Сложности понимания

      — Сегодня прохладная ночь, мой милый Страж, — признаться честно, Зевран никогда не отличался особым терпением, но тут дело было исключительной важности, поэтому Ворон всё никак не отступался, несмотря на твёрдое ощущение постепенно едущей крыши. Хотя, возможно, отчасти именно в этом ощущении — таком непривычном — и было всё дело. Да и отвык Араннай от побед, дающихся с трудом, однако помнил, что удовлетворения от них много больше, чем от тех, что легки.       Учитывая, какой победы он добивался сейчас, по достижению цели всё обещало быть вообще великолепным, вот только эльф уже совсем не был уверен в том, что добьётся своего.       А ведь всего-то девчонка. Всего-то маг. Всего-то Серый Страж.       «Всего-то»?..       — Достаточно ли тепла твоя палатка?       Это было уже откровенно грубо, настолько прямолинейно, что Зеврану было за самого себя стыдно, но он уже просто на нет изошёл, пытаясь хоть как-то донести до Амелл свои намерения. И так подходил к делу, и эдак, но эта умная, начитанная девушка, с которой безмерно интересно было обсуждать… например, историю, или лечебные и ядовитые травы, или политику, или ещё что-то из того обширного круга вещей, в которых юная, умелая магесса разбиралась на удивление хорошо… эта умная девушка широко распахивала свои порой до раздражения наивные глаза, удивлённо хлопала ресницами и раз за разом выдавала что-нибудь такое, от чего Ворон сначала выпадал в осадок, а потом с трудом сдерживал либо откровенно нервный смех, либо нецензурную антиванскую ругань.       Особенно грубо ему хотелось выругаться после того, как Амелл, несколько секунд разглядывавшая Аранная откровенно задумчиво — он-то уж было обрадовался, решив, что наконец-то сумел до неё достучаться, наивный, — посоветовала ему «спросить об этом Морриган», потому что «она разбирается в этом всяко лучше». Да ещё и «рада, наверное, будет».       Особенно нервно ему хотелось смеяться после того, как Амелл, в ответ на просьбу «помочь с одной очень личной проблемой… со здоровьем, ты ведь целитель, мой милый Страж, и весьма умелый к тому же», с тёплой улыбкой отправила его к Винн. Потому что «я у неё училась» и «она лучше справится».       О том, сколько раз он был отправлен к Лелиане, Зевран не хотел даже задумываться. Рыжей сестричке Церкви в этом плане почему-то везло больше всего, при том, что именно с этой точки зрения она интересовала эльфа немногим больше, чем пожилая магесса из Круга, то есть практически нисколько.       А Амелл продолжала наивно хлопать ресницами, вместе с Алистером возиться с явно довольным жизнью мабари, откликаться на просьбу о помощи от каждого встречного-поперечного и медленно выводить Аранная из себя своим поведением. Периодически, если честно, Ворон даже задумывался о том, чего он хочет больше: затащить черновласую вредину в свою палатку и жестоко мстить ей за издевательства всю ночь, или просто убить. Ну, почти убить. Чтобы Винн потом смогла вылечить…       

