Служение

      Абелас так и не последовал совету Соласа. «Скорбь» не слушает «Гордость» и остаётся сам себе напоминанием о безвозвратно ушедшем прошлом. Остаётся сравнением с настоящим, оказывающимся при ближайшем рассмотрении неправильным настолько, что Абеласу не хочется жить в подобном мире.       Возможно, он ушёл бы из крепости, держащей небо. Возможно, нашёл бы покой, ведь больше нечего охранять. Но он остаётся, потому что Леди Инквизитор просит.       Лавеллан, испившая из вир’абеласан с абсолютным спокойствием и уверенностью, напоминает Часовому Митал, с которой эльфийка связана теперь навсегда. Митал, милостивую к своим подданным и жестокую к своим врагам. Митал, всегда судившую по справедливости. Митал, искавшую компромиссы. Митал, стремившуюся к миру, насколько он был возможен.              Леди Инквизитор, на вид слишком маленькая и хрупкая даже для эльфа, даже для мага, ведёт свою Инквизицию железной рукой. Она без колебаний отдаёт приказы отрядам и армиям, она отправляет на переговоры политиков и посылает в тылы врагам шпионов. Она выслушивает каждое дело перед тем, как вынести приговор на очередном суде, она вникает в произошедшее и назначает наказание, которое, возможно, не всем по душе, но является наиболее справедливым.       Леди Инквизитор заботится о своих подчинённых. Она лично инспектирует запасы, помогает с распределением ресурсов, наблюдает за тренировками, подмечает ошибки и изучает каждую поступившую жалобу. Посылает отряды на сборы трав для лекарств и ядов, выделяет ресурсы на снабжение армии несколько большие, чем требуется для ровного функционирования, но её войска снабжены самым лучшим, чем возможно.       И её солдаты любят своего Инквизитора. Уважают. И готовы идти за ней куда угодно.              Через какое-то время Абелас начинает понимать, что и сам бы пошёл, если бы она позвала.       Но Лавеллан не зовёт.       Она слушает рассказы о прошлом элвен, слушает с интересом, настолько явным и откровенным, что Часовому приятно рассказывать о том, что было. Несмотря на то, что ему самому воспоминания даются далеко не так легко, как хотелось бы. Но Леди Инквизитор слишком похожа на ту, которой Абелас отдал свою жизнь, которой поклялся служить, и он не может ей отказать.              Из очередного похода маленькая эльфийка возвращается тяжело раненная, бледная, с залегшими под глазами кругами и лихорадочным румянцем на щеках. Лекари Инквизиции быстро ставят её на ноги, но Абелас понимает, что не желает видеть её такой вновь. Коль он не может больше защищать Источник, он будет защищать ту, что испила из него, что впитала в себя знания Митал, став так на неё похожей.       Правда, всё, что Часовой уже успел узнать о Леди Инквизиторе, говорит о том, что такой она была и до того, как поглотила мудрость вир’абеласан. Иначе она просто не дошла бы тогда до Храма. Не справилась бы.       Не знай Абелас, что Великая Защитница пала от рук эванурисов, решил бы, что именно она перед ним, но никак не бывшая Первая кочующего эльфийского клана.              В любом случае, в следующий рейд Леди Инквизитор отправляется с ним. Искательница Истины и болтливый гном косятся с долей недоумения, но Часового это не волнует. Важно только то, что одного вопроса и внимательного, серьёзного взгляда оказалось вполне достаточно, чтобы оказаться здесь. Что бы о том ни думали окружающие, что бы ни думала сама Леди Инквизитор, Абелас собирался защищать её так, как сможет.       Он слишком ценит наследие Митал, слишком нуждается в какой-то цели. И слишком крепко связал в своём сознании величайшую из Создателей с Леди Инквизитором. Или наоборот, тут уже не разберёшься толком.       Наверное, это и не важно.              Леди Инквизитор закрывает ещё пестрящие отметинами на картах Тедаса разрывы; Леди Инквизитор избавляется от разбойников на дорогах, пользующихся разрухой после сражения с Корифеем; Леди Инквизитор выискивает и уничтожает отряды венатори и храмовников, заросших красным лириумом, слоняющихся без цели; Леди Инквизитор решает политические вопросы, заключает союзы и останавливает войны, превращая Инквизицию практически в маленькое независимое государство, с силой и влиянием которого считается весь континент. Абелас стоит за её плечом — в обоих смыслах, как прямом, так и переносном, — и ему кажется, что он действительно нашёл смысл своей новой жизни, пришедшей вместе с этой эльфийкой и её маленьким отрядом, жизни, буквально вломившейся в Храм Митал, подгоняемой осквернённым магистром. Жизни, которая раньше казалась ему пустой и никому не нужной.       Однако теперь вновь есть та, кому можно служить, пусть Леди Инквизитор вряд ли согласилась бы с подобным словом. Она слишком уважает Абеласа. Она не принимает его за подчинённого, более того: относится к нему не только как к соратнику, но и как к учителю. Часовой продолжает рассказывать ей о прошлом элвен, в то время как Лавеллан помогает ему освоиться в этом новом для него мире. Абелас учится, и учится быстро, и пусть он вряд ли сможет чувствовать себя спокойно вне крепости, держащей небо, то, что он принял Скайхолд за место, хотя бы немного близкое к тому, что называется домом, это уже большая победа.              Друзья Леди Инквизитора покидают её один за другим. Каждый делает это не без причины: Искательница занимает место Верховной Жрицы, гном-изобретатель отправляется в поднимающий голову из пепла Киркволл, тевинтерский маг принимает отцовское наследство и собирается изменять свою родину, Первая Чародейка вплотную занимается восстановлением Кругов. Кто-то остаётся в Скайхолде рядом с Инквизитором, несмотря на то, что им есть куда пойти.       Абеласу идти некуда, но ему это и не нужно.              Леди Инквизитор, так похожая на Митал, продолжает менять мир, а Часовой понимает, что в его привязанности к ней, в его защите теперь не только насквозь пропитавшее кровь желание служить. Инквизитор опутала его своим взглядом, своим любопытством, своей отчаянной любовью к своему народу, своим стремлением узнать больше об элвен. Своей заботой о тех, кто заботы заслуживает, своей решимостью в решении проблем, своей жестокостью к тем, кто заслужил именно жестокость. И образ Митал меркнет в сознании Абеласа, оставаясь чем-то из той, старой жизни.       Леди Инквизитор привязала его к себе, и Часовой совсем не против.       Он не знает, как зовётся его отношение к ней, не знает, к чему оно приведёт, но твёрдо уверен в одном: он никогда не скажет об этом Инквизитору. Он просто останется стоять за её плечом незримой тенью, глядя на то, как бывшая Первая клана Лавеллан меняет этот странный, погрязший в распрях и боли мир. Абелас будет просто стоять за её плечом, защищая её (пусть она вполне способна постоять за себя сама), избавляясь от её врагов и прикрывая тех, кого Леди Инквизитор считает достойными называться её друзьями. Ему не нужно большего.