Лабиринт, в котором заблудилась моя смерть.

Я умираю. Я точно знаю, что совсем скоро смерть коснется меня своими тонкими пальцами, а потом железной хваткой возьмется за горло, душа, забирая из тела воздух, принуждая умереть в такой холодный и уже давно неживой день. Я в коме, кажется, уже который год - я не считаю их - но эти сны начали сниться мне, отнюдь, не год назад. Эта мука продолжалась уже около месяца, а моё тело все так же ныло от боли, когда твоя тёплая кожа касалась моих закрытых век. Холодная кровь перетекала из стороны в сторону - я чувствую её даже лучше, чем при жизни. Немного тепла все ещё оставалось в моём теле - где-то на кончиках пальцев ног, где-то там, где работали ещё не отказавшиеся от работы органы. Я чувствую своё сердце, как оно бьётся, как пытается бороться за эту поганую жизнь, за это прогнившее и изголодавшее тело. Я слышу, как эта боль отдается гулом в ушах, хоть и идёт изнутри. Но, если возвращаться к тем самым снам, которые так часто появляются в моей посмертной жизни в последнее время - о чем же они? Этот сон всегда повторяется, меняясь лишь в нескольких деталях, например, людях, которые в нем участвуют. Все мои действия, почему-то, зависят от меня. В этом сне я могу ходить. Могу думать. Могу поднять и опустить руки. По началу в моей голове крутились сомнения: казалось, что все моё пробуждение - само по себе сон, ведь я никогда не встаю с постели после него, не просыпаюсь в холодном поту - потому что не имею возможности сделать этого. Я - умерший организм. Отмершая клетка этого мира. Я умираю всю свою жизнь и живу во время смерти. Я много лет ищу ответы на свои вопросы. Кажется, пора бы заняться написанием научной работы на тему смерти во время жизни и жизни после смерти. Но с каждым разом, когда я открываю что-то новое, старые исследования отходят на второй план, и я все забываю. Жаль, что я снова не успеваю все это записать. Кто-то, возможно, был бы рад это прочитать. Те самые люди, которым интересна смерть как явление в человеческой жизни, а не предугаданная способность человеческого организма. Ну так вот, вернёмся к снам - что же мне снится? Или, вернее, кто и при каких обстоятельствах? Конечно,в некоторых снах мелькаешь ты - та самая клеточка моего тела, которая заполонила всю комнату ароматом цветов. Тот человек, которому я готовлюсь отдать свою жизнь каждый раз, когда чувствую, что ты приходишь. Я, несомненно, люблю тебя. Наверняка, люблю больше своей строгой матери и мягкого, но рассудительного и справедливого отца. Больше тех друзей и подруг, с которыми провожу столько же времени, сколько и с тобой. В этих самых снах, о которых я снова забываюсь рассказать, ты и они все - главные элементы, которые составляют мою жизнь и мою смерть в последнее время. В снах передо мной всегда ставили выбор - какому из людей суждено умереть именно сегодня. Я не могу чувствовать себя убийцей, ведь я спасаю жизнь одному человеку, но ровно так же не могу сказать, что я - хорошее звено, ведь по моей вине кто-то, все же, умирает в эту ночь. Как же это происходит? Все это - вся моя кома, весь этот вечный сон - один большой лабиринт, который мне приходится проходить каждый раз, когда я, не удерживаясь на границе сознания, погибаю, но погибаю только на одну ночь. Как же я узнаю, что это ночь? А именно так. Я уже умею считать часы, минуты, секунды. Я учу это с самого первого мига в этой палате. Например, сейчас я могу с точностью сказать, что лежу здесь около двух лет, а лабиринты моя голова строит только одну двадцать четвертую этого времени - один месяц, как я и говорю с самого начала моего рассказа. Ну так вот, а как я считаю ночи? Ох, это довольно трудно. Посчитать я это могу только по вторникам, четвергам и пятницам, ведь именно в эти дни, как я понимаю, приходишь ты и специально, будто зная, зачем мне это нужно, говоришь точное время, показанное на часах. В эту же секунду все стрелки начинают неистово стучать по моим ушам. Я почти слышу тикание твоих наручных часов. А ведь это мой подарок. Они самые тихие, а я слышу их, будто они находятся у самого моего уха. А что же с моими снами? Они все представляют собой большой, огромный зелёный, цветущий сад. Такой, который, опять же, как лабиринт, ставили когда-то к замкам или иным охраняемым сооружениям. Как только я захожу в один проход - обернуться больше нельзя - только вперёд, только дальше, навстречу своей смерти. Все же, я думаю, в конце меня встретит именно она - такая долгожданная, страшная, изматывающая, но для меня - спасительная. И каждый раз я могу сделать лишь один выбор, задать себе вопросы - кому умереть? В какую сторону мне пойти в этот раз? Куда мне нужно идти? Куда я хочу прийти? В самый первый раз мне удалось сделать ошибку, когда мне казалось, что своим выбором я оставляю человека в живых - так умерла моя мать, но жизнь была подарена моему случайно больному раком другу, которому и жить-то осталось - всего ничего - так мне доводилось рассуждать по началу. А потом выборы стали намного сложнее и страшнее. Меня пытались поставить перед выбором - оставить в живых случайного человека, зараженного болезнью с очень сложновыговариваемым названием, или же человека с соседней улицы, так часто задиравшего и откровенно ненавидящего меня. В следующий вторник твои губы говорили о том, что тот человек, отправлявшийся с женой в отпуск, вернулся целым и невредимым, тем более с новым, ещё не родившимся членом семьи. Потом меня несколько раз уговаривали убить этого мальчика, который пока даже не знал, что такое жизнь или смерть. В итоге, когда меня поставили перед выбором - ты или он, жена того самого человека, в секрете от мужа, в ту самую ночь сделала аборт. Мне ничего не оставалось, как защищать тебя от смерти. Ведь, если я и дойду до конца этого лабиринта, то это будет только из-за того, что ты живёшь. Этот выбор должен был оказаться последним. Уж не помню, кто был жертвой, которую мне пришлось сразу же выбрать в качестве умершего сегодня, но эта жертва могла посягнуть на твою жизнь. Но, сразу тогда, когда я побегу в сторону от тебя, я увижу за твоей спиной то, к чему я так долго иду, то, что я так долго ищу. Вовсе уже не помню, что это было, ведь мне не удалось поменять направление, но, знаю точно, это - именно то, чего мне так долго не хватало. Сколько бы мне не пришлось блуждать по этому лабиринту, сколько бы лет не пришлось ждать своей смерти, знай - все вокруг меня умрут, лишь ты останешься жить. Ты будешь жить столько, сколько буду жить я, и ещё столько, сколько бы мне было возможно прожить, если бы несколько лет назад не случился этот ужасный обморок, перерастающий с каждой секундой в смерть все больше и больше. Сколько бы раз твоя смерть не вела к освобождению, ты никогда не умрёшь, ни разу за все то время, пока мне дана эта возможность - поддерживать твоё жизнеобеспечение. А все потому, что, даже забыв своё имя, я помню твоё. Каждый гласный звук в нём для меня - музыка, которую я слышу каждый раз, когда ты, приходя ко мне по вторникам, четвергам и пятницам, представляешься, чтобы мне узнать тебя. Это то самое главное чувство, которое мне удалось испытать за всю жизнь. Это - смерть.