***

      Когда Араннай перестал оставаться с Амелл на дежурство, девушка сначала молчала, потом бросала на него встревоженные взгляды, а после третьей или четвёртой ночи тихонько подошла за завтраком, глядя куда-то в сторону, а потом подняла на убийцу глаза и очень, очень виноватым тоном осведомилась:       — Я обидела тебя, Зевран?       Эльф, поднявший на неё взгляд, в первые мгновения, судя по ощущениям, вёл себя примерно так же, как сама магесса в ответ на его заигрывания: несколько секунд откровенно удивлённо хлопал глазами, а затем прикрыл лицо ладонью, оставив в сторону уже почти что опустошённую миску. Тихо вздохнул.       — Нет, мой милый Страж, не обидела.       — Точно?       — Точно.       Он действительно был уже не в состоянии обижаться на её непонимание. Так что отвечал абсолютно искренне сейчас. Помедлив, Ворон вновь поднял на Амелл взгляд, и в медовых глазах проскользнула добродушная усмешка.       — А что?       — Ты больше не составляешь мне компанию в дозоре, — она коротко пожала плечами, глядя на Аранная с той самой раздражающе-пленяющей прямолинейной наивностью в глазах.       — М… Ты скучала по мне, стоя на страже нашего покоя?       — Вроде того, — девушка, широко и открыто улыбнувшись, кивнула. Ну вот и как её понимать? Зевран еле удержался от того, чтобы задать этот вопрос вслух, вместо этого отзеркалив улыбку магессы и чуть наклонив голову набок.       — Возможно, мой друг, я последовал твоему совету и составил компанию… например, Лелиане.       Убийца сам толком не знал, чего хотел добиться этими словами, но уж точно не радостно-удовлетворённой улыбки. И не всё такого же прямолинейно-наивного:       — А мне она не сказала… Но я за вас рада, правда!.. Зевран, что не так?       — Всё нормально, мой друг, — глухо откликнулся эльф, вновь не сдержавший нервного смеха. Ну как, как так можно?.. — Давай заканчивать трапезу, нам скоро в дорогу.       Правда, доедать пришлось под несколько недоуменным взглядом Стража. Не сказать, чтобы от этого у Аранная улучшился аппетит. Особенно — после того, как он осознал, что его ждёт после того, как Амелл попытается расспросить Лелиану о том, почему та не поделилась с подругой такой важной новостью, как сближение с ним, Зевраном. Вот ведь задница Андрасте…       Как ни удивительно, но рыжая разбойница не особо возмущалась. Даже посмеялась немного, а потом посоветовала Ворону прекратить с разговорами и перейти к действиям. Она сама достаточно долго наблюдала, как он вьётся вокруг Стража, и понимала всю эльфову дилемму. И ей правда казалось, что надо начинать действовать: Амелл была слишком наивна для того, чтобы отреагировать на намёки так, как ждал того Зевран. То есть, она бы, возможно, всё-таки отреагировала рано или поздно, но для этого пришлось бы очень долго страдать. А убийца уже откровенно извёлся. Так что слова в сторону.       В каком-то смысле он и сам пришёл к подобному выводу. Собственно, а что ещё остаётся-то?..       Поэтому в следующий дозор Араннай снова пошёл с Амелл.

***

             Магесса была откровенно рада его видеть, и это уже было неплохо. Во всяком случае, Зевран воспринял это как добрый знак. Разговор завязался довольно быстро, что тоже порадовало. А то, что, когда они на какое-то время сели пригреться у костра, Амелл спокойно так пристроила голову эльфу на плечо, можно было бы воспринять как абсолютную победу, если бы Ворон не был свидетелем того, что то же самое девушка не раз и не два позволяла себе в компании своего закадычного дружка Алистера (которого за это убийца периодически ненавидел всеми фибрами своей души).       И всё-таки он попробовал ещё раз. Сказал какую-то ещё намекающую глупость, даже сам не заметил, какую. А в тот момент, когда девушка возмутилась, дескать, «а как же вы с Лелианой?!», Зевран, не сдержавшись, выругался. И прежде, чем его успели за это отчитать, просто мягко сжал в пальцах подбородок Амелл, притянул к себе и накрыл её губы поцелуем.       Когда эльф отстранился, то оказалось, что выражение глаз магессы может быть ещё более удивлённым чем все те варианты, которые Ворон уже видел. Это, почему-то, вызвало лёгкую (в глубине души Араннай подозревал, что даже немного глуповатую) улыбку. На тихое бормотание он только коротко усмехнулся:       — Нет никаких «нас с Лелианой», мой милый Страж. По-моему, я сейчас достаточно красноречиво это доказал. А даже если и нет…       В конце концов, он не просто так мучился всё это время. Теперь имеет право целовать Амелл столько, сколько душа пожелает.       Благо, она, кажется, не особо против.