына, сверля его суровым взглядом. Занзас отвечал ему тем же. – Я пришел сказать тебе, что, – Тимотео показательно вздохнул, – Отныне Вария считается враждебной организацией. Мы снимаем тебя с поста Босса Варии, а саму организацию упраздняем. Ты, я надеюсь, понимаешь, что Хранители Варии знают слишком много того, чего не должны знать, поэтому мы будем вынуждены их устранить и… В руке Занзаса взорвалась бутылка. – Еще слово, и я устраню тебя. – рыкнул Девятому он. Тимотео вновь вздохнул, а затем сложил ладони в уже знакомом Занзасу жесте. – Мы догадывались, что ты так все воспримешь, – Девятый поднял решительный взгляд на приемного сына, – Поэтому я вынужден вновь запереть тебя в Колыбель. *** Тсуна стоял посреди холла и в ужасе оглядывался по сторонам. Здесь были все. Гокудера пустым взглядом смотрел в потолок. Ямамото с переломившейся пополам катаной. Рехей, чьи костяшки пальцев были сбиты в кровь. Маленький Ламбо в изорванном костюме. Мукуро, лишившийся Глаза Демона. Даже Хибари, чьи изогнутые тонфа лежали в стороне. Занзас, продолжающий сжимать в холодных пальцах один из своих пистолетов. А возле него один за другим лежали Хранители Варии, до последнего вздоха защищавшие своего Босса. Киоко, Хару, Хром и маленькая И-Пин выглядели попросту спящими. Неподалеку от них лежала Бьянки. Базиль и Фуута – чуть в стороне. Там поодаль, он смог разглядеть отца с матерью. А еще чуть подальше – Девятого. Переводя взгляд с одной фигуры на другую, он узнал еще многих. Спаннер, Шоичи и Джаннини. Малыши Аркобалено. Ланчия. Банда из Кокуе. Шамал. Братик Дино и его люди. – Ты… – издал хриплый голос. Тсуна повернулся и увидел своего репетитора, который держался из последних сил. – Они все ме…мертвы, – кряхтел Реборн, – И всё это… по твоей вине. Ты не смог… Не смог защитить их. *** – Познайте боль, – радостно выдохнула Мери, – Познайте страх. Познайте ужас. *** – Ну же, Гокудера-кун, ответь мне, – продолжал Тсуна, глядя на свою Правую Руку. Гокудера еще минуту пребывал в состоянии шока, а затем нахмурился. – Джудайме, – тихо начал он, – Потрясающий. Он очень силен, но его сила заключается не только в Пламени. Я верю в него, и вся Вонгола верит. Наша вера – это и есть та большая сила, которой наделен Десятой Босс Вонголы. – продолжал Гокудера серьезным тоном, глядя на то, как искажается лицо Савады, – И никакому жалкому призраку никогда не удастся обмануть меня, потому что я как никто другой знаю, на что способен Джудайме. И уж тем более, я знаю, что Джудайме ни за что не проиграет, пока ему есть что защищать. По мере того, как страх покидал сознание Гокудеры, лицо Тсунайоши принимало страшные черты Мери, а силуэт его начал испаряться. – Мы с тобой еще встретимся, Гокудера Хаято! – гневно прошипела Мери, перед тем, как окончательно исчезнуть. – Встретиться с призраком я всегда не против, – в свойственной ему манере усмехнулся Гокудера и, сняв со стены свечку, отправился на поиски своего Босса. *** – Прочь. – вновь повторил Занзас, надменно взирая на Хранителя Дождя Варии. Скуало удивленно вглядывался в стоящего перед ним Босса, немного нахмурившись. – Не думал, что тебе есть до этого дело, – выдал Дождь Варии, – Тебя ведь вся эта фигня мало заботила. Лицо Занзаса на миг изменилось. – К тому же, ты сам не решишься остаться с этим цирком, который называется «Вария» один на один, – Скуало удовлетворённо хмыкнул, – Да и, откровенно говоря, плохой закос под Занзаса у тебя. Фигура Неба Варии начала немного расплываться, демонстрируя мечнику Мери. – Врой! Да и второго такого капитана, как я, никогда не найти! – эмоционально подытожил Супербиа, наблюдая за тем, как призрак растворяется. Взяв со стола свечу, Скуало вышел из столовой. *** – Мне было так плохо… – всхлипывала Киоко. – Ты не смогла отбиться? – Рехей заглянул ей в глаза. – Нет, они ведь такие сильные… В глазах Солнца Вонголы мелькнуло сомнение. В это же время лицо Киоко на мгновение изменилось. – Ты не использовала приемы, которым я тебя обучил? – Я пыталась, но!.. – Хватит! – твердо произнес Рехей, а лицо Киоко начало принимать черты Мери, – Киоко только выглядит хрупкой и беззащитной! На самом деле я давно обучал ее самообороне! Я обещал, что защищу сестру! Научив ее защищаться, я навсегда оградил ее своей ЭКСТРЕМАЛЬНОЙ защитой! Силуэт призрака начинал таять. – Чертовы мафиози, – рыкнула напоследок Мери. Но Рехей, скрывшийся за дверью, ведущей в дом, этого уже не услышал. *** – Ще-ще-ще, – рассмеялся Рассиэль, продолжая играть на рояле, – Что же, скажи, Бельфегор, что ты чувствуешь, встретившись со мной? – Ты не поверишь, – губы Бела растянулись в довольной ухмылке, – Радость. Лицо Рассиэля на миг преобразилось. – Радость от того, – продолжал младший Каваллини, – Что могу второй раз тебя пришить, вскрыв тебе черепушку и вырвав сердце. Бельфегор искренне рассмеялся, а в руке у него появилась пара стилетов. – Что, Сиэль, не против вспомнить старые деньки? Старший Каваллини тем временем начал деформироваться, превращаясь в Мери. – Какое разочарование, – выдал Бел, глядя, как брат постепенно превращается в небезызвестного призрака, – А я то уже начал предаваться ностальгии, ши-ши-ши. Знаешь, если бы ты не была призраком, я бы отыгрался на тебе, но, увы… Ты не сможешь меня развлечь. И, подхватив с крышки рояля свечу, Бельфегор удалился. *** – Слабак, – продолжали в один голос твердить посетители Хибари, – Ты проиграешь. Одарив каждого из присутствующих холодным взглядом и сильнее сжав тонфа в руках, Кея встал в боевую стойку. Лицо на миг изменились. – Я не проигрываю, – стальным тоном процедил Глава Дисциплинарного Комитета, – Никогда. Не выдержав такого напора воли, призраки, даже не успев трансформироваться, развеялись с тихим хлопком. Победивший в очередной схватке, Хибари покинул спальню. *** – Отброс, – прохрипел истекающий кровью Занзас. – Босс, я… – Ты слился, мусор. – Этого не может быть, Босс, – паническими глазами оглядывая Занзаса, лепетал Леви, – Вы ведь непобедимы, и… Он ахнул, а лицо Босса Варии на миг изменилось. – Тем более, вы не проигрываете, когда у вас есть виски, – а-Тан бросил взгляд на разбитую бутылку, – И тем более, не позволите разбить виски. Я же вас отлично знаю. Лицо Занзаса стало меняться, под стать лицу Мери. – Призрак, ты слишком жалок, чтобы прикидываться нашим Боссом, – гордо изрек Леви, – Занзас-сама никогда бы не допустил подобного. Гроза Варии взял в руки свечу и начал подниматься по лестнице, с каждой ступенькой награждая своего Босса все новыми и новыми восхваляющими эпитетами. *** – Ну же, подойди ко мне, Ламбо, – звал монстр, который поначалу выдавал себя за Тсуну. Бовино разразился громким криком и плачем, резко вытаскивая из лихо закрученного афро розовую базуку. Не тратя времени попусту, он тут же впрыгнул в нее, потянув за тесемочку и запустил. Чердак наполнился розовым дымом. – Яре-яре, – раздался ленивый голос, – Опять Я-мелкий попал в какую-то катастрофу. Туман начал рассеиваться, и повзрослевший Хранитель смог наконец-таки оглядеться. – Что с вами такое, Юный Вонгола? – Ламбо удивленно изогнул бровь, разглядывая Саваду-монстра, – Вы немного изменились. Лицо монстра дернулось, как от помех картинка в телевизоре. – И нервный тик у вас, что ли? – Бовино повнимательнее вгляделся в лицо чудовища, – Ну, оно и не удивительно, с вашей-то работенкой. Сквозь внешность монстра постепенно начали проступать черты лица Мери, а силуэт медленно расплывался. – А, ну понятно, – отмахнулся Ламбо и отнял у призрака из рук свечу, уже полностью игнорируя несчастную, униженную и оскорбленную Мери, – Опять этот мальчишка из Варии своими иллюзиями забавляется. Не обращая внимание на исчезающего призрака, Ламбо ушел с чердака. *** – Иши-ши, наконец, я избавлюсь от тебя, жаба, – рассмеялся Бельфегор. – О, – отозвался Фран, стукнув кулаком по ладони, – Тогда я, наконе-ец, избавлюсь от этой очарова-ательной шля-япки. Уперев ладони в гигантскую шляпу, Фран снял ее и отшвырнул за спину. Та, проскакав несколько лестничных пролетов, вылетела в открытое окно. Лицо Бельфегора на миг дрогнуло. – И, если я пра-авильно понял ва-ас, Мукуро-шишё-ё, – Туман Варии перевел безразличный взгляд на Рокудо, – Вы то-оже меня безжа-алостно броса-аете. Зеленые волосы Варийского Тумана, до этого момента скрытые под массивной шапкой, наконец, явились миру в виде прически с зигзагообразным пробором и хохолком. Однако свет не долго видел шедевр на голове Франа, потому что тот двумя ладонями быстро растрепал волосы, уложив их на свой манер. Лицо Мукуро начало искажаться. – Свобо-ода, – выдохнул Фран, – И раз уж вы все равно при-израк, Мукуро-шишё, а вы именно призрак, то зна-айте, вы с этой прической похожи на хохла-атого попугайчика. А я им в детстве отравленного пшена случа-айно насыпал. – затем, глядя на то, как фигура Мукуро расплывается, Туман Варии перевел взгляд на Бельфегора, – А вы, семпа-ай, тоже знайте… – Иши-ши-ши, ну и что же мне знать, лягушка? – раздался голос из-за спины, и во Франа полетели стилеты, от которых тот чудом увернулся в последний момент. Шапки-то спасательной нет. – О, – Туман посмотрел на Бельфегора, который поднимался к нему по лестнице, – Настоя-ящий. – Куда шапку закинул, земноводное? – Случайно сня-ял. – Глупая лягушка, – во Франа полетела еще порция стилетов, – Но ладно, на твое счастье я где-то здесь неподалёку видел торшер с зеленым абажуром, позаимствуешь. – Абажу-уром? – переспросил Фран, – Намека-аете, что я све-ет ваших оче-ей, Бел-семпай? – Что-то ты, жаба, распустился, как я посмотрю, – Бел метнул несколько стилетов в ученика. И, продолжая светскую беседу, Туман и Ураган Варии прошли мимо призрака Мери, абсолютно его не замечая, до определенного момента. – Отдай сю-да, – вырвал у нее из рук свечу Фран и последовал вслед за семпаем. *** – Ты ведь не хочешь, чтобы эти люди страдали? – громко спросил Вендиче, глядя в глаза Мукуро. – Не провоцируй меня, тюремщик, – процедил Рокудо, поудобнее перехватив в руках трезубец. Лица Вендиче дернулись. – Думаешь, я стану играть по вашим правилам? – тем временем продолжал иллюзионист, твердым шагом идя навстречу к тюремщикам, – Ку-фу-фу, считаешь, что имеешь право шантажировать меня? Ты, жалкий призрак. Признаю, тебе удалось каким-то образом прочесть то, чего я боюсь, но играть против меня иллюзией? Этого оскорбления я стерпеть не смогу. Мукуро кровожадно улыбнулся, пусть и на несколько секунд, но он покажет этому призраку настоящие иллюзии ужаса и боли, которые эта Мери не сможет забыть еще очень долго. *** – Врой, настоящее уродство, – качал головой Скуало, глядя на Луссурию. Хранитель Солнца продолжал исступленно ощупывать свое лицо. – Нет, – вырвалось у него, – Этого не может быть. Он резко развернулся и вылетел из ванной, кое-как растолкав варицев, что столпились на пороге. Подбежав к массивному чемодану, Луссурия закинул его на кровать, расстегнул и высыпал его содержимое на простынь. Сотни или даже тысячи баночек, тюбиков, скляночек и прочих разных фирменных косметических штучек. – Не может быть, – продолжал бубнить себе под нос Лусс, копошась в горе кремов, мазей и бальзамов. Вытащив какой-то флакон он тут же подскочил к Занзасу и вырвал у того из рук свечу, дабы получше разглядеть, что же написано на флаконе, да к тому же, как обычно, мелким почерком, – … Побочные эффекты, так… ага-ага … о, боже! …а, ну это ладно…ох, вот! Ну точно! Ну слава Богу! Это временно, Босс, представляете! Побочный эффект от крема, видимо! Лицо Занзаса дернулось. – Но вы так за меня не волнуйтесь, это быстро пройдет! – Луссурия обогнул толпу варийцев, которые потихоньку начали трансформироваться в Мери, – Зато потом моя кожа будет такая гладкая-гладкая, вы не поверите! Ну я вам еще продемонстрирую! А сейчас, извините, мне надо пойти заварить ромашку, чтобы снять оттек под глазами! И захлопнул за собой дверь, так и не вернув обделенной Мери ее свечу. *** – И мы никогда не считали тебя друзьями, – раздраженно продолжал Тсуна. – Как ты можешь так говорить? – выдохнул Такеши. – Легко, – ответил ему Гокудера, – Не суйся больше к нам. – Понял! – неожиданно воскликнул Ямамото, – Это такая игра, да? Окружающие мелькнули силуэтами Мери. – Ну точно, как же я сразу не понял? – беззаботно улыбнулся Такеши, – Мы ведь через многое пошли вместе. Защищая друг другу спину, столько раз приходили на помощь. Силуэты начали расплываться. – Хотя, возможно, я в чем-то с вами и не соглашусь, – он почесал затылок, – После всех передряг мы стали больше, чем друзья. Мы ведь семья. – Наконец-то я услышал от тебя что-то умное, бейсбольный придурок, – раздалось из-за спины. Такеши обернулся и увидел стоящих у порога детской Гокудеру и Рехея, которая одобряюще ему улыбались. Он непонимающе обернулся туда, где до этого момента стояли их двойники, а сейчас был призрак Мери. – Так это ты со мной играла? – удивленно выдал Ямамото. – Она тут со всеми играла, – отозвался Гокудера, – Пошли уже, нам еще Джудайме надо найти. – Пока, – улыбнувшись, Такеши помахал призраку и пошел вслед за друзьями, – А где он может быть? – Осьминогоголовый считает, что он в подвале, – ответил Рехей, – А я думаю, что на чердаке. – Заткнись, торфяная башка, – повысил тон Ураган Вонголы, – Мне лучше знать! – Это почему?! – ощетинился Рехей. – Ну-ну, успокойтесь, – непринужденно улыбаясь, Ямамото помахал в воздухе ладонями. *** – Пойми, что колыбель является вынужденной мерой, – устало изрек Девятый, – А Вария давно уже стала ненужной. Занзас медленно поднялся с кресла, пристально глядя в глаза Тимотео, лицо которого мгновение мелькнуло. Схватив первый попавшийся обломок стола, Небо Варии швырнул его в старика, нисколько не удивляясь, когда тот пролетел насквозь. Однако вместе с прошедшей сквозь него балкой, исчез и сам облик Девятого. Перед Занзасом стояла призрак Мери, удивленная произошедшим. – Это не страх… – единственное, что смогла прохрипеть она, растворяясь. – Это ярость. – рыкнул Занзас, а в его руке уже появилась другая бутылка виски. *** Тсуну сотрясала дрожь. Он упал на колени перед телом Реборна, зарылся пальцами в волосы и начал раскачиваться взад-вперед. – Это я виноват, – повторял он, – Я виноват. Это я виноват. Я. Сердцебиение эхом отдавалось в голове. На Десятого Вонголу навалилась самая настоящая истерика. – Джудайме! – раздался знакомый оклик, – Не слушайте ее! Савада поднял глаза и увидел, как по лестнице к нему бегом спускаются Гокудера, Ямамото и Рехей. – Гокудера-кун! – удивленно воскликнул он, – Ямамото! Старший Брат! Вы живы! Слава Богу! Он почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы. – Во всем виновата Мери, Джудайме, это ее фокусы! – кричал Хаято, подбегая к Саваде, – Она подпитывается страхом! Этот трюк исчезнет, когда ваш страх пройдет! – Точно, – подошел Рехей, – Так все и было. – А, – протянул Ямамото, – Так вот, что произошло. – Иши-ши, – раздалось с другой стороны лестницы, – Жаль, я ведь в тот момент собирался поразвлечься. Тсуна перевел взгляд на Бельфегора и Франа, а потом его внимание привлек уже другой голос. – Яре-яре, а мне казалось, что это ваши выходки, – взрослый Ламбо посмотрел на Тумана Варии. – Нет, маленький хам тут не причем, ку-фу-фу, – следом появился Мукуро, – Его обучил я, он не мог создать такие низкопробные иллюзии. Здесь все дело именно в бездарном призраке. – Врой! – как всегда громко объявился капитан Варии, – Про бездарного это в точку! – Совершенно согласен, – неожиданно поддакнул Леви, вышедший из другой двери, – Никакого сходства. – А я-то думал, что это действие крема! – из коморки вышел Луссурия с пакетиками ромашкового чая на глазах. – Я забью до смерти это ничтожество, – со второго этажа прямо на середину холла с тонфа на изготовку спрыгнул Хибари. – И как ты себе это представляешь? – из дверей столовой царски вышел Занзас. – Ну наконец-то вы все собрались, – на плечо Тсуны спрыгнул Реборн. – Пора уже с этим заканчивать.